– Наверное, да. Ты когда-нибудь мастурбировала?

– Не-а. Зачем мне это?

– Не знаю. Девочки часто это делают.

– Будто парни делают это реже.

Алан смущенно улыбнулся.

– Последний раз я дрочил вчера ночью.

– Фу. Избавь меня от этой информации!

– Это физиология, – пожал он плечами.

Грейс запищала:

– Не хочу ничего знать про твоего дружка и его совместимость с твоей рукой. Я вообще не вижу смысла в сексе. Это же …мерзко.

– Ты просто ещё не встретила того человека, с которым захочешь быть вместе во всём. Когда встретишь, тогда само сердце подтолкнёт тебя слиться с ним. Быть едиными.

– Откуда такие познания?

– Так сказал папа.

– Я верю Логану, но это не меняет того факта, что секс причинит мне боль. А я этого не хочу.

– Никто не причинит тебе боль, обещаю, – тихо поклялся Алан.

Его рука скользнула к ладони Грейс и сплела их пальцы. В это время яростные стоны Иви были слышны повсюду.

– Иви! – грозный голос отца приближался к комнате.

– Ей пиздец, – шепнул Алан.

– Нам тоже. Если ты не забыл, то мы наблюдаем за этим от и до. Если не убьёт папа, то убьёт Иви.

– Будь тише, и мы успеем сбежать до того, как нас заметят.

Парень подскочил с тела Иви и принялся натягивать трусы и джинсы.

– Прости меня. Я должна быть тише.

Он нежно погладил её по щеке и поцеловал в нос. От этого жеста Грейс ахнула.

– Все в порядке. Встретимся завтра на трассе? У меня будет гонка.

Иви подала ему футболку. Но он не одел её. Лишь закинул на спину.

– Если отец отпустит меня.

– Твою мать, Иви. Я выдеру твою задницу! – голос отца уже отчетливо слышался рядом с дверью.

Парень метнул злой взгляд на Иви.

– Ты уверена, что всё будет в порядке? Я могу остаться и поговорить с этим хреном.

– Все будет хорошо. Лезь скорее, – она подтолкнула его к окну, и он начал спускаться.

– Я люблю тебя, детка.

– Я люблю тебя, Ноа.

Он успел спрыгнуть в тот момент, когда разъярённый отец влетел в комнату. Он тут же подлетел к окну, оттолкнув Иви. Нагнувшись, он принялся высматривать незваного гостя, но никого не нашёл. Парень успел сбежать.

– Что. Ты. Делала. В комнате.

– Смотрела фильм.

Отец обвёл взглядом комнату и остановился на закрытом ноутбуке.

– Мерзкая лгунья. Молись, чтобы Грейс стала не такой, как ты. Иначе я убью тебя собственными руками, если твой пример окажется для неё заразительным.

С этими словами он хлопнул дверью комнаты.

– Ты плачешь? – спросил Диего. Он остановился у ворот церкви, расстегнул ремень и навис надо мной, – Грейс, я не могу видеть то, как ты плачешь.

– Прости, но сегодня и ближайшую десятку лет я буду ходить с ведром слёз.

Диего зажмурил глаза и аккуратно опустил свои губы мне на лоб.

– Мне так жаль.

– Как думаешь, это когда-нибудь закончится?

– Что?

– Это дерьмо, творящиеся в моей жизни. Я устала, Диего. От всего устала, понимаешь?

Он выдохнул и начал нежно гладить меня по волосам, целуя моё лицо.

– Вся жизнь состоит из кучи дерьма. С самого рождения ты встречаешься с этим и заканчиваешь жизнь тем же самым. Остаётся только достойно пройти все это. Это твой путь, твои трудности, которые сделают тебя тем, кто ты есть. Все мы живём этим. И ты сможешь справиться. Тем более я с тобой, Грейс.

– Но со мной больше нет Алана…

– Он есть. Он всегда будет в твоём сердце, пока ты помнишь его, ты будешь жить с ним глубоко в душе. А сейчас ты должна почтить его память, так что выходи из машины и идём. Сегодняшний день будет сложнейшим, но дальше будет легче. Просто потерпи.

Я в слезах кивнула и прижалась губами к его губам. Никакого страстного поцелуя. Я делилась своей болью, а он впитывал её, ослабляя мои страдания.

Выйдя из машины, Диего сразу равняется со мной и сплетает наши пальцы в крепкий замок, символизирующий, что он всё ещё со мной, что он всегда будет рядом. Мы идём по заснеженной тропинке к холму, на котором располагается церковь, когда на тропу выходит Арчер. Его светлые волосы мокрые от снега, но не настолько слипшиеся, чтобы вызывать отвращение. На нем вместо темной куртки осеннее пальто, которое может и подходило бы для Лондонской погоды. При виде меня он тут же ускоряется, и спустя несколько секунд я и Диего стоим лицом к лицу с моим бывшим парнем.

– Грейс, не передать словами, как тебе сейчас трудно, но ты же знаешь, что мы все с тобой? – сегодня, блять, все решили сказать это? По факту они исчезнут сразу же после панихиды.

– Не стоит, – бурчу я и тут же перевожу взгляд на Диего, реакция которого волнует меня больше, чем незваный гость.

Глаза Диего мечутся между нами. Он недоумевает, но тут же карие глаза приобретают чёрный цвет – он, наконец, понимает что к чему.

– Так ты, значит, Арчер, – с призрением выплевывает он.

Мой бывший перестаёт смотреть на меня, удостоив вниманием Диего.

– Да, это я, а мы знакомы? – он не глуп и понимает с каким тоном и намерениями говорит с ним Диего, но старается держаться максимально интеллигентно, как и учат в высшем обществе.

Диего сжимает мои пальцы, и я практически пищу от боли.

– К счастью, нет, мы, мать твою, не знакомы.

Арчер хмурится и продвигается ближе вперёд.

– А я так понимаю, ты тот, в кого влюблена Грейс? – он с ног до головы осматривает Диего, – она не могла настолько отчаяться.

– Она отчаялась, когда встретила тебя. Но ты снизошёл и порвал с ней.

– Откуда ты… – Арчер кидает на меня недовольный взгляд и возвращается к Диего, – мне наплевать кто ты такой, мне нужно лишь поговорить с Грейс, так что уйди с дороги и не мешай.

Диего дёргается в моих руках. Я начинаю переживать ещё сильнее, но по-прежнему в ступоре молчу.

– Мы и не обсуждаем кто я такой. Какая это вообще разница, Аче…

– Я Арчер, – рычит тот.

– Ха, да? Похрен.

Не в силах дальше слушать это, тем более Арчер и Диего уже на исходе, поэтому я тяну последнего на себя.

– Диего, пожалуйста, только не сегодня, – молю я его. Он расслабляется и позволяет мне тащить его.

Арчер выскакивает перед нами.

– Нам надо поговорить, – настойчиво повторяет он, но уже для меня, а не для Диего.

– Иди нахрен, – Диего вырывается из моих рук и сталкивается лбом с Арчером. Тот не дрожит и не задерживает дыхание от предстоящей битвы.

Да что за день то такой?

– Диего, пожалуйста.

Он игнорирует меня.

– Давай, Доменик, иди к Грейс, ты же умный пёсик.

– Ты хочешь, чтобы твоя смазливая рожа выглядывала у тебя из задницы? Потому что именно это я собираюсь сделать. Грейс, ты позволишь мне?

Чуть я открываю рот, Арчер перебивает меня:

– О, надо же, какой ты послушный пёсик. Даже разрешение спрашиваешь. Идём, я дам тебе лакомство.

Губы Диего растягиваются в ехидной улыбке.

– Тебя удивляет то, что я поинтересовался у своей девушки можно ли мне выбить все дерьмо из её бывшего парня?

Он специально выделяет интонацией слово «бывший», выводя Арчера из себя. Мой более-менее мудрый и взрослый Диего потерялся где-то в тундре, давая волю этому парню, который смотрит на Арчера с самой сексуальной, но опасной улыбкой.

– Я хочу поговорить со своей девушкой…

– Бывшей девушкой.

– Пошёл к черту, грёбаный эмигрант, – зло кричит на него Арчер, и я встаю между ними.

– Всё, хватит, имейте совесть. Хотя бы немного, – я глазами указываю на прохожих, которые идут в церковь на прощание с Аланом, попутно смотря весь этот спектакль, – Арчер, у тебя есть минута.

Он сжимает челюсти, разгибая и сгибая пальцы.

– Сначала давай отойдём или прикажи своему… этому мужику уйти, – с неприкрытым отвращением блюет Арчер, на что Диего закатывает глаза.

– Может, мне задницу тебе поцеловать, а?

– А давай, целуй.

– Ублюдок, – шипит Диего и вновь кидается на него, но я преграждаю ему путь.

Кладу ладони на его грудь, которая тяжело вздымается, и заставляю посмотреть на меня.

– Пожалуйста, всего минуту, а потом я больше никогда не увижу его. И ты тоже.

Он испытывающее смотрит на меня, но сдаётся и отступает. Как только Диего отходит на несколько футов от нас и достаёт сигарету, Арчер, наконец, говорит:

– Я-то думал, что ты шутишь, пытаешься заставить меня ревновать.

– Зачем мне это? – с недоумением спрашиваю у него, глядя на своего Фуэнтеса. Что за горячий красавчик, да ещё и бунтарь. Боже, как я его нашла?

Арчер что-то ворчит себе под нос, но я даже не напрягаюсь, чтобы расслышать.

– Мне жаль, что так вышло… это большая потеря для тебя, нас…

– Ага.

– Это всё? То есть… я приехал.

– И? Вообще, зачем ты приехал?

Арчер хлопает глазами.

– Алан умер. Наш друг, наш общий друг, он – мёртв.

– Да неужели? А без тебя я не знала, – голос срывается, когда я кричу это ему в лицо. Краем глаза замечаю, что Диего приходит в движение и идёт в нашу сторону, но я останавливаю его, – Арчер, что тебе нужно? Говори и попрощаемся.

Он вздыхает и нервно теребит пуговицу своего пальто.

– Наши родители хотят, чтобы…

– Нет, – перебиваю его, – можешь не продолжать. Мне это не интересно.

Он говорит что-то ещё, но я уже не слышу. Я цепляюсь за руку Диего и иду в церковь, оставляя своё прошлое в виде Арчера позади.

Каждый в церкви держал в руках по темному цветку, сохранял холодное лицо и стоял ровно, будто в строю. Заметив своих ребят, я не пошла в их сторону. Сегодня я не достойна их поддержки. Скользнув взглядом по ним, я увидела впервые грустного Оливера, который обычно шутил, пел песни, смеялся; заметила и плачущую Донну, которая стояла среди парней команды по лакроссу рядом со своим другом; Саманта уже дошла до ребят и стояла рядом с Полли, на лице которой застыла маска ужаса. Какого это, терять любовь?