— Ну, Брук уже заинтересовался мужчина постарше, — сказала Кэрри. — Он бы тебе понравился. Выглядит почти как ты… длинные волосы и все такое.

— Как его зовут? — смеясь, спросил Майкл.

— Дрейк Берримор, — сказала ему Кэрри. — Он в настоящее время является главой художественного факультета УК.

Майкл нахмурился и отстранился. — Я его знаю, — сказал он, порывшись в своей памяти.

— С ним что-то не так?

— Нет. Нет… Берримор отличный художник, — осторожно сказал Майкл. — Тебе нужно посмотреть его работы. За его произведениями трагическая история, немного напоминает мне Джессику. Он потерял жену, она умерла от рака. Он рисует обнаженных, но его оригинальные работы все были посвящены ей… сотни картин с ней. А потом он нарисовал ее, когда у нее уже был рак и эти работы приняли не очень хорошо. Но эти портреты выворачивают тебя наизнанку. Я ходил на его выставку, он очень талантлив.

Кэрри кивнула. — Думаю, что я буду выставлять его работы. Слышала, как он сказал Брук, что хочет ее нарисовать.

— Выставлять его работы? В смысле, в твоей галерее? — улыбаясь, спросил Майкл. — Это означает, ты приняла решение?

— Майкл… просто чтобы купить это место, придется потратить большую часть денег, что ты взял под залог дома. Что если ничего не получится? Я боюсь этого, и потом, бюджет на ремонт будет настолько мал, что я даже не смогу купить настоящую вывеску, — сказала Кэрри, слушая, как смеется Майкл. — Что смешного?

— Ты, — сказал Майкл, приподнимаясь на локте. — У тебя все получится. Галерея будет замечательной. И ты за первые шесть месяцев заработаешь достаточно денег, чтобы купить вывеску. И эта покупка даже не повлияет на все остальное.

— Я рада, что хотя бы один из нас так в меня верит, — сказала Кэрри. — Я в восторге от этого, но также чувствую страх.

Майкл положил ладонь на ее живот, позволяя себе помечтать о том моменте, когда там снова будет находиться его ребенок.

— Все, что ты создаешь огнем, который так ярко горит внутри тебя, будет сильным и успешным, — сказал он без всяких сомнений. — В этом твое творчество. Это твое искусство. Быть владельцем бизнеса. Управлять лучшей галереей в Кентукки. И в этих твоих усилиях, тебя поддерживает целая семья. Ты не одинока.

От этой мысли в глазах Кэрри появились слезы. Майкл просто засмеялся и обнял ее.

— Ты не должна плакать из-за небольшой моральной поддержки, — подразнил он.

Кэрри шмыгнула носом. — Ты не представляешь, каково это, наконец иметь кого-то в жизни, кто в меня верит.

— Просто имей в виду, что мои работы требуют наибольшего внимания. Нам снова нужно выплачивать ипотеку за дом, — подразнил Майкл. — Никакого давления… просто, когда сможешь, сделай нас богатыми.

— Мы семья художников, Майкл, — сказала Кэрри, смеясь и вытирая последние слезы. — Сомневаюсь, что мы когда-нибудь будем богаты.

Майкл не пропустил большого «Мы» в ее заявлении. Это было так же хорошо, как и услышать, что она его любит. — О, не знаю. Я чувствую себя богатым большую часть времени и у меня есть все, что мужчина может хотеть. У меня прекрасная жена и я зарабатываю на жизнь своим искусством. Даже не знаю, может ли быть еще лучше, чем сейчас.

— Наверное, мне нужно позвонить риэлтору и сделать предложение, — сказала Кэрри. — Прости, что сегодня утром мы говорили о делах вместо того чтобы… ну, ты знаешь.

— Чертовски верно, я знаю, — строго сказал Майкл, перемещая ноги на пол. — И поэтому телефоны на ночь останутся в кухне. Мы не принесем их в спальню.

Кэрри рассмеялась и перекатилась на колени. — Если я получу галерею, нам будет нужно это отпраздновать… разумеется скромно. Пицца и пиво. А шампанское будет на открытии. Я думаю, мы это сделаем на Рождество.

— Рождество? — сказал Майкл, разрываясь между шоком и смехом от ее амбиций. — Осталось два месяца, и ты еще не купила это место.

Кэрри просто улыбнулась. — Доверься мне.

Майкл улыбнулся в ответ и кивнул, потому что он абсолютно ей доверял.

Глава 10

Днем в субботу, Шейн остановился возле дома Ризы и обнаружил Зака, бросавшего мяч в кольцо. Подальше от греха, мини-вен был припаркован на улице. Мальчик даже не остановился или помахал в знак приветствия Шейну.

Шейн прокатил свой байк к машине и припарковался. Снимая по дороге куртку и шлем, он бросил их на траву рядом с подъездной дорожкой.

— Эй, Зак, — сказал Шейн, получив в ответ только кивок. — Ты разозлился… в смысле, ты на меня за что-то сердишься?

— Нет, — сказал Зак, и рассмеялся над мужчиной, несмотря на гнев из-за вещей, которые он не мог изменить. Шейн был прямолинейным. И Заку это в нем нравилось. Это напоминало ему об отце.

— Это не ты, чувак. Не все происходит из-за тебя. Разве тебя этому не учили в школе мозгоправов?

Ехидный тон Зака заставил Шейна приподнять бровь, но он ничего не сказал в ответ. Очевидно, что мальчику было больно, и он выплеснул это на него. А его подготовка подсказала ему, что Зак подумал, что вести себя так с Шейном было безопасно.

— Так ты собираешься сказать мне, что не так или я должен просто догадаться? — потребовал ответа Шейн, перехватил мяч, бросил его в кольцо и специально промазал. Мяч отскочил и Зак легко его поймал.

— Ты ничего не сможешь изменить, если только не можешь сделать меня старше, чтобы я устроился на работу. Или подтасовать результаты, чтобы тетя Риза могла выиграть в лотерею, — сказал ему Зак. — Даже Крылатый Защитник не может заставить моих дедушку с бабушкой понять, что мы с Челси не хотим с ними жить.

Шейн перехватил отскок от броска Зака, развернулся и безупречно послал мяч в кольцо. Он мог правильно выполнять движения, но не мог долго этим заниматься. Многие тренеры пытались ему помочь, потому что у него были подходящие рост и телосложение. Просто у него не было правильной мотивации.

— Не плохо, чувак. Ты когда-нибудь по-настоящему играл в баскетбол? — спросил Зак.

— Только ради удовольствия, — ответил Шейн. — Мне нравится физическая активность, но у меня нем мысленного фокуса, чтобы играть в командные виды спорта. Сложно сосредоточиться на игре, когда ты периодически витаешь в облаках. У меня есть тенденция останавливаться и уходить посреди события. В моей семье мой брат любитель спорта, но он тоже не играет.

— Брайан тоже предается мечтам. Он может двигаться, но ему не интересно, — мрачно сказал Зак. — И хотя я хорошо играю и мне это интересно, однако это не поможет тете Терезе найти больше денег, чтобы о нас заботиться. Она не позволит мне прекратить тренироваться и найти работу, потому что считает, что баскетбольная стипендия важнее для моего будущего. Она сказала, что что-нибудь придумает. Но я считаю, разве это будет иметь значение, если я буду жить с бабушкой и дедом? Папа Лансинг захочет принимать решения в отношении моих занятий баскетболом, если я буду жить с ним. Так же, как он раньше командовал моим отцом.

Шейн схватил мяч, когда тот отскочил и снова аккуратно послал его в кольцо.

— Через несколько лет ты сам сможешь принимать решения, — твердо сказал он. — И Риза возможно права насчет твоего будущего. Если у тебя есть такой же талант как у твоего отца, то ради себя самого ты обязан над этим работать. Это то, чего хотел бы твой отец, и в долгосрочной перспективе это окупится.

— Ага, а что в краткосрочном плане? — спросил Зак и, выплескивая свою боль, со всей силы бросил мяч в кольцо. Он отскочил от двери гаража и мальчик, не задумываясь, его поймал.

— Зак… у тебя природное чутье. Такой дар есть не у всех. Что мне сделать, чтобы помочь? — спросил Шейн, оставляя в руках мальчика столько контроля, сколько мог.

— Помолись, чтобы вселенная уронила нам на головы целое состояние, — сердито сказал Зак. — И хотя в моем возрасте стыдно не водить машину, я это переживу. Но я не хочу жить без Сары и Брайана в другом городе. И я не хочу ходить в чертову частную школу. Я не понимаю, почему они просто не могут дать денег тете Терезе, чтобы она о нас заботилась.

Шейн кивнул. — Взрослые странные. Мы с братом сказали отцу, что взрослеть хреново.

— Ты прав, но мне будет все равно, когда я вырасту. Просто я недостаточно взрослый, чтобы прямо сейчас изменить ситуацию, — сказал Зак. — Наверное, если я не смогу водить, то в любом случае не смогу найти работу. Я это ненавижу.

— С вождением все легко исправить. Я тебя научу, — сказал Шейн.

— Серьезно? — Зак позволил мячу отскочить и упасть. — Я брал класс и сдал экзамен. Я просто не получил права, потому что мои родители умерли. Мы должны были пойти и получить их… ну, в любом случае, я собирался пользоваться машиной тети Терезы. Теперь, ее тоже нет… как и всего остального.

— Какой машиной? — спросил Шейн, подумав, что возможно машина стояла в гараже.

— Она от нее избавилась, как только переехала к нам. Она была такая же, как у тети Джиллиан, только зеленая. Мы раньше ее дразнили, что она под цвет ее глаз, — сказал Зак. — Она делает все, что может. Вот почему, я не беснуюсь в доме и не делаю все только хуже. Не хочу быть для нее еще одной проблемой.

Челюсти Шейна сжались. Он не был так же хорош как этот мальчик, в этом же возрасте. Его интересовали машины и девчонки, и он зависал с Джо. А еще он крал пиво на вечеринках Майкла в колледже, пока брат его не выгнал. У этого парня никогда не будет такой юности. У него это отняли шесть месяцев назад.

— Чтобы получить права, ты можешь водить мою машину. Это хороший кусок дерьма и чертовски надежный… черт. Прости. Мои брат с отцом очень страстные люди. Я провел слишком много времени рядом с ними и иногда ругаюсь, — сказал Шейн.

— Чувак, твоя ругань мне пофигу, — сказал Зак, ухмыляясь при виде округлившихся глаз Шейна. — Тренер из меня это выбил. Он сказал, что ты не можешь ругаться на площадке и восприниматься всерьез как профессионал.