— Куда мы направимся сегодня?

— Попробуем пройтись по улицам еще разок.

Может, это была пустая трата времени, но такое времяпровождение позволяло ей отвлечься от дурных мыслей и рождало чувство занятости.

В этот момент она не думала о Дэви. Она размышляла о Викторе и время от времени бросала на него быстрые взгляды.

— Мы с Франсин говорили о вас весь день, — небрежно заметила она.

Засмеявшись, он проговорил:

— Не верьте ни одному ее слову.

— Поэтому я и заговорила с вами на эту тему. Похоже, что она не хочет ничего рассказывать о вас, особенно про вашу службу в полиции. У вас есть какая-то страшная тайна? — девушка произнесла это обычным тоном, в то же время внимательно наблюдая за его реакцией.

— С чего вы взяли? Ничего такого я и не скрываю, — все так же глядя на дорогу, ответил он.

Она поняла, что он многое скрывает от нее. Его лицо не выражало никаких эмоций, ну прямо как профиль на монете.

— Здесь мы и припаркуемся, — сказал он.

Ясно, что просто так выяснить ничего толком не удастся. Да и какое ее дело в конце концов, успокаивала она сама себя, решив больше не касаться этой темы и наблюдая, как он пытается втиснуть машину на крошечный, едва ли больше, чем сама машина, пятачок. Улыбка заиграла на ее губах, когда она увидела, как ловко он добился цели. Наверное, это неплохо — иметь такой маленький и компактный автомобиль.

Он выключил зажигание:

— Можно трогаться.

Улыбка исчезла с ее лица, как только она перевела взгляд на шумную, бурлящую улицу.

— Не перестаю думать, как все эти улицы отличаются от тихих улочек Альберты.

— Именно поэтому ваш брат и предпочел им улицы Лос-Анджелеса, — подметил он.

Отвечать ей не хотелось. Вероятно, он и не мог представить себе что-либо более скучное, чем размеренное течение жизни в Джорджии. Но она-то знала, как хороша и приятна жизнь в Альберте, да и Дэви это знал. Она совершенно не понимала, что толкнуло брата на этот глупый побег.

Виктор засунул руки в карманы, посмотрел по сторонам. Пульсирующее возбуждение улиц этого города, которое увлекло ее брата, не трогало Маделин. А было ли в этом городе что-то такое, чем она могла восхищаться?

Но эти мысли сразу же отошли на второй план, как только Виктор заметил какое-то необычное оживление впереди. Худощавый подросток, с взлохмаченной голо вой, прогуливался вдоль тротуара, рядом с припаркованными машинами. Насторожившись, Виктор заметил, что парень внимательно осматривает каждую машину, мимо которой проходил. Внезапно он открыл дверцу одной из них, забрался внутрь и через мгновение уже запустил двигатель. Сомнений не оставалось — он собирался угнать машину.

— Франсин сказала…

Виктор прервал ее:

— Дайте мне листок бумаги.

Смущенная, она порылась в сумочке и достала клочок бумаги.

Виктор что-то быстро на нем нацарапал, когда машина с юным угонщиком пронеслась мимо. Оглядевшись и не заметив ни одной патрульной машины, он устремился к видневшемуся невдалеке бару.

— Я воспользуюсь вашим телефоном! — крикнул он бармену.

Бармен, заполнявший билет на скачки, поднял голову.

— Извините, но тут вам не общественный телефон.

Не слушая его, Виктор стал быстро набирать номер.

— Я по служебным делам.

— Послушай, приятель, — возмутился бармен. — Иди звонить на улицу и пользуйся платным телефоном! — Он уже собирался выхватить трубку из рук Виктора, но застыл на месте, услышав слова Виктора.

— Да я хотел сообщить об угоне автомобиля. Темно-зеленый «мерседес». Регистрационный номер…

Маделин около стойки недоверчиво слушала. Она абсолютно ничего не заметила, хотя находилась рядом с ним все время.

— Хорошо, — повесив трубку, он кивнул бармену и взял ее за руку. — Пойдемте.

Она неотрывно смотрела на него.

— Как вы могли заметить, что кто-то угнал машину? Я ведь находилась рядом, но ничего такого не приметила.

— Это потому, что у вас не натренированный глаз.

Фактически это была его вторая натура. Будучи невольно вовлеченным в историю с угоном, он как бы получил дополнительную порцию адреналина и теперь чувствовал себя хорошо, как никогда за последние месяцы. Странно, как будто он снова патрулировал улицы, его тело и голова опять были начеку, готовые в любой миг включиться в дело.

— Подождем патрульную машину, — сказал он.

Девушка согласно кивнула, пораженная переменой, происшедшей с ним. Решимость, звучавшая в его тоне, и упрямо сдвинутые брови открывали для нее его новые, незнакомые черты и несколько пугали ее. Прежде Виктор никогда не обращался с ней подчеркнуто вежливо, а теперь он и вовсе показался ей опасным. Что-то подсказывало ей, что он может быть жестким и грубым, если того потребует ситуация. Эти новые качества завораживали и одновременно беспокоили ее.

Очень скоро около бара остановилась патрульная машина. Виктор не знал никого из офицеров и при разговоре не стал упоминать, что служил в полиции. Он не видел ничего хорошего в постоянном напоминании всем и каждому о своем прошлом. Вместо этого он сосредоточился на описании подростка.

— У вас зоркий глаз, — похвалил его молодой офицер.

— Спасибо.

Офицер продолжал писать что-то в свою книжку, а тем временем его напарник разговаривал по рации.

Конечно, можно было остаться возле них, но Виктор пришел к заключению, что в этом нет смысла. Информацию он сообщил, а мозолить глаза считал недостойным делом. Он ведь не какой-нибудь зевака, шатающийся поблизости и дающий советы.

— Я еще нужен?

— Нет, спасибо вам. Если возникнет необходимость, мы вам позвоним.

Маделин пошла рядом с ним.

— Вы не сказали, что были полицейским? — в ее голосе звучал интерес.

— Никого не интересуют старые истории, — коротко ответил он. Первое волнение от участия в помощи полиции улеглось, и он стал успокаиваться. Только сейчас он понял, как сильно тосковал по былой напряженной службе. Нынешняя не шла ни в какое сравнение с удовлетворением, которое он получал от решения проблем и активного участия в раскрытии преступлений.

Маделин затаила дыхание. Она размышляла. У нее появилось ощущение, что она не замечала и сотой доли того, что происходит на этих улицах. Но ведь это не беспокоило и не касалось ее. Как здорово, что Виктор может углядеть преступника за квартал от них. Именно такой человек, с такими способностями, и должен помочь ей найти брата. Ей необходимо было еще раз убедиться в этом, ведь отыскать Дэви не так-то просто, и времени уйдет намного больше, чем она себе представляла. Тем не менее она постоянно подбадривала себя и говорила, что с Дэви ничего не должно произойти.

Виктор тоже постоянно владел ее эмоциями. Если рассматривать все его черты по отдельности, в нем вроде бы нет ничего особенного, но в целом он определенно пленял ее, и пребывание рядом с ним наполняло каждую частичку ее существа необычной теплотой. За то время, что они провели вместе, она изучила все черты его лица и отчетливо представляла, как прекрасно его тело. В одиночестве она мысленно рисовала его портрет и принималась раздумывать над ним. Что получится, если они сойдутся ближе? Этот вопрос мучил ее. Возможно, она уедет завтра или через неделю, и останется лишь боль разлуки.

Виктор шагал рядом, погруженный в размышления. Он совершенно не думал о том, куда идет. Мысли блуждали вокруг недавнего происшествия. Опустившиеся малолетки не воруют дорогие «мерседесы». В лучшем случае простенькие двухместные модели. Гораздо охотнее они приглядывают спортивные «порше» или «корветы». Может быть, парень соблазнился машиной потому, что именно она не была заперта? В этом, однако, крылась какая-то загадка.

— Виктор!

Он ощутил, как Маделин дергает его за руку, и пришел в себя, понимая, что едва не пошел на красный свет. Промчавшаяся мимо машина сделала бы из него котлету. Вернувшись на тротуар, Виктор поблагодарил девушку.

Она продолжала держать его руку, но теперь потому, что ей самое требовалась поддержка. Мимо проносились машины, и она вздрагивала.

— Неужели вы не заметили красный свет?

— Наверное, не обратил внимания. Я задумался.

Он посмотрел на нее и увидел, что она побелела. Фиалковые глаза ярким пятном выделялись на белом лице. Она облизала пересохшие губы. Он мысленно отругал себя за то, что обратил внимание на ее губы, а не на ее состояние.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Да, спасибо. Немножко дрожу, — еще бы, ведь сделай он один шаг — и оказался бы под колесами машины. Она вздрогнула. В этом городе, полном автомобилей, смерть поджидала человека на каждом углу.

В таком чудовищном городе, как Лос-Анджелес, где неожиданности подстерегают даже взрослых, что может случиться с мальчиком возраста Дэви? Мысль о том, что, возможно, Дэви приобрел определенные навыки поведения на улице, не доставила ей удовольствия. Она не хотела бы увидеть брата огрубевшим, пусть он останется таким, каким был там, дома. Лишь бы скорей увидеть его!

Виктор посмотрел на Маделин. Бледность еще не сошла с ее лица.

— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — спросил он, твердой рукой придерживая ее за талию, и перевел через улицу.

— Я прекрасно себя чувствую, — в горле у нее пересохло, и она откашлялась. — Как вы думаете, когда же мы найдем Дэви?

Виктор некоторое время раздумывал над ее вопросом. А приходило ли ей в голову, что они вообще никогда не смогут найти брата? Он уже давно вполне мог перебраться в Сан-Франциско или в Орегон, да куда угодно. Или мог так изменить внешность, что даже Маделин не узнает его, когда увидит. А вдруг с ним случилось несчастье? Ничего не сказав Маделин, он обзвонил все городские морги.

В глазах ее иногда сквозило такое отчаяние, что он представлял себе, как она пытается ухватиться за любую соломинку.