— Бесишь.

Снимает свою куртку, совсем неизящно накидывает на меня, так что невольно отшатываюсь. Подкладка изнутри невероятно теплая и пропитана его запахом. А еще одеколоном и немного табаком. Я прошу дать секундочку, чтобы успеть запрыгнуть босыми ногами в валенки и отыскать шляпу.

— Живо пошла!

Дергает меня за рукав и не разрешает надеть головной убор.

— Вы слишком взрывной, хотите подскажу одну древнюю медитацию…

— Я по-другому расслабляюсь!

Ох, похититель почти орет, тащит меня грубо. Крепко сжимает свою ладонь. Зверье. Неотесанный верзила. Хотя чему я удивляюсь? У Громова все такие в подчинении. Я вижу этих варваров. С Хорулом они обращаются еще хуже. Один из наемников открывает багажник кроссовера и насильно запихивает туда нашего человека.

Растерянно перевожу внимание на того, кто украл меня лично, когда слышу звук распахивающейся дверцы. И ему вовсе не холодно в футболке на якутском морозе. Натренированное тело пышит жаром. Черный зверь усаживает меня на переднее сиденье и обходит автомобиль у капота. Падает за руль, заводит мотор. Под бешеный гул резко жмет на педаль газа так, что меня отбрасывает в сторону. Мы остаемся вдвоем и от этого еще волнительней.

Пугаюсь, лихорадочно впиваюсь в себя и нащупываю в кармане куртки что-то твердое. Мы двигаемся по усеянной багульником тундре, прямиком к частной взлетно-посадочной полосе. Пока мужчина отвлекается на звонок, я незаметно достаю предмет и узнаю в нем складной нож. Большой. Таким, наверное, мясо режут.

Ладошки потеют, и я опускаю руку, ту, что дальше от водителя. Осторожно раскрываю лезвие. Захватчик полностью погружен в дорогу и разговор с Громовым:

— Да, второй брат улетел в Китай…

Слышу эту фразу и не знаю куда себя деть. Марии и Павлы! Я, кажется, обманула самого Громова и его наемников. Леденею, чуть не теряю нож, а мужчина продолжает:

— Мы поймали головореза Якута и служанку…

На пару секунд замолкает. В салоне повисает тишина такая, что я различаю в ней биение своего сердца. Затаиваю дыхание. Громов что-то говорит про меня, а черный медведь отвечает:

— Сам не понимаю нахера ее взял… противную!

Хмыкаю и перед глазами виднеется та самая полоса. Еще чуть-чуть и меня выкрадут из родного города. Сейчас или никогда. Сжимаю рукоять ножа, не думая ни о чем демонстрирую лезвие наемнику.

— Остановите машину! У меня оружие и я не шучу!

Для пущей важности трясущейся рукой размахиваю острием. А сама на грани обморока от страха и безвыходности.

— Я перезвоню. — Отчеканивает командирски и бросает смартфон на панель. Хмурится, оборачивается на меня. Одной рукой он по-прежнему управляет авто, второй пытается выхватить нож. Хрипит: — Не глупи, быстро отдала Финку.

— Выпустите меня, иначе мне придется вас ранить!

Надсадно визжу, захлебываясь слезами. Размахиваю лезвием сильнее, случайно рассекаю захватчику ладонь и будто каменею. Он резко тормозит и вскипает. Сопит как разъяренный бык. Смотрит на окровавленную руку.

— Манда такая…

Роняю нож, всхлипываю, вжимаюсь в сиденье, готовясь принять удар. Мужчина наваливается на меня, придавливает весом и достает упавшее оружие.

Я крепко зажмуриваюсь, прикрываю ладошками лицо. По коже прокатывается сто ваттная волна, колкими искрами обжигая тело. Я чувствую, как сухая горячая ладонь дотрагивается моих бедер и задирает подол платья. Отбрасывает ткань, задерживается на голой коленке.

До щекотки он поглаживает меня кончиками пальцев. Медленно скользит выше, забираясь под подол, касаясь края трусов. В горле пересыхает до першения, хочу сглотнуть, но язык онемел. Впервые меня трогает мужчина. Нагло ощупывая внутреннюю поверхность бедра. Жестокий и немилосердный враг.

Стискиваю ноги, вскрикиваю, когда он останавливается на шелке трусов и тычет указательным пальцем мне в лобок. Нет, захватчик, не влюблен в меня с первого взгляда, а просто издевается! Я слышу тяжкое дыхание, заполнившее салон и треск.

Наемник отстраняется, надрезает платье и отрывает кусок ткани.

— Страшно, да?

Жгуче шлепает меня по ноге, и я от неожиданности открываю глаза. Лучше бы не открывала. Багряные струи крови вязкой дорожкой стекают по золотистой коже наемника и падают на сиденье. Мужчина прячет злость в куске моей ткани, туго наматывая на травмированную ладонь. Я наблюдаю, как он раздраженно приподнимает бровь и выдувает ртом воздух.

— Извините, я не хотела.

— Шантажист из тебя вообще никакой. Что вылупилась? Завяжи узел на тряпке!

Пространство в салоне сжимается. Мне душно, я будто заперта в клетке. Мокну, тянусь к его перебинтованной ручище.

— Разверните, пожалуйста, левее. На два узелка достаточно?

— Да!

Он недоволен предельно. С высокомерной подачей рявкает, вальяжно откидывается на спинку. И вид у него негалантный, а я, вообще-то, девушка. И, между прочим, очень напугалась своей неосторожности. Сейчас еле сдерживаю позывы, чтобы не стошниться от запаха крови.

Захватчик, широко раскинув ноги, сканирует через лобовое стекло вражеский авиалайнер. А над ним клином пролетает стайка журавлей.

— Вам больно?

— Больно.

Он отвлекается и молнией переводит взгляд на меня растерянную.

Становится неуютно критически и как бы сказал покойный отец: — Кудым-Ош.

Не человек передо мной — чудовище. Оборотень, променявший свое сердце на силу и мощь зверя. Даже кольца на правой руке у него нет. Оно и понятно, кто же осмелится добровольно связать жизнь с подобным мужланом? Покажите-ка мне эту ненормальную.

Да чтобы с ним сходить на свидание, нужно сначала явиться на кладбище, надергать голыми руками крапивы, а после, дав обет молчания, связать рубаху. Насильно облачить в нее монстра, чтобы хоть как-то обезопаситься от его диких замашек.

— Выходи из машины.

Приказывает и одергивает руку как от огня. Я робко приоткрываю дверцу, и она резко распахивается от промозглого северного ветра. На открытой местности порывы чуть не сносят меня, сбивая с ног. Валенки скользят по промерзшей земле. Я щурюсь, затыкаю ладошками свои уши, чтобы не заработать отит. С трудом шагаю, сопротивляясь дуновениям, а злющий наемник мрачной тенью двигается следом.

Краем глаза замечаю подоспевшие кроссоверы. Замечаю, как Хорула выкидывают из багажника и волоком тащат в самолет.

— Хорул, мой храбрый страж! Ничего не бойся, им не сломить нашей души!

Я кричу громко, отчетливо, я некой долей воинственности. Я кричу и тут же ощущаю неприятный толчок в спину, а потом бас:

— Фильмов пересмотрела? Пиздец твоему Хорулу. Можешь больше не пищать. Давай уже, шевели валенками.

Роняю слезу, которая тут же остывает, и скатываясь по щеке, задерживается на подбородке. Я пытаюсь успокоиться, бодрюсь. Меня никогда прежде еще не похищали варвары.

Мы поднимаемся внутрь авиалайнера, и я метаюсь взглядом по борту в надежде, что хотя бы здесь нас не разлучат с Хорулом. Но черта с два. Охранника уводят в самый конец к хвостовой части.

Меня же Громила пихает в поясницу к отгороженной зоне рядом с кабиной пилота. Я вижу два больших кресла, откидной столик. Достаточно просторно. Комфортно для наемника и жуть как волнительно для меня. Усаживаюсь с края, молчу. Мужчина одергивает ширму, полностью закрывая нас от посторонних глаз.

— Допрашивать будете?

— Конечно. — Серьезно выдает и по-хозяйски падает напротив. — Руки на стол положи.

— Зачем?

— Иголки под ногти вонзать буду.

Меня тут же бросает в жар и начинает трясти, а наглец громко хохочет. Наверное, у людей Громова с рождения атрофировано здоровое чувство юмора. От нервов потею, испытываю жажду, ёрзаю по креслу и очень хочу в туалет. Мужчина с интересом наблюдает как я суечусь и говорит вернуть ему куртку.

Авиалайнер дребезжит и с шумом разгоняется по полосе, поднимаясь в воздух. Я придерживаюсь за подлокотники и сгораю от неловкости.

Этот. Развалился. Сжал свой кулак на столе и пялится. Неотрывно изучает мое лицо. Улыбается. Сейчас он король положения и высший ферзь. Но в финальном водовороте безумия последней буду смеяться я, когда Айхан поправится, соберет армию и уничтожит Громова.

Скрещиваю ноги и напрягаю пах. Мочевой переполнен и давит.

— Можно попроситься в уборную?

Я не хотела разрывать безмолвия, однако обстоятельства вынуждают.

— Можно.

Снисходительно отвечает и поднимается с кресла. А мне бы сорваться и успеть добежать до сортира. Прикладываю ладошки на низ живота, суетливо огибаю скрытую зону и как японская гейша семеню за мужчиной.

Двигатель самолета не заглушает его твердые шаги от берц, в которые заправлены камуфляжные штаны. На нем черная футболка, что подчеркивает каждую мышцу.

Я вижу остальных наемников в таких же одеждах, рассредоточенных по салону. Поглядывают на меня оценивающе, скалятся. Похабно причмокивают. Но ни один из них не осмелится на большее, пока рядом со мной возвышается кто похуже.

Он здесь главный и лично управляет озверевшими монстрами. Ужасными. Особенно тот, рыжий. С мордой питекантропа, что так и не достиг человеческой эволюции, а гадски отрыгивает и направляет в свою пасть кусок рыбины.

— Заходи.

Чудовище распахивает белую створку и запускает меня в тесную кабинку с унитазом и раковиной. Сам остается снаружи.

Тихо ругаюсь, отрываю бумажку и застилаю ей ободок. Я смущаюсь присутствия захватчика и слышимости по ту сторону пластиковой преграды. Но не настолько, чтобы продолжать терпеть. Усаживаюсь, с облегчением вздыхаю, жму кнопку. Теперь мне намного лучше, и больше всего на свете я не хочу возвращаться.

Зависаю у раковины, остужаю запястья под ледяной водой. В зеркальном отражении рассматриваю, как спутались мои волосы от некультурного обращения. Вздрагиваю, когда к моему образу добавляется темная фигура Чудовища.