Анжелик Барбера - Наши судьбы сплелись

* * *

Кайл припарковался в десятке метров от их дома. Вспыхнул свет на первом этаже, потом на втором. Темноту не разрывали крики.

Кайл сидел, не сводя глаз с дома, не слишком понимая, чего ожидать. В голове проносились смутные и тревожные мысли. Отец-негодяй, мать, музыка, Джейн, взлет с группой «F…», Пэтси. Эта нить, которую плетут события… Эта нить, которая создает жизнь. Кайл сказал себе, что сегодня он сбился с курса. Удаляется он от своей мечты или приближается к ней? Каковы его истинные устремления?

На этот вопрос Кайл знал, что ответить. Группа «F…» была вершиной его ожиданий. Они выступали по всему миру, в Сингапуре и Нью-Йорке, в Париже, Токио, Брюсселе и Москве. Происходящее давно превзошло его первые надежды. Он знал, что им неслыханно повезло в том, что они встретились и поверили в себя. Да, Кайл убедился в существовании Удачи. И все же ему случалось говорить себе, что Удача не задержится надолго. Ему это казалось несправедливым. А иногда и… неприличным.

«Доказательством является случай с Малколмом». Кайл услышал, что произнес это вслух. И тут на него обрушились страх и чувство вины – как и ужас того, что могло произойти. Обрушились с куда большей силой, чем в момент несчастного случая. Кайл подумал, что хватило бы секундной ошибки, и последствия столкновения были бы куда серьезнее. Ему даже в голову не пришло, что это Удача изменила траекторию полета мячика, за которым погнался мальчик, и Кайл пробормотал:

– Жизнь…

Открылась дверь гаража, и Кайл вернулся в настоящее. Он инстинктивно вжался в сиденье. Джек Брэнниган вышел из дома, чтобы выбросить мусор. Он был похож на обычного отца обеспеченного семейства. Чтобы ездить на такой машине и жить в таком доме – как будто с глянцевой страницы рекламного проспекта, – требовалось зарабатывать намного больше среднего.

Сосед, выгуливавший собаку, остановился рядом с Джеком. Мужчины пожали друг другу руки и обменялись нескольким словами. Было ясно, что Джек рассказывает соседу о том, как какой-то негодяй сбил его сына. Жесты были достаточно красноречивы. Сосед дружески похлопал Джека по плечу и, должно быть, попросил поцеловать очаровательного Малколма, после чего ушел в свой идиллический дом. Брэнниган, сунув руки в карманы, вернулся по дорожке к дому. Никаких сомнений, для всего квартала он был обычным, даже симпатичным человеком. Джек остановился на крыльце и задержался там на короткое мгновение. «На что он пялится, этот ублюдок?» Кайлу не понравилось бы, если бы Джек смотрел на звезды. Если бы в этом бизнесмене-который-сам-выносит-мусор нашелся даже намек на поэзию. Но нет, Негодяй развернулся и ушел в дом.

В комнатах по очереди погас свет, заставив Кайла уехать с улицы Корин. Он подумал о том, что боится за нее. Подумал о ее улыбке, тонких чертах лица, порозовевших щеках и на удивление спокойном голосе. О ее волосах, пышных и блестящих. Ему захотелось прикоснуться к ним. Почувствовать их под своими пальцами. О да, с такими мыслями Кайлу лучше было вернуться к Джейн! Чтобы он не затерялся в пьянящем и опасном мире… «Мне сносит крышу». Пора Кайлу уезжать из Сан-Франциско. Может быть, теперь Пэтси захочет родить ребенка… Кто знает?

Кто знает, почему Кайл отправился на кладбище?

На то, чтобы найти могилу родителей, у него ушло две минуты. Вторая аллея, седьмая могила справа. Под именем Клары Бондеры, в замужестве Дженкинс, было только что выгравировано имя Бака Дженкинса. В своем завещании Мерзавец потребовал похоронить его рядом с женой, и Кайл и Джейн не смогли этому помешать. Какой абсурд все эти формальности. Джейн преодолела множество трудностей, чтобы перевезти тело матери из Уиллингтона, и вот теперь ее убийца легко и просто присоединился к ней… Навсегда. И Кайл впервые задумался о том, что попросит выгравировать на своей могиле. Кайл Дженкинс или Кайл Мак-Логан? Фамилию отца или сценический псевдоним? «Я отрицал его, но он все равно существует. Я не хочу умереть до того, как избавлюсь от этого Мерзавца».

Холодный ветер поднимал полы его пальто. Кайл долго не двигался, глядя на буквы и цифры. Почему его мать принимала и терпела все это? Почему она не взбунтовалась, почему не сбежала? Почему он, Кайл, не смог ее защитить? Почему… почему, почему, почему, почему? «Почему?»

«Господи, сделай так, чтобы это не было по любви».

Кайл поднял глаза и увидел ослепительную полную луну, на фоне которой выделялись ветки березы. Картинка была четкой. Красивой. Благодаря ей он решился поехать к Джейн.

Джек вошел в Корин, не спросив, болит ли у нее живот, устала ли она и вообще хочет ли этого. Он перекатился на спину, погладил спину жены, поблагодарил небеса за то, что Малколм отделался только сломанной рукой, и встал, чтобы поехать к своему сыну.

– Я буду рядом, когда его повезут в операционную.

Корин не слушала его умиротворенный голос. Как не слушала и оскорбления, которыми он принялся осыпать ее, как только за ним закрылась дверь дома. Стены большого белого дома были слишком толстыми, чтобы пропускать хоть что-нибудь. Этой ночью, вместо того чтобы собирать слова в семьи, Корин напевала две-три ноты. Потому что сегодня все изменилось. Корин посмотрела на луну, когда та двигалась за ее окном. Луна была полной и круглой. Ослепительной. Корин подумала о той стороне, которую луна показывала только звездам. «Какая хитрая смелость…»

Корин подумала о своем сыне, который спал в больничной палате под действием снотворного, ощутила его тело в своих руках, спела ему несколько нот и помолилась святой Ловкости, пусть она будет щедрой к доктору Штейну.

* * *

– Вот и ты наконец! Я оставила тебе не меньше десяти сообщений!

Кайл переступил порог, и в безжалостном свете коридорных неоновых ламп Джейн поняла: что-то произошло. У нее задрожало все внутри, и она ждала, когда брат усядется за стол в кухне.

– Я отправил малыша на операционный стол.

Он больше ничего не добавил, и Джейн повторила про себя его слова. По одному. Возможно, все не так серьезно. «И все же… Черт возьми, Кайл! Что ты натворил?» – подумала она.

– И?

– Когда я уехал от тебя, я застрял в жуткой пробке на бульваре Престона. Красный свет на светофоре загорался каждые две минуты, машины совершенно не двигались, и…

Кайл замолчал, потом покачал головой.

– И тогда я, не подумав, свернул направо, чтобы попасть на Мейн-стрит. Я попал с яркого солнца в густую тень…

Он поднял глаза на сестру.

– Я не увидел мальчика, который выбежал на мостовую.

– Он серьезно ранен?

– У него двойной перелом плечевой кости. И ушибы.

– А кроме этого?

– Кроме этого? Я отправляю ребенка прямиком на операционный стол, а ты спрашиваешь, что еще, «кроме этого»?

Джейн вздохнула, чем рассердила брата еще больше. Он смог наконец облечь произошедшее в слова. Выразить весь ужас того, что случилось.

– Проклятье, Джейн! Ты не понимаешь, что ли? Этот малыш, совершенно здоровый, будет неизвестно сколько времени носить эту штуку, название которой я забыл, и все из-за меня! Я уже не говорю о рисках анестезии и возможных осложнениях. Если бы Мерзавец не решил сдохнуть, я бы никогда сюда не приехал и никогда…

Кайл встал и добавил, что их мать была права, когда спрашивала себя, в какой миг сплетаются судьбы. Джейн ничего не ответила. Любые ее слова – что это пустяки, или что это ужасно, или что Кайл безответственный тип, или что пришло время освободиться от отца – ничего бы не изменили. Об отце она бы брату точно никогда не сказала. Джейн знала, насколько тяжело отделаться от своего детства. От хорошего и от плохого. С этим просто живешь. Прошлое и настоящее, они оба обладают потенциалом взорвать будущее.

Джейн достала из буфета бутылку виски и налила себе немного. Кайл сделал большой глоток прямо из горлышка, поставил бутылку на стол, сел, не говоря ни слова, но Джейн могла бы поклясться, что есть кое-что еще. Она видела это по его глазам.

– И?

Она посмотрела на брата и подняла брови. Кайл снова встал, стащил с себя пальто и бросил его на стул. Стул вместе с пальто упал на пол. Кайл посмотрел на них какое-то время, как будто ожидая, что эта парочка сама вернется на место, потом сделал еще глоток виски.

– Малколм… мальчик, которого я сбил… был с матерью. Он выпустил ее руку и пустился догонять, я не знаю, что… Он сказал, что там была белка, но коп нашел мячик.

– Это имеет значение?

– Черт побери, Джейн!

Кайл с бутылкой в руке мерил шагами кухню, говоря, что наплевать, за чем именно побежал Малколм.

– Был удар, я вышел из машины и увидел маленькие ботинки… Проклятье! Мне показалось, что все остановилось. Я рухнул рядом с мальчиком. Я стал слушать, дышит ли он, и…

Кайл замолчал на мгновение.

– …и тогда его мать опустилась на колени рядом с ним.

Тогда… Он снова сел. Он снова видел Корин, упавшую на колени возле ребенка. Ее волосы, рассыпавшиеся по плечам и скрывавшие лицо, ее дрожащие руки. Он снова слышал ее голос.

– И?

Кайл глотнул еще виски. И на этот раз он пил дольше. Джейн резко вырвала у него бутылку, завинтила пробку и убрала спиртное в буфет. Кайл вытянул длинные ноги, сцепил пальцы на затылке и закрыл глаза.

– Она… Она как будто вышла из сказки.

– Красивая или невероятно красивая?

Кайл снова открыл глаза. Они покраснели, и сестра это заметила.

– Джейн, я никогда не видел такой женщины, как она.

– То есть ты влюбился?

Он опустил руки и засунул их в карманы. Он, который пользовался ими, чтобы прикасаться, писать и играть, в этот вечер предпочитал их сдерживать.

– Если бы я просто влюбился в нее, это было бы не так страшно. Но… – Кайл уперся взглядом в Джейн, – она замужем за типом ростом под метр девяносто… И она его боится.