— Ответить не хочешь? — Она кивнула на телефон, который все еще полз по столешнице.

Я взглянула на него, но в эту секунду звонок оборвался, и мобильный опять умолк.

— Я подумала, что ты ушла и забыла телефон, — объяснила тетя Лидия, присаживаясь на высокий стул рядом со мной. Она закатала рукава на заляпанной красками рубашке, обнажив веснушки на руках. — Я слышала его даже на чердаке.

— Прости, — сказала я, подтягивая колени к груди и обнимая их руками. — Я не хотела мешать тебе.

Тетя мотнула головой.

— Все в порядке. Все равно я не особенно много сделала.

— А кажется, что наоборот.

Она улыбнулась, затем вздохнула и снова посмотрела на мой телефон.

— Могу я узнать, кто тебе так названивает? Мама?

— Нет. — Я уткнулась подбородком в коленки и нахмурилась. — Это Джуд.

Тетя Лидия приподняла брови, но промолчала. За окном щебетали птицы. Их трели просачивались в окно над раковиной вместе с солнечными лучами. Редкие облака напоминали кипельно-белый хлопок. Все выглядело как обычно, вот только внутри меня царил хаос.

Спустя мгновение тетя Лидия встала.

— По-моему, у меня где-то было мороженое. — Она достала из холодильника ведерко мороженого, а из комода две ложки. Сев на место, тетя расположила ведерко между нами. Moose Tracks. Когда-то мы с тетей только его и ели всякий раз, когда я оставалась у нее дома в Уиллоубруке. Мы устраивались в спальных мешках в гостиной, смотрели комедии и съедали целое ведро мороженого.

Я взяла ложку и жадно зачерпнула лакомства.

— Давненько я не делала этого, — заметила тетя Лидия.

Я проглотила мороженое и слизала с ложки шоколад.

— Ты не скучаешь по Уиллоубруку? — спросила я.

Тетя Лидия провела ложкой по краю ведерка. Она всегда говорила, что самое вкусное мороженое находится по краям, потому что там оно тает в первую очередь.

— Я скучаю по тебе, — ответила она, глядя на меня. — И по твоей маме. Не по тому человеку, которым она стала сейчас, а по тому, какой она была. По тем моментам, когда она переставала быть идеальной. Вот по чему я скучаю. — Она замахала ложкой.

Я зачерпнула новую порцию мороженого, позволив ему немного подтаять во рту, прежде чем проглотить.

— А почему ты уехала? Да еще так внезапно. Что-то случилось?

Она немного подумала, проглотив пару порций десерта.

— Иногда нужно уехать, чтобы понять, чего ты на самом деле хочешь. — Она накрыла мою руку своей ладонью. — Честное слово, с тобой это никак не связано. Только со мной. Я подумала, что смена обстановки пойдет мне на пользу.

— И как? — спросила я.

— Не знаю, — вздохнула тетя.

Экран моего телефона опять загорелся, и в комнате раздался рингтон. Мы обе уставились на него. На дисплее огромными буквами растянулось имя Джуда.

— Он что тебя обидел? — поинтересовалась тетя Лидия.

Я покачала головой. Джуд не виноват. Это я виновата в том, что все зашло так далеко. Я должна отстраниться от него ненадолго — убежать, как говорит тетя — и разобраться со своими мыслями.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда позволь мне дать совет, основанный на том, что я поняла за эти годы. Иногда просто необходимо сталкиваться с проблемами лицом к лицу и решать их.

Я вздохнула, зачерпывая огромную порцию мороженого.

— Я еще не готова решить их.

— Рано или поздно на звонок придется ответить, — тетя Лидия склонила голову на бок, — разве вы с Джудом не идете с Эштон на салют?

Я застонала и уронила голову на руки.

— Я совсем забыла.

Телефон трезвонил еще минуту. Надо бы поменять рингтон. Раз за разом, слушая эту мелодию, я ненавидела ее все больше.

— Что ж, — продолжила тетя, — ты можешь и позже подумать над этим, а сейчас мы должны доесть это мороженое.

Я села прямо и одарила ее благодарной улыбкой.

— Звучит отлично.


***


— А где Джуд?

Прежде, чем ответить, я устроилась на пассажирском сидении и пристегнула ремень.

— Не знаю. Похоже, сегодня буду только я. Извини.

Я чувствовала на себе взгляд Эштон, но не решалась поднять глаза. Накануне я позвонила ей и попросила заехать за мной чуть раньше. И хотя Джуд перестал названивать, я не была уверена, что он не заявится ко мне домой. Подумав, я решила, что если он увидит у дома мою машину, то подумает, что я еще не ушла и не станет искать меня в парке, где я должна была встретиться с Эштон и остальными.

— Все в порядке? — спросила Эштон, отъезжая от тротуара.

Я кивнула.

— Все отлично. Просто решили быть сами по себе этим вечером.

Удаляясь от квартала тети Лидии, Эштон потянулась к приемнику и сменила радиостанцию. Заиграла какая-то визжащая песня с аккомпанементом в виде множества гитар. Судя по восторженным кивкам Эштон, песня ей очень нравилась, так что я расслабилась, стараясь насладиться музыкой. Предполагалось, что за лето, проведенное в Эшвилле, я должна буду расслабиться, но вместо этого усложнила все еще больше. Я чувствовала себя одной из тех девчонок, что не могут вздохнуть без того, чтобы не сходить с ума по парню, и чувство это мне совсем не нравилось.

Мы въехали в старый кирпичный тоннель, а когда выехали, Эшвилл раскрылся перед нами, поднявшись из пышной зеленой долины горным пейзажем, будто бы всегда был его частью. Я улыбнулась и прильнула к окну, любуясь городом. Дома мелькали среди деревьев, выстроившихся в линию по горному хребту, а холмы резко уходили вниз меж кирпичных музеев и магазинов. Наблюдение за городом под таким углом помогало не так сильно думать о Джуде, моей матери и Уиллоубруке. Не так часто мне удавалось просто сидеть и наблюдать за чем-то, не думая о том, что нужно сделать дальше.

Эштон припарковала машину и впихнула мне стопку одеял. Она буквально лопалась от смеха, пока я в поисках Кейт и Картера пыталась балансировать с одеялами и сумкой и не спотыкаться обо все, что встречалось на моем пути. В парке было уже достаточно людно: семьи устроились на одеялах, влюбленные парочки прогуливались за руки в ожидании салютов. На сцене выступала группа и несколько людей сидели и слушали, либо танцевали вокруг них. Кейт с Картером ждали нас, устроившись на низкой каменной ограде. Я сбросила свою ношу и крепко обняла Кейт.

— Привет, — поздоровалась она. — А где Джуд?

Я пожала плечами.

— Его сегодня не будет.

Кейт нахмурилась.

— Чего это?

— Почему всех так интересует Джуд? — огрызнулась я.

Кейт пошла на попятную.

— Извини.

Я покачала головой и уставилась себе под ноги. Прежняя Ханна огрызнулась бы в ответ без всякого раскаяния, но нынешняя чувствовала себя ужасно из-за того, что испытывала раздражение по отношению к Кейт.

— У него изменились планы, — пояснила я. — Вот и все.

— Да и ладно, — подал голос Картер. — Я совсем не против быть единственным парнем среди трех горячих цыпочек, — он с ухмылкой обнял Эштон за плечо.

Очевидно, она нравилась ему. И если он не понял, что тоже нравится ей по тому, как раскраснелось от его слов ее лицо, то был полным идиотом. Я искренне не понимала, что их сдерживало. Разве не логичнее признаться друг другу в чувствах и перейти на следующую стадию до того, как кто-нибудь из них выкинет какую-нибудь глупость?

Вокруг громыхала музыка. Торговцы продавали лимонад и хот-доги. Устоять было невозможно, поэтому мы тоже купили. Стоило мне откусить кусочек от своего хот-дога, как рот моментально наполнился жиром. Фаст-фуд явно не относился к органической пище, которую предпочитала моя мать, и уж точно не был кошерным. Но мне все равно нравилось.

Кейт расстелила одеяло на свободном участке холма. Мы сели, причем Картер придвинулся к Эштон ближе, чем следовало.

— Какие салюты запомнились вам больше всего? — спросила Эштон.

— Ой, — воскликнула Кейт, округлив глаза. — Те, которые они устроили, когда мы были в пятом классе. Помнишь? Группы исполняли диснеевские песни. Было эпично!

— Да, нам было по десять, — рассмеялась Эштон.

— А мне понравилось прошлогоднее шоу, — сказал Картер. — Самые крутые и громкие фейерверки. Клянусь, их было слышно даже в горах.

— А что насчет тебя, Ханна? У вас в Уиллоубруке устраивают салют? — спросила Эштон, повернувшись ко мне.

Я покраснела, припоминая салюты, которые когда-либо видела: новогодний в Лондоне, по случаю четвертого июля в Нью-Йорке…

— Когда мне было восемь, мы с моими друзьями Эйвери и Эллиотом разбили палатку на моем заднем дворе на четвертое июля, — сказала я. — Мы не захотели пойти в торговый центр с остальными, а решили остаться дома и посмотреть салют там. Мы сделали смор (Смор — традиционный американский десерт, который обычно едят в детских лагерях у костра, прим. переводчика) в микроволновке и играли во дворе весь вечер. Самое забавное, что мы уснули перед палаткой еще до начала шоу. А проснулись только тогда, когда в небе прогремел первый салют. — Я засмеялась. — Никогда не видела Эллиота таким испуганным.

Остальные подхватили мой смех. А я и не вспоминала о том дне до сегодняшнего вечера. От мысли, что теперь мы трое едва разговаривали друг с другом, стало грустно.

— Ханна, — вырвал меня из размышлений чей-то голос.

Передо мной стоял Джуд и смотрел на меня с прищуром, сжав губы в тонкую полоску. Мой взгляд сфокусировался на его губах… на мягких губах, которые были мне так хорошо знакомы. При виде них мои собственные губы дрогнули от воспоминания о его поцелуе.

Я сглотнула, борясь с разрастающимся во мне чувством.

— Что ты здесь делаешь?

Он обвел парк рукой.

— Это общественное место.

Я отвернулась от него.

— Я сейчас не в настроении общаться, Джуд.

— Ханна, — снова повторил Джуд. Наклонившись, он взглянул мне в глаза, и выражение его лица и голос стали мягче: — Пожалуйста.

Я не могла смотреть на него. Я не была уверена, что способна на правильные и разумные действия. Как и не могла начать что-то, не причинив ему боль в конце. Разговор с ним только усложнил бы ситуацию.