– Тогда ты просто не можешь отказаться от сегодняшней вечеринки в честь победы! – завизжала она, запрыгав на месте.

Победы. Девочки смогли победить без меня.

Я не могу сказать, что меня беспокоит больше всего: то, что команда обошлась без меня, либо гордость, потому что им чудом свыше была дарована победа над громилами, которых каким-то образом нужно называть слабым полом. Как ту команду и слабый пол – можно поставить в одну ширинку? Они антоним данного выражения о девушках.

– Какой вечеринки? – глухо спросила я, первый раз услышав о подобном мероприятии. Да чему удивляться, я ещё не видела команду без состояния отшибленной.

– В честь вашей победы, и ты обязана там быть!

– Я не могу, – отрицательно закрутила я головой.

– У тебя нет другого выбора, Грейс, ты – капитан команды, – сверкнула она очаровательной улыбкой, – при хорошем раскладе: напьёшься и отсосешь кому-нибудь.

– Сейчас я не уверена в том, что зарядили мне, а не тебе, – поморщилась я.

– Да ладно тебе, не строй из себя девственницу со стажем, – смешно зашевелила она бровями, над чем я не удержалась и рассмеялась.

Ох, Мария, единственный человек, кому я могу это сделать – твой брат.

Конечно, я оставила эту мысль при себе, ответив:

– Я подумаю.

– Встречаемся в восемь у кампуса, – широко улыбалась она, зашагав в сторону, откуда пришла, – никаких возражений!

Смотря вслед Марии, я не совсем понимала, когда успела дать своё согласие. Видимо для неё, оно было чистой формальностью.

Какие же они разные, буквально две противоположности. Мария – озорная, весёлая, бесстрашная, не обидчивая и жизнерадостная, в то время как Диего – закрытый, холодный, равнодушный, одним словом – тайна, покрытая мраком. Диего говорил о том, что у него есть брат, только его – я ещё не наблюдала. Судя по тому, что он боится ответственности в виде ребёнка, но имеет законную жену – парень странный. Женился, но поджимает булки из-за беременности собственной жены. Кто ещё есть в его семье? Уж не брат ли та золотая середина в их семье, потому что характер Диего и Марии виден невооружённым глазом.

– Принцесса, – возникла на моём плече рука, и я заочно знала, кому она принадлежит так же, как и упоминание ласкательного имени. По этой причине я закатил глаза.

– Чего тебе?

– Хочу предложить скоротать время, возможно, что даже очень приятное для тебя, а после и для нас.

– Не будь я вежливой, то послала бы тебя нахрен.

– Ты уже это сделала, – усмехнулся Оливер у моего уха.

Скинув руку с плеча, я искоса посмотрела на пошлую улыбочку, дарованную мне.

– Оливер, я лучше полижу асфальт, чем потрахаюсь с тобой.

– Детка, ты зря отказываешься, – расплылось его лицо в ещё большей улыбке, когда я зашагала в нужном направлении.

Закатив глаза на очередную реплику своего секс-преследователя или же претендента на данную должность, я покинула стены университета в направлении кампуса.

Но и тут меня поджидала неудача.

Поцелуй Алана в щёку был таким же быстрым, как человек, который должен развести пиццу за час, иначе оплатит её сам.

Мой лучший друг теперь метит на должность моего парня. Я что, обнюхалась кокаином и сейчас мне всё мерещится?

– Привет, – улыбался он, шагая рядом и пытаясь поймать мою ладонь, которой я то и дело поправляла волосы, чтобы не позволить ему это сделать.

Нет, он не метит. Он уже считает, что занимает данное место в моей жизни. Когда я проспала этот момент?

– Привет, – невнятно пробубнила я, очередной раз заправляя волосы за уши. Клянусь, таким образом девушка даёт понять, что смущается, тем самым парень может легко додумать, что она испытывает к нему чувства.

Я ничего не испытываю, хотя мне очень хочется обратного. Чёртово сердце.

Какого это: целовать человека, который является твоим лучшим другом практически всю жизнь!? Он знает всё. Господи, он знает намного больше, чем необходимо, даже моего первого парня и как всё было. Он что, терпел и не показывал вида? Не может же человек, испытывающий чувства к другому – выслушивать весь его бред и не ощущать покалывания в сердце.

– У тебя месячные? – тихо спросил Алан.

– Господи, Алан! – воскликнула я, кинув в него взгляд, наполненный ужасом.

Он даже знает мой цикл.

И он прав: где месячные? Всю неделю я лишь мысленно убивала Диего, который очередной раз взял меня на столе и показал равнодушие после секса.

– Но у тебя должны были начаться вчера, – пожал он плечами, вгоняя меня в краску, которую я никогда не испытывала в его обществе.

– Хватит обсуждать эту тему, – процедила я.

– Хорошо, – сказал Алан, и меня жутко выбесило его хорошо, поэтому я сверкнула глазами в сторону друга, дав понять, что пребываю не в самом лучшем расположении духа.

Проводив меня до самой двери, Алан снова оставил поцелуй на моей щеке и помахав рукой на прощанье, скрылся за ближайшим углом.

Войдя на порог, я закрыла дверь и прижалась ней спиной. Всё зашло слишком далеко, стало ещё более запутанней. И самое главное, что я позволяю расти и путаться этому клубку дальше.

– Дерьмовый день? – спросила Саманта, на что я распахнула глаза от неожиданности, потому что не заметила её присутствия.

– С каждым днём хуже и хуже. Чёртова вечеринка должна принести хоть каплю веселья.

– Ты идёшь?

– Мне не оставили выбора, – вздохнула я, отстраняясь от двери и следом упав лицом в подушку.

Видимо Саманта очень доходчивая, потому что не стала устраивать мне допрос с пристрастием, пытаясь выведать причину бесконечных расстройств в моей жизни. Серьёзно, я жду того момента, когда меня уже объявят приёмной.

Уткнувшись носом в ткань, я буквально пыталась задохнуться и лишить себя жизни хотя бы на пару часов. Примерно так же, как меня вырубили на поле. Прекрасные часы без головняков.

– Грейс, – поглаживала тёплая рука моё плечо.

Я уже было хотела вымолвить имя Диего, но успела прикусить язык, увидев фигуру Саманты, склоняющуюся надо мной.

– Сколько время? – распахнула я глаза, переведя взгляд на окно, где уже заметно стемнело.

– Четверть восьмого.

– Твою мать! – соскочила я с кровати, подхватывая полотенце и одежду, в которой собиралась быть сегодня на вечеринке.

Под душем я ополоснулась так быстро, как только могла, два раза порезав ногу бритвой на одном и том же месте, а лучше бы полоснула шею. Это всё непонятная магия университета, где я ещё никуда и никогда не пришла вовремя. Сейчас мне кажется, что я даже опоздаю на собственные похороны.

Расправив на теле утонченное белое платье с закрытыми руками и грудью, но открытыми ногами, я наспех высушила волосы и встряхнула ими, придавая прикорневой объём и лёгкую небрежность, разбросанную по плечам.

Саманты в комнате уже не было, вероятно, ускользнула к Полли, которая наверняка будет на вечеринке. Я до сих пор помню улыбку этой сучки, направленную мне в ту секунду, как глаза погрузились во тьму. Она специально сделала пас, тем самым бросив меня под гусеницу танка. Как-нибудь, я отплачу ей той же монетой, эта сучка уже доконала меня. Пора перестать жалиться над ней и включить стерву, которая легко сотрёт её в пыль по щелчку пальцев.

Шагнув в туфли, я подхватила телефон и побежала на выход, потому что время перевалило за восемь, показывая, что я уже опоздала на две минуты.

Одно могу сказать точно: бегаю я на шпильках ничем не хуже, чем в бутсах. Мне даже удалось снести с ног парня, вошедшего в двери. Чудом он успел отклонить голову назад, в ином случае – косяк дерева мог ровно пройтись по его милому личику.

– Решила заморозить меня? – заулыбалась Мария, увидев меня, трусцой бегущую в её направлении.

– Отключилась на несколько часов, – вздохнула я, остановившись около Марии, пытаясь выровнять дыхание. Чёрное платье на её теле – было будто изрезано и более открыто сверху, чем моё. Хотя длинна оставалась одинаковой.

Добравшись до дома братства буквально в квартале от кампуса, мы вошли в открывшуюся перед нашими лицами дверь, из которой выскочил какой-то парень и поскакал по траве, будто годами сидевшего заложника, выпустили на волю.

Проводив его взглядом, я направилась за Марией, которая не стала наблюдать за придурковатым парнем, скачущем на газоне. В руках моих тут же оказался стаканчик, который вручила моя вечерняя подруга.

– За Грейс! – заорала толпа, из-за чего я распахнула глаза и оглядела людей в доме, взгляды которых были направлены на меня.

– Не делайте вид, будто я не отключилась, – закатила я глаза и осушила стаканчик до дна, после чего, посмотрела на девочек, особенно на Полли, лицо которой помрачнело, когда мы встретились глазами. Сучка явно понимает, что вина полностью на её плечах, – это ваша победа.

– Победа наша благодаря тому, что ты измывалась над нами на поле ежедневно, – улыбалась Донна, подойдя ко мне и обняв, – я рада, что ты жива. И я отомстила ей за тебя.

– Отомстила? – вылупила я глаза, переживая за то, что Донну могут исключить на несколько игр, либо же вовсе из команды.

– Типо того, – кивнула она, – я могла оставить ей косоглазие, петляя по полю. И её отстранили на следующую игру с нами.

– Отлично, мой следующий мяч впишется в её физиономию, как только она появится у меня на глазах, – и второй в лицо Полли, но продолжение я добавлять не стала, а лишь улыбнулась и подхватила второй стаканчик с алкоголем.

Взметнувшиеся красные стаканчики в воздух, опустошились со криками «за победу» и «за кисок». Втрое, конечно, принадлежало парням с братства, у которых член вместо мозга.

После третьего стакана, в голове тараканы уже начали готовить план дальнейших действий. Но первым они выбрали танцы. Сумасшедшие танцы: на столе, полу, диване, столешнице. Этот дом – рассадник бактерий и венерических заболеваний, как и любое подобное братство университета.