– Дарс, это очень опасно.

Дарси нахмурилась.

– Не опасно. Моя мама, сколько я себя помню, принимает его каждый день.

«О боже, она считает это нормальным!»

– Дарси, в этом-то все и дело, – возразил я, – организм твоей мамы привык к нему. А организм Нелл нет.

Она покачала головой, словно я не понимал элементарных вещей.

– Мы с Элис тоже его принимали. – Она пожала плечами. – И с нами ничего не случилось.

Я замолчал, потому что мне показалось, что я вот-вот попаду в мир, в котором живет моя девушка и куда мне совсем не хочется попадать. Я превратился в эгоистичного мудака. Мне очень хотелось поцеловать ее и, возможно, трахнуть в этой самой арке. Если бы я продолжил размышлять о том, почему моя подружка пытается имитировать поведение психически нездоровых взрослых людей, я бы, наверное, никогда больше не смог к ней прикоснуться.

– Она выглядела нормально, когда ты уходила?

Дарси пожала плечами.

– Да, она тихонько сопела. А мистер Майклз?

Мы с Бреттом провели бо́льшую часть вечера, потягивая местное пиво «Перони». К тому времени, как я на цыпочках вышел из номера, он негромко похрапывал, лежа на спине с открытым ртом. Я рисковал лишь тогда, когда проходил мимо соседнего номера, опасаясь, что Соня постоянно караулит возле двери. К счастью, она не вышла в коридор, чтобы наброситься на меня. Я постоял в конце коридора добрых три-четыре минуты, опасаясь, что она может пойти следом. Но этого не случилось. По всей видимости, пока нам везло.

– Все отлично, – ответил я.

Дарси захихикала.

– Значит, все в порядке. – Она снова поцеловала меня. – Расскажи мне, как сильно ты любишь Италию.

– Я ужасно люблю Италию, – ответил я.

– Мы должны переехать сюда, – шепнула она мне на ухо. – Ты и я, вместе. Мы должны переехать сюда вместе.

Впоследствии я часто думал, почему поступил так. Возможно, все дело было в том, что она намекнула на наше общее будущее. Возможно, мне казалось, что мы сможем постоянно заниматься этим и нас не поймают. Возможно, именно поэтому я решил поднять ставки. А может, я просто был пьян. Как бы там ни было, я почувствовал острое желание рискнуть больше, чем следовало, потому что что-то в этом доставляло мне удовольствие, которого я был лишен всю свою жизнь.

– Снимай одежду, – велел я.

Дарси удивленно заморгала, вздрогнув при мысли, что придется раздеться посреди улицы в феврале.

– Что? – выдохнула она.

– Нас никто не видит. Раздевайся.

Она доверяла мне, и это было ужасно. Она верила, что я не сделаю ничего такого, что могло бы причинить ей страдание или унизить. Я с болью подумал, что она, вероятно, сделала бы все, о чем бы я ни попросил.

– Давай же, – сказал я нетерпеливо. Должно быть, она поняла по выражению моего лица, что я не шучу, потому что начала медленно расстегивать пальто. – Черт! – Я ударил головой о кирпичную стену.

Я пытался убедить себя, что это нормально, что Дарси тоже пьяна, что она пила водку и, наверное, принимала диазепам весь вечер.

Дарси уронила пальто на землю, сбросила туфли, сняла носки и резко вздохнула, ступив босиком на холодные камни мостовой.

– Быстрее! – прорычал я нетерпеливо.

Я был готов кончить в любую минуту, ожидание причиняло почти физическую боль. Дарси улыбнулась и, расстегнув джинсы, нагнулась, чтобы стянуть их. Я завороженно смотрел на ее черное белье, пока она снимала с себя свитер. В конце концов она осталась стоять передо мной в одних трусиках и бюстгальтере, с которыми резко контрастировала белая кожа и золотистые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Меня неудержимо влекло к ней, но я не мог сдвинуться с места от восхищения. Дарси смущенно сделала шаг ко мне.

– Сними лифчик, – суровым голосом велел я.

Дрожащими руками она расстегнула бюстгальтер и уронила его на кучу одежды у ног. Я заставил ее стоять вот так передо мной целых полминуты, любуясь набухшими от холода сосками. Она начала дрожать, как мне показалось, из-за холода, но когда я прикоснулся к ней, то понял, что она дрожит от желания.

Вспоминая ту ночь, я думаю, что именно тогда у меня появилось ощущение, что за нами наблюдают. Но я как-то смог убедить себя, что все это паранойя. Я понимал, что, если стану отвлекаться, момент будет упущен.

Мы трахались несколько минут, пока я не кончил, снова и снова шепча ей в волосы:

– Мне очень жаль, мне очень жаль, мне очень жаль…

Прежде чем мы вернулись в свои номера, я подарил ей кружку с надписью «Венеция», купленную в сувенирной лавке в отеле.

Дарси почти разбила мое сердце, потому что приняла кружку так, словно это был самый лучший подарок в ее жизни.

Словно…

21

– Ох… – Иззи с интересом потрогала обтянутую кашемиром подушку песочного цвета, которая стоила семьдесят пять фунтов, и, казалось, не обращала внимания на ценник. – Дарси, посмотри, какая прелестная вещица! – Она прикусила нижнюю губу. – Знаешь, возможно, мне придется это сделать.

Иззи явно покупала вещи импульсивно и пыталась представить это как небольшую, но милую слабость. Дарси поняла, что это было удобным способом оправдать то, что она потратила на три подушки больше, чем другие тратят в месяц на продукты. Она гадала, был ли это тот самый рефлекс, который заставил Иззи выкинуть контрацептив в мусорное ведро и сделать Джастина отцом вопреки его желаниям.

Дарси гадала, как это – ходить по магазину и покупать все, что пожелаешь, не задумываясь о коммунальных платежах или лимите на карточке. Она заметила, что Иззи вообще не обращает внимания на цены. Так любил себя вести Зак. Он бродил по супермаркету с одной лишь корзиной для покупок и карманами, набитыми пятидесятифунтовыми купюрами, и брал все, что хотел, даже если за кусочек мяса, бутылку шипучки или что-то, отдаленно похожее на мусс или пате, просили более ста фунтов.

Они приехали в деревню Бернхем Маркет и теперь методично обходили все магазинчики в центре. Точнее говоря, их обходила Иззи, а Дарси лишь плелась за ней. Это было четвертое приглашение с тех пор, как Дарси работала на новоселье Иззи, и первое, которое Дарси приняла. Вероятно, Иззи остро нуждалась в подруге. С прошлого воскресенья Дарси лишь изредка обменивалась сообщениями с Джастином, поэтому в конце концов любопытство взяло верх, хотя у нее едва хватало денег, чтобы купить себе сэндвич.

Конечно, неправильно было притворяться подругой Иззи, когда всего пару недель назад у нее был дикий секс с Джастином в отеле, но Дарси казалось, что иначе и не могло произойти. Словно ее подхватил прилив их старых отношений, а теперь медленно и неумолимо затаскивал обратно в море. Дарси считала, что сопротивление лишь ускорит этот процесс.

Дарси тяжело тащилась за Иззи, нагруженная ее покупками: двумя тяжелыми рамками для фото и экземпляром книги Терри Джонса «Никобобинус» в твердой обложке, которую Иззи купила для Мэдисон. Иззи несла шляпку, которую приобрела в странной маленькой лавке, и набор сыров в подарочной упаковке из гастрономического бутика, где Дарси пришлось испытать танталовы муки, пока она стояла рядом с Иззи, которая с жадностью политика, получившего компромат на соперника, живо изучала хамон, свежие французские сыры и еще теплую фокаччу.

– Как обстоят дела с вашим домом? – спросила она Иззи, которая, когда они двинулись к выходу из магазина, тут же отвлеклась на витрину со шляпками.

Дарси казалось, что это самый отвратительный магазин из всех, что она посещала.

Иззи поморщилась.

– Ну, там начали сносить внутренние перегородки, поэтому через несколько дней мы получим либо что-то изысканное, либо кучу битого кирпича.

Дарси захотелось едко пошутить, но она быстренько передумала, потому что без Джастина шутка не казалась бы смешной.

Иззи продолжала:

– Сзади мы сделаем пристройку. Сад в два раза больше, чем нам нужно, поэтому мы решили увеличить дом в южном и северном направлениях. Соседи уже ненавидят нас, – сообщила она, словно Дарси знала, какие эмоции вызывает решение перестроить свой второй особняк.

Внимательно изучая вешалку со шляпками, словно это было какое-то экзотическое животное, Иззи весело рассмеялась.

– На днях они даже затеяли ссору с моим строителем. На это я просто сказала, что он знает, что надо делать.

– И что же он сделал? – спросила Дарси.

Иззи хохотнула.

– Он взял отбойный молоток, пошел к границе нашего участка и начал долбить какую-то бетонную плиту. К концу дня соседи были готовы продать свой дом.

– Круто, – отозвалась Дарси, пытаясь отогнать постоянно преследовавшую ее мысль о том, что Джастин нашел в этой женщине.

Они вышли наружу, где чуть не столкнулись с каким-то семейством, проходившим мимо. Извиняясь, Дарси заметила, что мать его очень похожа на ее спутницу.

Стояла чудесная погода, солнце нагревало тротуары и стены домов. Дарси было даже жарко. Ряд кирпичных домов в георгианском стиле, кое-где окрашенных в пастельные тона, сегодня, освещенный полуденным солнцем, выглядел особенно живописно. Бернхем Маркет был тем местом, где жители спокойно выставляли горшки с цветами на тротуар, не опасаясь, что их украдут или разобьют, где не было больших и шумных супермаркетов, где дети кормили уток крошками, а не швыряли в них всякий мусор.

– Так, – сказала Иззи, – теперь надо найти винный магазин. Хочу купить Джастину бургундского. В последнее время он как-то странно себя ведет.

Дарси отвернулась, делая вид, что с интересом рассматривает стены домов, пока они шли по улице к винному магазину.

– Да? Он в порядке? – промямлила она, чувствуя себя конченой сукой.

Иззи фыркнула.

– Да, если считать «в порядке» то, что он ночью катается где-то на машине или приходит домой, как сделал это на прошлых выходных, в два ночи, весь в грязи и промокший до нитки. – Она покачала головой. – Говорит, что гулял по пляжу и попал в прилив. Да еще в своих ковбойских сапогах, представь только!