Между бровей Тая залегла морщинка. Фейт даже не хотела поужинать с ним в укромном ресторане в Бельвью. Она ясно дала понять, чего хочет, и она была права. Между ними никогда не сможет быть ничего большего, чем тайный секс. И действительно классные приватные танцы. Особенно теперь, со всеми этими афишами, развешанными по всему Сиэтлу. Имя Тая Саважа никогда не склоняли в желтой прессе, но он полагал, что фотография, на которой он загорает на пляжах Мазатлана вместе с владелицей «Чинуков», может попасть на страницы. Так почему он даже думает об этом?

Фейт смотрела, как большие руки Тая застегивают рубашку, скрывая мышцы твердого пресса и прекрасно очерченной грудной клетки, и спрашивала себя, из-за чего он хмурится.

— Я знаю, что значит уперто стремиться к цели, — сказала она, поднявшись с кровати и достав из шкафа гостиничный халат. — Целью всей моей жизни было иметь столько денег, чтобы мне никогда не пришлось волноваться о том, чем я буду оплачивать счета.

— Я бы сказал, что ты здорово преуспела в достижении этой цели. — Тай застегнул последнюю пуговицу, затем заправил полы рубашки в брюки.

— Да. Преуспела. И когда у меня это получилось, я оказалась вроде как бесцельной. Я не осознавала насколько бесцельной до сих пор. — Она надела пушистый махровый халат и завязала на талии пояс. — Теперь у меня новая цель. Лучше. Такая, о которой я и мечтать не смела, даже через миллион лет. Это пугает, но мне это нравится. Что тоже пугает.

Он посмотрел на неё, затем снова опустил взгляд к черному кожаному ремню.

— Что это?

— «Чинуки». Я определенно никогда не думала, что буду владеть хоккейной командой. И если бы такая мысль пришла мне в голову, не думаю, что она бы мне понравилась. — Фейт сложила руки под грудью. — Это огромная ответственность, а в последние несколько лет я позволяла кому-то другому заботиться обо мне. Теперь я учусь любить ответственность. Мне так сильно нравится обладать «Чинуками», что я с нетерпением жду драфта.

Тай посмотрел на неё:

— На кого ты положила глаз?

— На нескольких ведущих игроков. Когда вернусь, мы с Дарби посмотрим записи универсальных защитников.

Он засмеялся, глядя на неё через всю комнату:

— Ты знаешь, кто такой универсальный защитник?

— Тот, кто может защищать и забивать. — Она пожала плечами: — По крайней мере, я думаю, что это означает именно это.

— Правильно. Именно это оно и значит. — Тай подошел к ней. — Смотри в оба на большого упрямого чекера. Не волнуйся о детской скорости. Беганье на коньках можно улучшить. — Он обнял её, замотанную в халат, за талию, прижал к себе: — Если я не перемолвлюсь с тобой словом до самого возвращения в Сиэтл, не обижайся, — и прикоснулся губами к её лбу.

— Ты будешь думать обо мне?

Тай покачал головой, и его губы потерлись о ее кожу:

— Я буду чертовски стараться не думать о тебе.

* * *

Самые разнообразные рулады более чем тридцати храпящих мужчин заполнили салон «Би-эй-си 1–11», когда тот кружил над аэропортом Боинг-Филд и готовился к посадке. За несколько часов до этого «Чинуки» потерпели жестокое поражение 3–4 в пользу «Детройта». Пятая игра серии состоялась два дня назад, и Фейт подсчитала, что Таю потребуется два полных дня, чтобы восстановиться после грубого удара, который ему нанес в центре льда детройтский силовой игрок Даррен Маккарти.

Несколько игр спустя Тай вернул Маккарти удар в углу, который заставил игрока «Ред Уингз» свалиться на лед.

— Маккарти поймал меня, когда у меня была опущена голова, — сказал Саваж представителям прессы после игры. — Затем я поймал его с шайбой.

Позже, той ночью, Фейт сама убедилась в том, насколько огромны были синяки Тая. Правая сторона его тела была черно-сизой, спину и твердый живот украшала краснота. Выглядело так, будто капитана ударила бейсбольная бита, а не силовой игрок. У Тая всё ныло и болело, и когда они занимались любовью в последующие дни, Фейт предусмотрительно располагалась сверху.

К пятой игре Тай немного поправился, и «Чинуки» смогли выиграть у себя дома 3–1. Шестая игра снова проходила в Детройте в «Джо Луис Арена» и закончилась после двух овертаймов. Даниэль забил, когда до конца оставалось три секунды, и «Чинуки» продвинулись к финалу, где должны были лицом к лицу встретиться с «Питтсбург Пингвинз» в борьбе за Кубок.

Будучи в приподнятом настроении от победы и приближения к финальному раунду плей-офф, команда погрузилась в «Би-Эй-Си 1–11» и отпраздновала, открыв бутылку шампанского «Болланже». Когда самолет закончил набирать высоту, встал, слегка нагнувшись, чтобы не задеть потолок салона, тренер Найстром.

— Два месяца назад, когда Вирджил Даффи умер, — начал он, лишь только все затихли, — мы все волновались, как смена владельца команды скажется на нашей гонке за Кубком. Всегда когда что-то меняется, появляется повод для волнений. После сегодняшнего вечера я уверен, мы все можем сказать, что миссис Даффи успешно заняла место Вирджила. Я думаю, он гордился бы ею, и мы хотели бы официально приветствовать её в своей команде. — Он повернулся, и Дарби протянул ему темно-синюю форму. Тренер показал её так, чтобы было видно имя — ДАФФИ — написанное темно-зеленым на плечах и номер один на спине. — Мы официально приветствуем новичка «Чинуков».

Фейт встала и вышла в проход. Она взяла форму, и в глазах защипало.

— Спасибо, тренер. — Она обвела взглядом обросшие лица, улыбавшиеся ей, бороды разных мастей — от пещерного человека «Geico» до неровных бородок. Она встретилась взглядом с Таем, и уголки его рта приподнялись в редкой улыбке. Сердце у Фейт сжалось, в глазах щипало, а она не хотела расплакаться, как девчонка. — Когда я узнала, что Вирджил оставил мне хоккейную команду, я была ошеломлена, как и все вы. Я волновалась так же, как и все, что ответственность для меня будет слишком велика, и я все испорчу. — Она сглотнула и повесила форму на руку. — Благодаря помощи моего ассистента и всех остальных я с гордостью могу сказать, что делала всё правильно. Я горжусь вами всеми, парни, и знаю, что Вирджил тоже вами гордится. — Она полагала, что ей нужно произнести нечто вроде вдохновляющей речи, но перед глазами всё расплылось. — Спасибо, — сказала Фейт, пока не опозорилась, расплакавшись перед хоккеистами.

Она просидела весь оставшийся путь рядом с Джулсом и сожалела, что не может свернуться у Тая на коленях и уткнуться ему в шею.

В три утра, когда черный «БМВ» притормозил около тротуара у её пентхауса, под плащом на ней была надета новая форма. На этот раз, однако, Фейт упаковала в шляпную коробку Луи Виттон смену дамского белья и одежды.

В течение последующих пяти дней, до первой игры с «Пингвинз», жизнь вошла в устоявшееся русло, как будто Тай и Фейт были настоящей парой. Днем Тай тренировался, а Фейт просматривала записи новичков или встречалась с Мирандой Сноу из Фонда «Чинуков». Миссис Даффи обедала с Джулсом или своей матерью, а вечерами, в зависимости от планов Валери и Павла, ехала к Таю или он приезжал к ней домой.

Единственным существом на земле, знавшим об их тайных отношениях, была Пебблс. В ту же секунду, как взгляд глазок-бусинок собачки остановился на Тае, она тут же в него влюбилась, к огромному смущению стодесятикилограммового хоккеиста. В то мгновение, как он входил в дверь, Пебблс принималась кружить у него под ногами так, что он не мог и шагу ступить, и запрыгивала ему на колени, едва он садился. Тай взглядом просил о помощи Фейт, но когда она пыталась снять собачку, та кусалась. Для Тая Пебблс просто ковриком стелилась, но винить в этом злючку-собачонку Фейт не могла.

Один-единственный раз, когда они с Таем поругались, случился из-за Вирджила. Это произошло во время урока гольфа в доме Саважа, когда он учил Фейт, как надо «размахиваться». На ней был красный корсет и крошечные трусики, завязывавшиеся по бокам, но вместо того, чтобы возбудиться, как она ожидала, Тай разозлился.

— Когда ты уже перестанешь носить это кольцо? — спросил он, как только она встала в позицию для удара.

— Оно тебе мешает?

Он пожал плечами и поставил пиво на бар. На Тае были поношенные «Левисы» и рваная безрукавка. Волосы взъерошены пальцами Фейт, и выглядел он достаточно хорошо, чтобы вызвать желание облизать его с головы до ног.

— Это постоянное напоминание, что ты жена Вирджила.

Она поставила клюшку на подставку и повернулась к Таю лицом:

— Очевидно, тебя это беспокоит.

— Думаю, что это беспокоило бы большинство мужчин. Я занимаюсь с тобой сексом, а ты носишь кольцо другого мужчины.

Фейт смотрела в голубые глаза, горящие гневом, и не понимала, почему он завел этот разговор:

— Вирджил умер всего два месяца назад.

— Вот именно. Ты можешь приходить сюда и заниматься сексом, но не можешь снять чертово кольцо?

— Я уже чувствую себя виноватой из-за секса, Тай. — Внезапно она ощутила себя голой и уязвимой и прошла мимо него к своему платью, лежавшему на кушетке. — Он был моим мужем в течение пяти лет.

— Он был твоим соседом по комнате.

— Он заботился обо мне.

— Он купил тебя, потому что мог.

— Что ж, я сама продала себя ему. — Она взяла платье и повернулась к Таю: — Что делает меня не лучше его.

— В этих отношениях ты не была тем, у кого есть власть. Правила диктовал он.

Это правда. Они с Вирджилом были друзьями и хорошо ладили, но он всегда был за главного.

— Он хорошо ко мне относился. Лучше, чем любой из мужчин, которых я знала.

— Значит, мужчины в твоей жизни были полным отстоем. — Тай сложил руки на груди. И это тоже правда. — Его нет, Фейт.

— Я знаю. — Она надела платье через голову и просунула руки в короткие рукава.

— Ты ничего ему не должна.

— Тебе легко говорить. — Она подняла руки, чтобы застегнуть пуговки спереди. — Он оставил мне деньги, которых хватит на всю оставшуюся жизнь. Он оставил мне свою хоккейную команду, ради бога! И каждый раз, когда я с тобой, у меня чувство, что я предаю мужа. — Она неловко возилась с пуговицей. — Я чувствую себя чертовски виноватой, но ещё больше виноватой я чувствую себя, когда не чувствую вины. — Она посмотрела на него. — Может, Лэндон был прав на мой счет. Я бесстыдная золотоискательница. Но меня даже не волновало то, что меня называли золотоискательницей. Это правда, но я думала, что перестала быть бесстыдной.