— Поверь, твои товарищи все сейчас хотят оказаться на твоем месте. Можешь сказать им, — а это так и есть на самом деле, — что адмирал и его жена — мои друзья. Если хочешь, добавь, что они и твои друзья. А теперь мне нужно срочно идти, я уже опаздываю. Миссис Эверли просила позвонить ей. Увидимся дома, о'кей?

Когда Андрей в пять тридцать вернулся домой, Руби спала. Это его не на шутку встревожило. Наверное, ее вымотали заботы о предстоящем обеде с адмиралом и генералом. Признаться, Андрей гордился тем, что его жена является другом семьи флагманского офицера, хотя это накладывало на него и определенные обязательства, как на хозяина дома.

Руби проснулась, услышав доносившееся с кухни тихое звяканье серебряной и фарфоровой посуды.

— Это ты, Андрей?

— Да, если ты тайно не принимаешь кого-то другого, о ком мне ничего не известно.

Руби зевнула.

— Сама не могу поверить, что уснула. Это потому, что я… Андрей, иди сюда. Я должна кое-что сказать тебе.

— Неужели это еще не все новости? — притворно ужаснулся Андрей.

— Сегодня я была у доктора. Я беременна. Надеюсь, это тебя не расстроит.

Андрей опустился на корточки перед кроватью.

— Ребенок! Твой и мой! Иисус! Наш ребенок! Значит, я буду отцом, а ты матерью. Мы станем родителями!

— Надо понимать, что ты взволнован? — усмехнулась Руби.

— Да, черт возьми, но не расстроен, нет. Конечно, нам придется экономить, вытягиваться в струночку, но мы ведь умеем это делать. Так вот, оказывается, что произошло с тобой. Ты в порядке? Что сказал доктор?

— Он сказал, что мне нужно поправиться, но не чрезмерно. Сейчас мне уже гораздо лучше. Доктор утверждает, что утренние недомогания закончились. Хочется в это верить.

— Думаешь, это будет мальчик? — спросил Андрей.

— Если это не девочка, значит мальчик. Третьего не дано.

«Он явно восхищен», — с облегчением подумала Руби.

— Ты счастлива? — не унимался Андрей.

— Конечно. Я просто без ума от радости. Подумать только: наш маленький человечек. Как только мое здоровье наладится, я смогу начать подготовку к его появлению.

— Можно мне завтра всем рассказать об этом?

— Я вытряхну из тебя душу, если ты этого не сделаешь, — улыбнулась Руби.

— В таком случае, я напомню миссис Эверли, что ты не сможешь быть ей помощницей в течение следующих девяти месяцев. Никто не будет заставлять тебя ничего делать против твоей воли и моей также. Иди ко мне!

Соскочив на пол, Руби бросилась в объятия мужа. Она обнимались, целовались и шептались, словно маленькие дети. Они кружились по комнате, щекотали друг друга, выкрикивая различные имена. Они говорили обо всем и обо всех. Сегодня они как никогда стали близки друг другу.

Прошло много времени, прежде чем Руби и Андрей легли спать. Руби украдкой вытерла одну-единственную слезу. Очевидно, это была слеза счастья.

* * *

На восстановление аппетита у Руби ушло семь дней. После чего она стала есть все подряд, а когда еды не хватало, заимствовала у Дикси, которая с радостью делилась с ней. Другие девушки тоже заботились о Руби, принося тарелки, доверху наполненные печеньем, домашними заготовками, сухими фруктами, а также коробки конфет и банки с маринованными овощами. Руби поглощала все подряд. За день до запланированного приема высоких гостей ей оставалось набрать только один фунт до нормального веса.

Супруги Квиери и Франкель должны были прибыть в семь часов. Задолго до этого в квартире Руби и Андрея уже толпились женщины с ведрами, швабрами и вениками. К середине дня все уже блестело, сияло; приятно пахло лимоном и давно забытым сосновым маслом.

— Перед прибытием гостей положите эти апельсиновые корки и корицу под лампы. Будет стоять такой аромат, словно вы весь день провели на кухне, — лукаво подмигнула Сью.

— Посмотрите, что я принесла, — объявила Моника, появляясь в дверях с электрической жаровней на серебряной тарелке, увенчанной свечой. — Это приспособление я достала у Долли Невинс, к которой оно перекочевало от Шейлы, проживающей на Ментазана Драйв. А Шейле эту вещь подарила жена одного отставного полковника.

— Она великолепно подойдет к столу. Ее нужно поставить в центр. Как вы считаете, Руби?

— Да, будет изумительно, — просияла Руби. — Я очень волнуюсь.

— Вы настоящая царица базы. Все только и говорят об этом обеде и очень завидуют вам. Это удачное начало жизненного пути. Завтра вы станете знаменитой. Кстати, где Дикси?

У Руби бешенно заколотилось сердце. За всеми этими лихорадочными приготовлениями к обеду и уборкой она как-то совсем не заметила отсутствия подруги.

— Я… она, вероятно… вы же знаете, эти мигрени. Они так ужасны.

Руби начала торопливо наполнять чайник, пролив при этом половину воды на натертый воском пол. Кристина бросилась подтирать. Взгляды их встретились, и Кристина что-то печально прошептала.

— Вы подробнее поговорите об этом, когда Дикси поправится, — также шепотом заметила Моника.

Руби тут же перевела разговор на тему о своей беременности и о планах превращения кладовки в детскую.

К концу дня все было окончательно подготовлено к приему гостей. На великолепно сервированном столе красовалась серебряная и фарфоровая посуда, принесенная женами офицеров.

— Желаю удачи, — пожелала Герти, вместе с остальными покидая квартиру Руби. — Позвоните, как только они приедут. Все пройдет прекрасно. Запомните каждое слово, каждый жест. Мы хотим знать все подробности.

— Никогда не забуду то, что вы для меня сделали. Постараюсь следовать вашим советам, — пообещала Руби. — Дикси тоже очень помогла мне.

К пяти тридцати Руби наполнила ведерко для охлаждения напитков льдом, подготовила кастрюльку с капустой и зажгла плиту. Она даже успела принять ванну. Ее немало позабавил растерянный вид мужа. Андрей заявил, что терпеть не может таких сверкающих сапог, и Руби со смехом принялась натирать голенища вазелином.

— Откуда тебе это известно? — удивился Андрей.

— Меня научила одна из моих новых подруг. Еще раз напоминаю тебе: у нас есть свои секреты, как поддерживать репутацию своих мужей на высоте.

Андрей на одной ноге поскакал на кухню.

— Подумать только, я буду сидеть за одним столом с такими людьми, — взволнованно проговорил он. — Это просто не укладывается у меня в голове. А ты вполне уверена, что… что это месиво сойдет за хорошую закуску?

— Перестань пороть горячку. Ты сам нервничаешь и меня держишь в напряжении. Лучше скажи, как я выгляжу?

— Восхитительно. Правда, ты выглядишь великолепно. За последнюю неделю ты поправилась и заметно похорошела. Кстати, мне нужно упоминать, что ты в положении?

— Думаю, это не обязательно. Они сами обо всем догадаются. Во всяком случае, их жен на мякине не проведешь.

— Черт возьми, как тебе удается сохранять спокойствие? Я боюсь даже присесть, чтобы не помять брюки.

— Все будет в порядке. Поверь мне, — улыбнулась Руби.

* * *

Супруги Франкель прибыли на служебном автомобиле буквально через несколько минут после супругов Квиери. Тут же начались поцелуи, объятия, взаимные рукопожатия. Громкий смех был слышен, наверное, через две двери.

Генерал Франкель оказался на вид довольно суровым человеком. У него было румяное лицо с зелеными, как трава, глазами. Седые волосы словно ореол окружали его крупную голову.

По окончании церемонии представления друг другу маленькая компания расселась по своим местам. Все много смеялись, шутили, вспоминали прошлое. Высокие гости вели себя очень непринужденно и, как могли, старались развеять скованность хозяев.

— Присоединяйтесь-ка к нам, милая, — предложила Жанет Квиери, освобождая место между собой и женой генерала. — Признайтесь, наш приезд не слишком выбил вас из привычной колеи? Мы сами когда-то были женами лейтенантов и отлично представляем цену этой участи. Поверьте, все эти волнения не стоят выеденного яйца.

Руби улыбнулась.

— Поначалу я собиралась приготовить изысканный обед, но это оказалось за пределами возможностей нашего семейного бюджета. Предлагаемое вам блюдо из брюссельской капусты выиграло приз на ежемесячном конкурсе среди блюд из остатков продуктов.

В тоне ее голоса не содержалось даже намека на извинение. Арлин Франкель одобрительно кивнула в ответ.

— Оказывается, этим занимаются даже сейчас. В свое время я также выиграла приз, придумав совершенно чудовищное блюдо из говяжьего вяленого мяса. Но это была лишь третья премия. Признаться, в те дни я не слишком преуспевала в кулинарии. А что выиграли вы, моя дорогая?

Вскоре Руби вернулась с маленькой сетчатой сумочкой.

Женщины весело рассмеялись, затем миссис Квиери сказала:

— Я давно хотела написать тебе, Руби. После тебя у адмирала сменилось шесть секретарш. Он едва дождался отставки и постоянно брюзжал, приходя домой. Ты в полном смысле этого слова испортила этого человека. Адмирал уже ни с кем не смог ужиться. Это он подал мне идею навестить тебя. Разумеется, я не возражала, — вскользь заметила Жанет, — но адмирал просто сгорал от нетерпения узнать, что у вас все хорошо и что корпус морских пехотинцев проявляет заботу о вас. Проявляет, не так ли, Арлин? — многозначительно спросила она.

У Руби перехватило дыхание. Интересно, что ответит жена генерала?

— Эдвард, корпус морских пехотинцев заботится о миссис Блу? — переадресовала мужу вопрос Арлин Франкель.

Жанет Квиери подмигнула Руби, которая сидела, вытаращив глаза.

— Черт их знает, я не в курсе, — пожал плечами генерал. — Молодой человек, корпус заботится о вашей семье?

— Да, сэр, — выпалил Андрей.