Анна Дубчак - Натали

– Я не помогала…

– И все же?

– Не знаю…

Наталия вышла из машины, и Гаэлль не успела ничего предпринять, как она тут же остановила такси, села и укатила в противоположную сторону.

Она колесила примерно полчаса, расспрашивая водителя, где находится банк, название которого она с трудом прочла на выписанном ей Луи Сора банковском чеке.

Больше всего она боялась неприятностей и сложностей в банке. Но чек был выписан на предъявителя, а потому, предъявив свои въездные документы, она довольно быстро получила полтора миллиона франков и уже спустя два часа после побега сидела в каком-то ресторанчике и уплетала за обе щеки жаркое.

Первый визит она собиралась нанести Анне Беар. Ее телефон и адрес сохранились у нее еще с прошлой поездки. Объяснив таксисту, что она иностранка, она показал ему адрес, и они покатили в сторону Триумфальной арки.

Это был один из самых престижных районов Парижа. Особняк, принадлежащий Беарам, поразил Наталию своим великолепием. Красного кирпича, с башенками и высоким крыльцом, к которому вела длинная дорожка, посыпанная гравием, дом олицетворял собой образчик вкуса и достатка.

Не уверенная в том, что там кто-то есть, она попросила водителя подождать ее, а сама открыла калитку и направилась к дому. Служанка, открывшая дверь, сказала, что Анна вернется домой только к вечеру, и спросила, что передать.

– Знаете, мне так приятно, что вы говорите на русском…

– Моя хозяйка тоже русская… – ответила полноватая для своих юных лет девушка и улыбнулась, показывая мелкие и ровные, как у мышки, зубы.

– Вот и скажи своей хозяйке, что Наталия Орехова заедет к ней в девять часов, это будет не поздно?

– Нет, в самый раз…

– А что господин Беар, когда он возвращается?

– Вы имеете в виду мсье Седрика? – Девушка вытаращила на нее свои большие карие глаза. – Разве вы не знаете, что мсье Седрика больше нет в живых…

– Боже, какое несчастье… А что же с ним случилось?

– Его убили…

– Кто?

– Этого никто не знает… Его простреленную голову нашли в Сене, а тело до сих пор неизвестно где…

– Какие ужасные вещи ты рассказываешь…

– Мадам так тяжело перенесла его смерть, что чуть не сошла с ума… Она даже лежала в клинике метра Блистена…

– А что это за клиника?

– Нервная… – замялась девушка.

– Понятно. Спасибо.

Наталия быстро пошла по дорожке к воротам, села в такси и приказала отвезти себя в справочное бюро.

Там она провела битый час и потратила не одну сотню франков только на то, чтобы ей разыскали адреса и телефоны Эдит Барт, Фредерика Байе, Ги Дюпона и Сары Кауфман.

Поздно вечером, уставшая, она сняла номер в гостинице «Клеридж» на Елисейских полях и, оказавшись наконец в полной безопасности, почувствовала всю сладость свободы и роскоши…

Она лежала в огромной ванне и приходила в себя после всех пережитых ею волнений. И хотя она понимала, что впереди ее ждут новые потрясения, врожденное желание довести дело до конца придавало ей силы.

Она позвонила и попросила принести ужин в номер.

Уютно устроившись перед телевизором, которого она не видела с тех самых пор, как вылетела из Москвы, она лакомилась ореховыми трубочками и запивала их красным вином…

Она открыла блокнот и позвонила Ги Дюпону.

– Добрый вечер, Ги, – сказала она слегка измененным голосом. – Я всего час как в Париже и ужасно хочу повидать вас…

– Кто это говорит? – услышала она знакомый низкий голос, который узнала бы из тысячи.

– Вы уже не помните меня? Это Изабель… Изабель Гомариз, помните вечеринку у Байе в августе прошлого года…

– Изабель? Но как вы меня нашли?

– Вы же сами дали мне ваш телефон… Я и не искала… Я сейчас в отеле «Клеридж», триста шестой номер… Мы бы могли встретиться…

– Изабель, я рад, что вы приехали… А кстати, откуда вы приехали?

– Из Фонтенбло, откуда же еще?! Да и вообще, какое это имеет значение?

– Изабель, понимаете, я, к сожалению, не могу сейчас к вам приехать, у меня гости…

– Тогда давайте я приеду к вам…

– О нет, это невозможно… Давайте лучше встретимся завтра, в полдень, на террасе Фуке, вы, я надеюсь, знаете, где это?

– Хорошо, завтра в полдень… Целую вас, Ги… – И она положила трубку.

Ей казалось, что стоит только посмотреть на себя в зеркало, как она увидит, что лицо ее приобрело зеленоватый оттенок от злости. Что за чертовщина? Она в ярости отшвырнула от себя подушку, которая отлетела аж к камину… Она отказывалась понимать что-либо… Ее наняли для того, чтобы найти Изабель Гомариз. Эта женщина была нужна Ги Дюпону настолько, что ему пришлось нанимать русскую ясновидящую, причем самым варварским способом, и что же это получается: ему звонит сама Изабель Гомариз и назначает встречу, а он отказывается!

Полный абсурд. Значит, никакая Изабель ему не нужна. Исходя из всего, можно сделать несколько выводов. Первый: Ги Дюпон – не Ги Дюпон и никакого отношения к Луи Сора не имеет. Второй: у Ги Дюпона переменились планы. Третий: Изабель Гомариз, если и существует женщина, назвавшаяся этим именем, то ее присутствие на вечеринке, равно как и похищение маркера, – все это лишь предлог, чтобы встретиться с ней, с Наталией Ореховой. Но зачем?

Теперь ей предстояло абстрагироваться и переключить свое внимание на смерть Седрика Беара, мужа Анны. Тот факт, что его «простреленную голову нашли в Сене», свидетельствует прежде всего о том, что труп в винном погребе принадлежал скорее всего именно ему. Значит, где-то в Сене должны были обнаружить и простреленную голову Эдит. Но об этом непременно должны были напечатать в парижских газетах… Но вот кто бы ей помог найти эту информацию… разве что Анна…

Она пригубила еще вина, и ей пришла в голову мысль позвонить Фредерику Байе, писателю, тому самому хозяину дома близ Арпажона, где и проходила та злосчастная вечеринка, и расспросить его о вине… Ведь видения не случайны. И раз на вечеринке было вино, а потом она увидела винный погреб, почему бы не сопоставить эти факты и не выяснить, откуда Фредерик брал вино для своей вечеринки.

Наталия позвонила и пригласила к себе горничную. Объяснила, что ей нужен переводчик. Девушка привела еще одну горничную и, представив ее «Katrin», ушла.

– Тебя зовут Катя?

Девушка кивнула.

– Мне кажется, что Париж просто кишит русскими…

– Так оно и есть…

– Но ты-то как здесь оказалась?

– Топ-модель, как же еще… дешевые проститутки из России. – Она горько усмехнулась. Высокая, красивая, с русой косой, перекинутой через плечо. И горничная. – Горничной как-то поспокойнее… Я, слава Богу, вышла замуж, теперь я гражданка Франции, и меня охраняет закон.

– Мне как к тебе обращаться: Катя или Катрин?

– Лучше Катрин, от Кати я уже отвыкла.

– А тебе заплатят за работу переводчицы?

– Да, поскольку с вас обязательно вычтут за эту услугу…

– Вот и отлично. Тогда давай договоримся следующим образом: ты переводишь, только не пытаешься что-либо понять… Идет?

– Меня даже не надо было предупреждать.

– Тогда позвони вот по этому телефону, спроси Фредерика Байе, представься Изабель Гомариз и расспроси веселым тоном, откуда он брал вино для своей вечеринки, устроенной им 12 августа 1996 года. Ты можешь даже притвориться пьяной, расхохотаться и все в таком духе… И если это возможно, назначь встречу… Я понимаю, что это сложно и что здесь к вопросу о переводе надо бы подойти несколько более творчески, но я заплачу тебе столько, сколько ты скажешь… Понимаешь, это для меня очень важно… Ты готова повторить все то, что я тебе только что сказала?

Катрин смотрела на Наталию широко раскрытыми глазами. Она словно задумалась. Но потом очнулась, встрепенулась и взялась за трубку.

– Итак… Меня зовут Изабель Гомариз… – повторила она в точности все, что услышала, и, переведя дух, тряхнула головой, расслабилась в кресле, закинула ногу на ногу и, пытаясь войти в роль, набрала номер Байе…

Она говорила на французском, и звучало это так естественно и колоритно, что Наталия чуть было сама не поверила в то, что сидящая перед ней русская горничная пьяная встельку.

Когда Катрин положила трубку, ей понадобилось какое-то время, чтобы вновь вернуться в свое обычное состояние. А потом она расхохоталась.

– Отлично… Так что тебе сказал мсье Фредерик?

– Он сказал, что вино он берет у своего соседа, Пьера… И тогда я сказала, что хотела бы еще раз попробовать такого же вина… Я правильно сделала?

– Конечно, продолжай…

– И он ответил мне, что готов встретиться со мной хоть сейчас и угостить этим чудным вином… Он даже сказал мне адрес…

– Ты его запомнила?

– Конечно… Это на острове Сен-Луи… Я спросила его, могу ли я взять с собой подружку, и он ответил, что это будет очень мило с моей стороны… Мне показалось, что и он немного навеселе…

– А как он отнесся к тому, что ты назвалась Изабель Гомариз?

– Обыкновенно, сказал, что очень рад…

– Но ты не почувствовала, он действительно знаком с этой Изабель или его приветствие прозвучало просто как дежурная учтивость?..

– Не думаю, что он помнит Изабель… Хотя кто его знает…

Катрин зашла в конторку администратора и переговорила с ним о работе переводчицы, после чего, дождавшись, когда ее сменит на этаже другая горничная, переоделась, и они вместе с Натали поехали на такси на остров Сен-Луи.

Была ветреная декабрьская ночь. Кое-где на тротуарах лежал снег.

Машина остановилась возле освещенного четырехэтажного дома.

– Это здесь, – перевела Катрин. Она была в короткой норковой шубке и по сравнению с Наталией выглядела, конечно, менее респектабельно, хотя для горничной, можно сказать, шикарно.

Наталия расплатилась и толкнула перед собой калитку, ведущую во двор дома.

– Здесь два подъезда, значит, четыре квартиры…