– Вы разрешите? Кажется, она хочет расписаться вместо вас.

– Да, – выдохнула Корин.


Из своего укрытия маленький коричневый паучок видел, как малышка перешла с рук испуганной матери на руки «взволнованного» Кайла. Паучок заметил, с какой серьезностью девочка рассматривала музыканта, и увидел, что улыбка Кайла могла бы растопить что угодно. Даже сердца маленьких девочек с нахмуренными бровками. Насекомое с восемью ножками вздохнуло, улеглось и поздравило себя с тем, что прибежало вовремя.

– И как же тебя зовут, куколка-красавица?

– Дейзи, – не поднимая глаз, прошептала ее мать.

О! Корин толком этого не осознала, но странное ощущение в животе было похоже на то, которое она чувствовала в детстве на каруселях. Или на американских горках… Когда она мечтала сначала о втором круге, потом о третьем. Когда мечты освещали ее жизнь… Когда…

– Что ж, Дейзи, у тебя глаза твоей мамочки.

Корин еле заметно улыбнулась – но все-таки это была улыбка – и продолжила заполнять строчки. У нее не было привычки к такого рода работе, всем занимался Джек. Настолько хорошо, что в этот день, внимательно заполняя графы, она боялась показаться глупой и неграмотной.


«БЕНТОН Корин вышла замуж за БРЭННИГАНА. Родилась в Берджинтоне. Великобритания».

Кайл сказал, что он родился в марте двумя годами раньше.

– Только в Уиллингтоне, на Восточном побережье. Не такая экзотика, как у вас!

– О, в Берджинтоне нет никакой экзотики. Это в Англии.

– Я догадался об этом по вашему акценту.

Она снова чуть улыбнулась. На этот раз немного заметнее, и от этого Кайлу внезапно захотелось прокатиться на карусели.

– Где это, Берджинтон?

– В пригороде Лондона.

– Вы в Сан-Франциско в отпуске?

– Нет, мы живем здесь уже несколько лет.

– Скучаете по Англии?

Корин удивленно подняла голову.

– Я об этом не думаю. Я туда ни разу не возвращалась.

– Почему?

Корин не знала, что ответить, поэтому пожала плечами и вернулась к документам. Кайл сдержал свое любопытство и сосредоточился на Дейзи, игравшей с его шарфом.


Он впервые держал на руках настоящего ребенка. Ощущение сбило его с толку, но понравилось. Малыш. Это не похоже ни на что другое. Это заставляет спросить себя, будет ли у тебя когда-нибудь такой малыш. Твой собственный… И с огромнейшим удивлением Кайл испытал сильное желание иметь ребенка. До этой минуты на подобный вопрос он отвечал спокойным и окончательным «нет». С его-то жизнью… С той женщиной, с которой он ее делил… При всем комплекте невозможностей желание иметь ребенка никогда еще не возникало. Но от Дейзи так приятно пахло молоком и сахаром. Она не сводила с Кайла глаз, как будто вызванный ею переполох ее забавлял. Кайл понятия не имел, сколько ей. «Меньше года? Больше полугода?» Но вместо того, чтобы спросить, он взял крошечную ручку в свою, и девочка ухватилась за его указательный палец, сжала изо всех сил, продолжая хмурить брови. И тогда, не отдавая себе в этом отчета, Кайл начал негромко напевать.

Корин подняла голову. Это была та самая мелодия, которую она услышала в машине, когда они с Джеком возвращались с ярмарки. Как раз перед первой пощечиной. В последние годы эта мелодия возвращалась к ней в супермаркетах или в общественных местах, и всегда лишь небольшим отрывком. Корин считала ее красивой. Она и сама напевала ее иногда, когда была одна. И сама придумала для нее слова. Так, пустяки, ничего важного. Кайл встретился с ней взглядом. Корин решилась:

– Эта песня… Вы знаете, кто ее поет?

– Я, – удивленно ответил Кайл.

– Да. Но вы знаете, кто ее написал?

Кайл широко улыбнулся.

– Я написал ее больше десяти лет назад. Она вошла в мой первый альбом.

Корин не опустила глаза. Паучок в своем уголке встал на все ножки. Фильм его не разочаровывал.

– Простите, но… я не знаю, кто вы.

– Вы слышали о группе «F…»?

– Возможно. Да. Название мне кажется знакомым, – извиняющимся тоном продолжила Корин. – У нас нет телевизора, а радио я слушаю очень редко.

– Вы любите тишину?

Корин прошептала «да». И принялась раскладывать по порядку документы. С точки зрения эмоций, они были безопасны. Как объяснить, почему она больше не слушает радио? Как признаться, что она ненавидела, когда ее заставали врасплох в большом доме, и она хотела вовремя слышать приближение Джека? Как объяснить, что муж стал бы настойчиво, очень настойчиво выяснять, почему она слушала то или другое, нанося ей удары в живот? Только Джек включал радио, чтобы малыши не слышали, когда…

Корин почувствовала взгляд Кайла на своих плечах, поэтому сказала, что выросла с десятью братьями.

– Ух ты! Десять братьев! Теперь я понимаю, почему вы нуждаетесь в тишине.

– С какого времени вы поете? – спросила Корин, ставя дату на документе.

– Лет с шестнадцати или семнадцати. Я имею в виду, что в этом возрасте я принял решение стать профессиональным музыкантом.

Корин подумала, что в этом возрасте она вышла замуж за Джека. Она собрала листы и услышала свой голос, спрашивающий, играет ли Кайл на каком-либо инструменте.

– Я поднимаюсь на сцену только с гитарой. Но, когда я был маленьким, я учился играть на фортепьяно. Моя мать играла на нем восхитительно.

– Она больше не играет?

После паузы Кайл ответил:

– Мама умерла много лет назад.

– Простите.

Кайл и Корин смотрели друг на друга, паучок считал секунды, Дейзи пищала.

– Мне нравится, что эта песня нашла дорогу к вам. Песня, которая долго держится, обычно бывает хорошей.


Нет, в самом деле, Кайлу казался замечательным тот факт, что его песня жила в Корин столько лет и что она считает ее важной для себя. Он открыл было рот, чтобы признаться ей в этом, когда раскаты голосов разбили стены из времени и пространства, поднявшиеся вокруг них. Корин отреагировала мгновенно, схватила Дейзи и встала почти по стойке смирно.

В кабинет вошел Джек. Ему хватило нескольких шагов, чтобы подойти к Корин и схватить ее за плечо. Он был вне себя.

5

– Где Малколм? – прорычал Джек.

– Ваша жена ни в чем не виновата, – вмешался Кайл и встал. – Это я сбил вашего…

Джек грубо оттолкнул Корин и схватил Кайла за лацканы пальто. Кайл был высоким, но Брэнниган оказался выше. Кайл не отвел взгляда и спокойно повторил, что это был несчастный случай. Но Джек ничего не слышал. Он был в ярости. Корин знала, что в таком состоянии он себя не контролирует. Поэтому она попыталась остановить его, повторяя, что Малколм перебегал через улицу и что Кайл не мог его видеть… Джек схватил ее за руку и притянул к себе.

– Откуда ты знаешь, что он видел и чего не видел?

– Эй! Полегче! – воскликнул Кайл, чувствуя, как в нем поднимается гнев.

Джек быстро развернулся и ткнул пальцем в грудь Кайла.

– А ты мне сейчас скажешь, какого черта ты делал на этой улице!

– Джек! Джек! Это я виновата!

– Что ты там забыл, мерзавец?

Медсестры и медбратья сбежались со всех сторон, чтобы урезонить отца, но тот продолжал сыпать оскорблениями. До того момента, пока сержант О’Нил не вошел в переполненный кабинет и не пригрозил арестовать Джека. Просто-напросто.

Брэнниган несколько раз вдохнул, не сводя глаз с Кайла и с полицейского. Потом потребовал, чтобы его отвели к сыну. Неизвестно откуда взявшийся врач находчиво положил руку ему на рукав и заговорил о предстоящей операции, которая должна была состояться на следующее утро. Дейзи оторвала голову от шеи матери, в которую утыкалась носом, и проследила за забавным маленьким коричневым паучком, со всех ножек убегавшим из кабинета. Подальше от ярости и непредсказуемых человеческих ног.

– Ваш сын чувствует себя хорошо.

– Как вы можете говорить, что у моего сына все в порядке, когда его едва не убил этот негодяй!

– Мистер Брэнниган! – заговорил сержант О’Нил. – Вам лучше пойти навестить сына.

– Я вас провожу, – вызвался врач.

Джек взял Дейзи на руки, а Корин – за руку. У Кайла защемило сердце. Он смотрел вслед Корин, охваченный очень плохим предчувствием. Сержант О’Нил протянул ему листы, разлетевшиеся по кабинету. У Кайла вырвался гневный жест. Полицейский как-то странно улыбнулся.

– У вас ведь нет детей, верно?

Кайл покачал головой.

– Вы сбили его ребенка. Не могу сказать, что я его не понимаю.

– Этот тип сумасшедший.

– Он просто вспыльчивый.

Кайлу захотелось заорать на сержанта, объяснить ему, что Корин боится Джека. Что его необходимо упрятать за решетку, пока не поздно. Но выходить из себя не стоило. Особенно в такой ситуации.

– Советую вам в ближайшем будущем избегать встреч с ним, – сказал О’Нил. – Держитесь от него подальше, пусть вместо вас действует ваш адвокат.

Кайл пообещал, спрашивая себя, как он сумеет проверить свои опасения за то короткое время, что ему оставалось провести в Сан-Франциско.

– Кстати, я получил результаты ваших анализов. Они отрицательные. Поэтому вы можете вернуться домой. Завтра вы присоединитесь к вашей группе, как и планировали.

Кайл кивнул.

– И куда вы летите на этот раз?

– В субботу у нас концерт в Москве.

– Вам чертовски повезло. – Сержант улыбнулся и сунул огромные ручищи в карманы брюк. – На вашем последнем концерте мне побывать не удалось.

– Я скажу, чтобы вам прислали приглашения, но я бы не хотел…

– Ценю вашу любезность, Кайл. Когда вы к нам вернетесь?

– Я не помню наизусть все даты.

– Только музыка, так?


Кайл записал адрес, который ему продиктовал сержант О’Нил, оставил автограф лично ему и по автографу для двух его сыновей. Полицейский пожелал Кайлу удачного концерта в Москве и признался, что обязательно посмотрит снимки в интернете, но сыновьям не расскажет, как получил автограф. Профессиональная тайна. Кайл поблагодарил сержанта и вышел из кабинета. Даже на парковке его сердце все никак не могло успокоиться. «Я сбиваю мальчишку и отправляю его на операционный стол в тот самый день, когда похоронили моего отца-убийцу, и встречаю полицейского, который оказывается моим фанатом. Жизнь абсурдна… Я должен встретиться с Корин».