— Я не знала, что вы здесь. Я…

— Это очевидно. Я только что вошел. — Небрежно, одним плечом, он прислонился к стене. — Как вы вошли? О! Позвольте мне угадать. Ключ вам дал Хэл.

Джил не могла собраться с мыслями и сообразить, что делать.

— Кажется, у меня неприятности, — наконец сказала она.

— Правда?

Алекс, видимо, не рассердился, его ничуть не взволновала их встреча. В Лондоне он держал себя не слишком дружелюбно, но сейчас все в нем — от позы до выражения лица — говорило о полной расслабленности.

«Что ему сказать? — подумала Джил. — Ведь он все передаст Томасу. Но можно попытаться выгадать для себя какое-то время в этой квартире».

— Пару дней назад я видела Томаса, — проговорила она.

— Да?

— Мне надо было попросить у него разрешения прийти сюда и забрать несколько моих фотографий, сделанных Хэлом. Но я не хотела его беспокоить и просто пришла. Я не сообразила, что вы можете быть здесь. Простите, что потревожила. — Собственная ложь была Джил не по нутру.

— И где вы видели Томаса? — Судя по всему, Алекс понял, что она сочиняет.

— Здесь, — натянуто улыбнулась Джил.

Он пожал плечами.

— Что ж. Действуйте. Ищите фотографии. Это будет нашей маленькой тайной. — Он задержал ее взгляд своим. И больше уже не улыбался. — Я не скажу.

— Почему?

— Потому что я не помешан на контроле, как он. Потому что я пытаюсь быть добрым. По-моему, нам всем уже и так порядочно досталось.

Джил устыдилась своей лжи, но делать было нечего. Времени у нее было немного. Куда же Хэл спрятал эти письма? Она подошла к книжному шкафу и, взяв стопку книг в твердом переплете, начала открывать их.

— Почему вы ищете фотографии в книгах, Джил? — спросил Алекс.

Она подскочила как ужаленная и повернулась.

— Я…

Он взял книгу у нее из рук.

— Что вы ищете?

Ей ничего не приходило на ум.

— Может, я могу помочь. Видимо, это очень важно для вас, иначе вы не пришли бы сюда.

Лицо Джил исказилось.

— Я боюсь довериться вам. Вы на их стороне.

— И почему появились эти стороны?

— Потому что я убила Хэла. Потому что я «золотоискательница». — Джил встретилась с ним взглядом.

Она отошла и опустилась в кресло. Алекс поставил книги на полку.

— Я знаю, что вы любили его. Томас со временем успокоится. Никто не волен изменить прошлое, жизнь в прошлом только причиняет боль. Нужно жить дальше.

— Это нелегко.

— Жизнь вообще нелегкая штука, Джил, и те, кто утверждает обратное, либо дураки, либо лжецы.

Она слегка улыбнулась.

— Гладко говорите.

Алекс поклонился.

— Хотите правду? Я гладко говорю. Но гораздо лучше считаю.

Она снова улыбнулась, чуть шире.

— Кстати, как вы себя чувствуете? — как бы невзначай поинтересовался он.

Джил удивилась. Какое ему дело?

— Да ничего.

— А выглядите не очень.

— Я принимаю лекарство, но мне это не слишком нравится.

— Может, сейчас и надо. А вы не хотите поехать отдохнуть куда-нибудь?

— Я не могу. — Она беспомощно пожала плечами, ей не хотелось раскрываться перед ним. Джил даже пожалела, что он выказывает столько сочувствия. — Ничего.

— Может, вам все же куда-нибудь съездить?

Джил вздохнула.

— Я возвращаюсь в Лондон.

В его глазах мелькнуло удивление.

— У одной моей приятельницы два кота, за которыми надо присматривать, и поскольку я потеряла работу, это показалось мне неплохой идеей. — Джил замолчала, чтобы не рассказать больше. Ей почему-то казалось, что надо держать свои планы в тайне. — Я не могу здесь оставаться.

— Понимаю. — Алекс помолчал. — Но все же, что вы ищете?

Смена темы оказалась кстати. Джил колебалась. Ей больше не хотелось лгать. Кроме того, она имела полное право попытаться найти своих предков.

— Письма. — Джил посмотрела на него. Их взгляды скрестились. — Кейт писала Энн письма. Мне нужно найти их.

— Значит, вы по-прежнему ищете Кейт Галлахер. Почему?

Джил медлила с ответом. Ей хотелось рассказать ему все без утайки. Это удивляло ее: ведь он не был ни другом, ни доверенным лицом. Алекс — Шелдон, хоть и с фамилией Престон.

— Вы надеетесь найти родню, да?

Джил вздрогнула.

— Это так ужасно? — наконец спросила она. — В отличие от вас у меня нет семьи. Когда умерла ваша мать, вас взяли к себе Шелдоны. Когда погибли мои родители, меня взяла к себе тетка, ненавидевшая ответственность, которую несла. Что плохого в том, что я пытаюсь найти потрясающую женщину, которая таинственным образом исчезла и оказалась моей родственницей?

— Все это очень понятно, — спокойно сказал Алекс. — Вам предстоит большая работа, Джил. И вы это знаете.

— Да, знаю.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Тогда — приступим.

Джил поднялась.

— Вы собираетесь мне помогать?

— Мне нужно убить час времени до следующей встречи. Почему бы и нет?

— Спасибо, — ответила Джил, еще не до конца уверенная, что стоит за его готовностью помочь. Сначала извинялась Лорен, потом Томас, теперь Алекс ведет себя доброжелательно. Может, это заговор.

Mo все это не важно. Важна лишь Кейт Галлахер. Джил подошла к книжному шкафу. Пока она снова принялась за книги, Алекс скрылся в спальне, видимо, для того, чтобы одеться, и вышел оттуда в белой футболке.

— Джил. — Он взял ее за руку, когда она потянулась к очередной книге. — Давайте взглянем на вещи реально. Если у Хэла были старые, ценные письма, он сделал бы копии. Оригиналы, без сомнения, хранятся в сейфе, в банке. Ну а копии, — Алекс улыбнулся и за руку потянул Джил в кабинет, — должны храниться в компьютере.

Компьютер уже работал, и Алекс включил в комнате верхний свет.

— Вы что, все время работаете? — спросила она, увидев на экране какой-то финансовый отчет — китайская грамота для нее.

— Я люблю свою работу. — Алекс уселся перед компьютером. — Сюда меня привел небольшой кризис. Уже завтра я надеюсь улететь первым рейсом.

Он вышел из своего файла и, щелкнув «мышью», вывел на экран другую программу. Сразу же появился перечень сотни файлов.

— Это не может принадлежать Хэлу, — в растерянности выдохнула Джил.

— Бывая в Нью-Йорке, я останавливаюсь здесь. — Алекс улыбнулся — экрану, а не ей.

Джил вдруг вспомнила все те дни, когда Хэл, ничего не объясняя, выражал желание остаться у нее. Он никогда не рассказывал о компании и об Алексе и Томасе в этой связи. Просто предлагал пойти в какой-нибудь ресторан, а потом к ней.

Алекс обернулся, чтобы увидеть ее лицо.

— Что случилось?

Он очень тонко чувствовал. Джил стало нехорошо.

— Каждый раз, когда Хэл оставался у меня, вы или Томас были в Нью-Йорке, но он ни разу не назвал мне истинную причину.

— Насколько хорошо вы знали Хэла.

Джил вздохнула: Томас прав, она почти совсем не знала его.

— Послушайте, Хэл не имел в виду ничего плохого. Просто он был из тех людей, которые всегда хотят сделать приятное, поэтому он и не говорил вам ничего, что могло бы вас огорчить. — Алекс еще раз внимательно посмотрел на Джил и вернулся к экрану. — Я ищу по именам — Галлахер, Кейт и так далее.

Джил кивнула. И без всяких предисловий сказала ему в спину:

— Хэл сказал, что это его квартира. Он солгал.

Пальцы Алекса замерли на клавиатуре. Он снова посмотрел на нее.

— Мне жаль.

— Я просто не понимаю.

— Я же сказал, Хэл любил делать приятное. Он говорил вам то, что вы хотели слышать.

Джил почти пожалела, что пришла сюда и встретила Алекса Престона. Алекс утверждал, будто Хэл говорил, что любит, только потому, что она хотела это слышать?

Ей захотелось плакать. Хэл говорил, что любит ее, а сам любил Маризу. Еще одна ложь.

Ложь, которую не прощают.

А потом — Кейт.

— Вы как?

— Мне безразлично, чья это квартира, — сказала Джил.

Он по-прежнему смотрел на экран.

— Ничего, — наконец произнес Алекс. Потом добавил: — Подождите-ка. Может, Хэл спрятал где-то эти файлы. — И начал быстро пощелкивать клавишами.

— Ловко у вас получается, — заметила Джил, стоя позади Алекса и глядя на экран поверх его плеча.

— Вот, так и есть. Эврика. Gallagher1.doc, Gallagher2.doc, Gallagher3.doc.

— Боже мой! — воскликнула возбужденная Джил. — Это, должно быть, письма.

Алекс обернулся к ней.

— Если только он не вел досье на вас.

Джил вздрогнула, а потом поняла, что Алекс шутит.

— Это не смешно.

— Извините.

— Ну давайте, скорее открывайте первый, — нетерпеливо попросила Джил.

— Не могу, — отозвался Алекс.

— Почему?

— Нужен пароль. — Он продолжал печатать. Джил смотрела, как он набирает: Галлахер, Кейт, Джил, Хэл. Он попробовал даже Энн, Коллинзуорт, Бенсонхерст. Экран не реагировал.

Они потратили еще полчаса, пробуя каждое слово, которое приходило им в голову в связи с семьей или Хэлом.

— Постойте-ка, — вдруг проговорила Джил, и ее глаза расширились. — Когда мы с Лорен были в Аксбридж-холле, она сказала, что в детстве у Хэла и Томаса был тайный язык. Они произносили слова задом наперед! Попробуйте Тйек!

— Кейт задом наперед. Ладно. — Ничего не изменилось. — Еще какие предложения? — спросил он.

И когда Джил уже собралась предложить написать в обратном порядке свою фамилию, он быстро набрал Р-Е-Х-А-Л-Л-А-Г.

Экран тотчас же заполнился текстом. Джил, не сознавая, что делает, почти парализованная от возбуждения, схватила Алекса за плечо и наклонилась вперед, вглядываясь в экран.

— Это письмо, — сообщил он. — Датировано десятым января 1908 года. Я распечатаю его.

Но Джил не двинулась.

— Подождите, — прошептала она, накрывая руку Алекса своей. По спине у нее побежали мурашки, когда она прочла вслух: — «Дорогая Энн».

В следующей строчке говорилось: «Мне страшно. Я очень боюсь за свою жизнь».