Симона Элькелес - Нарушай правила

– Так куда, говоришь, мы едем?

– Я не говорил. – Он выезжает на шоссе, держась указателей на Чикаго. – А почему ты играешь в футбол? – спрашивает он через какое-то время. – Некоторым знакомым девчонкам он нравится, но они обычно становятся поклонницами или чирлидерами. Сами не играют.

– Ты сам больше не играешь, так что тебе не понять.

– Поглядим.

Сначала я не собираюсь ничего ему рассказывать. Но, глядя на его совершенно серьезное лицо, говорю правду.

– Я всегда смотрела футбол с папой. Ты уже понял, что он типа… не очень любезен. Но таким он был не всегда. Раньше мы с ним дружили на почве футбола. А сам он играл во Фремонте подающим.

– И ты захотела играть, чтобы обратить на себя его внимание.

Я пожимаю плечами.

– Ничего не вышло, но это не важно. У меня хорошо получалось, и мне это помогало меньше думать о всяком дерьме, происходившем в моей жизни. Конечно, ты считаешь, что это глупо.

– Эштин, я не считаю, что это глупо. Ни в коем случае. – Проходит какое-то время. – Твой папа не прав.

Он первый, кто мне это говорит. Я не отвечаю, потому что на глаза наворачиваются слезы и горло перехватывает. Я хотела, чтобы папа смотрел на мою игру и гордился, что я пошла по его стопам. Но с таким же успехом я могу быть невидимкой.

В конце концов Дерек подъезжает к заведению «Попрыгунчик Джек».

– Зачем мы сюда приехали, Дерек?

Заходим внутрь. Здесь большой спортзал, заставленный батутами. У входа нас приветствуют парень и девушка в одинаковых красных трико.

– Добро пожаловать в «Попрыгунчик Джек». Я – Джек, а это моя партнерша Гретхен. А вы, наверное, Дерек и Эштин.

Дерек пожимает попрыгунчику Джеку руку.

– Да-а. Спасибо, что записали нас в последний момент.

– С удовольствием. Эштин с Гретхен идут в женскую раздевалку, а мы с тобой – в мужскую.

Похлопываю Дерека по спине. Я посмотрела видео синхронных прыжков на батуте и сейчас с ужасом понимаю, что мне уготована не роль зрителя.

– Дерек, прошу тебя, мы же не собираемся делать то, о чем я думаю?

Он мне подмигивает.

– Моя мама всегда советовала быть непредсказуемым, чтобы никогда не скучать.

Не хочу быть непредсказуемой. Непредсказуемость легкомысленна и опасна. Непредсказуемость дает волю неизведанному. Я думала, что Лэндон предсказуемый. Как бы не так. Знаю, что Дерек непредсказуемый. Не хочу попасться в его сети, потому что это кончится катастрофой.

Вопреки здравому смыслу, я следую за Гретхен и оказываюсь лицом к лицу с блестящим голубым трико, висящим в одной из кабинок раздевалки. Гретхен настолько миниатюрна, что может, наверное, пролезть сквозь замочную скважину.

– Переодевайся, встретимся в зале, – говорит она с сильным русским акцентом.

Когда она выходит, я просто смотрю на голубой спандекс и думаю… что такого ужасного я совершила в жизни, чтобы заслужить это?

ВИД У МЕНЯ ДУРАЦКИЙ и нелепый. Увидев себя в зеркале, я хочу дать задний ход. На мне облегающее трико, или гимнастический костюм, очевидно придуманный женщинами, которым неведомы детали строения мужской фигуры, – четко до неприличия просматриваются контуры члена. Разве чуваки, занимающиеся этим видом спорта, не носят «чашечку» или что-то в этом роде? Я прыгал на батуте, но никогда не пробовал синхронные прыжки. Глядя на себя в зеркало, я понимаю, почему. Я-то думал, что устроить частную тренировку по прыжкам на батуте под руководством двух профессионалов будет остроумно и неожиданно. И вот идея обернулась против меня.

В дверь раздевалки громко стучат.

– Дерек, выходи! – орет попрыгунчик Джек.

Я поправляю «костюмчик», надеясь во время тренировки избежать дальнейшей неловкости из-за неуместной эрекции. Войдя в спортзал, замечаю Эштин – она стоит на центральном батуте в таком же облегающем и предельно откровенном трико.

Когда ее взгляд перемещается вниз, она, хихикая, закрывает рот ладонью.

– Ничего себе… Дерек, твой, э-э…

– Огромный, знаю. Прекрати таращиться, а то скоро увидишь, насколько он внушителен на самом деле. – Указываю на ее грудь. – Замерзла, милашка?

Она скрещивает руки на груди, поняв, что части тела выпирают не у меня одного.

– Возьмитесь за руки, – распоряжается Гретхен.

Эштин таращится на мои руки, будто вовсе не собираясь к ним прикасаться.

– А мы разве не на разных батутах прыгаем? – спрашиваю я.

План не подразумевал интимного держания за руки. Я смотрел видео в сети. Нам полагается прыгать на двух разных батутах.

– Сначала вам нужно найти и почувствовать ритм друг друга.

Кажется, так сексом занимаются, а не прыгают на батуте, но я готов к бою. Вытягиваю руки вперед. Эштин, глубоко вздохнув, кладет свои руки на мои. От ее прикосновения меня будто током пронзает. А как она – тоже что-то чувствует? Очевидно, нет – отвела глаза и, кажется, мечтает оказаться не здесь, а где-нибудь еще.

– Теперь начинайте прыгать! – приказывает попрыгунчик Джек.

Мы так и делаем. Эштин старается держаться прямо, но падает назад. Так как мы все еще держимся за руки, я чуть не падаю прямо на нее.

– Извини, – бурчу я.

Мы оказываемся намного ближе друг к другу, чем я думал, и это выбивает из колеи. Вечер должен был помочь мне прекратить думать о бабушке. Он предполагался как развлекательный, как повод позубоскалить над Эштин и над не-свиданием, на которое я ее вынудил согласиться. Эштин поднимается и протягивает руки, чтобы попробовать еще раз.

– Это нелепо. Ты и сам понимаешь, не так ли?

– Почувствуй мой ритм, – говорю я и подмигиваю ей, обращая все в шутку.

Эштин наклоняет голову и с милой улыбкой говорит:

– Иди к черту!

Она пытается убрать руки, но я держу крепко и продолжаю прыгать.

– Чувствуйте энергетику партнера, – инструктирует Джек. – Не противьтесь ей. Подстраивайтесь под нее, подражайте ей, пока не станете единым целым.

– В следующий раз, когда мы куда-нибудь соберемся, напомни мне надеть спортивный бюстгальтер, – бормочет Эштин. – А тебе не помешал бы бандаж.

Я стараюсь скрыть улыбку.

– Ты уже с нетерпением ждешь следующего раза?

– Нет. Я хотела сказать… Забудь, что я хотела сказать, и сосредоточься, – говорит она, смущаясь.

– Милашка, тебе идет, когда ты волнуешься.

– Я не волнуюсь.

– Конечно, волнуешься. Ладошки вспотели и…

– Перестаньте болтать и соберитесь! – кричит Гретхен.

Проходит минут пятнадцать, прежде чем попрыгунчик Джек объявляет, что мы готовы разделиться и попробовать попрыгать бок о бок. С каждым прыжком Эштин, кажется, смягчается. Мы наконец приноровились, и она немного улыбается и даже позволяет себе смешки, когда у нас что-то не получается. Попрыгунчик Джек и Гретхен относятся к прыжкам намного серьезнее, чем следует, и это комично. Гретхен делает нам выговор каждый раз, когда мы с Эштин смеемся или болтаем, и нам от этого еще веселее.

– Когда вы выполняете синхронные прыжки, – говорит Гретхен после того, как попрыгунчик Джек показал несколько приемов, – ваши тела и души становятся единым целым. Как будто занимаетесь любовью.

Я смотрю на Эштин, наши взгляды встречаются. Я представляю себе интимные отношения с ней, ее полные губы и как она смотрит на меня снизу вверх своими выразительными глазами. Сначала я бы не спешил, смаковал бы каждое мгновение… потом позволил бы ей задавать темп. Интересно, сбросит она свою яростную защитную оболочку, или та будет всегда, как напоминание, что Эштин никогда до конца не лишится своих комплексов?

Черт, надо прекратить эти бесстыжие мысли, пока всем присутствующим не стало понятно, о чем я думаю. Если бы Эштин узнала, что у меня на уме, то дала бы мне в пах – благо, в трико его легко обнаружить. Убеждаю сам себя, что у меня сексуальное расстройство из-за того, что я уже несколько месяцев не был с девушкой. Надо поправить дело, но не с такой, как Эштин. Она – для тех парней, которые готовы к обязательствам. А я – для девушек, которые хотят хорошо провести время. Мы хотя и прыгаем синхронно, наши характеры в плане отношений расходятся, как лед и пламя.

По прошествии часа и после сделанного по настоянию Гретхен фото в трико мы уже освоили технику прыжков и научились синхронно выполнять несколько приемов. Гретхен и попрыгунчик Джек довольны нашими успехами и приглашают нас вернуться в любое время и снова потренироваться.

В машине по дороге на ужин мы молчим. Я все еще пытаюсь убедить себя, что меня к ней не влечет. Между нами напрочь отсутствует синхронность, ее ни в чем нет. Кроме прыжков на батуте. Мы сегодня не ударили лицом в грязь.

– Дурацкая идея с прыжками на батуте, – говорит Эштин. Она переоделась в спортивный костюм и выглядит так, будто собирается как следует потренироваться в спортзале, а не выехать в город хорошо провести время.

– Тебе же понравилось. Признайся.

Она ерзает на сиденье и смотрит в окно.

– Я ни в чем признаваться не собираюсь. А теперь отвези меня домой – пожрать бы. Голодная, как собака.

– Я везу тебя ужинать. – Мы заезжаем на парковку заведения «Уайт фенс фарм»[13] в городке под названием Ромеовиль.

– «Уайт фенс фарм»?

– Предполагается, что здесь лучшая в мире курица, приготовленная из настоящих кур. Согласись, ты понятия не имеешь, из чего сделано замороженное дерьмо, которое каждый вечер разогревает твоя сестра.

– Так уж получилось, мне замороженное дерьмо нравится, благодарю.

Целый час мы ждем, когда освободится столик, и Эштин заходит в маленький музей старины – он находится в здании ресторана. Ее интерес привлекает ретро-автомобиль в одной из витрин. Какой-то противный тип в обвисших штанах – он здесь явно с целью снять телку – становится рядом с ней. Он что-то говорит – мне не слышно – и улыбается, когда она отвечает.