– Нет…

– Сестренка, он выкарабкается! – добавил собеседник поспешно. – А я должен немедленно тебя забрать! Уже подъезжаю к дому!

– Нет! Только не туда! Я сбежала…

– Где ты?

– Я… я… – протянула трубку перепуганному администратору. – Диктуй адрес! Быстро!

– Поселок Зяблики, 3, гостиничный комплекс «У Тараса»…

– Буду через семь минут! И… береги себя!

* * *

– Феликс! – мы с Бадди налетели на брата, чуть не сбив его с ног. – Что с Эдом?! ЧТО С ЭДОМ?!

– Не верь тому, что показывают в новостях. Отец знает главного врача этой больницы. Я только что с ним связался – всё не так страшно. Слышишь?

– Но его машина… она… она загорелась… – уже не разбирала, кто громче скулит: я или Бадди.

– Эд успел выбраться из тачки до возгорания. Угрозы для жизни нет!

– Не верю…

– Лина, посмотри на меня! Сегодня я приехал к Эду, чтобы попросить помочь вырвать тебя из лап маньяка, и он, наконец, соизволил рассказать правду про ваши отношения… – брат легонько тряхнул за плечи. – Я понимаю, всё выглядит ужасно, но с Эдом всё в порядке! Он родился в чертовом бронежилете!

– Феликс, отвези меня к нему, скорее! Или я сама сяду за руль! – в голове стучало лишь одно слово: «Жив! Жив! Жив!»

* * *

Заглушив машину на парковке медицинского центра, мы побежали внутрь. Увы, Бадди пришлось оставить в салоне.

– Лина, Феликс! – окликнули нас в приемном покое.

– Боря, здорово! – брат пожал руку компаньону Эдика.

– Это всё ты! Из-за тебя он здесь! Ты приносишь ему одни несчастья! – вцепилась в меня разъяренная заплаканная девица.

– Настя, прекрати! – стал оттаскивать её «Бред Пит».

Жена Эда заламывала руки, выливая на меня новые потоки ругательств. Сделав глубокий вдох, я залепила девице звонкую отрезвляющую пощечину.

– Закрой рот! Или тебе несдобровать!

Наши взгляды схлестнулись. Я сжала кулаки, еле сдерживая себя, чтобы не расцарапать ей лицо.

– Лина, давно не виделись… – тявкнул Боря.

– Ещё бы столько же тебя не видела, урод! – выставила средний палец прямо перед его лицом.

Придурок сконфуженно улыбнулся. Феликс переводил взгляд с меня на Борю, удерживающего раскрасневшуюся Настю, и обратно. К счастью, к нам подошел врач.

– Это вы звонили по поводу Бесова? – быстро заговорил мужчина с бейджем «В. Петров» на груди белоснежного халата.

– Да! – раздался нестройный хор голосов.

– Его уже осмотрели: жизненно важные органы целы, однако состояние пока не стабильное. Эдуард отдыхает. Сейчас к нему нельзя.

– Я не уеду, пока не увижу его! – произнесла бескомпромиссно.

– Лина, Эду надо отдохнуть! – сжал мою руку Феликс.

– Он почувствует себя гораздо лучше, если увидит меня!

Мужчины переглянулись.

– Ладно, идемте, но только вы вдвоем, – после небольшой заминки согласился эскулап.

Мы поднялись на пятый этаж медицинского центра и, преодолев несколько витиеватых коридоров, вошли в неприметную дверь с надписью «Служебное помещение».

– Подождите здесь, – попросил доктор, буквально вталкивая нас в пустую палату. Она была разделена ширмой на две части. – Я скоро вернусь, не шумите, – задержав очередной странный взгляд на лице брата, врач поспешил скрыться.

– Что всё это значит? Где Эдик? – зашипела я.

– Тише. Всё очень серьезно, сестренка. Ты даже не представляешь насколько… Петров в курсе происходящего, поэтому отвел нас в безопасное место.

– Феликс, я…

– У нас нет времени. Ты должна всё мне рассказать. Всё, что тебе известно про Королева. И не вздумай больше врать! Я хочу знать каждую чертову подробность!

Я обвела изможденным взглядом мрачные стены палаты, вдруг ощутив, что больше не могу молчать. А потом я начала говорить…

* * *

– Но почему ты сразу не рассказала о его предложении? Это же добровольное рабство! Ангелина, немыслимо! – брат неприлично выругался.

– А что бы ты сделал? Сам на нём женился? Что, Феликс? Ты помахал нам ручкой и свалил в счастливую жизнь! Даже не представляешь, что было с матерью, с бабушкой… А потом у меня появился шанс всех спасти… – глубоко вздохнула, барабаня пальцами по животу.

– Лина, я уехал работать! Каждый месяц переводил вам деньги, пока отец сидел в тюрьме! После его ареста все счета заморозили. На что, ты думаешь, мать оплачивала услуги лучших адвокатов?

– Неужели, если бы у тебя появилась возможность спасти отца, ты бы ею не воспользовался? – выжидающе заглянула в его покрасневшие глаза.

– Да если бы отец узнал, какой ценой досталась свобода – он бы в тот же день наложил на себя руки! Наш отец – Железнов! Как ты не понимаешь?! – брат неожиданно замолчал.

– Продолжай! – вцепилась пальцами в его запястье.

– Он мог выбраться из тюрьмы… Мог! – взгляд Феликса ожесточился. – Но не захотел…

– Что? – я заморгала, чуть не оглохнув от его слов.

– Его пытались завербовать в преступный синдикат, предложив сделку – оболгать нескольких невинных людей в обмен на свободу. Отец отказался. Тогда его решили слить. Они уже были близки к цели, когда кто-то из информаторов услышал, как отец сообщил матери про компромат. Эта информация всплыла бы во всех СМИ в день его смерти. Привет с того света…

– Но почему он сразу не обнародовал документы? Чего ждал?!

– Увы, компромат не мог повлиять на ход расследования. То, что узнал отец – лишь верхушка айсберга. Тем не менее эта информация запустила бы череду новых громких дел…

– Если бы не мой брак с Олегом, отца бы уже давно не было в живых. Что толку от этих громких дел?

Во взгляде брата пронеслось отчаянное выражение.

– Сестренка… – Феликс сжал мою руку. – Ты даже не представляешь, что нам удалось выяснить… – горло свело от неожиданного спазма.

Я ничего не ела с самого утра: тошнота застигла врасплох.

– Там в коридоре стоит автомат с едой. Можешь принести мне булочку или шоколадку? Иначе… – смущенно зажала рот.

– Лина, что с тобой? Что он с тобой сделал?!

– Феликс, у твоей жены разве токсикоза не было? – утомленно улыбнулась, вновь перемещая руку на живот.

– Ты беременна?! – зрачки его глаз стали размером с горошины.

– Да! И нам с малышом необходим целый и невредимый папка! Куда подевался этот докторишка? Я хочу к Эду…

В это мгновение за ширмой, разделявшей палату на две части, раздался подозрительный звук.

– Феликс, ты слышал? Там кто-то есть? Эй, кто здесь? – я подскочила, отодвигая рулонную штору, а затем… перед глазами всё поплыло…

– Максим?! Что ты… – в помещении разлилась могильная тишина.

На лбу моего партнера по съемкам выступила испарина, его щеки полыхали нездоровым румянцем, глаза были чуть навыкате. Батюшки, да он под чем-то…

Цветков лучезарно улыбнулся, вытаскивая из кармана пистолет. Он направил дуло брату в лицо.

– Положи пушку, урод! – пробасил Феликс.

– Василий Петрович уже пошел за уколами. Думаю, вам будет полезно немного отдохнуть!

Кровь ударила в виски, когда поблизости запиликал айфон.

Максим, не опуская пистолет, медленно поднес телефон к щеке.

– Да, отец, они у меня…

– Хорошая работа, сынок… – я задрожала, услышав до боли знакомый равнодушный баритон Олега.

– Всё под контролем, пап! Иди на интервью! Петров накачает их транквилизаторами, и транспортируем в клинику…

Руки машинально опустились на живот. Краем глаза обратила внимание, что Феликс медленно расправляет плечи, будто готовясь к прыжку.

«Нет, только не это…» – пронеслось в голове, но я не успела озвучить свою мысль – брат сделал резкий выпад, выбив у Цветкова оружие.

Раздался выстрел. Гробовую тишину больничной палаты разорвал судорожный выкрик. В воздухе запахло дымом и кровью…

– Сука-а… – брат зажал ладонью левое бедро.

Актеру хватило мгновения, чтобы завладеть оружием вновь. Он стремительно выпрямился, трясущимися руками сжимая пистолет. Внутри всё взвыло от боли – пальцы Феликса побагровели как чертовы маки, которые мне не посчастливилось лицезреть сегодня утром.

– Люди отца уже здесь! У вас нет шансов! Думала, твой батя просто так проходил реабилитацию в этой больнице?..

Я моргала, не отводя взгляда от раны на ноге. Из нее струилась кровь. Кап. Кап. Кап.

– …А ведь он любил тебя… Правда любил! Ты сама всё испортила, подписав вашей никчемной семейке смертный приговор! Нужно было сразу порешить Железнова-старшего! Я говорил ему… Но отец помешался на тебе: «Она бриллиант! Она возглавит мою коллекцию!» Даже заставил лететь на чертовы съемки в Сочи!

– Можешь делать со мной всё, что хочешь! Только отпусти её! – прохрипел Феликс, пытаясь подняться на ноги.

– Лучше не рыпайся, баскетболист! В этой больничке ведь и морг есть… – Максим смахнул пот со лба. – Я так и знал, что каскадер разыграл чертову аварию! Тем хуже для него. Вряд ли уже придет в себя после лошадиной дозы снотворного…

Ноги задрожали. Воздух стал сажей: я не могла вдохнуть. Горло разрывалось. Невыносимое жжение с каждой секундой лишь нарастало.

Предатель говорил и говорил… До меня вдруг перестал доходить смысл его слов. Парализовал страх за ребёнка. Очертания окружающего размазывались.

Дверь прямо за его спиной начала медленно открываться. По мере того, как зазор становился больше, внутренние крылья прорастали наружу.

– …Я предупреждал, что ты глупая, как пробка! Даже когда с твоим отцом случился инфаркт, с радостью прыгнула в наш самолет!..

Я перестала дышать.

Из-за двери вышел Эд. Целый и невредимый. Любимый остановился прямо у психопата за спиной и, не отрывая озабоченного взгляда от моего лица, поднес указательный палец к губам.

– …А потом ты и вовсе его добила – залетела от тупого каскадера! – Цветков хохотнул и в ту же секунду взвыл от боли.

Эдик действовал беззвучно, зарядив уроду кулаком в затылок. Удар был такой силы, что Макс повалился на пол, выронив пистолет. Феликс завладел оружием, пока я, обливаясь слезами, приросла к месту.