— То есть ты даже не удивлена? — отец даже встал с кресла.

— Ну, если только немного. Я не планировала ребенка, если ты об этом, а то, что это произошло…

— И что ты теперь планируешь делать? — взгляд отца был строгим.

— Да я понятия не имею. Это даже еще не точно…Я вообще до конца не уверена…

— Вот поэтому, тебе стоит остаться дома. Хотя бы на то время, пока мы не будем уверены в диагнозе, — мать все так же обнимала ее, не сводя гневного взгляда с супруга.

— Хорошо, я погощу у вас, пока не выясним, что со мной, — Эля чувствовала ужасную слабость, и ей не хотелось ни спорить, ни ругаться.

— Ну, вот и хорошо, идем, я отведу тебя в комнату, — мать взяла Элю за руку и, окинув супруга недовольным взглядом, повела дочь наверх.


После всех анализов и осмотров у врачей, первичный диагноз Эли подтвердился. Если бы ее спросили, что она чувствует? Она не смогла бы ответить на этот вопрос с полной уверенностью. Сначала, она была растеряна, потом ее охватила злость. Как такое вообще возможно?! Ведь Тимур был более, чем осторожен. Затем наступила апатия. Ей не хотелось ни думать, ни действовать, просто спать. А потом пришло осознание. Она БЕРЕМЕННА!

— Мишель, куда ты собралась? — мать зашла в комнату дочери и взглянула на собранную Элю.

— Мам, мы же договорились, что, как только узнаем диагноз…

— Мишель, присядь, — женщина присела на край кровати и похлопала рукой рядом с собой.

— Милая, что ты решила?

— Мам, ты же хорошо меня знаешь. К чему этот вопрос?

— Я должна была убедиться. Тогда у меня еще вопрос. Отец ребенка в курсе? — Эля отрицательно мотнула головой. Она не станет говорить Тимуру о ребенке.

— Ты уверена, что не хочешь поставить его в известность?

— Уверена. Что думает отец?

— Речь сейчас не о нем, а о тебе. Я так понимаю, что ты решила вернуться на съемную квартиру. А ты подумала, как будешь одна? Ты же слышала, что сказала Ираида Сергеевна. Первые месяцы станут для тебя самыми тяжелыми. Как ты собираешься работать?

— Мама, я же не первая и не последняя…

— Но у тебя, в отличие от других женщин, есть МЫ! Твоя семья! Почему ты отказываешься от нашей помощи? И дело не в отце и ваших с ним разногласиях! Ты пойми, сейчас речь идет уже не только о тебе и о твоей гордости! У тебя ответственность перед твоим, еще не родившимся ребенком. И то, что ты решила терпеть, не делает тебя лучше! Теперь, на первом плане для тебя должна быть забота о нем.

— Мама я справлюсь…

— Милая, даже если ты справишься сейчас, в чем я никогда даже не усомнюсь. То, что будет, когда ты родишь? Ты же прекрасно понимаешь, что у тебя нет стабильного дохода. А когда появиться ребенок, у тебя просто не будет времени на работу. На что ты планируешь жить. Ты не представляешь, сколько денег уходит на малышей! Даже если ты рассчитываешь на свои накопления, то они быстро закончатся. Мишель, я слишком тебя люблю, чтобы позволить тебе, пренебречь нашей помощью и поддержкой.

— Мама, я, правда, не знаю, что делать! Я просто испугана и растеряна, — Эля уткнулась в плечо матери.

— Послушай, давай сделаем так. Ты поживешь с нами, пока твое физическое состояние не нормализуется. С работой, я, думаю, ты сможешь все уладить. А потом, ты решишь, стоит ли тебе вернуться на съемную квартиру или лучше переехать в свою, которая уже столько лет пустует. Если же ты решишь остаться с нами, мы будем только рады.


— Мишель, я хочу знать кто отец ребенка, — вечером отец первым делом явился к Эле, чтобы решить вопрос, который мучил его уже несколько дней. Он и сам уже догадывался, кто им может быть.

— Это мое дело…

— Ты же понимаешь, что у ребенка должен быть отец… Ты любишь его? — Давид Аристархович по привычке хотел надавить на дочь, но вовремя опомнился. Злата не простит ему, если Мишель после их разговора снова съедет.

— Не знаю… Иногда мне кажется, что люблю… К чему этот вопрос, я все равно не назову тебе его имя. Даже зная его, ты что, заставишь его, на мне женится? — мужчина хотел задать ей вопрос, а хочет ли она этого? Но решил, что лучше будет промолчать. Ведь если он ошибется, дочь никогда не простит ему этого.

— Ну, что ж. Я рад, что ты осталась с нами, — мужчина подошел к дочери и обнял ее.

* * *

— Тим, нам нужно поговорить, — голос Аллы дрожал. Тимур только вышел из переговорной, когда включив телефон, увидел, более двадцати не отвеченных от Аллы звонков. Он уже пожалел, что не внес ее номер в черный список. После того, как он попрощался с девушкой, она отказывалась принимать факт их расставания. Алла решила, что Тимур оставил ее из-за той статьи, а то, что мужчина дал ей понять, что он и так не собирался на ней жениться, прошел мимо нее.

— Алла, мы уже обо всем поговорили! — Тимур сейчас и так был на взводе, после разговора с Кушниром, который согласился на вливание, но со своими условиями. И эти условия были приемлемы, если бы ни одно "но". Он потребовал договорного брака с его дочерью. Отец, как ни странно, взял время все обсудить с Тимуром и Кушнир великодушно согласился.

— Тим, давай ты приедешь, и мы поговорим. Это не телефонный разговор, — Алла не собиралась сдаваться, но Тимуру было сейчас не до нее. Он уже несколько дней, не мог дозвониться до Эли. В квартире она тоже не появлялась. На работе сказали, что она взяла бессрочный отпуск. Тимур рискнул выдать себя и явился в квартиру к девушке. Но его ждало еще большее потрясение, когда ему сообщили, что девушка отказалась снимать квартиру и уехала в неизвестном направлении. А квартиру уже снимали другие люди, которые и дали ему телефон хозяйки.

— Алла, итог нашего разговора не изменится, где бы я ни был! Прекрати себя обнадеживать и донимать меня своими звонками! — Тимур сбросил звонок и внес номер девушки в ЧС.

Тимур не мог сосредоточиться на чем-то одном. Мысли кружили, от одной проблемы к другой. Он мог бы отказаться от этого брака и даже не жалел бы об этом, не смотря на то, что отца ему было жаль, даже несмотря на его отношение к Тимуру. Но мать… Отец изводил ее своим недовольством по поводу Тимура. А недавно она попала в больницу с сердечным приступом. Тимур понимал, еще один такой "концерт" в исполнении отца, мать не перенесет. И это единственный человек, ради которого Тимур мог пойти на такую жертву, как брак с незнакомкой. Вот только мысли об Эле не давали покоя. Мужчина и сам не знал, в качестве кого хотел бы видеть ее в своей жизни.

12

— Папа, привет. Ты сегодня рано, — Эля с утра почувствовав себя гораздо лучше, спустилась в гостиную где и увидела отца.

— Милая, нам нужно поговорить…

— Если ты опять об отце ребенка… — отец дождался, когда Эля присядет и завел разговор.

— Ты же понимаешь, как устроено наше общество? Тебе все равно придется выйти замуж, — отец остановил жестом руки Элю, готовую, уже набросится на него с пламенной речью, — Не важно, с нами ты живешь или нет. Мы все здесь зависим от стереотипов и если ты желаешь добра своему брату, которому придется занять мое место, то ты подумаешь над моими словами.

— Ты знаешь мое слабое место, да? — Эля устало улыбнулась отцу.

— Дело не в этом, просто если нужные связи создаются годами, то разрушить их, ничего не стоит. А то, что дочь влиятельного и богатого человека, может родить без мужа, в нашем обществе будут обсуждать ни день и не месяц. И на тебе это тоже отразится, как и на моем внуке или внучке. Я бы этого не хотел, — мужчина говорил правду, и Эля это прекрасно понимала, но что делать с этой правдой…

Тимур женится, и она не станет мешать ему. Если бы он, хоть раз появился… Но он даже, ни разу не позвонил, а после того, как Эля уехала из дома и взяла незапланированный отпуск, она отключила телефон. Рома и Света были в курсе ее, якобы отъезда. Она обещала им сама позвонить, и с Ольгой договорилась о том же. Сославшись на роуминг и дорогие тарифы.

— Хорошо. Но я не стану ему настоящей женой. Это будет договорной брак. А уж как ты это провернешь, тебе виднее. И да, ты должен будешь сообщить ему о моей беременности. И насчет проживания… я не уверена, что смогу жить с чужим мужчиной под одной крышей. Поэтому тебе стоит подумать и об этом пункте, — мужчина только кивал на слова дочери, ее серьезный и задумчивый взгляд вызывал в нем умиление.

— Договорились. Но познакомится вам, все равно придется, — Эля решительно взглянула на отца и кивнула.

* * *

— Элла Валерьяновна! У нас горе! — женщина, не успела включить звук на мобильном, как его трель громким звонком, разлетелась по салону автомобиля. Звонила Дарья, домохозяйка ее дочери.

— Даша, что случилось? — Элла Валерьяновна с тревогой смотрела на водителя.

— Алла Олеговна… Я пришла… она лежит в комнате и там… там были упаковки от таблеток… пустые. Я не знала, что делать! Вы не брали трубку и я вызвала скорую помощь…

— Где она? Куда ее увезли? — женщину затрясло, как в лихорадке. Даша назвала номер больницы, и Элла Валерьяновна повторив его для водителя, срывающимся голосом, приказала быстро ехать туда.


— Элла Валерьяновна. Ваша дочь сейчас спит. Мы промыли ей желудок. Уверяю вас, с ней все в порядке. Я понимаю, как это прозвучит, но она не собиралась умирать, вероятнее всего просто хотела напугать окружающих. Препараты, которые она приняла, вызвали бы как максимум расстройство желудка и нарушение в организме, ну, это если бы вовремя не провели необходимые процедуры. Но о смерти здесь речи и быть не может. Единственное, что я должен вам посоветовать, как и любому другому человеку, попавшему в такую ситуацию. Это записать Аллу Олеговну к хорошему психологу.

— Доктор, я могу забрать ее домой?

— Да, я сообщу медсестре, как только проведут все необходимые процедуры, вы сможете увести ее, — доктор попрощался с матерью Аллы и поспешил по коридору в сторону палат.