Мия, отбросив одеяло, собралась встать с кровати, но ее положение и слабое состояние не дали сделать это быстро.

— Мне в туалет нужно, — ответила она и только сейчас повернулась ко мне лицом, которое было залито слезами.

Я ринулся к ней и, обхватив лицо руками, заглянул в любимые грустные глаза, которые хотелось расцеловать и высушить от слез.

— Послушай меня, я прошу тебя, не плачь, не нервничай. Врач запретил. Ты же можешь навредить нашему ребеночку. Мими, прислушайся ко мне. Просто верь мне, я тебе не враг. Да я идиот, но я не собираюсь причинять тебе боль. Ты с малышом, вы мне нужны. Я все это время мечтал найти тебя, я искал, но все было бесполезно, ты сбежала от меня. Я заслужил это, но сейчас, я… я все сделаю, чтобы ты ни в чем не нуждалась. И я защищу тебя от любого злого ублюдка. Ты слышишь меня?

Ведя свой монолог, я уткнулся лбом в лоб Мии, и понял это только тогда, когда в ответ она покачала головой. Она верит мне? От этого захотелось улыбнуться, захотелось расцеловать девочку и успокоить. Но понимал, слишком рано действовать напором, не хочу ее пугать, не хочу заставлять и принуждать к чему бы то ни было. Просто вдохнул ее сладкий запах, который за четыре месяц я не смог забыть, и, кажется, на секунду стало тепло и свободно. Она здесь, в моих объятиях.

— Можно, я потрогаю живот? — снова заглянув в карие глаза, понадеялся на положительный ответ.

Мия неуверенно кивнула и прилегла обратно на подушки.

Я присел на кровать рядом с ней и, не спеша, стараясь не напугать девочку, нежно коснулся округлого животика, в котором жил наш ребеночек. Даже не мог передать словами, что я ощутил, коснувшись тела Мими. Меня словно пронзило молнией, и сердце пустилось в пляс от радости и в то же время от страха. Так необычно от понимания, что у меня будет ребенок. Что он уже несколько месяцев развивается в своей мамочке, в моей любимой женщине.

— Какой срок?

— Шестнадцать недель. Малыш крупный.

— Крупный? Это нормально?

— Гены. Твои, — хмыкнула Мия и тоже положила руку на живот.

— Кто у нас будет?

— Мальчик. У нас будет сыночек.

— Спасибо тебе, — искренне поблагодарил я и, склонившись, поцеловал животик.

— За что? — спросила Снежинская, и на ее лице выразилось искреннее удивление.

— За то, что сохранила беременность. За нашего ребеночка.

— То, что я не нужна была своей матери, не означает, что выросла такой же дрянью.

— Нет, ты самая лучшая. Думаю, что больше и нет таких девушек, как ты.

— Не знаю, как я, но твоя сестра, самая замечательная девочка. Надеюсь, ты не станешь ее ругать.

— Хм… надо подумать. Как на счет сделки?

— Ты о чем?

— Я не буду ругать сестру, а ты позволишь мне прикоснуться к животику без преград?

— Что ты имеешь в виду?

— Можно я подниму твой сарафан?

— Вот так сразу? — хлопая ресничками, продолжала удивляться девочка и от смущения прикусила губу.

— Я рад, что ты шутишь. Но я всего лишь хочу коснуться оголенного животика. Ты можешь сама прикрыться и поднять свою рубашку. Я не сделаю ничего лишнего.

— Ладно, — согласилась она и, сдвинув одеяло, хотела поднять ночнушку, как я резко остановил ее руки.

— Это что такое? — прорычал я, смотря на бедро, на котором находился огромный лиловый синяк.

Неприятные ощущения вновь охватили мою душу, и я сам поднял ткань еще выше, чтобы рассмотреть тело на предмет ушибов. Какого х*я на моей девочке синяки? Кто посмел ее тронуть? Кто посмел навредить женщине? Беременной женщине! Я же этого урода мигом закопаю в лесу и ни разу о его убийстве не пожалею.

— Мия, я спрашиваю, кто посмел тебя тронуть? Сергей? — вспомнил об этом ублюдке, так вовремя вчера сбежавшем. Кстати, сегодня он еще не появлялся. — Это он, да?

— Никит, я прошу тебя, только не нужно ничего делать.

— Я хочу знать, как это случилось.

— Никит, пожалуйста…

— Малыш, что произошло? По какой причине этот урод поднял на тебя руку?

— Потому что я в очередной раз отказала ему в интиме.

— И?

— Что «и»? Я ношу малыша от тебя, как я буду спать с другим мужиком? У меня под сердцем ребеночек, как я могу так грешить?! Для меня нет никого и ничего важнее сына!

— Ты не кричи, девочка. Не кричи.

Я прижал ее голову к своей груди и понял, насколько сильно хочу оградить любимую женщину от бед и тревог. Она заслуживает гораздо лучшей жизни, и я просто обязан ей ее устроить.

— Мне курьер привез фотографии. Я…. Вернее, меня надоумила Виталина на фотоссесию. А Сережа увидел их, я просто не успела спрятать.

— Значит, ему захотелось?

— Подумал, что фотограф мужчина, и… вроде как я перед ним не постеснялась раздеться, а перед Никольским стеснялась. Только вот фотографировала меня девушка и… Но я не успела этого сказать ему.

— Что он сделал?

— Никит, ты же ничего ему не сделаешь?

— Нет, — соврал я и принялся ждать дальнейшего рассказа.

— Он стал расстегивать штаны, после чего вытащил ремень и приказал раздеваться. Мне стало очень плохо, и я не собиралась делать то, что он просил. Я… он просто ударил меня ремнем по бедру, и я упала. Даже не знаю, как еще не на живот.

— Почему ты мне сразу не сказала?

— Зачем? Я не хочу никаких разборок, пойми меня. Я просто хочу спокойно жить. Только теперь не знаю, что мне делать, куда идти. У меня даже нет денег на поликлинику. Врач сказал, что мне нужно быть под наблюдением врачей. А я ужасно не хочу находиться в четырех стенах. Только не в таких, где постоянно пахнет лекарствами. Я просто не знаю, что делать.

— Я поговорю с врачом, возьмем на дом медсестру и будешь находиться там, где тебе комфортно.

— У меня нет дома, Никит. Правильно сказал Сергей: я просто мусорное недоразумение.

— Он так сказал? — уточнил я, готовый в кровь разъ*бать ему морду.

— Поможешь добраться до туалета?

— Конечно!

Я тут же поднял на руки свою девочку, а так как мы находились не в частной поликлинике, туалет был не в палате, а вообще в другом крыле здания. Потому я сам и отнес ее туда, совершенно забыв уточнить у врача, можно ли Мии ходить. Несмотря на то, что малышка слегка поправилась, тяжелее она не стала. Мне было приятно помочь ей. Мими обвила мою шею руками и уткнулась в нее носиком, отчего я смог вдохнуть запах ее волос. Теплые воспоминания нахлынули, пока мы проходили через коридор. И у меня возникло дикое желание сию же секунду забрать свою женщину к себе домой. Но рисковать я не имел права и отнес туда, куда она и просила.

— Подожди, Никит, ты куда?

— Как куда? Кажется, твой организм требовал…

— Я знаю, чего он требовал. Поставь меня на пол.

— Нет, я занесу тебя.

— Я сказала, поставь меня на пол! Не нужно быть эгоистом!

— Мими кричит?

Я все равно не послушался ее и сам занес в женский туалет, не собираясь рисковать двумя дорогими мне людьми.

— Зараза такая. Еще раз так сделаешь, больше ко мне не подойдешь! — зарычала моя малышка, а когда я поставил ее на пол, она и вовсе сложила руки под грудью. — Я теперь без носков осталась.

Черт, совсем забыл про обувь! Мия стояла в одних белых носках, которые после уборной, можно смело выкинуть в мусор.

— И так не блещу количеством вещей!

— Бубнилочка моя, иди писай!

Словно маленький ребенок, показав мне язык, Мими развернулась и прошла в кабинку, а я лишь хмыкнул ее поведению и грустно вздохнул.

Я сейчас себя просто ненавидел за то, что моя девочка, мама моего малыша едва ли не доедает последние крохи. И вроде бы хочется сказать спасибо этому Никольскому за то, что моя малышка не голодала и не мерзла, но то же время, после увиденного на ее теле, я хочу его убить. Как минимум покалечить! Но оставлять его безнаказанным я не собираюсь. Он должен заплатить за то, что сделал.

Да у меня нахрен в уме не укладывается! Как можно ударить женщину? Тем более беременную?

Кто его воспитывал? Я в принципе не понимаю таких методов. Мой отец ни разу в жизни не поднял руку на маму и сестру мою. Ни разу! А тут какой-то мудак бьет мою женщину. И он думает, что просто так отделается? Пусть молится, гнида!

— Никит, — услышал из-за двери и подошел ближе.

— Что?

— Ты правда за мной приехал? — неуверенный тихий голосок, от которого по моему телу прошла дрожь. Захотел тут же обнять Мию, обнять и доказать, что я никуда не денусь.

— За тобой, — ответил так же тихо.

А в следующую секунду малышка вышла из кабинки и порывисто обняла меня, горько заплакав на моем плече. И именно в этот момент я понял, как ей меня не хватало.

Глава 7 (Мия)

Господи, как же мне не хватало этих теплых крепких рук. Почему я ему верю, и сама не понимаю, но моя душа очень радуется присутствию Никиты. Думаю, что ему просто нет смысла меня обманывать, иначе какие бы цели он тогда преследовал? Взять с меня нечего, значит, он действительно за мной скучал. Да и Виталинка не раз рассказывала, как ее брат ходил угрюмый и злой, из-за того, что не может меня найти. А теперь он здесь, стоит и обнимает меня, даря свое тепло и защиту, о которой я так долго мечтала.

— Пожалуйста, не уходи от меня. Ты нам так нужен, — произнесла я на выдохе, боясь, что он меня пошлет и скажет, что просто пошутил. А на самом деле я не нужна ему, да еще и с ребенком.

— Я не уйду. Никогда, слышишь, малышка? Я все четыре месяца мечтал тебя найти, но ты так хорошо пряталась, что даже я не смог тебя отыскать. Но теперь я не отпущу. Даже если захочешь уйти, я не позволю тебе. Всегда буду рядом, милая моя.