Эмилия Грин - Нахал

– Отвали-и-и! – огрызнулась, толкнув его ладонями в грудь.

– Дура, ты не понимаешь, что такое ураган в горах! Это страшно! Он наступает со скоростью гоночного автомобиля – до двухсот километров в час!

– Но не страшнее, чем зависнуть тут с тобой. Ты мне противен. Да пойми уже…. – со всего размаху залепила парню звонкую пощечину, стремительно дергая ручку на себя.

Мгновение, и он с такой силой потянул меня за локоть, что я потеряла равновесие, врезавшись щекой в мощную грудь. Эд сжал мой подбородок пальцами, свирепо заглянув в глаза.

– ПРОТИВЕН? – прохрипел, истерично расхохотавшись, пискнуть не успела, как он закинул меня на плечо и, грубо вцепившись ногтями в задницу, поволок обратно в дом…

– Эд! Э-д-д…

– Я устал от твоего вранья! УСТАЛ СЛУШАТЬ ВСЮ ЭТУ АХИНЕЮ! – он сделал подсечку, так, что я повалилась на ковер, а сам взобрался сверху.

Бес раздвинул мои ноги коленом, рывком порвал трусики и задрал подол, оголяя самое сокровенное место…

– Эдик. Н-е-е-т! Я… не…

Фаланга большого пальца встала поперек губ. Пронзила его кожу зубами, стараясь сдвинуть махину с места.

– Ты не понимаешь слов! – приспустил штаны вместе с боксерами. – И я никуда тебя не отпущу…

Вскрикнула, когда он резким движением разорвал меня. Ощущение между ног – будто резали по живому. Ад кромешный. Язык онемел, из глаз брызнули слезы. Эдик замер внутри, приподнимаясь на локтях. Безумие в его глазах сменилось отчаянием.

– Черт возьми. Лин, ты что… девочка? – Послушно кивнула. Говорить все равно не могла – зубы отплясывали чечетку. – Но… – он медленно выскользнул, вцепившись пальцами в волосы.

– Ничтожество! – присела на корточки, поспешно разглаживая белоснежную ткань. Эдик направил в меня полный боли взгляд, а я истерично рассмеялась ему в лицо. – Браво! Чего и требовалось доказать! – подскочила на ноги, трясущимися пальцами перебирая подол. – Вы только посмотрите на него! ТУПОЕ! ГРЯЗНОЕ! ЖИВОТНОЕ! На самом деле таких мужчин осталось очень мало. Пора бы звонить в «Юнеско». Эй, зоозащитники, вы слышите меня? Срочно выезжайте по адресу «Заброшенный дом у черта на куличках»!Тут вас ждет редкий экземпляр – ЧЛЕНистоногий мужик. Нет, он не умеет разговаривать, не умеет слушать, не может сложить два плюс два. Но зато умеет портить хороших девушек!

– Лина… – Эд поднялся следом и сделал шаг навстречу.

Захлопала в ладоши, все еще испытывая тупую ноющую боль между ног.

С нашей первой встречи все пошло наперекосяк, а сегодняшний вечер стал апогеем кошмара. Гробовую тишину комнаты пронзил раскат грома. Ветер разыгрался с такой силой, что окна и двери ходили ходуном.

– Прими душ и ложись спать. А завтра с утра поговорим, – произнес безжизненно.

Её глаза метали молнии опаснее урагана за окном. Бледная растрепанная невероятно красивая девушка в перепачканном кровью белом платье. Почувствовал себя мясником.

– Что ж ты не радуешься? – Лина подбежала ко мне, треснув ладонями в грудь.

Она зарычала. Моя дикарка. Необузданная. Самая совершенная из всего, что создала природа. Только я мог усмирить разыгравшуюся стихию у неё в душе…

– …Отвечай! Чего молчишь? – колотила меня, но я даже не шевелился.

Бл*ть. Вихри мыслей сменялись один за другим. Шок. Радость. Ужас. Агония. Поясницу пробивала крупная дрожь. Готов был проклясть всё на свете.

Она невинна? Кто-нибудь, пристрелите меня…

Я подхватил её на руки и потащил в ванную. Электричества не было. К черту.

– Не прикасайся! Как только эта дьявольская гроза закончится, упеку тебя за решетку! Так и знай!

– Будешь хоть меня навещать? – процедил сквозь зубы.

Лина фыркнула. Я двигался на ощупь. Открыл стеклянные створки душевой, медленно опуская девушку на кафельный пол. Наши взгляды соединились. Она выглядела потерянной. Ненавидел себя. Я бросил все дела, отменил три встречи и устроил себе этот «отдых», когда узнал, что Ангелина собирается самостоятельно ехать в горы. Хорошо, что Баринов на прошлый день защитника отечества подарил мне игрушку – набор GPS маячков.

Установил один из них на автомобиль Цветкова, поэтому её местонахождение отображалось в специальной программе на моем айфоне.

– Почему ты не сказала? – прошептал, стягивая с неё мятый сарафан.

Пересохшие губы дрожали, а в глазах поселилась беспросветная мгла. Мое сердце заныло. Грубо забрал самое ценное, что у неё было, а теперь мечтал отмотать время назад…

– А что, девственницы у тебя на особом счету? – произнесла еле слышно, поворачиваясь спиной.

Из потолка хлынул поток горячей воды. Моя спутница запрокинула голову, прислонившись плечом к стеклянной перегородке. Рот наполнился слюной. Глядя на её идеальное тело, ощутил натуральную ломку.

После приезда Лины я ни разу не спал с Настей. Неделю назад мы откровенно поговорили, и она вернула мне ключи. Хоть Железнова дала отворот поворот, демонстративно проводя вечера в компании телезвезды, не мог думать ни о ком другом.

Я должен был всё исправить. Наша история не могла закончиться. Да она, бл*ть, еще даже не началась!

На улице сверкали молнии, а шквалистый ветер сшибал все на своем пути. Мы оказались запертыми в разгар буйства стихии.

Сами сошли с ума.

Сделал шаг вперед, упираясь грудью в её хрупкую спину. Лина не шевелилась. Тогда я взял брусок мыла и стал медленно водить им по бархатистой коже. Девушка инстинктивно свела лопатки вместе.

– Я думал, ты любишь пожёстче. Ну мало ли, что там вытворяет этот актер. – Девушка издала короткий нервный смешок. – Серьезно, а что я должен был подумать? Ты еще четыре года назад встречалась с поганым мажором, – обхватил её руками за талию, ближе прижимая к себе.

Мы оба тяжело дышали, но я решил больше не торопиться. Наши отношения и так напоминали адскую спираль.

– Лина… – прохрипел, утыкаясь носом в её разгоряченную кожу.

– А вдруг у меня теперь возникнет отвращение к сексу? – равнодушно произнесла, положив голову мне на плечо.

– Не смеши, – мои пальцы скользнули ниже по её животу.

Девушка задрожала, когда я коснулся нежной плоти. Она попыталась меня оттолкнуть, но вместо этого перехватил её руку.

– Покажи, чем ты занималась каждую ночь в моей футболке? – я бережно развернул её к себе лицом, прожигая пылающим огнем глаз.

– О чем ты?

Красавица опустила ресницы, но стыдливый румянец на её щеках оказался красноречивее всяких слов.

– Как ты ласкала себя, когда думала обо мне. Или будешь отрицать? Хотела меня? Ну признайся? Ты ведь ничего не боишься.

Ангелина подняла голову. Искры из её глаз били через край, отдаваясь волнительным покалыванием у меня в паху.

– Ты прав. Я ничего не боюсь. И тебя не боюсь, – она одержимо улыбнулась, приподнимая ногу и открывая мне лучший обзор на свои прелести.

Ч-Е-Р-Т!

Лина прикрыла глаза, опустив ладонь между ног. Её маленькие розовые соски стояли торчком. Господи, не видел ничего прекраснее! Я приблизился, подхватив её ногу под коленом, не отводя взгляда от тонких пальцев на бледно розовой плоти. Она дразнила складочки пальцами, облизывая нижнюю губу. Девушка судорожно вздохнула, когда я накрыл её ладонь своей рукой, упираясь членом в бедро.

– Нет. Это не для тебя…

– А для кого? – Сжал клитор, ощутив слабую пульсацию под загрубевшей кожей. Лина застонала – я стал медленно проникать внутрь. Продолжал удерживать одну её ногу на весу, терзая припухшие складки. – Привыкай. Мы будем заниматься этим часто.

Она кусала губы, вцепившись ногтями мне в плечо.

– Ненавижу тебя, – шептала, содрогаясь в моих руках.

– Я смогу это пережить, – потянулся к её губам, но гордячка с вызовом отвернула голову.

Хмыкнул, вводя в неё два пальца. Лина взвизгнула. Там было так узко, мама дорогая. Я то погружался в нее, то тискал клитор, лаская чувствительную область по часовой стрелке. Ангелина крутила задницей, до кровоподтеков впиваясь мне в кожу.

Она так сильно текла, что можно было попробовать еще раз.

Непременно попробуем…

– Э-э-д… – девочка вскрикнула, закрывая лицо.

Упругий бугорок плоти стал сжиматься под моей рукой.

Подхватил её на руки и понес в спальню. Обнаженная девушка свернулась клубком, прикрывая глаза. Бережно укрыл её и направился к шкафу: стянул мокрые боксеры, натянул сухие и забрался к Лине под одеяло. Притянул её к себе, уплывая в тревожный сон.

За окнами бушевала гроза, а мы спрятались от всего остального мира. Вдвоем.

Я распахнул глаза, тут же подскочив на кровати. Лицо и волосы взмокли от пота, каждая мышца горела огнем. Внутри разрасталось это странное удушающее предчувствие.

Мне не хватало воздуха. Снова. Как в детстве. Первое время после того, как мать нас бросила, я часто просыпался по ночам, испытывая удушье. Бабушка обошла всех врачей, прежде чем они поставить диагноз…

Лина ушла. Вот упертая. Несмотря на то, что в комнате было тепло, меня била дрожь. От нашего последнего совместного воспоминания горло сжалось.

Поднялся с койки, стремительно натягивая треники. Если поеду прямо сейчас – успею сократить расстояние довольно быстро. Она не могла далеко уехать. Да и вряд ли это вообще возможно на заваленной подтопленной дороге…

Я выскочил на улицу и остолбенел. Дождь почти стих. Воздух казался густым, осязаемым. На небе висела подозрительно красная луна. Ангелина, обмотанная в простыню, сидела на крыльце, поджав колени к подбородку. Она обнимала себя руками.

Взгляд скользнул по аккуратным ладоням с тонкими длинными пальцами и бесцветными ногтями.

– Я думал, ты уехала… – опустился рядом.

Лина покачала головой.

– Здесь так тихо. Спокойно. И воздух – хоть ложкой ешь, – нежный голос звучал слабо, отчужденно.

Ничего общего с той дикаркой, которая долбила меня кулаками в грудь, или лихой автоледи, обхитрившей на гоночной трассе. Она казалась беззащитной, как только что распустившийся бутон божественного цветка. Мне ещё предстояло познакомиться с этой особенной, более чуткой стороной её души…