Анжелик Барбера - Наши судьбы сплелись

С июля, когда занятия в школе закончились, Корин начала подавать жареную рыбу, стейки, жирный коричневый соус, жареную картошку, кофе, чай, яйца и корнишоны. И литры, литры, литры пива. Но на разумном расстоянии от дома и под бдительным оком Тедди.

Корин была пунктуальной и работала быстро. Когда она возвращалась домой, там… было все то же самое. Готовка, тонны носков, которые нужно рассортировать; горы постельного белья, которое нужно сложить и убрать под непрекращающиеся крики братьев, «ужинавших» дома, даже если они уже работали. Вопрос денег. Вопрос семьи. Папаше и мамаше Бентон нравилось, когда их дети собирались вокруг них. Казалось, только Корин задавалась вопросом, что она будет делать. Никогда у нее не будет столько детей. Один или двое, может быть, трое – ей хватит. Не больше. Она вернется к норме. Ее одноклассники не скрывали свой смех, сарказм и шуточки, когда в начале года некоторые преподаватели проявляли невоспитанность и откровенно улыбались или необычно долго молчали, узнавая состав ее семьи.

Да, Корин была и останется единственной девочкой среди мальчиков. «Если бы у меня была сестра. Единственная. Я была бы смелее, – говорила она себе, ложась спать. – Мы бы вместе выходили». Но на другое утро братья говорили так громко, что она становилась прозрачной, чтобы ее не дразнили, ею не командовали или грубо не отталкивали. Тимми был ее любимчиком, потому что он был с ней вежлив. Он был единственным, кто убирал за собой тарелку и ходил в библиотеку за книгами для нее.

Дело в том, что Корин обожала читать. Все эти истории, которые проходили через нее, мешали думать о собственной жизни. Обо всех этих днях, которые похожи один на другой и будут такими всегда. Она останется в Берджинтоне с дождем, кафе, грязными столовыми приборами и недоеденной едой в тарелках… Но иногда луч солнца прорывался сквозь облака и ложился на столик, который она только что вытерла. Серый пластик превращался в сверкающее зеркало. И этот луч заставлял ее верить – и даже надеяться, – что все изменится. Что все, написанное в романах, возможно. Что о ней позаботится мужчина, что он выслушает ее мечты. Что он умеет любоваться звездами и расслаивающимися облаками. Что ему понравятся ветки деревьев, танцующие на ветру. Ни он, ни она не произнесут ни слова. Они будут вместе и будут счастливы. Просто счастливы смотреть вместе на ветки, которые цепляются друг за друга и расцепляются. Он обнимет ее. Он… Он… «Он никогда сюда не приедет. Берджинтон – это дыра».

Ее мать, которая не была ни слепой, ни глухой, как-то вечером обратилась к мужу:

– Корин становится опасно красивой.

– Слава богу, она работает у Тедди. Это близко к дому, и мальчики за ней приглядывают, – ответил Кларк, расправляя одеяло.

Миссис Бентон остановила его. Кларк выпрямился.

– У нее есть приятель?

– Ей не приятель нужен, а мужчина, который на ней женится.

– Женится?

– Кларк! Корин давным-давно исполнилось шестнадцать! – с нажимом сказала она и посмотрела на него тяжелым взглядом. – Ты же видишь, что девочка слишком красива, чтобы оставаться без мужа.

– А кто тебе с хозяйством поможет?

– Мальчики! Этим лодырям давно пора взяться за дело.

– Они не захотят!

– Придется! Корин не может бесконечно оставаться благоразумной. Мы же не хотим, чтобы она…

– Я понял, – оборвал отец. – Я знаю. И очень рад, что все остальные – мужики. Все-таки нам повезло с нашими мальчишками!

– Да пребудет с нами удача! – сказала мать и молитвенно сложила руки.

Кларк положил ладони на живот жены. Она вздохнула и сказала, что запишется на прием к врачу. Два месяца спустя миссис Бентон вернулась из больницы и сообщила, что ее кисты больше никогда не причинят ей страданий. Детей у нее больше не будет. Вот так-то.

– И это к лучшему. Надо принимать то, что дает жизнь. И обходиться этим. Это относится ко всем вам. И особенно к тебе, Корин. – Она ткнула толстым указательным пальцем в грудь дочери. – Потому что ты – девушка.

Корин сдержала дрожь и подумала обо всех тех жизнях, которых у нее не будет, а отец в кошмарах представлял, что его дочь-красотка вернется беременная и без мужа. «Парни спят с девчонками так же запросто, как садятся в поезд. И меняют их, когда захочется…»

– Я должен выдать Корин замуж, – объявил он Тедди. – Как только заметишь среди клиентов серьезного и приличного парня, который смотрит на нее слишком долго, предупреди меня. Я начну действовать.

Если человек чего-то хочет…

Кларк Бентон не слишком долго молился святой Быстроте, его молитвы исполнились. Вскоре в нескольких километрах открылась мастерская для автомобилей класса «люкс», и некий Джек Брэнниган пришел завтракать в кафе Тедди. Его столик обслужила Корин, и Джек не отрывал от нее глаз. В первую неделю он ежедневно приходил в полдень и садился за один и тот же столик, чтобы Корин его обслуживала. Джек смотрел на нее так, как смотрят на десерт. Он был в высшей степени любезен и хорошо одет. Говорил с ней вежливо. Улыбался ей, и Корин отвечала ему, опустив глаза, но тоже улыбаясь. Тедди все замечал. На седьмой день он позвонил Кларку.

– Корин тебе что-нибудь говорила?

– Что? – переспросил папаша Бентон, едва не потеряв тапочки. – Хороший улов?

– Хороший. Чистенький. Вежливый и амбициозный.

Папаша Бентон обозначил это для себя как «джекпот». Он сказал Тедди, что придет немедленно. И в самом деле, Кларк прибежал в кафе. В домашних тапочках. «Не было времени переобуться!» Он попросил повторить все еще раз. Бентон хотел услышать своими ушами и увидеть своими глазами, как слово «амбициозный» слетит с губ его друга.

– Но насколько «ам-би-ци-оз-ный»?

– Как продавец автомобилей класса «люкс».

– Новая автомастерская?

Тедди кивнул.

– Хозяин?

– Пока нет.

– Пока нет…

Кларк вернулся к себе, сунув руки в карманы. На седьмом небе от счастья. Отличный улов. Он это чувствовал носом. Но жене он поостерегся что-то рассказывать. И тем более Корин. «Девушки ничего не понимают в рыбалке!» Бентон уснул, благодаря святое Чутье и Доброго Боженьку за то, что Удача существует. Впервые за последние месяцы он захрапел, успокоенный и расслабившийся.

Еще несколько дней молитв. Сытная еда, приготовленная на кухне, десерт от хозяина кафе, поданный руками того десерта, которым Джек хотел полакомиться.

И Корин улыбалась уже не так робко. Джек был красивый парень. Если точнее, красивый мужчина. Он всегда носил галстук и за завтраком не снимал пиджак. В нем была элегантность. Черные глаза горели. Руки чистые, на ногтях маникюр. Уходя, он говорил:

– До завтра, мисс.

И Корин отвечала:

– До завтра.

Джек считал ее восхитительной. Лакомым кусочком. Особенно когда она ему улыбалась. Девушка выглядела такой хрупкой. Такой нежной. Такой желанной. Такой невинной. «Идеальная».

К концу следующей недели он вежливо пригласил Корин в кино.

Джек Брэнниган подъехал в сверкающем ярко-красном «Ягуаре». Свер-ка-ю-щем. Он открыл дверцу, вышел и направился к дому по удивительно тихой подъездной дорожке. Мальчики были в пабе, на тренировке по футболу или на занятиях по катехизису. Папаша Бентон ждал гостя, стоя на террасе и сунув руки в карманы. Он сменил домашние тапочки на идеально вычищенные ботинки, в которых ходил в церковь. Они сверкали, будто зеркало, но в них не отражался ни один луч. Кларк смотрел, как Джек идет к дому, и словно разбирал его по частям. Разве он не был механиком? Тридцать лет разбирать все, что угодно, – это вам не шутки. «Тело: идеальное состояние. Ноги: сильные и спортивные. Плечи: мощные. Руки: надежные. Голова: не так плохо». А когда он смог рассмотреть глаза Джека, то… ничего в них не увидел, только темный цвет. Красивый мужчина подошел слишком близко, и Бентон обругал себя за то, что забыл надеть свои очки для дальнозоркости. Он протянул сильную руку и встретился с рукой из стали. Приветствие мужчин. «Хороший знак».

Отец объяснил, что путь от кинотеатра до дома занимает пятнадцать минут, и твердо сказал, что приветствовал бы пунктуальность на обратном пути.

– Каким человеком надо быть, чтобы не уметь различать цифры на часах?

– Я приду вовремя.

На обратном пути Джек был пунктуальным. Вежливым. Изысканным. Ему хотелось десерта.

Прошел целый месяц, прежде чем Джека официально пригласили на ужин. За этот месяц он брал руки Корин в свои. Они были такими изящными и хрупкими. Он никак не мог их отпустить… «Я не хочу, чтобы какой-то другой субъект прикасался к этой девушке. Она нуждается во мне». Потом как-то вечером он ее поцеловал. В губы. Обнял ее и закружил. Корин удивилась. И снова поцелуи. Ощущение языка Джека, не оставлявшего места для ее языка. «Это не похоже на то, о чем я читала». Каждый поцелуй ее удивлял. Но она к этому привыкла. Должно быть, так оно все и бывает. «Неизбежно…» Джек был мужчиной опытным. «В тридцать лет мужчина умеет целовать девушку, разве нет?»

– Что это он в тридцать лет еще не женат? – спросил Тедди, вытиравший за стойкой стаканы.

– О! Я не знаю, – ответила Корин. – Наверное, карьеру делал.

– Он тебе нравится?

– Думаю, да.

– Думаешь?

– Нет. Джек мне нравится. Это… мужчина.

– На вид он парень приличный. Много зарабатывает?

– Не знаю я, Тедди! Я его о таком не спрашиваю.

– Такой тип, как он, много зарабатывает, поверь мне. Но ты все-таки спроси его, почему он не женат. Просто на всякий случай…

Корин ответила «да». Но не спросила. Честно говоря, ей случая для этого не представилось. Джек много говорил. Разве он не был великолепным продавцом автомобилей? Что могла сказать Корин, единственная девушка среди мужчин, которые никогда не давали ей слова и не спрашивали ее мнения?