Мила Дали - Наследник для врага брата

Виктория.

Победа. Так звучит мое имя на латинском, однако, сегодняшний бой явно проигран.

— Гиена, ублюдок, предатель!

Перечисляет типичные оскорбления мужчина, от которого, к сожалению, никуда не скрыться. На часах за полночь. Фальшивый электрокамин с намеком на пафос трещит иллюзорным пламенем. Как и стены моей квартиры, от яростного крика Импортного миллионера напротив.

Вальяжно откидываюсь на бархатную спинку кресла, нога на ногу и мой тяжелый вздох:

— Успокойся.

“Одного поля ягодка” вихрем подлетает ко мне, задевает коленкой винтажный столик справа. Быстро спохватываюсь, успеваю придержать.

Кто дышит, словно разъяренный бык и, смотрит на меня сверху вниз, своими карими, бесноватыми от злости глазами, тот — Евгений Росс. Мой однофамилец и родной брат, по совместительству.

— Ты говоришь о спокойствии? Я прилетел в Россию к другу, а что получил взамен? Вместо благотворительного пансионата — стриптиз-клуб. Чудненько! Ну?

Негодующий родственник хватается за голову, взлохмачивает темные волосы. Пару секунд залипает на картину скопированной Моне Лизы, а после, поправляет рукава белоснежной рубашки и вновь чуть не роняет столик.

— Тебе плевать было на этот пансионат, страшнее другое. Для чего понадобилось Фархаду переоформлять твое здание на Ланского? Друг же, почти брат.

Женька сопит, обновляет себе бокал виски, в мой кидает пару кубиков льда. Я не любитель игристых напитков и сейчас с наслаждением подношу стекло к губам. Холодный алкоголь горчит во рту, с глотком обжигает нутро. Братец падает в кресло рядом, склоняется, закрывает ладонью лицо.

— Не друг он мне, жук навозный. Алчность губит людей, Вика.

— Да вроде и так не бедный…

Выгибаю бровь, задумчиво разглядываю каменный декор на стене, проворачиваю в пальцах бокал.

Сегодняшний вечер должен был пройти более чем банально. Точнее, у Нинки, милой приятельницы за чашкой кофе и сплетнями. Стрелки часов показывали девять, когда я была вынуждена отложить щипцы для волос в сторону и, почти спотыкаясь в неудобных тапках, бежать к входной двери. Дабы пришедший не выломал чертово полотно.

Братец, как нежданный гость без роз, но с бутылкой элитного алкоголя, чуть не снес меня в прихожей, громадной скалой маршируя внутрь квартиры. Явился прямиком из Греции, предупредить не соизволил, хотя, это в его стиле.

Мы поздоровались и даже обнялись, а дальше брань. Нескончаемая брань на Фархада, что не утихает до сих пор.

Мужчина вел дела Женьки в России, и был директором пансионата по доверенности. Я почти незнакома с “предателем”, так, видела пару раз и то мельком. Знаю одно, надменности Фархада хватит на небольшое государство и еще с полведра останется.

Все так запутанно, странно. Не думаю, что Фархад провернул эту махинацию с целью наживы. Однако Женька слишком зол, дабы входить в положение и вести переговоры.

Плевать.

Залпом выпиваю остатки алкоголя, тару на столик, ударяю кулаками о мягкие подлокотники и резко подскакиваю на ноги. Голову кружит немного, быстрым шагом в спальню.

Джинсы, с декоративными вырезами на коленках, уже на мне, как и черная водолазка. Остается достать кожаную куртку из шкафа, собрать волосы в тугой пучок. Нахрена они мне такие длинные? Больше мороки, а из причесок- хвост, или коса какая-нибудь, фигурная. Но это на случай если решила произвести впечатление. Сейчас пучок, и две темно-коричневые резинки в тон, одна не справляется.

Сиротка-Айфон, что был забыт на несколько часов, помещается в карман куртки. Беру с туалетного столика деньги, разбавляю компанию телефона. Выхожу в гостиную.

Брат с задумчивым видом развалился на диване, глазеет в потолок, подбрасывает монету в руке.

— К Нинке поехала, а ты уж здесь как-нибудь сам. Мой дом — твой дом.

— Знаю.

Мы не из тех людей кто любит формальности. Мол, приехал гость, сиди теперь с ним, улыбайся. Улыбались мы в детстве, в кратковременных перерывах между драк.

Женьке остыть надо, побыть в одиночестве. Он обязательно что-нибудь решит. Безумный гений.

Бренчу ключами в прихожке, брату — запасной комплект на полку, где уж точно увидит. Зашнуровываю ботинки на плоской подошве, слышу строгий голос:

— За руль ток не садись, обезьян и без тебя на дороге хватает! Еще и выпила!

Старший братец волноваться изволит. Заботливый ты мой.

— Не хуже тебя управляю тачкой! Но сегодня такси.

А ждет ли меня Нинка в час ночи? Вряд ли. Ругаю Женьку за неосведомительность, хотя сама такая же.

Игнорирую десяток пропущенных звонков от подруги, быстро-быстро спускаюсь по лестнице вниз, с восьмого на первый. Параллельно вызываю через приложение авто.

Освещенный высокими фонарями двор и тишина. Только невнятная, еле уловимая речь разбавляет пустошь. Два интеллигента, лет сорока, расположились на детской площадке поодаль. Дом считается элитным, соседи воспитанные и даже скромные посиделки за пивом в пластиковом стаканчике проходят культурно.

Такой же тихий водитель, что прибыл за мной через минут пять, после вызова. Столько же времени пути, ерзаю задницей по креслу авто. Нет, на шило не присела, просто…

— Командир! Меняем маршрут. Сворачивай на Пролетарскую, едем в стриптиз-клуб!

Уверенно говорю, но чувствую некое смятение. Брат кричать будет, ругаться. Однако я должна поговорить с Фархадом. Выяснить суть, до того, как Женька открутит ему голову. Или, наоборот. Не знаю, чем закончится мужская перепалка.

Водитель бурчит под нос, но выполняет просьбу. Он сворачивает на ту самую Пролетарскую, а я пялюсь в окно. Мы минуем темную улицу, почти безлюдную.

Немного щурюсь, вижу яркую, сияющую цветом фуксии, вывеску “САХАР”. Говорящее название для дорогих гостей. Мужчин, естественно. Мол, сладко вам будет господа. Порочно.

Не думаю, что такое заведение посещают с супругами, хотя…

Когда-то здесь был благотворительный пансионат для женщин. Для жертв домашнего насилия. Брат ненавидит Кухонных Бойцов и сделал все, дабы помочь. Бесплатно, ни копья не требовал взамен. Сделал, когда-то.

Сейчас нет. Сейчас мои глаза все сильнее и сильнее ослепляет вывеска “САХАР”.

А за теми золотистыми дверьми на входе, больше не будет психологов, маленького кафе и гостиных номеров.

Только разврат, только похоть в мутных взглядах Иолант, Снежан и Мисс — Великолепные титьки. Только задницы под томным освещением клуба, скрытые в ажурные невидимые стринги. А, может, вовсе без них. И довольные морды бизнесменов, вальяжно растекшихся по красным диванам.

Я почти добрая, приправленная замечательным виски, что притащил брат. По-царски одариваю тройными чаевыми водителя, выхожу из авто.

Вроде не холодно, а как-то знобит. Поежилась, обняла себя любимую и топаю к помпезным колоннам у входа. Ступаю ногой на лестницу, слышу музыку, как раз под настроение клуба.

Глубокий вдох, резко дергаю дверцу.

Антураж древнеегипетский, а мне до чертиков хочется посмотреть в глаза Фараону. Как на параде, марширую по коридору, просачиваюсь вглубь восьмого чуда света.

— Извините. Сегодня только для мужчин.

Преграждает путь охранник, что больше похож на гориллу.

— Да что Вы, блять?

Сердито смотрю на него снизу вверх, отвечаю на Вы, держу субординацию.

— Какая бойкая, к господину Алиеву?

Сухо говорит мужчина.

Я не знаю, кто такой Алиев, но догадываюсь, что он имеет ввиду Фархада.

— Да, к нему самому! Пропускай уже, тороплюсь. Ну?

Высокомерная улыбка гориллы напротив. Он просто охранник, а вид, будто только-только встал с директорского кресла. Тянется к цепочке на золотых столбушках, дает пройти дальше.

Сразу бы так и я игнорирую гардеробную, прямиком направляюсь в зал. Как мой брат, нежданным гостем без роз, но с твердым намереньем поговорить с Фархадом.

Темно. Лазурное сияние прожекторов еле подсвечивает главную сцену. Искусственный дым окутывает тела блудниц. Клеопатры на минималках извиваются. Зажратые гости пялятся, выбирают ту самую для привата.

— Господин Алиев ждет вас.

Заставляет обернуться высокая девушка в строгом брючном костюме и папкой в руках.

— Восхитительно!

Девушка кивает мне и молча ведет на второй этаж. По хромированным ступеням наверх, мимо вип-лож, мимо вип-рож. Девушка в сером, громко стучит каблуками по полу, сворачивает налево, дальше по коридору в конец. Мы останавливаемся у глянцевой двери, я вижу в ней свое отражение. Девушка говорит, что входить нужно со стуком, сама же, быстренько топает каблуками в обратном направлении.

Я, воспитанная личность, иногда. Скребусь ногтями по створке, дергаю ручку, уверенным шагом вперед. Из младшей-Росс тут же превращаюсь в низенького корейца.

Яркое, до рези в глазах, освещение слепит. Щурюсь, пытаюсь ориентироваться в мутной пелене, вместо зрения.

Здесь шумоизоляция, совсем тихо. Немного холодно и пахнет свежем кофе. Здесь нет плеток и красных стен. Здесь дизайнерская мебель во всех тонах белого, как в современном офисе.

— Подойди ближе.

Бесстрастно говорит Он, не отрывая взгляда от бумаг на столе.

Топаю ботинками в середину кабинета, разглядываю Фараона.

Я узнаю те самые жгучие, черные волосы. Модно подстриженные, уложенные назад. Я узнаю широкие плечи в темном костюме и руки, держащие лист. Мужчина хмурит такие же черные брови, внимательно изучает бумаги. Мужчина подносит ладонь к лицу, сжимая аккуратную бороду.

Смотрю на глаза Фархада, и от чего-то завидую его длинным ресницам. Мечта каждой девушки. Когда говорю мечта — не имею в виду Фархада, а ресницы.