Кира Касс - Наследница

– Значит, папа сейчас собирается разработать новый план действий? – с некоторой долей сомнения поинтересовался Арен.

– Да, а я буду служить дымовой завесой, чтобы отвлечь внимание, пока он не найдет выход из положения.

– Что ж, это куда разумнее, чем обыгрывать внезапно вспыхнувшие у тебя романтические чувства, – хмыкнул Арен.

– Брось, Арен, – покачала я головой. – Меня не интересует замужество. Тогда о чем речь? Ведь остаются же некоторые женщины одинокими.

– Да, но от этих женщин никто не ждет рождения наследника трона.

– Так помоги мне! Скажи, что делать? – пихнула я брата в бок.

Он впился в меня глазами, и я сразу увидела, ведь брат был для меня словно открытая книга, что он понял, насколько я напугана. Я не чувствовала гнева или отвращения. Ярости или злости.

Я была в ужасе.

Однако будущая правительница – человек, державший в своих руках судьбы миллионов людей, – не имела права обманывать ожидания подданных. Ведь у меня особая миссия. Я могла отдавать распоряжения, делегировать полномочия. Но сейчас речь шла о сугубо личном, о той стороне жизни, которая должна была быть только моей, но не была.

Озорная ухмылка тотчас же исчезла с лица брата, он придвинул стул поближе ко мне:

– Если они ищут способ отвлечь людей, может быть, ты предложишь… альтернативный вариант? Ведь замужество не единственный выход из положения. Хотя, если папа с мамой остановились именно на Отборе, значит они исчерпали все другие возможности.

Я закрыла лицо руками. Мне не хотелось говорить, что я предлагала его кандидатуру взамен своей и даже подумывала о Кейдене. Я чувствовала: брат прав и Отбор – последняя надежда родителей.

– Иди, тут есть еще кое-что. Ты станешь первой девушкой, наследующей трон по праву. И поэтому на тебя обращены все взгляды.

– Можно подумать, я не знаю!

– Но, – продолжил Арен, – у тебя имеются неограниченные возможности торговаться.

Я тут же встрепенулась:

– Что ты имеешь в виду?

– Если они действительно нуждаются в твоей помощи, попытайся договориться.

Я моментально выпрямилась, судорожно пытаясь сообразить, о чем можно их попросить. Ведь должен же быть какой-нибудь способ быстро пройти через весь этот ужас, не доводя дело до предложения руки и сердца.

Без предложения руки и сердца!

При наличии нужных аргументов я смогу уговорить папу практически на что угодно, если только это не затронет тему Отбора.

– Договариваться! – прошептала я.

– Вот именно.

Я вскочила и, схватив Арена за уши, запечатлела у него на лбу поцелуй благодарности:

– Ты мой герой!

– Все ради вас, моя королева, – улыбнулся он.

Хихикнув, я пихнула его локтем в бок:

– Спасибо, Арен.

– Принимайся за работу, – помахал он мне вслед.

Похоже, ему гораздо больше хотелось вернуться к своему письму, чем мне заняться разработкой плана действий.

Я выскочила из комнаты брата и быстрым шагом пошла к себе. Мне необходимо было подумать.

Завернув за угол, я с разбегу врезалась в идущего мне навстречу человека и навзничь упала на ковер.

– Ой! – жалобно воскликнула я и, подняв глаза, увидела Кайла Вудворка, сына мисс Марли.

Кайл, так же как и остальные Вудворки, занимал апартаменты на одном этаже с королевской семьей, что было огромной честью для них.

– Надеюсь, ты не против?! – огрызнулась я.

– Следующий раз не будешь носиться как угорелая, – ответил он, поднимая упавшие книжки. – И вообще, смотри куда идешь.

– Будь ты настоящим джентльменом, то предложил бы мне руку и помог бы подняться.

Кайл наклонился ко мне, волосы упали ему на глаза. Ему явно не мешало бы постричься и побриться, а рубашка висела на нем мешком. Я не знала, что сейчас меня больше смущало: его неприглядный вид или то, что я так опростоволосилась.

А ведь он не всегда был настолько неопрятным, да и сейчас мог бы не ходить растрепой. Неужели трудно провести щеткой по волосам?

– Идлин, ты же никогда не считала меня джентльменом!

– Твоя правда. – Я поднялась без посторонней помощи и одернула халат.

Последние шесть месяцев я была избавлена от далеко не самого приятного общения с Кайлом. Он уезжал в Феннли на какие-то ускоренные курсы, и не было такого дня со времени его отъезда, чтобы его мать не причитала по этому поводу. Уж не знаю, что он там изучал, да мне, собственно, было наплевать. Но сейчас он вернулся, и его присутствие во дворце стало очередным пунктом в бесконечном списке раздражителей.

– И что заставило столь благородную даму нестись очертя голову?

– А то, что столь недалекому человеку, как ты, понять не дано.

– Куда уж мне, дураку, – рассмеялся он. – Странно, что я еще умудряюсь самостоятельно помыться.

У меня язык чесался спросить, а привык ли он вообще мыться, поскольку, судя по его виду, он как огня боится всего, что хотя бы отдаленно похоже на мыло.

– Надеюсь, одна из твоих книг – учебник по этикету. Тебе необходимо освежить свои знания.

– Идлин, ты пока еще не королева. Заруби себе на носу. – Он повернулся и зашагал прочь.

Я была в ярости, что последнее слово не осталось за мной. Ну да ладно. Мне сейчас не до плохих манер Кайла. Ведь у меня и без него куча проблем. И я не могу позволить себе тратить время на пустые пререкания и вообще на все то, что может отвлечь меня от кардинального решения проблемы Отбора.

– Хочу внести ясность, – заявила я, усаживаясь в папином кабинете. – У меня нет никакого желания выходить замуж.

– Я знаю, что ты не желаешь прямо сейчас выходить замуж, но, Идлин, рано или поздно тебе придется это сделать. Твоя святая обязанность – дать продолжение королевскому роду.

Я ненавидела, когда он вот так рассуждал о моем будущем, словно и секс, и любовь, и дети были не составляющими простого человеческого счастья, а неприятными обязанностями, которые необходимо выполнять для надлежащего управления королевством. Что делало перспективу брака особенно безрадостной.

И разве замужество не должно было стать подлинным удовольствием и вообще лучшей частью моей будущей жизни?

Отмахнувшись от печальных мыслей, я сосредоточилась на своей ближайшей задаче.

– Я понимаю. И согласна, что все это очень важно, – дипломатично ответила я. – Но вот когда ты участвовал в Отборе, неужели тебя совсем не волновало, что ни одна из претенденток тебе не подойдет? Или что у них, возможно, имеются корыстные мотивы?

Его губы изогнулись в улыбке.

– Эта мысль преследовала меня днем и ночью.

В свое время папа потчевал меня расплывчатыми историями об одной девушке, настолько уступчивой, что его от нее тошнило, а еще о другой, которая пыталась манипулировать проведением каждого этапа Отбора. Я не знала ни имен, ни подробностей. Наверное, это даже к лучшему. Мне не хотелось думать, что папа мог влюбиться в кого-то еще, кроме мамы.

– А тебе не кажется, что если речь идет о первой женщине, наследующей корону… то необходимо установить определенные стандарты для того, кто будет править рядом с ней?

– Продолжай, – кивнул папа.

– Ведь должен же существовать некий процесс проверки, дабы удостовериться, что во дворец не проберется какой-нибудь психопат?

– Естественно, – ухмыльнулся он так, будто моя озабоченность не имела под собой никаких оснований.

– Но я не могу доверить эту работу абы кому. Поэтому я соглашусь на сей дурацкий трюк, если ты мне кое-что обещаешь.

– Отбор вовсе не трюк. А отлично зарекомендовавшая себя процедура. Но, моя дорогая девочка, скажи, пожалуйста, чего ты хочешь.

– Во-первых, участники должны иметь право добровольно покидать Отбор. Я категорически не желаю, чтобы кто-нибудь считал себя обязанным остаться, даже если ему не понравятся ни я, ни жизнь во дворце.

– Целиком и полностью с тобой согласен, – прочувствованно произнес папа.

Похоже, я коснулась больного вопроса.

– Отлично. И я знаю, моя идея тебе не понравится, но если к концу мероприятия я так и не выберу никого подходящего, мы объявим Отбор недействительным. Нет принца – нет свадьбы.

– Ага! – Папа наклонился в кресле вперед, ткнув в меня указующим перстом. – Если я тебе это позволю, ты в первый же день дашь им всем от ворот поворот. Даже и не надейся!

Я помедлила, обдумывая ситуацию:

– А что, если я гарантирую тебе определенный временной задел? Я обеспечу продолжение Отбора в течение, скажем, трех месяцев и рассмотрю все имеющиеся варианты. Но если через три месяца я не найду себе подходящей пары, всех участников отпустят по домам.

Папа провел рукой по губам и, поерзав на стуле, впился в меня глазами:

– Идлин, ты ведь знаешь, как это важно, так?

– Естественно. – Да, я прекрасно понимала серьезность положения. Один неверный шаг – и вся моя жизнь пойдет под откос.

– Ты должна это сделать. И сделать хорошо. Ради всех нас. Ведь жизнь каждого члена нашей семьи посвящена служению нашей стране.

Я отвернулась. Как бы там ни было, вся наша троица – мама, папа и я – были здесь самыми настоящими жертвами, тогда как остальные жили в свое удовольствие.

– Ладно, я тебя не подведу, – пообещала я. – А ты делай то, что должно. Ищи способ умаслить народ. Я постараюсь дать тебе на это достаточно времени.

Папа задумчиво уставился в потолок:

– Значит, три месяца? А ты можешь поклясться, что попытаешься?

Я торжественно подняла правую руку:

– Честное слово. Если хочешь, я готова даже что-нибудь подписать, хотя не могу обещать, что непременно влюблюсь.

– На твоем месте я бы не зарекался, – философски заметил папа.

Но я была на своем месте, не на его и даже не на мамином. И каким бы романтичным папа ни считал предстоящее мероприятие, я могла думать исключительно о тридцати пяти шумных, несносных, непривычно пахнущих парнях, которые вот-вот наводнят мой дом. Да уж, не слишком заманчивая перспектива.