Эмилия Грин - Нахал

– Конечно! Всё передам! Здоровья твоему отцу!

Мы крепко обнялись на прощание.

– Ты настоящий друг, не только на съёмках, но и в жизни.

В это мгновение двери лифта распахнулись. На площадку выбежал запыхавшийся Цветков.

– Лин, я за чемоданом. Давай скорее! Мы должны приехать в аэропорт через сорок минут. Ещё оформить тебя надо.

Брови подруги поползли вверх.

– Максим согласился взять меня на частный борт, – запоздало объяснила, смахивая настырную слезу.

Из соседской двери вышел Боря.

– Ангелина, рад был познакомиться. Думаю, еще не раз пересечемся, – заговорщически подмигнул друг Эда.

– Да, конечно. Ну ладно, ребят. Очень рада была познакомиться. Оль, не забудь передать Эдику письмо.

Мы с Цветковым зашли в лифт, и двери захлопнулись.

Я вышел из подвала, подавив ликующий смешок. Два месяца не мог заставить себя там убраться, но в самый важный день в доме не должно остаться ни грамма пыли, грязи и ненужного барахла. Убирался с раннего утра, прервавшись только на приготовление праздничного ужина. Несмотря на то, что я арендовал это жилище, планировал выкупить его у строительного холдинга Баринова. Мне нравилось это место: живописная территория на небольшой возвышенности в нескольких минутах ходьбы от залива. Я бы хотел, чтобы со временем дом наполнился топотом маленьких неуклюжих ног.

Мы с братом были обделены родительской любовью. В глубине души всегда мечтал восполнить этот пробел – жаждал иметь счастливую многодетную семью.

Я остановился посреди гостиной, с гордостью осматривая свою работу. Первый раз в жизни устраивал романтическое свидание. Приплыли! Повсюду расставил вазы с подсолнухами. На прошлой неделе мы с Линкой объелись семечками, все-таки распробовав тот букет. Знал, что любимая оценит мой юмор.

Съемки закончились. Завтра с утра у неё самолёт. Засунул руку в карман, в десятый раз проверяя маленькую бархатистую коробочку. Прямо как ненормальный. Да куда она денется?! Всё время казалось – это какой-то предрассветный ошалелый сон. Стоит вздохнуть поглубже – и плотная густая дымка над морем рассеется, сероглазый ангел со стальным стержнем в груди помашет крыльями, возвращаясь на перину из облаков.

В заднем кармане джинсов завибрировал телефон. Достал его, хмуро сощурив глаза. Пришло уведомление о пяти пропущенных звонках и нескольких сообщениях. Только тут дошло, что в подвале не ловит сеть. Взгляд зацепился за пропущенные от Ангелины.

– Бесовой, – улыбнулся, испытывая смущение. Звонила моя будущая жена.

Я не мог отпустить ее. Она принадлежит мне. Хочет сниматься – пусть снимается… в перерыве между декретами…

Неожиданно в ворота позвонили. Кого там еще принесло? Я не ждал гостей. С минуты на минуту собирался ехать за любимой – вечеринка киношников подходила к концу! Натянул кроссовки, вышел во двор и, миновав ухоженную лужайку, остановился возле забора.

– Эдик, ты дома? – помахал рукой лучший друг.

– Боря, какого черта тебе надо? Я опаздываю. Поехал за Ангелиной, – щелкнул дверным замком, впуская компаньона на территорию двора.

– Поздно, – гость растерянно пожал плечами.

– Что? – мои ноги вдруг ослабели.

– За ней заехал Цветков. Они вместе отправились в аэропорт. Кажется, Макс предложил полететь на частном самолете, – поясницу прошиб пот.

Машинально засунул руку в карман в надежде нащупать пачку сигарет, но уперся кончиками пальцев в бархатистую коробку. Пару секунд непонимающе таращился на друга, а потом тихо поинтересовался:

– Борь, она просила что-нибудь передать? – компаньон пожевал губу.

– Нет.

– И ничего не сказала? Просто поехала с Цветковым? Ты ничего не путаешь?!

– Ну, они с Максом смеялись, что-то бурно обсуждали. А вспомнил!

– Говори!

– Лина боялась пропустить какое-то важное интервью. Кажется, завтра с утра их ждут на съемках «Вечернего Малахова», поэтому ребятам срочно понадобилось в Москву.

– Ах, интервью. Ну да, конечно… – произнес натянутым, словно струна, голосом.

– И ещё… – друг сконфуженно отвел взгляд.

– Что?

– Я как-то случайно подслушал, как девчонки нас обсуждали. Лина призналась, что не ожидала, насколько весёлым может оказаться курортный роман. – Боря хмыкнул. Я стиснул челюсти, чтобы не зарычать.

– Зачем ты приехал? – холодно поинтересовался в ответ.

– Ты же сам просил завести смету. – Только тут заметил пухлую папку с документами у него в руках. – Эд, не спорю, она классная барышня, но не для тебя. У Линки одни съёмки в башке. А мы через месяц открываем свой первый отель. Со временем появится целая сеть бюджетных отелей по всему побережью. Мужик, я верю в нас!

– Да…

– И Эдик?

– Что еще?

– Я тут Настю видел… – товарищ загадочно прищурился.

– Мы расстались. Не хочу говорить о ней.

– А вот это ты зря. Она хорошая девчонка. Сохнет по тебе. Может, хватит играть в героя любовника? Или я сам за ней приударю, – Боря хитро вскинул выгоревшую бровь.

– Ты? – плотно сжал челюсти.

– Ага! – самодовольно ухмыльнулся компаньон.

– А как же Молли? – поглядел на него в упор.

– Да брось! – Боря заржал. – Поразвлеклись, пора и честь знать. Она завтра возвращается в Питер. Я буду скучать., – подмигнул товарищ.

– Ладно. Я спать.

– Может, прокатимся по побережью? Телочек зацепим?

– Борь, я спать хочу! – повысил голос, сжимая кулаки.

– Ладно-ладно. Да не грусти ты, одной бабой больше, одной меньше – забудешь свою Железнову!

Я недобро хмыкнул. Попытался сделать вдох, но ничего не вышло.

Нечем.

Забыть ее – как разучиться дышать…

Я закрыл дверь, медленно потирая виски. Обвел взглядом просторную гостиную, морщась от изобилия подсолнухов.

– Господи, какой же я идиот! – затрясся от истерического смеха, хватаясь за голову. – Решил удивить Железнову подсолнухами. Тупой босяк. Она, вон, летит на частном самолете со звездой экрана, а я…

А кто, собственно, я? Хотелось, чтобы Ангелина сказала это вслух, забив последний гвоздь в крышку гроба самооценки. Достал из кармана телефон, проведя пальцем по иконке с изображением задумчивой сероглазой девушки.

«Абонент не доступен. Пожалуйста, перезвоните позже».

Боря оказался прав – мой ангел находился в своей стихии. В облаках связи нет.

«Предлагаю беззаботный курортный роман. Без ругачек и выноса мозга. Как будто мы только познакомились» – собственные слова громыхнули в сознании, отсвечивая сотнями шаровых молний.

Мне не за что её винить. Мы ведь заранее обо всем договорились. Белоручка не виновата, что я окончательно на ней сдвинулся. Она даже звонила перед отъездом, наверняка хотела попрощаться…

Я открыл дверцу мини-бара, замурованного в одном из кухонных шкафов, и выудил оттуда бутылку водки. Скрутил крышку, сделав большой глоток. Алкоголь обжег горло. Присел на корточки, вцепившись ногтями в кожу на затылке.

– Забыться. Хоть ненадолго. Я прошу…

Вдруг вспомнил, как сорвался спустя несколько недель после приезда в Сочи: днем и ночью куролесил по прибрежным забегаловкам. Тогда казалось, что жизнь – дерьмо. Вернее, нет – полное дерьмо. В какой-то момент у меня опустились руки.

Однажды напился до зеленых чертей, ничего не соображал, но полез в драку. Мозги бы точно отшибли, если бы за меня не вступился Боря. С этого момента и стали общаться. Он помог с арендой квартиры, поддержал идею легальных гонок и даже посоветовал место для будущего автосервиса. Мы составили идеальный бизнес-союз: я часто руководствовался инстинктами, а Боря всегда мыслил трезво.

Прикончив первую бутылку, еще раз набрал Железновой. Язык развязался. Не терпелось высказать всё, что думаю. Но ответом вновь послужило сухое безжизненное мычание. Тогда я вернулся в гостиную, обводя пристальным взглядом десятки ярко-желтых цветов.

Невыносимо. Больно.

– Неудачник. Какое же ты ничтожество, Эд. Такая, как она, никогда бы не опустилась до уровня дешевой забегаловки и семечек. ХА-ХА-ХА!

Сорвался с места, схватив вазу, и швырнул её об стену. Меня оглушило звуком бьющегося стекла. С губ слетел судорожный вопль. Хотел отнять Ангелину у всего мира и залюбить до смерти. В ушах стоял её кристально чистый смех. Каждое совместное воспоминание прожигало километровые канаты нервов. Расколотив очередную вазу, я вздохнул, направляясь за новой бутылкой водки. Праздничный ужин так и остался нетронутым.

– Сюрприз! – губы растянулись в подобие улыбки, но получился полный провал.

Я превратился в сгусток боли, безнадеги и тоски.

Время остановилось. Перед глазами то вспыхивали, то гасли фейерверки.

Она преследовала даже во сне. Мы словно перенеслись на тот дикий пляж. Ангелина покрывала каждый сантиметр моего тела поцелуями, непрерывно глядя в глаза. Её глаза. Блестящая серая гладь превратилась в штормовое море. Во взгляде светилась тоска. А потом губы любимой опустились ниже. Я взвыл, почувствовав, как кровь приливает к члену. Образ Ангелины мог поднять даже у мертвого. Мозг до сих пор напоминал фруктовый пудинг, а тело начинало оживать. Мысли сосредоточились на ощущениях внизу живота. Я всё дальше уплывал от реальности…

Мы с Линой занимались любовью по несколько раз в день. Я каменел от одного прикосновения. Её горячие губы хозяйничали вокруг ствола, язык играл с головкой, пальцы гладили мошонку. Пьяное забвение сменилось звериной похотью. Каждая мышца натянулась струной. Смотрел на звезды, позволяя любимой делать со мной всё, что пожелает. Мое тело – впрочем, как и душа – навсегда принадлежали ей. Пульсация в члене становилась адской, прикосновения алчными.

– Лина, ты вернулась? – выдохнул пересохшими губами.

Мышцы внизу живота горели огнём. Я застонал, ощутив тёплые губы на своей груди, шее, ключицах. Мечтал, чтобы этот сон никогда не заканчивался. Я и она в одной постели. Обнаженная или в моей футболке.