Пока она ломала голову, Никита сказал:

— Извини, мне нужно маму забрать с дачи — у нее машина сломалась, так что давай я тебя отвезу домой.

— Что? — очнулась Аврора. — А, ну конечно…

Она не могла понять — он нарочно так подстроил или случайно вышло, но понравилось уже то, что именно он принял решение. Так приятно — когда за тебя что-то решают. Снимают с тебя ответственность. Обычно получалось, что Авроре самой приходилось решать — ехать или нет, а если ехать, то к кому, уезжать вечером или утром, давать номер мобильного или домашнего… Она почему-то раньше и не представляла, что на мужчину можно во многом положиться. И дело тут не в пресловутом гвозде, который вбить в стену может только мужчина — у Авроры для работы руками был знакомый мастер Виктор Андреич, которого она вызывала, когда рушилось хозяйство, и тот вбивал все гвозди, чинил краны и приколачивал плинтус.

Правда, в свое время у Авроры был друг Митя, который страшно покорил ее тем, что запросто помог поклеить обои. Это было весело — они всю ночь пили ром, разводили клей, трепались, смотрели МТV и действительно клеили дурацкие обои, которые у Авроры почему-то клеить не получалось, а у Мити получалось. Но потом Митя разошелся — когда у Авроры протекла стиральная машинка, он сказал: «Не надо мастера! Я сам все сделаю!» — и прижимистая Аврора согласилась. Тем более что соседи тогда сказали, что все равно собирались делать ремонт, так что денег не возьмут. Но когда Митя второй раз починил машинку и штукатурка стала падать соседям на голову, они заявили, что теперь это дело принципа, и вытряхнули из Авроры все то, что она могла потратить на ремонт машинки, на стильное весеннее пальто и на сеанс красоты и здоровья в приличном центре SPA. Потом Митя сам сделал тройник — это обошлось раза в три дороже, чем купить готовый в магазине, и примерно дней на десять дольше. К тому же у него что-то не вышло с изоляцией, и тройник бил током — именно он и расплавился, когда Аврора подключила к нему чайник. Ну, а уж когда Митя возжелал самостоятельно упрятать проводку в стену, Аврора с ним рассталась. Так что о «мужчине в доме» у нее остались самые страшные воспоминания, и она с ужасом представляла, что начнется, если появится человек с перфоратором и отнимет у Виктора Андреича работу.

Но, возможно, ей было бы приятно, если бы ее мужчина сам занимался вызовом пресловутого Виктора Андреича, контролировал бы оплату квартиры, решал, что они будут делать в выходные, и сам бы покупал всякую фигню для шашлыков…

— Ну, пока, — произнес Никита, когда они подъехали к ее дому. — Ты не против, если я завтра позвоню?

— В любое время, — ответила Аврора, вдохнула и все-таки сделала это — потянулась к нему и коснулась губами его щеки.

Это была провокация! ТАК она давно не смущалась — ей казалось, что любое прикосновение к нему — уже секс, что она не выдержит, поцелует его в губы и навечно себя опозорит, так как он ее не хочет — не зря убегает, прикрывшись мамой…

«Дура!» — негодовала на себя Аврора. Но тут он отвел ее волосы от лица, задержал руку, наклонился и поцеловал ее. По-взрослому. Мозг Авроры плавно сместился в желудок, а потом и еще ниже — и она уже вполне отчетливо представила, как они занимаются любовью в машине без тонировки стекол прямо посреди Тверской…

Но он отнял губы и теперь очень внимательно на нее смотрел.

— Что ты меня сканируешь? — спросила она. — Я с этой планеты, обычная человеческая женщина с тремя глазами…

— Не уверен… — пробормотал Никита. — Ну, ладно, мне пора, а то мама, наверное, уже в бешенстве.

Аврора кивнула и выбралась из машины.

— Ты что так рано? — удивилась Даша.

— Ну… — вздохнула Аврора.

— Он педик? — воскликнула Даша.

— Не-а.

— А что?

— Что-что… — взорвалась Аврора. — Ты думала, мы на первом же свидании рухнем в постель и устроим сексуальную оргию?

— Ну… вообще-то да. — Даша пожала плечами. — А что такого?

— Ничего! — Аврора упала в кресло. — Он поехал забирать с дачи маму, у которой сломалась машина.

— Но вы хоть целовались?

Аврора большим и указательным пальцем показала расстояние около сантиметра.

— И как? — Даша устроилась на подлокотнике.

— Двенадцать баллов по пятибалльной шкале. — Аврора расплылась в улыбке.

— Ух ты, ух ты! — отозвалась Даша. — И что теперь? Вот будет кольцо, а без него ни-цо-цо?

— Да ну тебя! — отмахнулась Аврора. — Ты пошлая и циничная… Даже неприятно рядом с тобой находиться… — Она поднялась с места, воскликнула: — Кстати! Надо что-то делать с квартирой!

— В смысле? — Даша сдвинула брови.

— И с жизнью. — Аврора плюхнулась обратно в кресло и нахмурилась. — Чужие «Роллс-Ройсы», тряпки за твой счет, понты на ровном месте — это, конечно, чудесно, но что-то надо делать. Розовый дым развеялся, с работы я уволилась…

— Ну, для таких случаев есть стабилизационный фонд, — перебила ее Даша. — Мы помогаем нашим — ну, новичкам то есть, и в трудных обстоятельствах тоже. Моя мама, кстати, председатель московского отделения.

— Ничего себе, как у вас все устроено!

— А ты думала? — усмехнулась Даша. — У нас свой банк — ты же понимаешь, наши финансовые вложения защищены со всех сторон, есть свои предприятия — все работает на стабилизационный фонд, на страховку… Так что не паникуй — тебе помогут встать на ноги.

— Слушай, мне только надо еще поучиться, у меня ведь знания — по верхам. Но я и правда хочу заниматься судьбой — тем, что мы с Алисой сделали, только позитивно — на пользу людям! — встрепенулась Аврора. — У меня уже и первый клиент есть — Олег!

— Молодец! — похвалила Даша. — В общем, как друг дочери председателя стабилизационного фонда и особо одаренная ведьма можешь выбрать любую квартиру.

— Любую квартиру где? — не поняла Аврора.

— Где угодно, — Даша всплеснула руками. — Тебе ее купят, а расплатишься, когда сможешь. И репетитора тебе найдут.

— Ух ты! Вот это забота о себе подобных! — обрадовалась Аврора. — Почему я раньше не стала ведьмой?

— Потому что не время было, — с некоторым удивлением ответила Даша. — Странная у тебя реакция, слишком человеческая. Ты же теперь видишь мир изнутри. Учись, пупсик, жить по-новому.

— Научусь… — пообещала Аврора и зевнула. — Поползу я в постель, смотреть фильмы про страдания и муки любви.

— А ты что, влюбилась? — с какой-то странной интонацией спросила Даша.

— Ага, — кивнула Аврора и поспешно вышла, так как именно сейчас ей не хотелось о своих чувствах говорить. Чудесные ощущения она хотела сохранить внутри — не желала ни с кем делиться.

А Даша дождалась, пока Аврора хлопнет дверью спальни, и швырнула пульт от телевизора в стену.

Глава 21

— Так что он там снял? — спросила Даша.

— Даш, обещаю, я у него спрошу, запишу, а если хочешь, попрошу архив сбросить на диск, и ты все сама оценишь! — воскликнула Аврора.

Они вот так общались все утро — то есть последние минут сорок. Сидели, пили кофе в атмосфере какой-то враждебности, но не расходились.

Аврора не выдержала первая. Она стукнула чашкой по столу, уперла руки в боки и потребовала ответа:

— С какой стати ты ко мне привязалась? Что тебя не устраивает?

— Сказать? — Даша тоже с грохотом отставила свою чашку и поднялась со стула.

— Уж будь добра!

— Так вот, я знаю, чем это все заканчивается! — почти закричала Даша.

— Что?

— Не перебивай меня! — Даша топнула ногой. Вдохнула, выдохнула, закурила сигарету и довольно спокойно сказала: — И не смей осуждать меня, мол, я эгоистка или истеричка. Да, я и то и другое. И ты тоже, кстати. Теперь можешь с этим смириться, так как ты ведьма, а эгоизм и истерия для ведьм не недостатки. Так вот, заканчивается все — у людей, а ты, милая, на восемьдесят процентов психологически человек — тем, что ты начинаешь сюсюкать со своим Никитой, рассказываешь всем вокруг, какой он талантливый, удивительный, бежишь к нему по вечерам и неделями не звонишь друзьям, а потом, когда он начинает тебе изменять или ты начинаешь ему изменять, или ты понимаешь, что к достоинствам приклеиваются еще и недостатки, и не со всеми ты хочешь мириться, ты снова вспоминаешь о своих любимых друзьях. Но они уже на тебя обиделись и не готовы прощать… Ведь так обычно бывает?

Аврора вздохнула, рывком открыла холодильник, достала бутылку минералки, сделала несколько жадных глотков, поставила бутылку обратно, хлопнула дверцей и воскликнула:

— Ты могла бы меня не обламывать?

— А ты учись смотреть на жизнь открытыми глазами! — заорала Даша. — И получать от этого удовольствие! Со своими романтическими сюсями-пусями ты только долбишься головой о стену, а я пытаюсь научить тебя видеть, как чудесна просто жизнь — без всякого художественного барахла.

Дрожа от злости, Аврора села на стул и сказала:

— Ладно, раз уж у нас так много времени, валяй, расскажи мне свою философию. Я готова, я вся — внимание!

Даша тоже села, налила себе еще кофе, закурила очередную сигарету, приняла авторитетный вид и начала:

— Когда ты человек, для тебя в мире слишком много неясного. Вы, люди, пытаетесь разобраться в хаосе, вы и верите, и не верите в бога, вы сомневаетесь во всем мистическом и непонятном — в общем, живете в постоянных терзаниях. Вам страшно. Потому, что вы не знаете, что будет после смерти, не понимаете, как устроена жизнь, вечно не уверены ни в собственных, ни в чужих чувствах. Чтобы вам было не так страшно, вы пытаетесь уравновесить себя положительными переживаниями, всплесками восторга — словом, вы не можете принимать красоту бытия такой, какова она есть. Вам постоянно нужно усиливать, подогревать свои чувства, чтобы не было так страшно. Вы ищете опоры в семье, работе, в чувстве долга и все время отворачиваетесь от себя — никак не можете понять, что источник и страха, и любви внутри вас. И пока вы… нет, будем говорить о тебе, Аврора, пока ты не будешь опираться на стержень, который внутри тебя, ты не будешь счастлива. Ты вот сейчас приятно возбуждена — и это хорошо, но тебе кажется, что тебе ТАК хорошо может быть только тогда, когда ты влюблена. Поверь, ты ошибаешься.