Симона Элькелес - Нарушай правила

– Дерек.

– Пасынок Брэнди, – поясняет ей Моника. – Он…

– Ужасно сексапильный, – перебивает Бри, почти задыхаясь от восторга. – О боже мой! Что же ты скрываешь его от меня? Какие классные сапоги, и эта вязаная шапочка – симпатично!

– Это бини, – поправляю я. – Насколько мне известно, летом такие не носят. Выглядит по-идиотски.

– Не согласна на стопицот процентов. – У Бри буквально слюни текут при виде Дерека, как будто она хочет умять его, как шмат мяса, в один присест. Может, ей слюнявчик предложить? – Парень с такой внешностью может носить все что угодно. Познакомь, а?

– Поверь, тебе не стоит с ним знакомиться.

– Стоит, стоит. – Бри так сильно трясет головой, что она вот-вот оторвется.

Мы с Моникой понимающе переглядываемся. Уже так давно дружим, что знаем: если Бри выходит на охоту, ее не остановить. Когда Дерек снова появляется в поле зрения, я слабо машу ему рукой, надеясь, что он не обратит внимания. К сожалению, он замечает.

– Дерек, это моя подруга Бри, – говорю я. – Монику ты уже знаешь.

– Привет, Моника. Приятно познакомиться, Бри. – Он наклоняет голову, как и полагается джентльмену с юга. Жаль, не назвал ее «мэм».

– Не желаешь взглянуть? – предлагает Бри, накручивая на палец прядь волос и широко улыбаясь Дереку. О господи! Заглотила-таки наживку с повадками «джентльмена с юга». – Нам не повредит еще одно мнение о новом танце. Кстати, я капитан чирлидерской команды.

Дерек смотрит с уважением.

– Вообще-то я не очень разбираюсь в группах поддержки.

Моника явно любуется его телосложением.

– А ты, Дерек… спортом занимаешься?

– Уже нет.

– Правда? С такими данными? – Бри наклоняет голову, чтобы получше рассмотреть Дерека сзади. – Тогда ты, наверное, в спортзал ходишь. И частенько.

Судя по звуку, Дерек откашливается, но на самом деле маскирует смех.

– Я бегаю и качаюсь. – Он успевает с явной издевкой взглянуть на меня. – И стараюсь избегать мороженого, «Скитлс» и печенек на завтрак.

– Чем тебе не угодила еда для поднятия настроения? – интересуюсь я. – Бальзам на душу.

– Это точно.

– Слушай, Дерек, – перебивает Бри, – как тебе нравится Чикаго? Официально мы, конечно, живем не в Чикаго, но тебя скоро перестанет удивлять, что мы, жители окрестностей, считаем город своим.

– Да вроде ничего так, – отвечает он. – Только хочу заметить, что не собираюсь считать Чикаго своим городом. Я тут у вас не задержусь: при первой возможности вернусь в Калифорнию, а после школы подамся в морской флот. – Он снова бросает на меня взгляд. – Ну, я пошел газонокосилку налаживать. Приятно было с вами поболтать о том о сем.

Дерек вставляет в уши наушники и заходит в гараж, потом толкает оттуда нашу старую, видавшую виды газонокосилку. Бри выгибает бровь.

– Ну, что еще? – спрашиваю я.

– Эштин, Дерек романтик. С такой фигурой его, скорее всего, занесет в «морские котики»[9]. Очень сексапильно!

Сексапильно? Романтик? Дерек – не персонаж сновидений. Скорее кошмаров, когда мальчик преследует девочку и постоянно ей надоедает.

– Он совсем не такой.

Подруга смотрит на меня, как на сумасшедшую.

– Э-э, ты хоть видела эти бицепсы, эти волосы… и эти глаза? Боже, его голубые глаза заставят страдать любую девчонку.

– Ему не мешало бы подстричься, а тело он, как обычно, выставляет напоказ, – протестую я.

– Мне, например, приятно смотреть на его тело. Оно красивое. Я, пожалуй, предложу ему завтра вместе провести время. Вдруг удастся поближе рассмотреть его брюшной пресс. – Бри поспешно и чуть ли не вприпрыжку бросается к Дереку, будто, стоит помедлить и его украдет другая.

Вскоре она уже смеется его шутке.

– Девчонки ему прохода не дадут, согласись.

Моника кивает:

– О да. Конечно, не Трей Мэтьюс, но очень симпатичный.

– Не знаю. – Я тут же поднимаю руки, потому что она смотрит на меня, как на безумную. – Хорошо, признаю, Дерек довольно привлекателен, если тебе нравится такой калифорнийский стиль – полу-серфингист, полуковбой, но это совсем не мой типаж.

Я опускаю глаза на свой чарм-браслет, память о бойфренде. От меня не ускользает тот факт, что мы не общались с пятницы, с того момента, когда он высадил меня возле дома. Не могу сказать, что сильно скучаю. Не знаю почему, но это так, хотя и странно. В последние несколько дней меня закрутило в водоворот перемен, и чувство такое, будто я стараюсь их осмыслить, но продвигаюсь недостаточно быстро, как при замедленной съемке.

– Так что там у вас с Лэндоном? – спрашивает Моника. На лице сочувствие, словно я могу в любую секунду потерять самообладание и разреветься. Мне же больше хочется кричать что есть сил. – В пятницу мне даже показалось, что вы расстаетесь.

Я стараюсь не обращать внимания на пустоту под ложечкой – на самом деле сама не знаю, что с нами происходит. Когда Лэндон переживает, то предпочитает одиночество – понимая это, я оставила его в покое, однако с каждым днем чувствую, что мы все больше и больше отдаляемся и разобщаемся.

– С Лэндоном все наладится. Просто сложный период.

Моника наклоняет голову. Это свойственно ей, когда она вдается в размышления.

– А с Дереком что-нибудь есть?

При одной мысли об этом у меня горит лицо.

– Даже близко ничего нет. Почему ты так подумала?

– Не знаю. – Она пожимает плечами. – Просто чувствую непонятные флюиды между вами, и мне странно, что у тебя к нему такая неприязнь. – Она оглядывается на мило болтающих Бри и Дере-ка. – Похоже, Бри уже решила застолбить свои права на него. Видела? Каждый раз, когда она что-то говорит, обязательно дотрагивается до его руки.

– В искусстве флирта ей нет равных, – бурчу я. – А он принимает все за чистую монету, хотя, может, это она подпала под его поддельный шарм. У меня такое чувство, что этот парень неискренен во всем.

– Эй, Бри! – кричит Моника. – Иди сюда, покажем танец Эштин.

В это время к дому подъезжает машина, водитель сигналит – чирлидерское шоу снова откладывается. Моника визжит от восторга, когда Вик паркует на нашей подъездной дорожке свой огромный кроссовер и оттуда показываются Джет и Трей.

– Грандиозно, – говорит Джет, вылезая из машины в полном потрясении. На нем бейсболка задом наперед и обрезанные штаны – видно, сам и обрезал. – У меня все.

– Что грандиозно? – интересуюсь я.

Чем-то озадаченный, он откидывает набок идеально уложенные волосы.

– То есть ты к этому отношения не имеешь?

– К чему?

– Я же говорил: это не она, – вступает Вик. – У нее на такое мужского характера не хватит.

Вот это уже оскорбление.

– Есть у меня, Вик, мужской характер!

– Я знал! – Джет, двигая бровями, тянется к моему поясу. – Ну-ка, Эш, давай проверим.

Я со вздохом отбрасываю его руку.

– Тебе следует меньше отдаваться жизни и почаще выходить в сеть. – Трей достает мобильник. – Тут кто-то создал липовую страничку под именем Пэйтон Уолтерс и разместил фотки Бонка и его команды, в руках табличка с надписью.

Только не это. Боюсь даже спрашивать.

– Какие фотки?

Джет протягивает мне мобильник.

– Вот, смотри.

На одной фотографии, облокотившись на джип, стоит Бонк и группа его дружков-футболистов. Они держат салфетку, на которой крупным жирным шрифтом написано «ФЭРФИЛД – ОТСТОЙ», а на номере машины красуется слово «ТУПИЦЫ». При взгляде на вторую фотографию я вскрикиваю. Бонк снят в кафе «Сабы Рика» в Фэрфилде: держит салфетку с надписью «ХОЧУ БЫТЬ ФРЕМОНТСКОЙ СУКОЙ». И внизу подписано: «МЭТЬЮ БОНК № 7».

– Кто это сделал? – спрашиваю я ребят.

Никто не признается. Дурдом какой-то. У парней из Фэрфилда крышу снесет, когда они увидят эти профессионально обработанные «фотошопом» изображения. Отлично сделано. Жаль, сама до этого не додумалась.

– Может, это Лэндон. – При этом замечании ребята переглядываются – их обуревают сомнения.

– Ну да, твой бойфренд настоящий герой, – говорит Джет.

Я качаю головой.

– Хм-м, – произносит Трей. – Макнайт с самой пятницы числится среди пропавших без вести.

О том, что он и в наших отношениях числится в той же категории, я помалкиваю.

В ПОНЕДЕЛЬНИК ПРОСЫПАЮСЬ ПОЗДНО – все уже разошлись. За завтраком смотрю на неухоженный задний двор. Дом стоит на большом участке земли, но никому не приходит в голову привести задний двор в порядок. Как будто порядок должен быть только перед домом: создать видимость для окружающих. Обнаруженная мной вчера газонокосилка в ужасном состоянии, но мне все-таки удалось ее завести. Двор зарос сорняками – с травой справиться будет нелегко, но все равно надо себя как-то занять, чтобы совсем не рехнуться.

Запустив газонокосилку и вставив наушники, я отключаюсь, как и накануне, когда пришли девчонки и ребята из команды Эштин. Мама всегда говорила, что музыка помогает ей оказаться где-то еще. Она часто ставила Эллу Фитцджеральд и Луи Армстронга, особенно когда лежала в больнице, принимая химиотерапию. Поначалу мне совсем не нравилось, но потом эти певцы стали напоминать маму. Жить дальше трудно до чертиков.

Проходит час, я работаю до седьмого пота. К спине, рукам и ногам прилипли травинки. Оценивая сделанное, я горжусь, что убрал траву с приличного куска. Сарай – место, где мы встретились с Эштин – знавал лучшие времена. Обнаружив там старую краску, решаю, что его давно пора покрасить.

Когда моюсь в душе, мною завладевают мысли об Эштин, и организм отзывается на это. Опустив руку, я даю волю фантазии. Ополоснувшись, решаю отдохнуть в своей комнате, но Фалькор, пыхтя, как паровоз, бросается к входной двери. Бедняге надо гулять. Взяв его на поводок, сразу же бегу к футбольному полю. Это место буквально притягивает меня, как магнит.