– Давай уже дуй вниз, там никого нет, график свой лучше смотреть надо, – бросил мне проходивший мимо Тишка..

– Да, сейчас пойду.

– Иди сразу отсюда, – он фыркнул, облизнулся, казалось, из него сочилась потная слизь, так как он всегда как-то мокро сверкал, будто задыхался от онанизма.

Когда я вновь оказался в «Детище», то начал работать под музыку уже гораздо смелее, чем прежде. Народу было полно, еще больше, чем наверху. Кто-то из присутствующих кинул в мой адрес: «Давай-давай, красавчик».

Кто-то добавил: «Какое тело, какой красавец-мужчина».

Честно сказать, в какой-то мере мне было даже приятно, хотя, с другой стороны, отвратительно. Конечно, когда тобой восхищаются, – это, по крайней мере, заводит, но в этом клубе было что-то очень лукавое и темное.

Пока я этого не видел и не знал, но чувствовал.

В какой-то момент припева песни я начал полностью сжимать свои мышцы, чтобы они играли, но от такого напряга быстро выдохся.

Ко мне подплыл какой-то чел, и я его узнал – это был тот чел, который выпивал за меня шампанское. Он был довольно высокого роста, с сединой в волосах, в кашемировом фиолетовом свитере и с толстой кожаной барсеткой под мышкой. Он все так же потягивал шампанское из бокала, но не спеша, казалось, что очередной глоток он делал раз в минуту, может реже. Я сделал вид, что не вижу его, но получилось не слишком хорошо. Я начал чувствовать себя совсем уже неловко и неудобно от его пристального внимания, и без него-то было не фонтан, а теперь стало еще хуже.

– У тебя неплохой рельеф. Ты чем-то занимаешься? Наверное, плаванием, у тебя плечи широкие. Угадал, нет?

Он находился настолько близко к низкой сцене, что я все четко расслышал с первого раза.

– Семь лет боксом занимался, – сказал я, стараясь произнести это как можно более уверенно и брутально.

– Боксом? А почему нос не сломан, или сломан?

– Нет, мне повезло.

– Интересно, значит, ты боксер. Хорошо, можно будет на тебя положиться в трудную минуту.

– На кого это ты уже собрался ложиться? – спросил другой чел, с желтым резиновым браслетом на руке, только что подошедший.

– Не ложиться, а положиться.

– А-а, подложиться? Ну, это другое дело, особенно когда рядом танцуют такие мужчины.

Вдруг тот с шампанским спросил:

– Как тебя зовут?

– Михаил.

– Михаил, а мы можем тебя угостить чем-нибудь?

– Нет, я не пью, спасибо!

– Ну да, спортсмены не пьют, давай тогда просто пообщаемся, мы там сидим около барной стойки, приходи, если будет желание.

– Спасибо, я подумаю.

После того как меня сменил парень, которого я не видел до этого момента, я ушел наверх в гримерную, проигнорировав предложение пообщаться. Но в метре от гримерки я почему-то свернул и вышел в танцевальный зал. Честно говоря, это расслабляло, нет, правда, многие ребята и девчонки из танцоров тусовались в зале, только для того, чтоб снять напряжение.

На сцене я увидел нескольких девчонок и двоих ребят. Одну из девочек я уже сегодня видел, та, которая заходила в гримерную вместе с Сашкой и Игорем. Кстати, они вдвоем и колбасились на сцене. Я смотрел и учился, как по-настоящему надо зажигать публику и профессионально работать.

Та, беленькая в коротких бархатных шортах, нахально и кокетливо болтала своими булками, при этом, кстати, выполняла сложные акробатические движения – это и шпагат, и фляг, и многое другое. Делала она это зазывно, и лохи поддавались и засовывали ей бабки в шортики – стопроцентный развод, но не словами, а только возможностями своего красивого пластичного и гиперсексуального тела. Ребята тоже не отставали. Стоя на самом краю сцены, они выделывали синхронные ладные танцорские движения, некие связки, которые нужно долго и нудно отрабатывать. Но Игорь с Сашей знали их наизусть настолько хорошо, что даже ржали и дразнили разгоряченных телок. За это малолетние телки, подтверждая свою значимость и принадлежность к клубу и к ребятам, в частности, засовывали им неплохой чай, что приводило меня в восторг, мол, что надо-то, только хорошо жопой вилять и мандить баб, и они твои. Мысли мгновенно материализовались. Неожиданно ко мне подошла одна очень симпатичная девчонка.

– Привет, а ты работаешь здесь?

– Ну да, у меня сегодня второй день.

– Понятно, поэтому я тебя раньше не видела.

– А ты здесь часто бываешь? – спросил я ее.

– Ну, где-то раз или два в месяц, для меня самое главное от мужа улизнуть, тогда я свободна.

– Ты замужем?

– Да, замужем, а что, проблема? Тебя это испугало?

– Нет, не испугало!

– А можно задать тебе один вопрос?

– Конечно, задавай.

– Мне, честно говоря, как-то неловко.

Видя, как она ломается, я, в принципе, уже понял, о чем речь.

– Скажи, а сколько нужно заплатить, чтобы ты меня трахнул?

От слова «трахнул» я засмущался еще больше, чем от голубых, и она это заметила.

– Ой, извини, я наверно что-то не так сказала, прости.

Но я перебил ее:

– Нет, нет, все ОК. Знаешь, ты красивая девушка, и мне не нужно денег, я бы с большим удовольствием и просто так занялся с тобой сексом.

В зале очень громко играла музыка, и поэтому даже стоя близко друг к другу мы орали друг другу на ушко. И девочка, хотя я не знал ее имени, и она, кстати, моего тоже, периодически прикасалась рукой к моему члену, якобы ненароком.

Я спросил ее:

– А где мы можем это сделать?

– Пойдем со мной.

Она, взяв меня за руку, буквально потащила туда, где я еще не был, хотя слышал об этом месте. Называлось оно «жареный лабиринт».

Попасть в него можно было с двух сторон коридора, который находился у главного входа, и с самого главного танцпола. Внутри было темно, хоть глаз выколи, но обстановка была отнюдь не романтичная.

Девушка волокла меня за собой, милая и симпатичная, мы подошли туда, куда вход танцорам был воспрещен. Меня уже предупредили, что если там застанут, то оштрафуют, мало не покажется. Но, блин, правила для того, чтобы их нарушать, тем более, когда головка во главе. Все, сейчас будет хороший секс, думал я, но меня ждало очередное разочарование. Только зайдя в мертвый коридор, где, как мне показалось, была толпа больных людей, которые глазели по сторонам, будто высматривая кого-то, я ощутил мерзкий ударный запах хлора, спермы, серы, всего сразу. Надо было взять с собой противогаз, жаль не предупредили. Девушка шла напролом, казалось, ее ничего не смущает, не волнует, не отталкивает, явно закаленная баба. Через неосвещенный проход мы вошли туда, куда ни один человек не пошел бы без галогенного фонарика и пистолета. Я сжал ее руку сильнее, боясь отпустить, у меня дрожали колени и стекал пот по вискам. Если в проходе были люди, мешавшие идти, то здесь они просто кишели, как ящерицы. Всюду было темно, как в аду, и этот запах раздражал мой нос, будто нашатырь, казалось, что чьи-то мерзкие пальцы лапают меня в наглую, и кто-то нарочито пытается разъединить нас. Смешно, но на ум пришел мультик «ежик в тумане», с той непонятной лошадью. Только не выпускай мою руку, девушка. Я чувствовал, что вот-вот руки разожмутся, и я останусь здесь навсегда с этими грешниками, горящими в геенне. Но путь был закончен. Девушка, видимо, на ощупь нашла пустой угол и прижала меня к себе.

– Что ты так дышишь? – спросила она.

– Да так, место необычное.

Я стоял, но чувствовал, как под ногами скользит что-то мерзкое, липкое, не споткнуться бы, не упасть мордой в это нечто.

– Я хочу тебя! Овладей мной сейчас, я вся горю! – она трогала меня везде и всюду, целовала и ласкала языком. – Расслабься, мальчик.

Я стоял как вкопанный, боясь упасть. На мне был надет этот дурацкий, полосатый, грубый халат, и я всячески окутывал себя им. Я был рад, что надел его. Девушка начала потихоньку спускаться вниз к животу, покусывая меня. Я же всеми силами пытался настроить себя, но кто-то начал пристраиваться ко мне с правого бока, я отталкивал, и это доводило меня до бешенства. Тут какой-то самый умный начал щелкать зажигалкой, да так, что она не горела, а давала такую разлетавшуюся искру, которая высвечивала это мерзкое зрелище, где каждый совокуплялся, как мог. Все мои мысли о нормальном сексе ушли, такое со мной было впервые, когда красивая девушка предложила заняться с ней сексом, а я не смог ответить взаимностью. Чувствуя, что я не готов к подвигу, она встала с колен, обняла меня крепко и на ухо прошептала:

– Мы с мужем развелись, у нас семь месяцев назад ребенок утонул. Трахни меня, как следует, и я пойду домой, мне сейчас это нужно, не обламывай меня, сделай это, и уйдем отсюда.

Но я будто не слышал ее. Человек-зажигалка все чиркал в темноте. Я видел, как он вынул из штанов свою кочерыжку и похотливо дергал ее, озираясь по сторонам, вглядываясь в отвратительные процессы. Одной рукой я крепко прижимал девушку к себе, а другой трогал ее шею, я слышал ее дыхание, но не мог дать ей то, что она хотела.

Набравшись сил, я сказал ей на ухо:

– Прости, сегодня не мой день. Давай в следующий раз. А сейчас уйдем отсюда, иначе меня штрафанут.

Девушка поцеловала меня в губы, натянула обратно мои шорты и сказала:

– Конечно, извини.

– Тебе не за что извиняться, это ты меня прости, просто идем скорей.

Теперь я взял ее нежную, маленькую руку и потащил к выходу из жуткого места, где обреченные однополые сношения показывали большой, жирный фак всему гетеросексуальному миру.

Мы вышли оттуда, и я как будто снова научился дышать, почувствовал себя намного лучше. Обменявшись любезностями, но не оставив ей своего телефона, мотивируя тем, что увидимся снова в клубе, я вернулся в гримерную. И вновь откуда-то появился менеджер Тишка.

– Ты уже отработал в «Детище»?

Не долго думая, я ответил: «Да».

– Молодец, зеленоглазый!

Я оглянулся, гримерка была почти пуста, танцоры работали на сцене, в металлических стаканах и в том же «Детище». Шоу закончилось, и Травести смывали с себя грим и мэйк-ап специальным молочком для снятия макияжа и постепенно превращались в нормальных людей. Не все, конечно, просто кто-то в реальной жизни внешне был похож на девочку, а кто-то еще сохранял мальчуговые привычки – грызть ногти и надевать брюки с рубашкой.