– Мне следовало догадаться. Похоже, это ножка стула упирается мне прямо в спину.

Джон еще крепче прижал девушку к себе, отодвигая подальше от мебели. Он обхватил ее за талию и, словно в вальсе, развернул ее, встав спиной к мебели, а она оказалась напротив двери.

Застигнутая врасплох, Кэтрин смогла лишь упереться ему в грудь ладонями.

– Так лучше? – спросил он.

– М-м, да, – ответила она, понимая, что говорит о том, как чувствует себя в его объятиях, когда его руки скользят по ее спине. – Но почему же вы просто не пригласили меня на танец или на прогулку на террасе? – прошептала Кэтрин.

– Там нас могли бы услышать, или миссис Густри могла последовать за нами. Я заметил, что она старается не упускать вас из виду. И к тому же, если бы я сделал то, я не смог бы сделать это.

Внезапно он наклонился и крепко и коротко поцеловал ее в губы, потом поднял голову и сказал:

– Вы не приходитесь мне сестрой.

Ее охватило чувство облегчения и счастья, к которому, однако, примешивалась небольшая доля сомнения. Ей совершенно необходима была твердая уверенность.

– Это точно?

– Абсолютно, – ответил он, а его руки продолжали гладить ее спину, заставляя ее испытывать приятное чувство защищенности.

– Почему? Откуда такая уверенность? И вообще, расскажите мне, что вам удалось узнать.

– Я встретился со своим дядей – братом моей матушки.

Ее тело напряглось от его прикосновений.

– Но вы ведь не рассказали ему о моих поисках, правда?

Он снова крепко обнял ее.

– Нет, я же обещал не рассказывать. Я лишь сказал, что мне нужна его помощь, чтобы прояснить местонахождение отца в течение определенного года. Я не мог поверить своему счастью, когда Бентли сказал мне, что вел записи, где говорится, что он, мой отец, и я последние шесть месяцев тысяча семьсот девяносто восьмого года провели, путешествуя по Шотландии. Мой отец той осенью был довольно далеко от Лондона и, следовательно, никак не мог стать вашим отцом.

Ей так хотелось ему верить, что она даже на мгновение крепко зажмурила глаза.

– Он уверен в датах?

Стараясь говорить тише, он сказал:

– Да. И я в этом уверен. Я взял дневник с собой и дома сам прочитал его. Я многое узнал об отце, то, чего не знал раньше, некоторые подробности нашего путешествия я не помнил, потому что это было очень давно, но самое главное – я узнал, что во время этой поездки он не покидал Шотландию, а это значит, что мы-с вами никак не можем быть родственниками.

Она улыбнулась, от облегчения у нее почти кружилась голова.

–Я так рада, Джон, Я не знаю почему, но глубоко внутри, – она поднесла руку к сердцу, – я знала, что ты не приходишься мне братом, но все же этому необходимо было найти подтверждение, поскольку имя твоего отца упоминается в дневнике моей матери. А теперь я убедилась в этом. – Она помолчала. – Благодарю, ты так помог мне.

– Не за что.

Это также означало, что теперь она могла вычеркнуть имя мистера Джорджа Уикнема-Тикнема-Файнза из своего списка, и теперь в нем остается только два имени. Но об этих мужчинах ей не хотелось думать в данный момент. Ей ни о чем на свете не хотелось думать в объятиях Джона.

Она видела, что он улыбается ей. Она чувствовала запах его свежевыбритых щек, мягкость сукна его фрачной пары.

Его руки поднялись к ее плечам, к тому небольшому участку открытой кожи между пышными рукавами ее платья и длинными белыми перчатками, пальцы Джона нежно коснулись ее бархатистой кожи. От этого прикосновения по ее прохладной коже словно разлилось тепло.

– Тебе холодно? – спросил он.

– Уже нет. На самом деле мне даже жарко.

Его руки уверенно скользнули по ее плечам, ладонями он обхватил ее лицо. Кэтрин оставалась неподвижной, Джон осторожно, сначала одним пальцем, потом другим нежно провел по ее губам.

– Кэтрин, ты зажигаешь во мне пожар, – прошептал он, нагнулся и нежно поцеловал ее в щеку, потом вдохнул ее запах.

– И это началось с того момента, когда я поднял тебя на руки, а ты начала брыкаться и требовать, чтобы я отпустил тебя.

– Надеюсь, я не сделала тебе больно.

– Нисколько.

Неожиданно она взяла его руку и медленно поднесла к своим губам. Нежный влажный поцелуй остался на его ладони.

Она услышала, как его дыхание стало прерывистым, и волнение охватило Кэтрин.

– За что мне это? – спросил он хрипло.

– В благодарность за помощь. Я на один шаг приблизилась к разгадке своего происхождения.

– Если только из-за этого, то не стоило. Впрочем, если мне удалось помочь тебе в твоих поисках, тем лучше.

Она улыбнулась ему, сейчас ей очень хотелось видеть его глаза.

– Это помогает мне больше, чем ты думаешь.

– А ты привлекаешь меня больше, чем можешь себе представить, – Он поднес свою ладонь к ее губам, и она вновь поцеловала ее. – Если бы ты только знала, как действуют на меня твои поцелуи, ты бы убежала из этого чулана с криками о помощи.

Неожиданно она привстала и поцеловала его в уголок рта. Она не представляла, как такой невинный поцелуй мог пробудить в ней сильнейшее желание, но, тем не менее, это было так.

– Джон Чатуин, я не боюсь вас. Он вновь крепко обнял Кэтрин.

– Хотя следовало бы. Ведь если нас застанут здесь, твоя репутация будет погублена навсегда.

Она непринужденно засмеялась:

– Но я также знаю, что ты вынужден будешь на мне жениться, поэтому я уверена, что ты предусмотрел все, чтобы никто не застал нас в этом укромном местечке.

Он тоже легко засмеялся:

– Ты права, такая красивая и такая соблазнительная. Джон наклонил голову, и их губы встретились. Поцелуй был теплым, приятным и коротким.

– Вы безрассудны, сэр.

– Я знаю. Я много раз рисковал в своей жизни, но ни когда еще риск не был столь оправданным.

Кончиками пальцев он ласкал мочки ее ушей, нежную кожу за ушами, ее шею. Ей приятно было напряжение, возникающее внизу живота при его прикосновении.

– Ты, наверное, очень смелый.

– Не буду возражать, но я также старался защитить тебя. Мне нужно было найти место, где я мог бы поговорить с тобой наедине. Я проверил каждую дверь в этом коридоре, пока ждал тебя. Эта комната надежна. Она находится в задней части дома, и этим путем ходят только слуги. Они все знают, что здесь только мебель, и у них не будет необходимости заглядывать сюда.

– Ты хорошо все придумал. Я чувствую себя здесь в полной безопасности, но мне следует вернуться, пока Виктория не спохватилась и не начала меня искать.

– Не уходи. Ну, хоть еще несколько мгновений.

– Только чуть-чуть.

Так легко было уступить его мольбам, когда все ее тело было охвачено ощущением ожидания.

– Мне нравится, как лунный свет играет на твоих губах. – Он вновь провел большим пальцем по линии ее рта. – От этого они выглядят очень соблазнительными. Такими притягательными, что я готов забыть о здравом смысле, и вместо того, чтобы отпустить тебя, я собираюсь поцеловать тебя, но на этот раз дольше.

Джон наклонил голову и захватил ее губы в более сильном, более страстном, чем раньше, поцелуе. Ее губы раскрылись, и его язык скользнул внутрь, ощутив ее вкус. Это требовательное и одновременно нежное вторжение подняло волну желания, и Кэтрин слабо застонала.

Ее руки по-прежнему лежали у него на груди, являя собой символическую преграду, но сейчас ей хотелось быть еще ближе к нему. Ее груди болели от захватившего ее желания, и ей захотелось коснуться ими его груди. Без колебаний Кэтрин подняла руки и обняла Джона за шею.

Он воспользовался моментом и крепко прижал ее к своему телу, его губы и язык нежно и умело блуждали по ее губам, ласкали ее язык. Ему, должно быть, было приятно, что Кэтрин сама обняла его, потому что дыхание Джона участилось и стало прерывистым! Его губы прошлись по ее щеке, по линии подбородка и, наконец, коснулись груди в низком вырезе платья.

Кэтрин приятно было полностью погрузиться в его объятия. Она поняла, что ждала этого момента с того самого первого поцелуя в парке. В то раннее утро она впервые познала желание, и ей вновь хотелось испытать это чувство.

Он поднял голову и сказал:

– Этот поцелуй был уже лучше, но все же недостаточно продолжительным.

– Не знаю почему, но когда ты меня так крепко целуешь, у меня словно останавливается дыхание.

– Именно так ты и должна себя чувствовать – страстно желающей.

Он целовал ее вновь и вновь. Его рот и язык опустошали ее в медленном сладостном поцелуе, соблазняющем и побеждающем.

Кэтрин очень не хотелось уходить, но она все же пробормотала:

– Я, в самом деле, должна идти. Я не хочу, чтобы нас застали здесь.

– Не бойся. Я слышу, что делается в коридоре, – ответил он, оторвавшись от ее губ, потом стал покрывать поцелуями ее шею, губы, щеки, глаза.

– Звучит так, словно тебе приходилось бывать в подобной ситуации раньше.

– Пару раз, – признался он с легким смешком.

– Вы негодяй, лорд Чатуин, – прошептала она.

– Я знаю.

Он поцеловал ее в кончик носа.

– Подозреваю, что вы добивались поцелуя от всех барышень, которых вам доводилось обнимать в укромных; уголках. Похоже, это часть вашей тактики обольщения.

– О чем ты? Я уже забыл обо всех девушках, которых целовал раньше, – ответил он мягко.

– Вы обманываете меня, милорд. Джон пристально посмотрел ей в глаза и совершенно серьезно произнес:

– Только не тебя.

Он снова покрыл поцелуями ее щеки, нос, губы, изящную шею. Охваченная желанием, Кэтрин запрокинула голову, открыв поцелуям Джона плечи и грудь.

Его руки опустились на ее талию и на мгновение застыли там, затем двинулись к изгибу бедер, коснулись живота и легли на подъем ягодиц. При каждом новом поглаживании ее дыхание учащалось от возбуждения. Прежде ни один мужчина не касался ее в столь интимных местах.

– У тебя потрясающая фигура, Кэтрин, – прошептал он ей.