Виктория вздохнула и отвела глаза:

— Как обычно, в первую очередь думаешь о себе, хорошеньком…

— А еще, — он сделал вид, что не услышал ее реплику, — я боюсь произнести в этих стенах что-нибудь лишнее… И не нужно делать круглые глаза: я уже не знаю, кто и кого прослушивает в этом кабинете!

— Благодарю, милый. — Виктория передернулась.

— Я еще не кончил! А еще — кто и кого…

— Остановись! — Вика встала из-за стола и шагнула к мужу. — Пожалуйста… Наговорить лишнего — легко, а…

— Ох, Вика…

Подчиняясь внутреннему, давным-давно забытому порыву, он притянул к себе жену и зарылся лицом в ее пышные золотистые волосы:

— Я тебя все равно люблю…

— Дорогой, — Вика мягко высвободилась из объятий мужа и заглянула ему в глаза, — наконец-то ты нашел место и время, чтобы это сказать.

— Дома как-то не получается…

Она слишком хорошо знала эти его интонации, эту внезапную хрипотцу в голосе, чтобы поступить иначе. Виктория ответила на поцелуй мужа со всей нежностью и страстью, на какую была способна… Телефонный звонок, которым именно в эту минуту разразился городской аппарат, показался им обоим чем-то вроде грома среди ясного неба.

— Ну надо же… — Стас, нехотя выпустив жену из объятий, сам поднял трубку и прижал ее к Викиному уху.

— Да… — оказывается, она тоже охрипла. Но следующая фраза, прозвучавшая по ту сторону провода, вернула ее к реальности.

Дослушав своего собеседника до конца, Виктория Сергеевна посмотрела на Стаса абсолютно спокойно.

— Нашу уборщицу бабу Дуню нашли мертвой. В подъезде… Ты не знаешь, что такое «асфиксия»?

Пристально глядя на жену, Стас медленно кивнул головой:

— Знаю, милая. Да и кто этого в наше время не знает?.. «Асфиксия» — это медицинский термин, означающий банальное удушье. Или удушение… Что, как ты понимаешь, далеко не одно и то же. Особенно в нашем случае… Детали, надо полагать, уточнит Валентин…


Пораженная Настя замерла на пороге гостиной: да, видимо, сегодня и впрямь день, мягко говоря, малоприятных сюрпризов! Вместо стола, накрытого к традиционному вечернему чаю, посреди комнаты сидела заплаканная Ромашка. А лицо суетившейся вокруг нее Марии Петровны не оставляло сомнений в том, что и здесь произошло нечто из ряда вон…

— Что… Что случилось?

Настя невольно прижала руки к груди, в точности, как ее мама, когда у той схватывало сердце.

— Я только что от Капитана. — Ромашка посмотрела на нее жалобно.

— И что?!

— Он просил никому не говорить…

— Да ты уж и так все сказала, — Мария Петровна погладила Снежану по голове, словно маленькую девочку. — А Настя никому не расскажет…

— Только не смейся. — Ромашка всхлипнула. — На Капитана крокодил напал…

— Что-о-о?

— Лично я совершенно не удивлена! С ним вечно что-нибудь такое происходит, — пояснила Мария Петровна.

— Просто в голове не укладывается… Может, врет?

Настя прошла в комнату и, присев напротив Снежаны, вопросительно уставилась на нее.

— Да ты что? У него руки по локоть перевязаны, если бы вы видели!

— По локоть? Да после нападения крокодила их бы у него вообще не осталось! — усомнилась Настя.

Аргумент, видимо, показался убедительным и Марии Петровне. Растерянно взглянув на Ромашку, она уже не в первый раз спросила, точно ли та собственными глазами видела пострадавшего.

— Ладно-ладно, верю… — Мария Петровна замахала на Ромашку руками и приняла третейское решение: — Настена, беги-ка ты к Паше, уж он-то точно скажет, что там случилось на самом деле!

Упрашивать Настю не пришлось. Но, увидев появившегося на их общем балконе полуголого Павла, девушка вмиг забыла, зачем пришла.

— Ну? — Он оглядел свою соседку с ног до головы и усмехнулся. — Это называется «воздушные ванны». Между прочим, весьма полезно, особенно если за тобой никто не подглядывает…

— Паш, я тебя, наверное, достала? — Настя опустила глаза.

— Я только что пришел. Про Капитана ничего не знаю. Еще вопросы есть?

— Извини…

Круто развернувшись, Настя шагнула к своей двери.

— Постой… — голос его смягчился. — Что-нибудь случилось?

Она кивнула.

— Ну рассказывай.

— Помнишь, я тебе про бабу Дуню говорила?

— А-а-а, ревнивая старушка… Та, которую ты считаешь самой вредной в вашем салоне?

— Да… Теперь я жалею, что так о ней думала. Она сегодня умерла.

Павел растерянно посмотрел на Настю:

— Что, скоропостижно?

— Как тебе сказать? Как-то странно все это…

— Что?

— Я, конечно, понимаю, что люди умирают, — Настя подняла на Павла глаза. — Но… ни с кем из близких знакомых такого еще не случалось, понимаешь? И мне кажется… Словом, у меня сегодня какой-то такой день. Переломный, что ли?

— Наверное, детство кончилось…

Павел попробовал обратить все в шутку, но почему-то у него это не получилось. И сам не зная как, он притянул ее к себе и осторожно прижал к груди…


Понемногу, почти незаметно, но Москва затягивала Настю, подчиняя ее жизнь своему ритму.

Порой ей казалось, что родной Лихославль — не более чем детский сон. А в реальности она всегда жила в этом огромном, равнодушном к людской суете городе, всегда работала в салоне красоты «Виктория». Казалось, эта жизнь, красочная и убогая одновременно, определена ей кем-то неведомым, но могущественным навсегда… Подобно очень многим москвичам, теперь уже и Настя проявляла видимый интерес исключительно к тому, что выбивалось из этого ритма. Например, как это случилось сегодня утром, когда она в неурочно ранний час увидела в кафе Лизу.

— Ты?..

Вместо того чтобы приступить к уборке, Настя присела за столик к подруге, воззрившись на нее с тревогой и недоумением.

— Я… — Лиза вздохнула и отодвинула чашку с кофе. — Всю ночь не спала…

— Как же я могла забыть? — ахнула Настя. — Конкурс! Волнуешься, да? Небось, Милы боишься больше, чем конкурса…

— Насть… — Лиза опустила глаза. — Дело в том, что я не буду участвовать в конкурсе.

— Что? — Насте показалось, что она ослышалась.

— Я сняла свою кандидатуру.

— Ты что, заболела?

— Наверное…

— Сейчас же говори, что случилось!

— Я не смогу…

— Точно заболела! — Настя придвинулась к Лизе и ласково заглянула ей в глаза: — Лизонька, я тебя не узнаю… Ты побеждала во всех крупных конкурсах и вдруг испугалась какого-то…

— Я не хочу об этом говорить!..

— Так… — Она пристально посмотрела на подругу. — Дальше можешь не врать! Испугаться ты не могла, значит, случилось что-то другое… Ну?

Лиза отвела глаза и горько вздохнула:

— Скажи, ты слышала, кто такой Зарубин? Ну вот видишь — нет… Короче, он в жюри. И даже ежу понятно, что победы мне не видать, как своих ушей!

— Он тебя что, убьет, если ты выиграешь?

— Я не выиграю.

— Да ведь конкурс-то Виктория устраивает! Значит, она заинтересована в твоей победе! Ты ее что, предать хочешь? Если откажешься — точно предашь…

— А если не откажусь — распрощаюсь со своей карьерой и навсегда останусь простой парикмахершей в своем родном, драгоценном Рыбинске!

— Тебе кто-то что-то сказал… Это действительно так серьезно?

Настя испуганно уставилась на Лизу.

Молча кивнув, девушка отвернулась.

— Ну а что же твой Боб?

— Втягивать Боба я не буду, решит, что я его использую…

Настя от волнения вскочила из-за столика и, сделав круг по кафе, снова села:

— Вот что, подруга, я поняла. Не Викторию ты предашь, а себя! Ты же талантливая, а талантливый человек не сможет жить без самоуважения! А какое уж тут уважение к себе, если позволишь себя сломать?

— И что мне делать? — Только теперь Настя наконец увидела измученное лицо Лизы.

— Участвовать в конкурсе и победить! Даже не думай не участвовать, ясно?

— Ой, Настька… — Лиза на мгновение зажмурилась. — Мне страшно…

— Знаешь, как говорит моя мама: глаза боятся, а руки делают!

— Думаешь?

— Не думаю, а знаю! И вообще, сама же меня учила быть мужественной! Кстати, хочешь, покажу результат? Я-то тебя тогда послушалась, эскизов напридумывала… Сейчас!

Настя бросилась в закуток, где хранились ее орудия труда, и вернулась с целой пачкой листков и карандашом.

— Ну — ка… — В глазах Лизы впервые за все время их разговора появилась заинтересованность.

— Вот, смотри!

Девушки склонились над рисунками, и буквально через минуту на Лизином лице не осталось и следа утренней тревоги.

— Ты хоть сама-то понимаешь, как это здорово? Ты же прирожденный модельер, поверь, я в этом разбираюсь! У тебя потрясающее чувство стиля и нюх на модные тенденции!.. Настя, это обязательно нужно кому-то показать!

— Например… жюри!

— И как это сделать? — Настя с сомнением посмотрела на Лизу.

— Так… Очень просто! Я делаю прическу и макияж по твоим рисункам, а ты выберешь под них костюм… Костюмы они, кстати, и правда достали неплохие, есть из чего выбирать!

— Ты думаешь?

— Не думаю, а знаю! — повторила Лиза Настину фразу и рассмеялась. — Раз уговорила меня участвовать в конкурсе, значит, и отдуваться будем вместе!

За разговором девушки не заметили, как в кафе вошел Боб. Настя-то его увидела, но в последнюю секунду, когда адвокат бесшумно появился за спиной Лизы и, словно расшалившийся детсадовец, закрыл ей сзади ладонями глаза.

Ахнув от неожиданности, Лиза схватила Боба за руки, пытаясь освободиться. Но не тут-то было!

— Настя, будь другом, скажи, кто это? — потребовала Лиза, но Борис уже и сам отпустил Лизу, тут же присев за их столик.