А затем содрогнулась всем телом, ощутив жадный язык между припухших складок. Эд с таким упоением пожирал мою плоть, что перед глазами все завертелось. Он посасывал онемевший клитор, чередуя поцелуи с легкими укусами.

– Я очень выносливый, а вот ты, кажется, нет, – вставил в меня шершавый язык, и глаза закатились от удовольствия.

Кусала губы, чтобы не реагировать голосом на то, как он алчно меня берет. Но продержалась не долго, сиганув в самую пропасть… Бедра задрожали, из горла вырвался слабый сдавленный стон. Оргазм обрушился шквалистым ветром, вытесняя абсолютно все мысли. Душа воспарила к небесам. В его чутких руках осталась лишь жалкая оболочка.

– Когда мы сделаем это в первый раз, я не разрешу тебе принять душ. Ты будешь носить запах моего тела и умолять, чтобы я взял тебя ещё… и ещё… – он поднялся с колен, развязывая руки. – На сегодня достаточно, белоручка, – развернулся, вылетая за дверь.

Несколько минут я пыталась прийти в себя: ноги не слушались, руки дрожали, в ушах стоял невыносимый гул. Провела пальцами внизу живота – там было так влажно… Стыд и срам.

Все мое существо вопило от ужаса, наслаждения и шока. Мышцы влагалища до сих пор сжимались от душераздирающего оргазма. Я не могла смотреть людям в глаза. Только не сейчас. Наверняка на лбу написано, чем мы занимались. Спрыгнула со стола, направляясь к балкону, распахнула дверь и вышла. Пылающие щеки окутал соленый морской ветерок. На небе плавала круглая луна, заливая всё мистическим свечением. Дрожащими пальцами сжала перила и посмотрела вниз.

Внедорожник Эда сорвался с места. Секунда – и машина растворилась в непроглядной ночной мгле. Мне тоже захотелось испариться…

Подтянулась на руках, перекидывая ногу через железную перегородку, соединяющую наши балконы. Ватное тело повело в сторону. Вздохнула, пытаясь согнать безумную улыбочку с лица. Если разобьюсь, ниже падать уже некуда…

* * *

Всю ночь меня мучили кошмары. Проснулась ни свет, ни заря, чтобы немного проветрить мозги и прийти на площадку раньше остальных. Быстро приняла душ, уложила волосы феном, надела лиловый сарафан с рукавами фонариками и приготовила завтрак. Оля осталась ночевать в соседней квартире.

Я налила себе кофе и вышла на лоджию. Внимательным взором окинула парковку перед домом, недовольно вздохнув – машина Эдика отсутствовала.

– Интересно, где он ночевал? – острозубый червячок сомнения продолжал все глубже вгрызаться в душу.

Я снова спала в его футболке. Почему нет? Забыла взять пижаму, а она была как ночная рубашка. Да и, в конце концов, кто мне запретит? Буду спать в ней ему назло. Пусть локти кусает!

– Атас! – покачала головой, поражаясь нелепости собственного плана мщения.

Эдик развел меня. Вёл себя похабно, грязно, мужлански, совершенно дико. Его поведение походило под описание диагноза врача психиатра: он связал руки и мог сделать что угодно… Необходимо дать отпор. Скоро нахальный красавчик останется в дураках. Непременно. Грустно улыбнулась, скользя взглядом по золотистой водной глади.

Меня беспокоило кое-что еще. Я с детства была лишена страха: лезла за братом на деревья, носилась как угорелая на велосипеде, прыгала с тарзанок и как-то на Хэллоуин всю ночь смотрела «Пилу». Любая острая ситуация лишь разгоняла адреналин в крови. Меня накрывало волной эйфорических ощущений.

Никогда ничего не боялась, однако вчера, глядя в его дерзкие янтарные глаза, потеряла почву под ногами. Я впервые почувствовала нечто подобное. Сердцебиение участилось, ладони взмокли, а во рту не хватало слюны. Самоуверенный и непоколебимый, он нависал, как скала. Эд был сильнее. Во всех смыслах сильнее. Одним решительным взглядом заставив подчиниться.

И я испугалась своих чувств.

* * *

Сегодня я пришла на площадку гораздо раньше. Поздоровалась с коллегами, направляясь в трейлер-костюмерную готовиться к съемкам. Распахнула скрипучую дверь и чуть не проглотила язык…

Полуобнаженный Максим Цветков стоял с широко разведенными ногами, а на коленях перед ним, отчаянно дергая замок джинсовых штанов, восседал продюсер киностудии Павел Голышев.

– О… Извините! – пискнула, вылетая за дверь.

– Лина! Постой! ЛИНА! – в унисон прокричали смущенные мужчины, натянуто улыбаясь. – Это не то, что ты подумала! Замок на штанах заел. Павел пытался помочь, – энергично кивал мой партнер, исподтишка поглядывая на Голышева.

– Я ничего не подумала…

– Ангелина, – вдруг взял меня за руку продюсер. – Тебе ведь нравится сниматься в кино?

– Д-да…

– А нашей киностудии очень нравится тебя снимать. Поэтому давай договоримся – сейчас ты ничего не видела, – бархатистый голос импозантного мужчины лился, как горячий шоколад.

Маленькие напряженные глаза смотрели не мигая. Я понимала, от этого вопроса зависит моя дальнейшая судьба в кино, поэтому быстро ответила.

– Павел Юрьевич, вообще не понимаю, о чем речь.

– Ну вот и отлично. Мы с Максимом присоединимся минут через пятнадцать, – он подмигнул, а я, заливаясь румянцем, вылетела из трейлера.

* * *

– Лина, мы можем поговорить? – нагнал меня Цветков, когда съемочный день был закончен.

– О чем? Я ведь ничего не видела, – с упреком заглянула в его неестественно синие глаза.

– Ты все неправильно поняла. Мы с Пашей… э-э-э… Давно дружим. Просто дружим, общаемся. Ничего такого.

Видела, как тяжело ему даются эти нелепые объяснения, поэтому решила прекратить добровольную пытку.

– Максим, ты волен дружить с кем хочешь.

– Мне жаль. Надеюсь, это не повлияет на наши отношения?

После увиденной утром картины все встало на свои места. Ужин в самом популярном заведении побережья нужен был для подтверждения амплуа героя любовника.

– Остался небольшой осадок, признаюсь честно. Но я ведь пока только вникаю в законы жанра, – устало улыбнулась, поймав его озадаченный взгляд.

– В ресторане ты сказала, что очень любишь водить. Я арендовал эту тачку до конца съемок. Хочешь – бери. Все равно спонсоры подогнали мне другую.

– Ты разрешишь мне ездить на своей машине? Правда?!

– Ну, конечно! Да и журналисты сразу подхватят, что у нас с тобой бурный роман. – Цветков выжидающе посмотрел в глаза.

– А знаешь, теперь и я не против пиар-романа. Пусть все думают, что мы встречаемся. Поверь, ни у кого и мысли не возникнет, что вы с Пашей дружите…

* * *

Поразительно, но на лестничной площадке царила гробовая тишина. Отворила дверь, сталкиваясь лицом к лицу с Олей. Соседка широко улыбнулась, стискивая меня в своих объятиях.

– Геля, ну, чего так долго?! Гонки уже начинаются. Я жду-жду!

– Что? – устало опустилась на скамью при входе, расстегивая ремешки на босоножках.

– Сегодня вечером гонки, которые устраивают Боря и Эд. Они оба участвуют в заездах. Из нашей компании еще и Аня будет соревноваться. Собирайся, я вызываю такси!

– Гонки… – прошептала тихим срывающимся голосом, ощущая, как в крови вскипает адреналин. – Не надо такси. Максим одолжил свою машину, поедем на ней.

Сменила босоножки на кроссовки и поспешила за подругой. Через полчаса мы добрались до заброшенной объездной трассы километрах в сорока от города.

– Да тут, похоже, половина Краснодарского края! – восторженно выдохнула Оля, глядя на бесконечные вереницы машин.

– Ага, – тихо пробормотала, силясь найти место для парковки.

– Девчонки, рад вас видеть, – поздоровался Боря, с нежностью целуя мою спутницу в щеку.

Обменявшись горящими взглядами, мы остановились возле стихийного прилавка с напитками, правда, внушительная очередь отбила всякое желание освежиться.

– Масштабно, – искренне улыбнулась я, поднимая большие пальцы вверх.

– С удовольствием бы пообщался ещё, но Бес стартует с минуты на минуту. Надеюсь, у него получится уделать Птаху, – взволнованно кивнул сосед, и я проследила за его взглядом.

Эдик ковырялся в багажнике тюнингованного седана, не обращая внимания на беснующуюся толпу. Похоже, стритрейсер перегнал эту машину из Москвы. Удивленно покачала головой, вспоминая огромный внедорожник, на котором он здесь передвигался. Товарищ брата собрал уже целый автопарк…

Мужчина стоял боком. Не могла отвести взгляд от непроницаемого выражения его лица. В тесных черных джинсах и свободной безрукавке он выглядел чертовски сосредоточенным и… сексуальным. Сердце подпрыгнуло в груди, стоило вспомнить его горячее дыхание, опаляющее бедра.

Я ощутила смущение. Откровенно говоря, трудно изображать равнодушие после того, что произошло. Но я не собиралась отплясывать ритуальные танцы, воспевая его мужское достоинство. Не на ту нарвался. Этот озабоченный грубиян не узнает о моих истинных чувствах. Скоро съемки закончатся, и я вернусь в свою обычную жизнь…

– А теперь гонка, которую вы ждали целый месяц. НЕПОБЕДИМЫЙ БЕС И ЗДОРОВЯК ПТАХА! Кто кого? – Волна восторженных криков пронеслась по толпе.

– БЕС! БЕС! БЕС! – как одержимые, скандировали люди.

– Боря сказал, Эдик не проиграл ни одной гонки! – прокричала Олька у самого уха.

– Три… два… один… ПОЕХАЛИ! – Девушка в одеянии юной путаны подняла руки вверх, давая отмашку, и автомобили с бешеным ревом сорвались с места.

– На эту гонку сегодня рекордное количество ставок. Если Бес выиграет – сорвет нехилый куш, – обсуждали за спиной, пока я неотрывно следила за машинами на трассе.

Водители на запредельной скорости неслись вперед. Насколько могла разглядеть, они двигались ноздря в ноздрю. Я встала на цыпочки, выглядывая из-за голов.

Двигатели тюнингованных тачек молотили с такой скоростью, что под ногами вибрировала земля. Все тело захлестывали импульсы волнительного предвкушения, отдаваясь болезненным покалыванием на кончиках сосков. Мне хотелось оказаться за рулем и почувствовать то же самое. Нестись вперед, оставляя все проблемы позади…