— Ничего, наверное, просто не успели.

— Степаныч, не держи меня за дуру, это не может быть банальное ограбление, потому что пистолет, из которого в тебя стреляли, потом нашли и ни где нибудь, а в ящике моего стола.

— Степаныч, хватит, — вступил в разговор отец, — я же говорил, что она в это не поверит. Мы просто хотели тебя успокоить, — отец меня обнял.

Возможно, мы и дальше бы продолжили свой разговор, строя догадки о случившемся, а потом они бы снова начали допрос о том, где же я всё-таки столько времени была, но тут в кабинете появилась Регина Александровна со словами:

— Степан Степанович, к вам пришёл Стрельников Вениамин Макарович, — доложила она.

— Пусть войдёт, — приказал Степаныч.

И в кабинете появился генерал — полковник Стрельников при полном своём обмундировании.

— Ну, Степан, — обратился он к нему, — к тебе как к президенту, ни сразу попадёшь!

— Вениамин, дорогой, — расставив руки, Степаныч пошёл к нему на встречу.

Вот это поворот, подумала я, тот самый генерал-полковник Стрельников и Степаныч знакомы!?

Глава 20

Видимо моё лицо было настолько удивлённым, что после приветствия со Степанычем, Стрельников, даже минуя моего отца, направился ко мне.

— А вы и есть та самая Наталья Владимировна Аронова, внучка Виктора? Приятно познакомиться. — Он протянул ко мне свою руку, в ответ я подала свою. И он, как галантный кавалер, припал к ней губами.

Ничего себе, кто же ты такой Стрельников? Являешься родным дядей Кабаеву, но фамилию с ним одну не носишь. А что ещё более удивительно, обнимаешься со Степанычем и называешь моего деда просто Виктор. Да зная характер моего дедушки, так фамильярно его могли называть только самые близкие люди. Даже почти все родственники называли его по имени отчеству. Как же мне хотелось все эти вопросы задать вслух, но вместо этого я коротко ответила на его приветствие.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться.

После знакомства со мной, Стрельников пожал руку моему отцу и мы все вместе сели за стол. Степаныч, как истинный джентльмен проводил меня к креслу руководителя, хотя сейчас я бы предпочла, чтобы так сидел он. Так как я понимала, что сейчас предстоит серьёзный разговор с серьёзным человеком.

— Всё хорошо, Наташенька, я рядом, — подбодрил меня Степаныч, видя, что я пытаюсь уступить место ему, и сел по правую руку от меня.

— Ну, что ж, — вновь начал Стрельников, — давайте приступим к обсуждению нашей проблемы.

Нашей?! Чуть не вырвалось у меня, у нас, что теперь есть общие проблемы?! Да что здесь, чёрт возьми, происходит?!

— Понимаешь, Наташа, — начал Степаныч, — три дня назад со счетов нашей фирмы была переведена очень крупная сумма денег. Как ты знаешь, эти деньги должны были быть направлены на строительство жилого комплекса в Пономарева, где мы выиграли тендер, и строительство началось, но сейчас у нас нет на это средств.

— Как они могли быть выведены? — вот это поворот.

— Вот это мы и пытаемся выяснить. Сначала под подозрением была наш главный бухгалтер, потому что только у неё есть пароль и ключ от клиент банка. Тем более что сразу же после перевода денег она исчезла.

— Почему сначала? Что произошло потом?

— А потом её нашли в 150 километрах от Москвы на трассе без сознания. Сейчас она в больнице в тяжёлом состоянии. — Вступил в разговор отец. — И причастна она к переводу денег или таким образом её просто хотят подставить, нам и предстоит выяснить.

— Но куда были переведены деньги? — поинтересовалась я.

— Деньги были переведены на три фирмы однодневки, — вступил в разговор Стрельников. — Сейчас фирмы закрыты, а деньги со счетов сняты. Сейчас мои люди, совместно со службой безопасности вашей фирмы, выясняют на кого были оформлены данные фирмы, и кто снимал деньги. Как только всё это произошло, Степан сразу же обратился ко мне. В принципе и правильно сделал, по горячим следам поймать мошенников будет больше шансов.

— Понимаешь, Наташа, — вновь вступил в разговор Степаныч, — после смерти Виктора, кто-то упорно хочет развалить нашу фирму, вставляя нам палки в колёса.

— Но кто? Кому всё это нужно? Конкуренты? Кто-то хочет подмять фирму деда под себя?

— Сейчас мы проверяем все версии, — вновь вступил в разговор Стрельников, — а вам, Наталья Владимировна, я бы порекомендовал быть как можно более осторожной.

Глава 21

Да уж, такого поворота я не ожидала. Тот, кто желал мне зла, не просто хотел упечь меня за решётку, он хотел меня уничтожить и уничтожить мою фирму, которую основал мой дедуля, в которую вложил все силы. Ради которой жил. Но кто? Кто за всем этим стоит? Я день за днём задаюсь этим вопросом, но ответа не нахожу. Кто-то из домашних? Но кто? Отец — сразу нет, он помогал деду в бизнесе, был его правой рукой. Он не оставил всё ему, потому что отец был мягкотелым, как выражался мой дедуля, и мог пойти на поводу у моей матери и переписать фирму на неё. А учитывая её стиль жизни, фирма быстро бы развалилась. Потому что, почувствовав власть, управлять фирмой она отцу бы не дала, а сама её легко бы развалила. Допустить, что мой враг она? Нет, вряд ли. Да, она меня не любит, но чтобы засадить в тюрьму или убить Степаныча, нет, она на это не способна. Да и как бы она ко мне не относилась, она все-таки моя мать, ну не может так сильно мама ненавидеть своего ребёнка. А уж развалить фирму, на это она точно не пойдёт, она получает довольно не плохие деньги от неё, которые обеспечивают все её запросы с лихвой. Тогда кто? Брат или сестра? Нет, они тоже мимо. От бизнеса они далеки как от луны, да и им, как и матери всего хватает. Брату на клубы и девочек, а сестре на её развлечения и путешествия.

Так что домашние отпадают, значит стоит за всем этим банально крутой конкурент, который просто решил подмять фирму под себя. А на Степаныча и на меня ему плевать. Мы в его игре просто разменные монеты. От последних мыслей я даже содрогнулась.

Как? Как можно ставить человеческую жизнь на одну чашу весов с властью и деньгами. Не уже ли можно так легко принести человека в жертву ради огромных денег, бизнеса, наживы.

Я попала в круговорот, из которого мне предстояло выбраться и выйти победительницей.

— Ты домой собираешь? — вдруг услышала я знакомый голос.

— Папа? Я думала ты уже уехал? — подняв глаза от бумаг, я увидела отца.

— Как я могу уехать и оставить тебя здесь одну? Поехали домой.

— Нет пап, спасибо, но я туда не вернусь.

— Почему? Там же твой дом, — удивился он.

— Нет пап, там уже давно не мой дом, там всё чужое. И я там чужая. Единственный кто мне дорог в том доме — это ты, но тебя я вижу здесь. А туда я не хочу. Прости, если что-то не так.

— Это ты меня прости, — папа подошёл ко мне, и, встав рядом, прижал к себе и стал гладить по голове. — Единственное о чём я сейчас жалею, так это о том, что тогда не встал на твою сторону, не поддержал, не помог. Кто знает, как бы всё тогда сложилось? Сейчас у меня мог бы быть внук или внучка.

В голосе папы было столько грусти и боли, что мне стало его нестерпимо жаль. Милый мой родной папуля, ты меня так сильно любишь, а я, упоённая своей обидой на всех вас, даже не разобравшись, причинила тебе боль своей ложью.

— Папуль, мне нужно тебе кое-что сказать, — начала было я, но моё признание остановил сильный грохот, донесшийся с улицы.

Глава 22

Казалось, разразился сильнейший раскат грома или взрыв. Но какой гром в начале апреля, да взрываться тут не чему. Мы незамедлительно бросились к окну. К нашему ужасу на стоянке горела машина Степаныча. Боже, он же должен был уехать полчаса назад на важную встречу со спонсорами. Не уже ли он… Страшная догадка поселилась у меня в голове, пронзая всё тело ужасом.

— Степаныч, — выкрикнула я и выбежала из кабинета.

— Наташа, подожди, это опасно! — отец бросился вслед за мной.

Я не знаю, откуда во мне взялась эта скорость, но я в считанные минуты добежала с третьего этажа до выхода, минуя все лифты. Я прекрасно понимала, что если Степаныч был в машине, я ему уже ничем не смогу помочь. Но, тем не менее, мне хотелось как можно быстрее узнать правду.

— Наташа! — услышала я знакомый голос. — Наташа, я здесь!

Повернувшись на голос, я увидела Степаныча. Он сидел на пункте охраны, приложив к голове мокрое полотенце из-под которого текла кровь.

— Степаныч, миленький, слава Богу, ты живой! — я обняла его.

— Осторожно, стрекоза, одежду кровью перепачкаешь, — он осторожно меня отстранил.

Да черт с ней с одеждой, главное он жив. Дотронувшись до его головы, я спросила:

— Что с тобой? Ты ранен?

— Видимо осколком зацепило, — предположил он. — Я вышел, потом вспомнил, что папку с документами у тебя в кабинете забыл. Решил завести машину через автозапуск, она и рванула.

— А если бы ты в машине был, тогда… — не договорив, я заплакала.

— Ну что ты, девочка моя, — Степаныч меня обнял. — Всё же хорошо, я живой. Даже рана сущий пустяк. Вот сейчас Регина обработает, — он показал на секретаршу, бегущую с аптечкой, — и всё, я как новенький.

Да что же это такое. Что происходит?

После взрыва приехали пожарные, полиция во главе со Стрельниковым. Начались обсуждения случившегося, предположения. Мы просидели где-то до полуночи, обсуждая напасти, навалившиеся на нас. Моя голова от всех этих мыслей и от боли разрывалась на части. Признаться, я уже плохо воспринимала происходящее, постоянно массировала виски, но боль не проходила.

— Наталья Владимировна, — Стрельников подошёл ко мне, — поезжайте домой, люди Андрея вас проводят.

— Наташа, может тебе лучше домой, ты очень бледная, — с таким же предложением ко мне подошли отец и Степаныч.

— Да, наверное, вы правы, я поеду.