Донна МакДональд - Нарисованная чернилами

Джиллиан кивнула.

— Я могу это сделать… Мне точно нужен перерыв от самолетов. А ты на себя находишь время?

Риза рассмеялась и покраснела.

— Ты же знаешь, что я делаю. Прекрати меня этим подкалывать.

— Мне не приходится этого делать с тех пор, как появился Шейн Ларсон, который всегда готов. Правда он все время выглядит так, словно ему отказали, не смотря на то, что его «причиндалы» выглядят устрашающе, — со смехом прошептала Джиллиан.

Риза обхватила ее руками и крепко обняла.

— Я так тебя люблю, Джиллиан. Ты мой лучший друг, а Шейн самое лучшее, что ты для меня сделала. А теперь иди, пока я не начала плакать.

— Когда я через две недели вернусь, то возьму отпуск, чтобы иметь возможность пойти вместе с тобой в суд, — сказала Джиллиан. — Мама с папой меня игнорируют. Они сейчас во Флориде, гостят у друзей. Но я не сдалась, все еще пытаюсь заставить их остановиться и прекратить это безумие.

— Я люблю тебя за то, что ты пытаешься, но не позволяй этому увеличить раскол между тобой и родителями, — сказала ей Риза, крепко обнимая.

— Мне нравится, когда ты у меня в долгу. Теперь ты мне столько должна, что я даже сбилась со счета, — сказала Джиллиан, и звонко рассмеявшись, вышла за дверь.

Когда Риза вернулась на кухню, Сара положила одну свою туфлю на ботинок Шейна.

— Сколько нужно купить туфель, чтобы надеть на каждый палец? — глядя в лицо нависшего над ней гиганта, спросила она.

— Десять, — сказал Шейн, глядя на ее серьезное лицо.

— Я поговорю с тетей Джиллиан, когда она вернется с Мяу — ви, — сказала Сара, поднимая туфлю и снова надевая ее на ногу.

— Мауи, детка, — поправила Риза.

— Я так и сказала. Мяу-ви, — серьезно ответила Сара.

— Спасибо, Сара. Очень приятно, что ты хочешь поделиться со мной своей удачей, — сказал ей Шейн, поднимая глаза на Ризу.

Слова «выходи за меня замуж» вертелись у него на языке, практически требуя, чтобы их произнесли вслух. Но прежде чем поднять этот вопрос, он подумал, что нужно рассказать матери о Ризе и детях.

Она, наверное, подумает, что он потерял рассудок, но в конечном итоге полюбит этих детей. Потому, что его мать хотела внуков. Не то, чтобы Майкл и Кэрри не планировали детей, просто им придется подождать год, прежде чем они попытаются снова.

А Шейн мог дать ей мгновенное удовлетворение в этой области. Более того, он мог дать ей принцессу.

— Сара очень великодушная правительница, — серьезно сказал Шейн Ризе.

— Конечно, это так, — сказала Риза. — Мы позволяем здесь править только таким принцессам.

Шейн рассмеялся над гордой улыбкой Ризы. Она была отличным примером для подражания и любящим человеком. Возможно, она не была готова стать матерью, но все равно она отлично справлялась.

Почему бы и ему не научиться быть родителем? Тогда бы в жизни детей снова были бы два заботящихся о них человека. Если бы ему было столько лет, сколько и Майклу, никто, даже Риза, не поставили бы под сомнение его желание на ней жениться. Или его готовность взять на себя роль отца для детей.

Но он не был в возрасте Майкла и он не был устроенным и финансово стабильным как другие мужчины, с которыми встречалась Риза до него. Он просто был самим собой.

Однако Шейн надеялся, что этого будет достаточно.

— Наконец-то ты появился, — крикнул Майкл, когда его брат вошел в главную зону галереи с парой поразительно привлекательных, высоких подростков, следовавших за ним по пятам. Прошло почти две недели с тех пор, когда он в последний раз разговаривал с Шейном, не говоря уже о том, чтобы с ним увидеться. А теперь появился с детьми на буксире, словно делал это каждый день.

Майкл был покрыт слоями пыли от штукатурки. Он представил себе, что выглядит как Дрейк Берримор, с тем, что было в его волосах.

— Похоже, ты получаешь удовольствие, играя в пыли, — сказал Шейн, хлопая брата по спине и поднимая белую пыль в воздух. Зак и Челси рассмеялись, руками разгоняя перед собой пыль.

— Зак и Челси… этот грязный мужчина — мой брат, Майкл Ларсон, — сказал Шейн, представляя их. — Майкл, это Зак и Челси Лансинг. Сегодня днем школа была закрыта, они заскучали, и я решил развлечь их ручным трудом.

— Чувак… мы совершенно не собирались этого делать, — возразил Зак, хотя улыбнулся, когда Шейн закатил глаза.

— Ага, — вторила ему Челси, украдкой взглянув на Майкла. Она подумала, что для братьев они были не очень похожи друг на друга.

Шейн положил руки на бедра и наклонил голову в их сторону.

— Вы бы предпочли пойти с вашей тетей к врачу и пообедать в закусочной?

— Нет, — ухмыляясь, одновременно произнесли они.

— Так что сегодня мы будем здесь помогать, а после пойдем за пиццей. Помощь в открытии художественной галереи общественная работа, которая помогает воспитать характер. И, кроме того, вам будет, чем похвастаться перед друзьями в школе на следующей недели. Полагаю, стены уже закончены, и мы займемся уборкой? — спросил Шейн своего брата.

— Да… думаю, самое худшее со стен я убрал, — сказал Майкл. — Мы в стадии подметания и мытья полов, а затем все поверхности нужно будет протереть.

— Как Кэрри удалось сделать это все так быстро? — спросил Шейн, разглядывая освещение и теперь гладкие как бархат, отштукатуренные стены.

— Не знаю, что она пообещала светотехникам, но они каждый день приносят ей кофе. Сейчас они монтируют проводку в конференц-зале, который она намеревается использовать для презентаций работ студентов и показа слайдов во время художественных выставок. Это просто уму непостижимо, — сказал Майкл.

— Уверен, что так… я устал, просто об этом слушая, — ответил Шейн.

— Она мне сказала, что узнала о том, что один из штукатурщиков много лет мечтал иметь картину Дрейка. Так что в качестве части оплаты, Кэрри купила портрет работы Берримора и вставила его в раму для этого человека, — сказал Майкл, провел рукой по волосам, прежде чем понял, что сделал. Теперь он, вероятно, стал выглядеть еще более седым. — С тех пор как мы купили это место, я видел жену не больше пяти минут, но черт, при такой скорости ремонта, галерея будет открыта к Хэллоуину.

Шейн рассмеялся, но искренне просто восхитился своей снохой.

— Так, чем мы можем помочь?

— Возьмите пару веников и начните подметать. Сор складывайте в этих огромных мусорных корзинах, — сказал им Майкл, улыбнувшись, когда дети подошли к куче и поборолись за выбор веников.

— Если им нужно поберечь легкие, то в конференц-зале есть респираторные маски. Хорошие дети, — сказал он, заметив удовольствие в глазах Шейна, который наблюдал, как они подметают и разговаривают.

— Да, они такие, — сказал Шейн, снова обращая внимание на брата. — Они ладят между собой лучше, чем большинство подростков, но вероятно, это просто срабатывает механизм выживания. Теперь, когда они остались без родителей, они очень хорошо понимают, что нуждаются друг в друге.

— Боже мой, похоже, ты очень серьезно к этому относишься. И к тому же у вас во взгляде наблюдается настоящий собственнический блеск, доктор Ларсон, — подразнил Майкл. — Твои намерения благородны?

— Благородны, пока я не остаюсь с их теткой наедине. И тогда Риза снимает с меня все благородство, — улыбаясь, сказал Шейн. — За всю свою жизнь, я никогда ничем не был так доволен. Быть с ней — это все равно, что выиграть подругу в лотерею.

Майкл рассмеялся.

— Папа будет так гордиться тем, что ты больше не меняешь женщин как перчатки.

Шейн широко улыбнулся.

— Даже больше, чем это Майкл. Я собираюсь на ней жениться.

При этой новости Майкл игриво стукнул его в руку.

— Я так и подумал. Ты из тех, кто всерьез охраняет свою территорию, и поэтому не будешь слишком долго играть в дом, не имея документы на собственность. Ты слишком похож на отца.

— Эй, Майкл, я привел своего сына Брэндона, чтобы помочь, — подойдя к ним, сказал Дрейк, прерывая их разговор. — Привет. Извините. Дрейк Берримор. Я бы пожал тебе руку, но ими слишком многое сегодня пришлось делать.

— Дрейк… это мой брат Шейн, — сказал Майкл. — Привет Брэндон. Спасибо, что снова пришел.

Майкл улыбнулся парню, который приветствуя его, поднял руку, но наблюдал за Заком и Челси, которые его еще не видели.

— Хватай веник, — пригласил Майкл, указывая на уменьшающуюся кучу, и рассмеялся, когда мальчик направился к остальным.

— Так ты Берримор, — сказал Шейн. — Я о тебе слышал. Моя мачеха думает, что ты очаровательный.

Дрейк нервно рассмеялся.

— Наверное, как любая другая женщина, которую я бы принял за ее дочь.

Шейн озорно улыбнулся.

— Ну, похоже, ты порядочный парень, так что я не буду говорить, что о тебе сказала Брук.

Дрейк вздохнул.

— Я не сказал ничего ужасного доктору Дэниелс. Мы почти не разговаривали.

— Ты попросил нарисовать ее обнаженной, — сказал Шейн, ухмыляясь очевидному удивлению мужчины.

— Нет… я определенно этого не делал, — отказался Дрейк, смеясь над такой идеей. Он не рисовал обнаженную натуру с тех пор, как умерла его жена. Его студенты рисовали, он — нет. — Я просто предложил ее нарисовать… точка. И не ставил условие, что она должна быть обнаженной.

Майкл с Шейном рассмеялись, но именно Шейн непочтительно ему сказал:

— Дрейк, независимо от того, что Ты думаешь, что ты ей сказал… это то, что Брук услышала. Моя сводная сестра определенно думает, что ты именно это и имел в виду.

— Ну, Боже ты мой… вы бы подумали, что философ будет слушать лучше, — сказал Дрейк, не зная что делать, когда оба мужчины снова над ним рассмеялись.

— Я ДУМАЮ, значит чертовски уверена, что УСЛЫШАЛА, как мужчина предложил нарисовать меня голой, — пошутил Майкл, изо всех сил стараясь не рассмеяться громче, чем хихикающий Шейн.