– Там холодина не сильнее, чем в Сан-Франциско.

– В Лондоне нет океана.

– Там есть Темза, – хором ответил Стив и Джет.

– Я говорю об океане!

– Черт тебя побери, Кайл! Компания предоставляет нам студию! В полное наше распоряжение. И ведь ты знаешь, насколько она хороша, да?

– С финансовой точки зрения мы будем прекрасно обеспечены, – настаивал Джет.

Странно, Пэтси хранила молчание в течение всего разговора. Кайл коснулся носком ботинка ее сапог на головокружительных каблуках. Она, закрыв глаза, жевала жвачку, надувала пузыри и громко щелкала их. Пэтси даже век не подняла, когда Кайл сказал:

– Мы действительно сможем туда поехать, когда захотим?

– Ага. Это написано в преамбуле к контракту, который ты не читал, – ответил Стив.

– Зато вы, судя по всему, отлично поработали за меня, – парировал Кайл и сразу пожалел и о своих словах, и о тоне, которым они были сказаны.

– А ты бы мог немного подумать о нашем дальнейшем развитии, Кайл, – резко заметил Джет.

– Студия не будет полностью «нашей», но у нас всегда будут ключи от нее. Если это тебя успокоит, то это написано черным по белому. Вот. Можешь проверить.

Стив ткнул пальцем в стопку бумаг, лежавшую у него на коленях. Кайл мог бы поклясться, что его друг выучил эти страницы наизусть.

– А если мы захотим записывать музыку где-то еще? В другой стране? А если в этой чертовой студии к нам не придет вдохновение?

– Не понимаю, почему! Ты всегда говорил, что тебе все равно, где писать музыку! Что с тобой такое?

Пэтси подняла свои накладные ресницы весом с тонну, расстреляла их взглядом и с досадой дернула себя за кудри.

– Видите ли, это далеко от Джейн, – бросила она, выплевывая жвачку прямиком в мусорную корзину.

Рокерша встала, пересекла комнату и вышла. Что самое странное, она не хлопнула дверью. Джет и Стив уставились на Кайла. Они его понимали, но понимали и Пэтси. Она ничего не знала о Корин, но отлично усвоила, что поездка в Сан-Франциско все еще давала о себе знать.

– Пожалуй, страсти немного накалились.

– Не знаю, накалились страсти или, наоборот, остыли.

– Я всегда говорю: «Дерьмо случается». И хватит об этом, – подвел итог Стив.

– И когда переезжаем?

– Когда захотим, Кайл. Но сентябрь кажется идеальным моментом. Мы как раз начнем серию европейских концертов.

– А твоя Лайза? Что об этом думает она?

– Лайза снимается в двух фильмах в год и обожает Лондон, – ответил Стив. – Что касается Джета…

…Тот показал им средний палец, ставший финальной точкой. Ударник только что закончил пятилетку «проблем» и не собирался начинать все сначала.

Стив был прав. Бо́льшую часть жизни они проводили на дорогах или в самолетах. Даже Кайл иногда забывал места и даты. Если бы его сейчас спросили, он бы не вспомнил точно, какого цвета мебель у него на кухне в Лос-Анджелесе. Вернее, на кухне в том доме, который он купил для Пэтси и куда она явно больше не собиралась возвращаться. Лондон или Лос-Анджелес, какая, в конце концов, разница? Кайл ответил, что Лондон – это столица музыки.

– Ты сможешь этим воспользоваться, чтобы пересмотреть свой гардероб, – обрадовался Стив, бросая взгляд на Джета.

Эти двое смеялись все тем же смехом, как и в то время, когда они еще учились в школе и ходили на пляж с гитарами и досками для серфинга. Оба следовали моде, носили то, что заставляли их носить девушки, с которыми они жили в тот момент. Но только не Кайл. Он надевал то, что попадалось под руку. В зеркало он никогда не смотрелся, не разглядывал фотографии и не читал статьи. На это уходило слишком много времени… Зачем задерживаться на том, что уже нельзя изменить?

Честно говоря, Кайл был одержим убегающим временем. Даже в тридцать лет он считал, что жизнь никогда не будет настолько долгой, чтобы увидеть все и сделать все, все то, о чем он мечтал. И все же… ему повезло. Кайл это понимал. Другие были менее испорчены. «А Корин?»

* * *

– Кайл, черт побери! Вставай!

– А? Что происходит?

Стив стоял в полуметре от него. Его огромная фигура, казалось, заполняла всю комнату.

– Майк Билс приехал, чтобы подписать контракт.

– Проклятье! – Кайл одним прыжком вскочил с кровати.

– Пэтси у меня в номере. Кофе тоже.

Кайл натянул джинсы, белую футболку и кеды «Конверс».

– Она?.. – спросил Кайл.

– …получила солнечный удар. «Дерьмо случается!» – сказал Стив и подмигнул ему.

Кайл пошел следом за ним. Коридор с ярко-зелеными стенами бросился в глаза, как будто Кайл видел его впервые. Шорты в цветочек на Стиве тоже. Пэтси была погружена в разговор с Майком Билсом. Они смеялись. Она не бросила на Кайла даже взгляда, а тот схватил чашку с кофе, протянутую Джетом. Все расселись вокруг стола. Майк вместе с ними перечитал контракт. Кайл не задал ни одного вопроса. Они подписали документы и отправились завтракать в ресторан на пляже. Солнце было таким же ярким, как и зеленые стены коридора. Кайл не снимал солнечные очки и обругал себя за то, что надел джинсы. Остальные над ним подшучивали.

– Не я планирую концерты в этой части мира в такое время года, – отбивался он.

– Кстати, о датах. В следующий раз, Майк, не оставляй нам недельную дыру в этой части мира, – бросила Пэтси.

– Почему? У них плохой солнцезащитный крем?

27

Пэтси вернулась в их номер и в их постель. Они занялись любовью. Без единого слова. Без объяснений. Потом собрали вещи и снова сели в самолет, чтобы выступать с концертами. Совместная работа им удавалась лучше, чем совместные выходные.

* * *

Джейн сочла, что Лондон – это великолепный шанс.

– Это ведь не помешает тебе прилетать ко мне на Рождество, верно?

– Не помешает.

– У тебя усталый вид.

– Я только что с концерта.

– И ты опять не спишь…

– Кстати, как прошла свадьба Эми?

Джейн рассказала о том, как лучезарно улыбался Дэн, когда вручал руку дочери ее жениху, и какой убийственный взгляд бросила на нее Арла в туалетной комнате, где соперницы так неудачно встретились. Джейн упомянула последний фильм Вуди Аллена, от которого пришла в восторг. И, не дожидаясь вопроса Кайла, сказала, что Дэн регулярно дежурит на улице Корин.

– Он видел, как она выходила из дома со своими тремя детьми, Кайл.

Кайл не ответил и сказал себе, что Лондон – это хороший вариант. Даже великолепный. Он будет далеко от Сан-Франциско и от соблазна, от одиноких дней… От дней, когда ветер шумит в ветвях… Потому что кровавый кошмар, приснившийся в Осаке, так и не стерся из его памяти. Время от времени темно-красное, почти черное возвращалось к нему. Навязчивое. Тревожащее. Холодное. Кайлу не удавалось переложить этот сон на музыку, чтобы избавиться от него. Как не удавалось и поговорить с Пэтси. Ему не хватало храбрости. У него болел желудок, Кайл потерял пару-тройку килограммов. Ему так хотелось быть хорошим человеком. Не принуждая себя. Быть хорошим от природы. Вот только в последнее время у него появилось неприятное ощущение, что он всего лишь… тип, который выжидает, потому что ему недостает смелости откровенно поговорить с Пэтси. Или с Корин.

Но стоило ли расставаться с Пэтси именно в этот момент? Ответ состоял из трех букв. Н-Е-Т. И звонить Корин тоже не стоило. Интуиция Кайла сразу предложила ему целый набор причин. В этом наборе фигурировали подробные счета за телефонные переговоры, рабочий график Джека, вопросы, которые он мог задать своей жене по поводу того или иного номера, последствия этих вопросов… Кайлу больше всего на свете хотелось ее защитить. Обнять ее. Позвонить ей – значит подвергнуть опасности.

Да, если Лондон был шансом, оставалась одна вещь, которую Кайл Мак-Логан не мог поставить под сомнение. Это то, что он почувствовал относительно Брэннигана.

Что бы ему ни говорила Корин в парке.

28

В тот день, когда Джек вернулся домой среди бела дня, Корин вздрогнула, услышав, как его машина остановилась на подъездной дорожке. Она поспешила к Кристе и разбудила девочку, чтобы покормить ее грудью. Ребенок был ее защитой. Малышка удивилась, но капризничать не стала. Она посмотрела на мать и улыбнулась. «Господи, как же я тебя люблю», – подумала Корин.

Муж с видом победителя открыл дверь в спальню. В вытянутой руке он держал документы и потрясал ими. Но Корин в первую очередь увидела его улыбку.

– Угадай, что это!

– Я отсюда не вижу.

– Эти пять листков бумаги – билеты на самолет.

– О! – ошеломленно отреагировала она.

– Ты не спрашиваешь меня, куда мы летим?

– Конечно, спрашиваю.

Джек погрузил взгляд в глаза жены.

– Тогда скажи это.

Корин вздохнула. На этот раз Джеку захотелось поиграть. Если бы кто-то спросил ее, когда началась эта странная игра, Корин не смогла бы сказать, придумал ли муж такое развлечение с самого начала или она только сейчас осознала это. Но в любом случае у нее не было другого выхода, кроме как участвовать в этой игре. Поэтому Корин спросила:

– Куда мы летим?

– В Лондон и в Брайтон.

– Правда? В Лондон…

Корин услышала, как Джек объявил, что стал «лучшим продавцом года» мировой торговой сети «Ягуар». Его официально наградят в Брайтоне на ежегодном съезде.

– Я выиграл и везу вас с собой.

– Всех нас? – спросила она с интонацией, о которой сразу пожалела.

Джек подвинул к себе пуф, сел лицом к Корин, погладил ее щеку и затылок.

– Ты же не думаешь, что я оставлю тебя одну в этой стране дикарей? Вы полетите со мной, и мы воспользуемся поездкой, чтобы проверить дом моих родителей.

– Мы остановимся там?

– Корин! Ты же знаешь, что дом сдан.

Глаза Джека не говорили, что его жена дурочка, нет, они ждали, чтобы она спросила, где они остановятся.