Ровоам

– Чтобы я женился на Ваалит? – Ровоам не мог поверить своим ушам. – Она моя сестра!

– Единокровная сестра, – поправила его Наама, – у вас только отец общий. Препятствий для брака нет.

– Она заносчивая и своевольная стерва. Я ненавижу ее!

– Это тоже не препятствие, чтобы царевич женился на царевне. – Его мать улыбнулась. – Сынок, не забывай, что со своей женой мужчина может делать все, что заблагорассудится.

Осознав, что мать права, Ровоам замолчал. Эта мысль опьяняла, как горячее вино. Да, жена принадлежала мужу, как лошадь или овца. Жена должна была слушаться мужа. Выйдя за него замуж, Ваалит превратится в его собственность, покорится его воле.

«Мое слово станет для нее законом. А за непослушание я буду ее бить». Или ее будут бить слуги – это безопаснее…

– Да, сынок, улыбнись. – Мать коснулась ладонью его щеки. – И обязательно продолжай улыбаться. Мы еще не завоевали царевну. Ты должен убедить отца, что она очень нужна тебе, что без нее твоя жизнь ничего не стоит.

Видение Ваалит, рыдающей у его ног, рассеялось. Ровоам мрачно уставился на мать.

– Он не поверит мне. Ваалит ненавидит меня так же сильно, как я ее.

– Милый мой мальчик, – засмеялась мать, – все девочки так относятся к братьям. Это детские ссоры, не больше. Но теперь уже нельзя вести себя по-детски, сынок. Ты должен завоевать сердце Ваалит…

– У нее нет сердца, – пробормотал Ровоам.

Наама резко потянула его за волосы, заставив поднять голову.

– Слушай меня, Ровоам. Не перебивай и делай, что я говорю, если не хочешь потерять все. Ты хочешь быть царем или нет?

– Я буду царем. Так сказал мой отец.

– Твой отец еще не умер, и ты еще не стал царем. Что если он передумает? Если кто-то другой завоюет его расположение? Он ведь царь и может поступать как заблагорассудится.

Потерять трон? По спине Ровоама пробежал холодок. «Мой отец может передумать и выбрать себе в наследники другого сына, а я не получу ничего…»

– Ты ведь об этом не думал, правда? – Мать обняла его, Ровоам прижался к ней. – Ничего, сынок, я уже давно поразмыслила об этом и все это время искала способ заставить царя Соломона сдержать свое слово. И вот я нашла его.

Ровоам положил голову матери на плечо. Сладкий шипровый аромат исходил от ее кожи. «Мать любит меня больше всего на свете, я могу доверять ей».

Она снова погладила его по голове:

– А теперь слушай, сынок. Ты должен жениться на своей единокровной сестре Ваалит. Как только она выйдет за тебя, на место царского наследника уже никто не сможет притязать. Мы знаем, что он безумно любит ее. Женившись на ней, ты станешь любимым сыном Соломона.

Ровоам не знал, что ей возразить, но и не знал, как ухватить эту яркую игрушку, которой мать его соблазняла.

– Ваалит за меня не выйдет, – ответил он. – Говорю тебе, она ненавидит меня.

– Значит, ты должен сделать так, чтобы она тебя полюбила. Соломон очень боится ее потерять. Он ухватится за любую возможность удержать ее при себе, а разве можно придумать что-то лучше, чем выдать ее за следующего царя? Соломон легко согласится, поверь мне. – Мать положила ему руку на плечо и отстранила от себя, чтобы заглянуть в глаза. – Но помни, Ровоам: если Ваалит выскажется против тебя, если она не захочет, он откажет нам. Значит, ты должен расположить ее к себе.

– И как мне это сделать?

– Сдержав свое обещание поступать так, как я скажу и когда скажу. Начать можешь с того, чтобы ласково говорить с сестрой и улыбаться ей. Не забывай, она лишь девушка, а ты – будущий царь. Какая девушка не мечтает выйти за царя?

Все это звучало очень хорошо, но Ровоам сомневался, что его сестру так легко удастся обвести вокруг пальца.

– А если она меня не послушает? Как ты заставишь ее подчиниться тебе?

– Не нужно заставлять ее подчиняться мне. Она подчинится своему отцу. Он не хочет ее терять и будет рад выдать за тебя. Но ты должен держать себя в руках, Ровоам, и улыбаться, когда отец тебя спросит об этом деле. Он любит, когда его дети улыбаются.

Песнь Ваалит

Отец часто звал меня к себе, но на этот раз, увидев у него Ровоама, я удивилась. Я склонилась перед отцом, и он попросил меня встать. Я искоса посмотрела на брата. Он был мрачен и явно знал не больше моего о том, почему отец потребовал нас к себе. Я заглянула в свою душу – нет, я не совершила против Ровоама ничего, на что он мог бы пожаловаться.

– Дети, я позвал вас к себе, потому что хочу узнать, что у вас на сердце. – Отец улыбнулся, излучая доброту. – Не бойтесь говорить правду.

Это насторожило меня. Я никогда раньше не боялась говорить правду отцу. О чем он мог спросить на этот раз?

– Хоть мне и нелегко признавать это, вы оба уже почти взрослые. – Он внимательно посмотрел на нас, словно видя впервые, и вздохнул. – Не знаю, куда утекли годы. Сын мой, ты почти стал мужчиной, а ты, дочка, почти женщина. Всему свое время. Время расти, время учиться – и время любить.

Казалось, он смотрел мимо нас, в какое-то далекое, невидимое нам прошлое. Мы с братом молчали, но по разным причинам. Я не хотела прогонять из отцовских глаз мечтательное и задумчивое выражение, а Ровоам явно не находил себе места от скуки. Ему не было дела до чужих воспоминаний. Я взглянула на брата, и он поспешил улыбнуться. Мне стало не по себе. Какую подлость задумал Ровоам на этот раз? «Что бы это ни было, я не позволю ему издеваться надо мной, или над Иевосфеем, или Авениром, или собаками Меласадны, или кошками Нефрет…»

– И время жениться.

Голос отца прервал мои размышления. Он улыбнулся мне и взял за руку.

– Дети мои, мне сказали, что вы думаете о браке.

Я недоуменно уставилась на него, а он взял за руку Ровоама.

– Скажите мне, правда ли это? Хотите ли вы быть друг для друга не просто братом и сестрой?

Ровоам смело посмотрел в глаза отцу:

– Да, все именно так, как сказала тебе моя мать.

– А что ответишь ты, Ваалит? – спросил отец.

– Ровоам ведь мой брат! – воскликнула я, когда ко мне вернулся голос.

– Единокровный, – быстро поправил меня Ровоам.

– Такие союзы возможны. Говори не стесняясь. Правда ли, что ты хочешь выйти замуж…

– …за Ровоама? Да я лучше умру!

По взгляду брата я поняла, что он тоже предпочел бы мою смерть. Когда спустя много лет я сложила песню об этом разговоре, мои слушатели всегда смеялись. Но в тот момент, стоя перед отцом и видя, как радость исчезает с его лица, я чуть не разрыдалась. Я почти пожалела, что не могу назвать Ровоама своей величайшей любовью или хотя бы просто согласиться выйти за него.

Отец отпустил наши руки:

– Вижу, я заблуждался. Не думайте об этом, дети мои.

– Это предложила моя мать, и я сразу сказал ей, что это дурацкая мысль.

– Нельзя так говорить о своей матери, Ровоам. Она просто хотела для тебя удачной женитьбы. А теперь забудем обо всем этом. Бегите и не дразните друг друга.

Может, отец и забыл об этом, но мы с Ровоамом не могли. Мы никогда не ладили, но теперь он меня ненавидел, а мне хватало ума бояться его. Ровоам был подлым и опасным, из тех, кто способен подложить скорпиона в кровать.


Выйдя от отца, я помчалась в Малый дворец. Мне бы никогда не пришло в голову утаить случившееся от царицы Билкис. И я совсем не удивилась тому, что она сразу меня приняла, – она стала мне как мать, а материнские объятия всегда раскрыты для дочери. Она улыбнулась, поцеловала меня в лоб и сказала, что у меня встревоженный вид. Я поспешила рассказать ей все, что случилось в тот день. Когда я закончила, я дрожала всем телом, словно только что спаслась от страшной опасности. Думаю, так оно и было. Вряд ли я бы долго прожила, выйдя замуж за Ровоама.

– А потом отец сказал нам «бегите», как малым детям! И чтобы мы об этом забыли! Он и впрямь думает, что Ровоам сможет забыть?

И тут, к своему ужасу, я разрыдалась. Царица обняла меня, укачивая и успокаивая.

– Он не забудет, а ты можешь, Ваалит. Поплачь и забудь, а потом выслушай меня. Я кое-что хочу сказать. Я должна задать тебе вопрос.

Я осушила глаза. Она села рядом со мной, взяв меня за обе руки. Я смогла улыбнуться, с любопытством ожидая ее слов. И впервые за все время нашего знакомства я увидела, что царица Юга не решается говорить, боясь то ли собственных слов, то ли того, что могло за ними последовать.

– Что же ты хочешь сказать? – спросила я наконец. – Ты знаешь, что я выполню любую твою просьбу.

– Не торопись обещать. Послушай, подумай и лишь тогда отвечай.

А потом, медленно, словно с трудом подбирая слова, она поведала мне истинную причину, по которой отправилась к Соломону Премудрому.

Я узнала, что она пережила смерть матери и сестер, затем дочери и внучки.

– Осталась лишь я. Одна. И я слишком стара, чтобы родить еще одну дочь. Я старалась, видит богиня, я старалась.

А потом, совсем отчаявшись, она пошла в главный храм Савы и там получила обещание.

– Богиня обещала мне наследницу, дочь для Савского царства. Правительницу, которая придет с севера. Царицу, которая сядет на Леопардовый трон и будет править Рассветными землями, когда меня не станет.

Я уставилась на нее.

– Так ты приезжала не для того, чтобы говорить с отцом о торговле пряностями? – только и смогла вымолвить я.

– Любой мой советник мог бы уладить эти дела. Я приехала на север в поисках большего, чем торговые соглашения. Я приехала за царицей. За тобой, Ваалит.

Огонь вспыхнул у меня в крови, ликование переполняло меня, и я почувствовала, что могу расправить крылья и взлететь. «Ты рождена быть царицей…»

– Так ты действительно думаешь, что я могу стать царицей и править?

– Да, дочка. Я знаю это. Ты царица, которую обещала нашей стране богиня Аллат.

– Ты же не сомневалась, что я соглашусь? Конечно, я поеду с тобой!

В Савское царство, к свободе и прекрасному будущему!