Лора Вайс - Найя

В один из дней Макки приехал ко мне в плохом настроении, не хотел разговаривать, не хотел учить. Он лишь сидел около костра и непрерывно смотрел на огонь, а когда наступил вечер, не торопился уезжать. Я подошла к нему и сказала:

- Солнце опускается, скоро взойдут две луны и лес поменяется, тебе стоит поторопиться.

- Сегодня я останусь здесь.

- Но по ночам здесь Якши. Вам лучше не встречаться.

Однако Макки был непреклонен.

- Ничего страшного, если этот Карук не глуп, то он сегодня не придет, а затаится в лесу.

- Почему  не хочешь возвращаться в деревню?

- В этот день я всегда уезжаю из деревни и ночую где угодно, но только не там, – он сел у бревна и закрыл глаза.

- Расскажи, что произошло в этот день, - я села рядом.

- Я потерял свою семью. У меня была жена и сын, ему только-только исполнился год. Жена охотилась в лесу. Должна была вернуться к вечеру, но так и не вернулась, а когда опустились сумерки, Тэкаи начал плакать, я не мог его утешить, он плакал и крепко обнимал меня за шею, а потом начал слабеть, его ручки постепенно отпускали меня. Тэкаи не переставал плакать, он смотрел в глаза и хотел защиты, а я ничего не мог сделать, только держать и прижимать к себе. К утру, он замолчал, его глаза закрылись навсегда. В тот момент моя жизнь закончилась, душа отправилась за ними обоими, а тело и разум остались здесь, доживать оставшееся время. Жену обнаружил в лесу, бескалы убили ее, пронзили копьем, - и у Макки потекли слезы.

- Мне жаль…

- Да. Но здесь я не один такой, почти у каждого есть своя печаль и боль от потери. Первую жену или мужа акатти всегда выбирают сами, по любви, а если кто-то из них погибает, то дальнейших спутников выбирает вождь. Так и мне выбрали Умани. Через четыре месяца, когда вернется оракул, нас поженят.

- А ты любишь ее?

- Нет. Я любил жену и сына, а Умани для меня чужая, она слишком своенравная и любит только себя. Но нарушать законы нельзя, те, кто ослушались вождя в свое время, были изгнаны из деревни и погибли в лесах. Акатти нужны дети, продолжение рода.

- Я понимаю… Когда я потеряла родителей, то перестала надеяться на лучшее. Сердце закрылось ото всех.

- А ты кого-нибудь любишь или любила? – Макки посмотрел на меня, и в его взгляде было столько надежды.

- Нет. Однажды думала что люблю, но оказалось все не так. Я посвятила себя детям, чужим, они стали мне родными и спасли от душевной боли, одиночества, дали новую семью, - от нахлынувших воспоминаний появилась улыбка, я вспомнила их всех.

- У тебя доброе сердце, раз даже Карук попросил твоей ласки.

- Ты же говорил, что это очень странно и опасно?

- Говорил. Так как боялся признать, что в ком-то еще живет доброта и способность любить. Есть легенды, которые гласят, если великий хищник выбирает себе спутника из ходящих на двух ногах, то этот спутник, есть спасение для заблудших. Получается, ты можешь спасти потерявшуюся и отчаявшуюся душу.

- Я бы хотела помочь тебе. Хотела бы стать другом.

- Я тоже хочу этого. За все это время, проведенное с тобой,  снова ощутил себя живым и смог отвлечься от боли, которая разрушает меня каждый день.

- Тогда нам надо держаться вместе и бороться, – и мы взялись за руки, а в этот момент сзади затрещали ветки. Макки хотел взять нож, - не надо, это Якши. Пусть погреется у огня.

- А вдруг он воспримет меня, как врага?

- Не воспримет. Мой друг, значит и его друг тоже, – тогда Макки убрал руку от ножа и осторожно посмотрел назад.

Якши вышел из леса и подошел к огню, он лег около меня, затем пристально посмотрел на воина, после чего отвернулся и запел. Сегодня нас было трое, и какая-то особая связь возникла между такими разными существами.

Прошло еще три месяца моего пребывания у реки. Все это время я старалась узнать как можно больше об этом мире, о Скайре. Иногда даже нарушала запрет и в одиночестве бродила по Тихому лесу, мне там очень нравилось. Столько тишины и покоя я нигде не встречала, а здесь повсюду царило умиротворение. Этот лес казался пустым, но на самом деле в нем кипела жизнь, и множество глаз наблюдало за тобой. Макки уверял, что в джунглях опасно и если останешься один, то беды не миновать, но я чувствовала себя здесь, наоборот, в безопасности.

 Макки стал частенько оставаться на ночь, ему тоже нравилось сидеть рядом с Якши, ощущать всю мощь этого великого хищника. К тому же он вовсе не желал много времени проводить со своей будущей женой. Макки в душе был воином и охотником, поэтому предпочитал компанию себе подобных, а я охотилась вместе с ним, поэтому он с большим рвением и интересом носился со мной по лесу, ставил капканы, выслеживал добычу. Мне это очень нравилось, мы вдвоем добывали себе пищу, вдвоем ее готовили на костре и вместе ели, а Якши сидел подле нас и жевал кость. Я постепенно начала забывать, откуда пришла.  За столь короткое время смогла сжиться с этим лесом, смогла довериться ему, а он принял меня, и Макки всегда был рядом, всегда поддерживал и хвалил за успехи.

Однажды вечером, когда мы сидели у огня, Макки сказал:

- Остался месяц и прибудет Смотрящий. Если он поможет тебе, ты вернешься обратно?

- Не знаю. Скорее всего. Ведь там мой дом, а здесь я лишь гостья, живущая в кувэ-ко у реки.

- Но я обучил тебя многому, и ты стала прекрасным охотником. Сможешь выходить в лес вместе с нами. Теперь мы можем вернуться в деревню, акатти тебя примут, со временем конечно, но примут.

- Не хочу возвращаться, там для меня мало места. Тихие леса оказались раем для души,  здесь я чувствую себя свободно и легко, поэтому лучше останусь здесь. Акатти прекрасный народ, но для вас чужой так и останется чужим.

- Для меня ты уже не чужая, - Макки взял мою руку. – Ты нужна мне, как никогда.

- Я твой друг и останусь им, где бы ни была. А тебя ждет другая жизнь, в которой есть жена, семья, дети. На меня уже не останется времени, но это и правильно. Твоему сердцу давно нужен покой.

- А что, если мое сердце уже обрело покой, здесь, рядом с тобой, – он сел напротив и посмотрел на меня с такой нежностью, что внутри все сжалось.

- Но мы здесь - это одно, а там все иначе. Здесь ты видишь во мне компаньона, собеседника и друга, а там … - однако я не успела договорить.

- Я в тебе вижу не только компаньона и друга, поначалу возможно, но не сейчас. Когда мы охотимся, я больше смотрю на тебя, а не на добычу, а когда разговариваем, то слушаю не слова, а стук твоего сердца. Поэтому не могу представить, что ты уйдешь и оставишь меня одного.

- И что же ты предлагаешь?

- Остаться со мной и вернуться в деревню.

- Ты хочешь привязать меня к себе.  Но я тоже хочу счастья и, как ни странно, любви. Конечно, с последним не особенно везло, однако надежда все еще есть. Вы будете жить семьями, а я наблюдать со стороны, это неправильно и жестоко. Как считаешь?

Но Макки лишь недовольно закатил глаза и повторил:

- Я хочу сказать, что мне не нужна Умани, мне нужна  ты.

- То есть? – мое сердце забилось так сильно, что я уже перестала его чувствовать.

- Я люблю тебя.

После сказанного Макки выпрямился и замер в ожидании моего ответа.

- Не знаю, что и сказать. Ты акатти, а я человек. Как это вообще возможно? А вождь?

- Ты любишь меня? Если да, то все остальное неважно.

Я вспомнила все через что мы прошли, вспомнила все взгляды, чувства и поняла, что тоже влюбилась в него, но нравы акатти не позволяли надеяться на лучшее. Тем более, они не примут меня, а жить и чувствовать себя изгоем - это только разрушит нас. Макки ждал ответа, а я испытывала жуткий страх, ведь стоило открыть сердце, как на него обязательно кто-нибудь наступал, даже здесь, в этом необычном и загадочном мире. Тогда, не дождавшись, Макки произнес:

- Видимо, я глупец, раз посчитал, что ты можешь полюбить меня. Ладно, забудь все, что я сказал и давай ложиться спать.

- Но, Макки?

- Не нужно ничего говорить. Если любовь есть, то ее чувствуешь сразу, а если нет, то никогда. Прости, я повел себя как этот Карук - бездумно увязался за тобой…

Он встал, отошел к реке и больше не проронил ни слова. Я же отправилась в свою палатку и легла, а душа заболела так сильно, что слезы полились из глаз. Что же я делаю? Ведь я тоже люблю его! Но как быть? Может, стоит попробовать? В конце концов, если не открывать свое сердце для чувств, оно совсем зачерствеет и забудет, что такое любовь. Тогда я вышла из кувэ-ко и подошла к нему. Он стоял спиной:

- Макки, повернись, я хочу что-то сказать тебе.

Однако когда он повернулся, я оцепенела. Из его груди торчала стрела, а на другом берегу реки стоял отряд охотников. Макки упал на колени и лишь прокричал:

- Найя беги, бери моего коня  и скачи в деревню. Скажи им, что бескалы на нашей земле, пусть готовят войско.

- Я не брошу тебя, ни за что не брошу.

- Я приказываю тебе, беги… - он упал на спину, его начало трясти.

- Нет, нет, нет, не умирай… Только не здесь, только не сейчас. Что же делать?! Якши! Якши!  - Карук подбежал ко мне. - Друг! Помоги, я сейчас взвалю его тебе на спину и беги за мной, – тем временем бескалы завели своих лошадей в воду, я же схватила нож и отрезала верхушку стрелы, после чего еле-еле взвалила Макки на спину Якши.

- Макки! Очнись, слышишь?! Очнись! – он приоткрыл глаза. - Держись за его шею и не отпускай, ни в коем случае не отпускай! – Макки из последних сил обнял шею Карукка.

Я вскочила на его коня, и мы устремились в лес. Якши бежал впереди. В моей голове крутилась лишь одна мысль: «Только бы он выжил!» Видимо, в это момент я по-настоящему осознала, какое сильное чувство испытывала к нему. Мы буквально летели, не оглядываясь назад, а через полчаса впереди показалась деревня, воины отворили ворота и впустили нас. Я подъехала к шатру вождя, акатти уже начали выходить из своих кувэ, женщины и дети при виде Якши закричали, а воины окружили его и выставили вперед копья. Укатри вышел наружу: