— Вы поехали покататься? — вкрадчиво произнесла Лора. — С Майклом? И это действительно все?

— Ну да, в основном… «Влипла», — подумала Кейт, заметив, что на ней сфокусировались взгляды всех присутствующих. — Ну, может быть, я немного… поэкспериментировала. Кто тут заведует видаком?

Не успела Кейт вскочить, чтобы самой взяться за видеомагнитофон, Лора схватила ее за руку.

— А ну-ка поясни, что значит «поэкспериментировала»!

— Лора, это было сто лет назад. Я просто позволила ему поцеловать меня… пару раз. Вот и все. Абсолютно все! У нас есть «Воспитывая Бэби»? Я бы с удовольствием посмеялась.

— Ты целовалась с Майклом в машине?!

— Ну, это слишком сильно сказано… Марго! — бросилась она за помощью к подруге.

— Согласна. Пара поцелуев не считается. Я сама с ним целовалась, так что точно знаю.

— Ты?! — задохнулась Лора, хватаясь за бутылку шампанского. — Ты…

— Да, и не вижу в этом ничего страшного. Кстати, я бы поставила ему высший балл за технику и стиль. А поскольку это случилось довольно давно, могу предположить, что он за это время усовершенствовался. — Марго засмеялась, заметив, как вытянулись лица присутствующих. — Ну вот, теперь миссис Ти пытается решить, стоит ли ей сделать какое-нибудь заявление или хотя бы комментарий, а мамочка пускает пар при мысли, что этот сомнительный Майкл Фьюри наложил свои губы на всех трех ее девочек.

— Я от тебя ничего другого и не ожидала, — заявила Энн, презрительно хмыкнув.

— И я не хотела тебя разочаровывать. Надеюсь, в данном случае никто не будет спорить: Майкл Фьюри один из самых опасных мужчин, и с этим не поспоришь.

17

Майкл не слишком нервничал из-за дрянных карт, которые сдал ему Байрон. Ему удавалось держаться на уровне в первый час игры, делая скромные, даже предсказуемые ставки. Майкл знал, что за карточным столом — любым карточным столом — необходимо прежде всего изучить партнеров.

«Они все хороши, — признал он. — Все трое. Простофиль здесь нет». Но и Майкл был не лыком шит. Если они — сливки общества — привыкли играть во дворцах, он изучал игру на корабле, где скука может заставить бросить на кон месячное жалование, лишь бы прервать монотонность существования.

Пусть все они достойные противники, у каждого можно обнаружить маленькие слабости. Когда у Джоша были хорошие карты, он постукивал большим пальцем по подбородку; а когда Джош блефовал, его глаза становились пустыми и холодными. Де Витт имел привычку тянуться за пивом, когда держал на руках комбинации высшего ранга. А Томас Темплтон… Что и говорить, Томас Темплтон чертовски осмотрителен, однако на втором часу игры Майкл заметил, что Томас усерднее попыхивает сигарой, когда готовится взять банк.

Майкл снес две карты и вытянул пару жалких троек, но, рассчитав реальные возможности, решил, что пора немного встряхнуть игру.

— Твои десять, — сказал он Джошу, подталкивая свои фишки к центру стола. — И еще десять.

— Двадцать. Я в игре. — Байрон рассеянно потянулся почесать одного из псов.

«Верный признак, что у него ничего нет», — самодовольно подумал Майкл.

— Двадцать, — увеличил ставку Томми. — И десять сверху.

— Я пас! — Джош швырнул карты рубашками вверх и пошел к буфету заправиться толстыми сандвичами.

— Я подтверждаю вашу ставку и увеличиваю ее на двадцать, — очень вежливо произнес Майкл.

— И можете драться за этот банк между собой! — Байрон оттолкнулся от стола и хлебнул пива.

«Парень повышает ставки с самой раздачи, — размышлял Томас, изучая трио очаровательных дам в своей руке. — Ну что ж, посмотрим, из чего он сделан».

— Твои двадцать и еще пятьдесят.

Глядя Томасу в глаза, Майкл невозмутимо подтолкнул фишки к банку.

— Пятьдесят. И еще пятьдесят. Объявляйте или раскрывайте карты!

Томас некоторое время испытующе смотрел на противника, затем процедил сквозь зубы:

— Эта партия твоя. — Он бросил карты на стол и спросил, когда Майкл сгреб банк: — Ну? Что у тебя было?

Но Майкл лишь улыбнулся в ответ и начал складывать свои фишки столбиками. Томас сразу все понял и прошипел:

— Ты надул меня. Я вижу. У тебя ни черта не было!

— К сожалению, чтобы увидеть, приходится платить, мистер Темплтон.

Томас откинулся на спинку стула, прищурился.

— Можешь звать меня Томми, — проворчал он. — Если кто-то меня надувает, он должен называть меня по имени.

— Я сдаю. — Майкл собрал карты и перетасовал их. — Стад. В семь карт, — он ухмыльнулся. — Вы в игре, Томми?

— Я в игре. И я буду в игре, когда ты начнешь извиваться на полу и молить о пощаде!

Майкл сделал первую ставку.

— Мечтать не запретишь.

Томас расхохотался, затем полез в карман.

— Черт побери, Фьюри, ты мне нравишься! Держи сигару. Это настоящая, не те девчачьи, что курит Байрон.

— Спасибо, но я давно бросил, — вздохнул Майкл, чувствуя, что до сих пор жадно вдыхает дым. — И, в любом случае, эти кубинские сигары слишком уж напоминают член.

Джош поперхнулся и вынул сигару изо рта.

— Благодарю, Мик. Теперь я действительно наслаждаюсь своей сигарой.

Томас покатился со смеху и ударил ладонью по столу.

— Сдавай карты! И готовься проиграть последнюю рубашку…


На третьем часу игры Майкл объявил пас и вышел в сад. Остановившись рядом с псами, он уставился на ночное море.

— Отличное местечко, не так ли?

Майкл оглянулся через плечо и увидел подошедшего Байрона.

— Что и говорить, ты не промахнулся.

— Я подумываю построить маленькую конюшню на краю кипарисовой рощи. Маленькую. На два стойла.

— Почему на два?

— Думаю, одиночество несладко даже для лошади. А мне понравилась твоя пегая кобыла.

— Она и в самом деле прелестна. — Майкл усмехнулся. — Надеюсь, на этот раз ты посоветовался с женой?

Глаза Байрона весело сверкнули.

— Я знаю, как вести себя с ней. Я знаю о своей жене все! Думаю, гораздо больше, чем ты, — даже после того, как подобрал ее в Рыбачьей Гавани.

— Брось, я просто хотел подразнить ее. И тебя. Никогда не прикасался к ней. Клянусь.

Байрон рассмеялся и покачал головой.

— Думаю, мы просто закроем эту тему. Но если хочешь поддразнить Джоша — я не возражаю.

— Ну нет, я не желаю с ним драться. Он гораздо сильнее, чем кажется. Расшатал мне три зуба, когда нам было по двенадцать лет! — Майкл проверил вышеназванные зубы языком. — А его папаша, вполне возможно, заключит пари на исход схватки.

— Не сомневаюсь. Все Темплтоны готовы спорить на что угодно, бросать вызов кому угодно. Посмотри на Кейт, Марго и Лору. Они ведь чертовски рисковали с этим магазином!

— Я, кстати, собираюсь снова заглянуть туда. Ничего не понимаю в женских безделушках, но мне интересно посмотреть на Лору в роли продавщицы.

— Думаю, ты будешь удивлен и ошеломлен. Как и я в свое время. Этот бизнес дал им всем нечто очень прочное и надежное.

— Он дает им средства к жизни, — пожал плечами Майкл.

— Гораздо больше! Он дает им цель, уверенность в себе и служит залогом дружбы. — Неизвестно, пиво или разговор о женщинах делали Байрона сентиментальным, но он продолжал так же умиленно: — Я не видел, как они начинали, строили его, рисковали, но много слышал об этом. Марго вложила в магазин все, что имела; моя скромная бухгалтерша реализовала все ценные бумаги, чтобы внести свою долю. А Лора продала обручальное кольцо.

— Лора продала обручальное кольцо ради магазина?!

— Ну да! Правда, это случилось после того, как обнаружилось, что Риджуэй обчистил все их общие счета… Она не желала вкладывать в магазин темплтоновские деньги и заложила кольцо, чтобы внести первый взнос за здание. Что за женщины!

— Да, — согласился Майкл, хмуро глядя на море. — Светская дама, модель и бухгалтер…

— Им пришлось попотеть. Они сами все там мыли, штукатурили, красили. И планировали, рассчитывали, чтобы не прогореть. У меня просто дух захватывает, когда я вхожу туда и вижу их вместе! Они всегда вместе. И на скалах тоже. Ползают по камням и грязи в поисках приданого Серафины… Столько лет прошло, а они все еще вместе, все еще ищут! Кейт вчера взахлеб рассказывала мне, как Лора нашла еще одну монету.

Майкл, пытавшийся представить себе все, что рассказывал Байрон, приспособить эти новые грани к сложившимся образам, удивленно замигал.

— Лора? Она нашла монету? Когда?

— Прошлой ночью. Вышла погулять по скалам — Кейт говорит, что время от времени она это делает, когда ей надо подумать, побыть одной. И нашла монету — золотой дублон, точно такой же, как и Марго, и Кейт. Очень странная штука! Каждая из них находит по одной монете с перерывом в несколько месяцев — и совершенно случайно. Все их еженедельные поиски сокровищ ни к чему не приводят, а затем — бах! — кто-то из них поднимает с земли золотую монету. Чертовски удивительно.

За их спинами хлопнула дверь, и загрохотал голос Томаса:

— Это игра в покер или церковное собрание, черт побери?! Карты остывают!

— Тогда сдавайте их, — откликнулся Байрон, — Идем? — спросил он Майкла.

— Да… Так Лора ночами гуляет по скалам?

— Иногда. — Байрон шел к двери, переступая через собак, бегающих вокруг него.

— И прошлой ночью она просто протянула руку и подняла золотую монету?

— Испанскую, 1844 года.

— Черт побери! Фантастика.

— Я скажу тебе кое-что еще более фантастичное. Я начинаю верить, что в конце концов они найдут все приданое. Если кто его и найдет — то только они!

— Признаться, я никогда не верил в это приданое…

— Попроси Лору показать тебе монету, — предложил Байрон. — Может, тогда поверишь.