— Нам просто нужно играть в свой хоккей. В прошлую субботу у нас было тридцать два голевых момента против семнадцати у «Акул».

Женщины вышли из кабинета и направились вниз на арену, где проходила тренировка команды.

— Все считают, что мы должны бояться «Детройта», — говорила Фейт. Чем дальше они продвигались по проходу, тем сильнее чувствовалось, как воздух сгущается от тестостерона.

 У них есть талантливые игроки, но ведь и у нас тоже. Думаю, тут все будет зависеть от того… — она подумала о Тае и улыбнулась, — не тонка ли у игрока кишка.

— Привет, миссис Даффи, — окликнул Фрэнки Качински, когда Фейт и Джейн подошли ближе. Он стоял в проходе с паяльной лампой, нагревая крюк своей клюшки.

— Здравствуйте, мистер Качински, — ответила Фейт. Каблуки ее туфель тонули в толстом покрытии пола. Фрэнки было под тридцать, а сложением он напоминал танк. Сейчас на хоккеисте были тренировочные штаны, низко сидящие на бедрах, и пара шлепанцев. На голой спине красовалась тату питбуля. Внимание миссис Даффи привлекла игра мышц Фрэнки, когда он разогревал клюшку. — Как дела?

— Отлично. — Его темная борода подошла бы какому-нибудь дикарю. Фрэнки сверкнул нахальной, самоуверенной улыбкой. Фейт внезапно четко осознала, что окружена мужчинами. Огромными, сильными мужчинами, возвышавшимися над ними с Джейн.

Некоторые из которых были полуобнаженными. — Собираетесь потренироваться с нами сегодня? — поинтересовался Качински.

Уолкер Брукс вышел из раздевалки и забрал коньки с заточки. Фейт пришлось побороть желание повернуть голову, чтобы рассмотреть его получше.

— Забыла свое снаряжение. — Из глубины души Лейла отчаянно рвалась наружу. Она пиналась и умоляла взглянуть на парня — хоть разочек, украдкой. Всего разок… но миссис Даффи не смотрит на мужские задницы. По крайней мере, не в присутствии репортера. — Может, в другой раз? — Фейт прилагала все усилия, чтобы не отводить взгляд от лица Фрэнки.

Из раздевалки вышел Влад Фетисов со шлемом в одной руке, клюшкой в другой и на коньках, широко улыбнулся и подошел к посетительницам.

— Привет, малышка Шарки, — поприветствовал Джейн русский.

— Привет, Влад, — отозвалась та. — Как жизнь?

— Хоросшо. Как Щасливчик? — спросил он, имея в виду мужа Джейн.

— В порядке.

Как только Влад отправился на лед, Фейт спросила:

— Почему он назвал вас «Шарки»?

— Это прозвище, которое мне дали парни, потому что я побила их всех в дартс. Они очень любят соревноваться во всем, что делают.

Остановившись с Джейн на выходе, Фейт оглядела каток. Игроки на льду разбились на две группы. На одной половине поля тренировались нападающие, на другой работали защитники. Парни казались даже еще более неряшливыми и неопрятными, чем обычно, но катались с размеренной четкостью и мастерством, рассекая по льду туда и обратно, пасуя друг другу шайбу. На арене было около пятнадцати человек, все в темно-синих тренировочных свитерах и белых шлемах, но, словно притянутый невидимой силой, взгляд Фейт замер на широких плечах и темных волосах, выбившихся из-под белого шлема. Хоккеист стоял спиной к ней посередине арены, но Фейт не нужно было видеть его лицо, чтобы узнать Тая. Что-то теплое в глубине живота подсказало ей.

— Влад немного развратник, — сказала, к счастью, Джейн, отвлекая ее от созерцания фигуры в центре льда.

Фейт не замечала, чтобы от Влада исходили какие-то вызывающие страх волны. Но все же спросила:

— Он что, извращенец?

— Нет, просто никогда не стеснялся снимать полотенце перед женщиной. Думаю, ему нравилось меня шокировать. Им всем нравилось. — Джейн покачала головой и поправила на плече ремешок портфеля. — Им не хотелось, чтобы я путешествовала с командой. Считают, что женщина в самолете — плохая примета.

Может, поэтому они так притихли, когда владелица «Чинуков» полетела с ними.

— Это глупо и по-сексистски.

— Именно, — рассмеялась Джейн. — Но они же хоккеисты. — Вместе они наблюдали, как помощник тренера разложил шайбы в ряд вдоль красной линии, и журналистка сказала: — Расскажите мне о Тае Саваже.

Фейт подумала о том дне, когда стояла в конференц-зале и стягивала с себя футболку. О горячих голубых глазах Тая и о моменте, когда миссис Даффи потеряла голову и второй раз позволила Лейле выйти из-под контроля. Когда она поднимала футболку, словно стриптизерша, медленно и неторопливо, просто чтобы доказать неправоту Саважа. Когда она скользила рукой по своему животу к пуговице джинсов, просто чтобы увидеть, как голубые глаза станут еще чуть горячее.

— Что вы хотели бы узнать?

— Вы считаете, что у него есть необходимые качества для того, чтобы привести эту команду в финал?

— Ну, думаю, показатели Саважа говорят сами за себя. — Фейт смотрела, как Тай рванул с другого конца площадки, летя словно на пожар. Ветер распластал логотип «Чинуков» на груди свитера, когда капитан мчался к красной линии. Опустив клюшку, Тай развернулся и принялся отправлять разложенные в ряд шайбы в ворота. Голкипер изворачивался во все стороны, стараясь отразить каждый бросок, и поймал одну шайбу, пока другие с глухими щелчками врезались в его щитки. Еще одна шайба пролетела мимо вратаря и ударилась о сетку. — Он очень упорный, серьезный парень. — Кроме того случая, когда попытался использовать принцип обратной психологии, чтобы заставить миссис Даффи станцевать для него приватный танец. — Очень дисциплинированный, сдержанный. Мне интересно, что будет, если он когда-нибудь позволит себе расслабиться. — Но вот чего Фейт не ожидала тогда, в конференц-зале, когда Тай сидел, притворяясь, что скучает, так это то, что его жаркий, горячий взгляд заставит ее саму пылать изнутри.

Поток воздуха все еще прижимал свитер к груди Тая, когда тот сунул клюшку под мышку, чтобы проверить шнуровку перчатки.

— По-настоящему расслабится, — добавила Фейт, вспомнив, как капитал ушел от нее в «Марриотт». — Может, он оказался бы не таким грубым и угрюмым.

— Эта грубость и угрюмость неплохо смотрятся в его исполнении, — сказала Джейн. Она явно преуменьшила. — Он очень красивый мужчина.

— Не заметила, — улыбнулась Фейт.

Тай, остановившись рядом с вратарем, поднял голову, будто услышав их разговор. Через полплощадки она чувствовала взгляд, холодный, как лед, на котором стоял Саваж. Взгляд, который одновременно и заморозил ее на месте, и распалил изнутри.

— Много слухов ходит о ваших с капитаном напряженных взаимоотношениях. Это правда?

Глядя Фейт в глаза, Тай взял бутылку с водой, лежавшую на сетке ворот, и поднес к губам. Струя воды брызнула ему в рот. Саваж проглотил воду и вытер губы своей большой перчаткой. В последние месяцы жизнь миссис Даффи превратилась в водоворот событий и перемен. Иногда она не могла вспомнить, что делала в тот или иной день, но помнила каждую горячую подробность прикосновения губ Тая к ее.

— Я бы не назвала их напряженными.

— А как бы вы их назвали?

Как бы вы назвали жаркую, непреодолимую тягу к единственному парню на планете, желать которого для нее совершенно недопустимо?

— Сложными. — Невозможными. Катастрофой, которая вот-вот случится.

— Вот вы где, — сказал Джулс, идя к ним по проходу. Рядом шагал мужчина с рыжими волосами и усами.

— Нам нужно сделать фотографию миссис Даффи с командой, — пояснила Джейн.

— Сейчас? — Фейт посмотрела на невысокую репортершу.

— Да.

— Мы устроили целую пиар-компанию с Таем, так почему бы не сделать пару снимков с остальными игроками? — предложил Джулс.

— Фейт, это Брэд Марш, — представила незнакомца Джейн. — Штатный фотограф «Пост Интеллидженсер». Брэд, это Фейт Даффи.

— Рад познакомиться с вами, Фейт, — они обменялись рукопожатием. — Я большой фанат «Чинуков».

— Очень рада нашей встрече. Особенно раз вы любите мою команду.

Гарсия вышел на лед и махнул защитникам:

— Парни, мне нужны добровольцы для фотографии с миссис Даффи для «Пост Интеллидженсер».

Первыми к владелице покатились Сэм и Александр Деверо, но и остальные не отставали:

— Я готов.

— И на меня можете рассчитывать.

Вскоре набралось восемь огромных защитников, включая Влада.

— Давайте сделаем снимок в центре арены, — предложил Брэд. — Я постараюсь, чтобы в кадр попала часть логотипа.

Фейт осторожно ступила на лед, и Блейк Конте протянул ей руку.

— Будьте осторожны, миссис Даффи, — сказал он. — Вы же не хотите упасть и сделать себе больно.

С другой стороны руку протягивал Сэм:

— Кто-нибудь тогда мог бы сделать вам сердечно-легочную реанимацию.

— Я умею делать искусственное дыхание рот-в-рот, — добавил Блейк, и Фейт от души понадеялась, что ей никогда не придется воспользоваться его предложением. По непонятной причине Конте сбрил отросшую за время плей-офф бороду, оставив под носом красновато-белую полосу, которая продолжалась и на подбородке. Как будто он увлекся эпиляцией воском и в итоге получил «бразильское бикини».

— И непрямой массаж сердца, — сказал Сэм, чья борода была светлой и немного клочковатой.

Фейт положила ладони на предплечья хоккеистов и улыбнулась:

— Рада знать, что вы, парни, можете не только хорошо выглядеть, забрасывать шайбы и плеваться.

В жизни владелицы хоккейной команды имелись свои редкие приятные моменты. Один из них — когда тебя эскортирует пара ну о-о-очень горячих игроков.

* * *

— Ты только посмотри на этих ублюдков, — сказал Тай, стоя на расстоянии половины площадки от Фейт. — Можно подумать, они никогда не были рядом с женщиной. — Последний раз, когда он видел миссис Даффи, та почти стянула свою футболку, а потом заявила, что ей скучно. Конечно, он первый это сказал, но он же соврал.