– Слушай, кореш, а твои предки знают, как ты бабки добываешь? Или ты им какую-нибудь жидкую историю про курьерство в компьютерной фирме рассказываешь?

– Почему в компьютерной? Я говорю, что работаю ночным сторожем у одной жирной дамы, глубоко в заднице.

Я улыбнулся:

– А она тебе платит освежителями, розовыми елочками?

Валерка был слегка пьян и расслаблен, поэтому утренний бред был обычным делом.

– Да, и иногда посыпает коксиком елочки по праздникам за стойкость, по этим дням я особо счастлив.

– Харе, а если серьезно? Или ты просто не говоришь?

Он широко и сонно зевнул, вытянув длинное «а-а-а-а».

– Мамка знает, что я танцую, не в стрипе конечно, а типа на подтанцовках в клубах, а отчим, мой отец помер, когда я совсем мелким был, не знает.

Женя мне как отец, я его своим считаю, но ему не сказал, он меня нормально воспитывал, в нормальной семье, он меня не поймет.

– Понятно, – я присел на кожаный пуфик, как на облако. – Надо идти в душ, я сегодня к этим поеду, натрахаюсь вдоволь, после этого домой приеду, так что, ты не жди меня, езжай сейчас.

– Ты с этой, из «Зависти»?

– Ну да, с Алекс.

Валерка взял свою сумку, накинул кожаную куртку и, уходя, добавил:

– Ты только аккуратнее, особо голову не теряй.

Я с трудом кивнул: «Договорились».

Еле-еле передвигая ногами, я поплелся в душ, думая о ней. Главное, не ударить лицом в грязь, а то сил совсем не осталось, что она подумает про меня? Хотя наверняка баба не глупая, примет к сведению фактор трудовой ночи.

Она

Аня спросила меня, когда я оплачивала счет:

– Я полагаю, что он поедет в твоей машине, дорогая? Если да, то я возьму себе вон того «белого» бармена.

– Вы уже договорились с ним? – спросила я без особого удивления.

– Я ему предложила вместе время провести. Сказала, что очень нравится его игривая прическа с таким ровным идиотским пробором. Он сказал, что планов до следующего вечера у него нет и он в моем распоряжении.

– Понятно, о чем ты так долго болтала у барной стойки.

– Это классно, Алекс, что мы такие супертелки и можем вот так снимать кого захотим в этом клубе. И мне глубоко плевать, что они обо мне думают. Я не чувствую себя старой неудачницей.

Я закрыла кожаный блокнот с тремястами долларами и тысячей на чай и, в принципе, могла понять, почему у Ани такое игривое настроение. Наверняка парень понравился.

– Конечно, это клево, когда хочешь и получаешь.

В этот момент я заметила его, он не спеша подходил ко мне: высокий, но слегка ссутулившийся, уставший парень.

– Ты чего такой грустный? – спросила я его.

– Грустный? – переспросил он. – Да нет. Просто слегка утомился за ночь.

– Ну да, столько приватных танцев – любой устанет, – язвительно сказала Аня.

– Если ты готов, то мы можем идти, да?

– Да, пойдем.

Он

Я с сел в машину Алекс на холодные кожаные сиденья, и мы поехали к дому Ани.

Первые минут пятнадцать мы ехали молча, но я не выдержал.

– Алекс, ты знаешь, ты мне симпатична очень, я не хочу, чтобы это было вот так, понимаешь, наверно, это не совсем красиво.

– Некрасиво, говоришь? Но с Аней ты хорошо провел время и не рассуждал ни о чем.

– А что ты себя с Аней сравниваешь, ты другая, отличаешься от нее, поэтому и говорю.

– Хитрец. Хорошо, сделаю вид, что верю.

Мы перекинулись еще парой фраз и как-то незаметно подъехали к дому, машина Ани уже была припаркована во дворе.

Поднявшись к ней в квартиру, я почти сразу же прошел в ту комнату, где обычно спала Алекс. Я недолго ждал ее, видимо, ей не терпелось, как и мне, животный инстинкт давал о себе знать. Через считанные секунды мы целовались полуголые на раскладном диване, застланном тонкой белой простыней. Мы перекатывались с одной стороны на другую, как в любовном кино.

– Тихо, тихо, не так быстро, – нежно прошептала Алекс.

Ее руки гладили мою спину, и внутренняя истома пробивала меня изнутри. Бледно-синий свет луны из большого окна аккуратно окутал нас своей пеленой.

– Какая ты красивая. Я не видел девушки красивее, чем ты сейчас. Какой я был дурак, что не увидел тебя сразу.

– Солнышко, мы будем заниматься любовью или ты будешь говорить?

– Я не знаю, Алекс!

Это было искренне, я действительно не знал, как мне быть, такой ступор случился у меня впервые, сейчас я просто хочу ею любоваться, гладить по лицу, и большего не надо. Наверно, это странная картина со стороны: парень сверху, девушка снизу, оба замерли в ожидании чего-то. На самом деле все гораздо проще. Это химия, это то, что с коротким промежутком времени трансформируется в любовь.

– Солнышко, что с тобой? – спросила Алекс.

– Мне кажется, я люблю тебя.

– Тебе кажется?

– Думаю да, я не знал, что так может получиться.

– Малыш, – ласково произнесла Алекс. – Ты мне тоже очень приятен, но сейчас я не верю в любовь, тем более со стриптизером.

– Поверь, я не такой, как все, способен на глубокие чувства и могу доказать.

Алекс ласково мне улыбалась, периодически нежно чмокала в губы, перебирала мои волосы пальцами. От ее губ исходил свежий сладко-молочный аромат. Через какое-то время несостаявшийся секс плавно перешел в теплый разговор. Я сидел на диване абсолютно голый, смотрел на луну и думал, что мир сошел с ума.

Алекс сила рядом, накинув на себя коротенький шелковый халатик красного цвета, медленно затянулась сигаретой.

– У тебя есть кто-нибудь? – тихо спросила она.

– Мы расстались, если честно, некоторое время назад. Я пережил шок, обидно, баба променяла меня на толстый кошелек, а потом до меня дошло, что весь сраный мир пропитан циничностью и эгоизмом.

– Ну и сука твоя бывшая, ноги бы ей пообрывала, что довела тебя до такого состояния.

Я заулыбался:

– Ты имеешь в виду, что у меня член перестал стоять?

– Ха-ха, да нет, я не про член, а про твои рассуждения, ты еще молод для таких выводов о людях. Знаешь, не все уроды, иногда встречаются достойные, но это иногда. Просто нужно общаться и понимать.

– А ты дейтишь с кем-нибудь?

Алекс переспросила, сбрасывая сантиметровый пепел в железную круглую пепельницу.

– По английски a date – значит «свидание», ну я и спросил, ты встречаешься с кем-нибудь или нет?

Она слегка улыбнулась и снова сбросила серый пепел в пепельницу.

– На данный момент ни с кем. Ты похож немного, – она пристально посмотрела на меня, – или он, может, на тебя похож, на одного техасца. Лет пять назад, в начале моей танцевальной карьеры, я познакомилась на соревнованиях по бодибилдингу с одним американцем из Техаса. У него и номер на сцене был ковбойский. И втюрилась в него, чуть было не уехала в Штаты на ПМЖ. Так вот, вы чем-то похожи, не знаю, может, улыбкой, может бровями, только он размером был, как этот шкаф, ты по сравнению с ним просто общипанный цыпленок, Малыш.

Я не обиделся. Алекс так это сказала, что я, наоборот, почувствовал себя крутым.

– Но ты мне и таким нравишься, – добавила она.

Тяжелеющие веки с каждой минутой все больше давали о себе знать, я слегка приткнул голову к подушке и закрыл глаза, я только чувствовал сначала, как Алекс осторожно накрыла меня мягким пледом и тихонечко прилегла сзади, поглаживая мое плечо. Я уснул быстро и, как всегда, незаметно для себя.

Открыв глаза, я снова ощутил темноту, как снаружи комнаты, так и внутри ее. Было около семи или восьми, мне даже будильник не нужен, чтобы это понять. Алекс еще спала, свернувшись, словно котенок под пледом. Я смотрел в окно – на улице лил грустный дождик – и слушал ее дыхание, она вызывала у меня чувство нежности, робости, невинной искренности.

По-моему, Аня тоже спала, так как в большой четырехкомнатной квартире было тихо, как под землей.

Я быстро собрался и незаметно ушел, решил, что поступил правильно и обязательно позвоню ей позже.

Доехав на такси домой, снова уставший и обессиленный, я рухнул на свою одноместную кровать. Валерки дома не оказалось, у нас были выходные, и, скорее всего, он уехал к родителям. Все хорошо, только все мои мысли были о ней и о том, что ждет меня рядом с этой девушкой. Тогда я и представить не мог, к чему все это приведет.

Приезд Оли

Знаете, иногда говорят: «я был удивлен». Мог ли я сказать самому себе подобные слова этим вечером? Ответ прост, как немытая консервная банка, – нет.

Я уныло шагал по узенькому и темному тротуару, было немного ветрено, и я приподнял ворот своей потертой кожаной куртки. От этого было чуть теплее, ворот прикрыл мою озябшую шею, но озноб не проходил. Не знаю почему, но я вспомнил слова своего первого тренера по боксу, что если ты зябнешь и на теле у тебя появляются мелкие шарики, как у гусика, то обязательно будешь кашлять и появится насморк. Только простудиться мне еще не хватало.

Я шел и тупо смотрел себе под ноги, будто бы боялся поскользнуться и упасть. Как будто какая-то невидимая сила заставила меня поднять голову и взглянуть на человека впереди. Я вгляделся, подходя ближе, и сбавил шаг. Вот, пиздец, – в двух шагах от меня стояла, непонятно откуда взявшаяся, Оля! Я застыл как вкопанный, недоумевая, как же это так получилось?

Она стояла и смотрела на меня своими большими красивыми, и как мне показалось, печальными глазами:

– Привет Миша, ты не ожидал?

– Не ожидал, это слабо сказано!

– Даже так? А как же твое обещание, ты помнишь, что ты говорил, когда уезжал?

– Помню!

– Если помнишь и если ты меня еще любишь и хочешь, чтобы мы были вместе, то давай будем вместе!

– Чего?

– Или ты меня уже не любишь? Ну чего ты молчишь? Ничего не можешь сказать? Хотя бы посмотри мне в глаза, Миша!

– Да что ты, на хрен заладила, одно, блин, и тоже. Думаешь, имеешь право вот так приехать, найти меня, хрен знает как, прийти сюда и устроить мне долбаный допрос про мои обещания? Ты в каких-то мечтах живешь. Сама подумай, я же ни разу тебе даже не позвонил. Какая это любовь? Оля, прости, но все осталось в прошлом!