Мэри Бэлоу - Надменная красавица

– Нет, мэм, - неуверенно ответила Бриджет.

Не прошло и получаса, как Диана поняла, что следовало бы помнить, что в обществе графа и графини Ротерхэм никто не может распоряжаться своей судьбой. Каким-то образом, и в этом не было абсолютно никакой ее вины, когда все переходили из гостиной в столовую, она обнаружила, что опирается на крепкую, с великолепными мускулами руку маркиза Кенвуда. И естественно, за обедом она сидела рядом с ним. Справедливости ради она не считала, что он стремился это подстроить. Но сверкающая ярко-синяя графиня быстрым шагом прошла по гостиной, и вот они уже вместе, он подставил ей руку, и ее рука уже лежит на ней.

Удивительная женщина графиня! Оставалось только надеяться, что она соединила их в пару с маркизом на время обеда, следуя лишь минутному капризу. Но у Дианы появилось ужасное предчувствие, от которого у нее сжималось сердце. Свекровь решила найти ей нового мужа. Маркиз во всех отношениях был блистательным женихом. Диана надеялась, что ошибается. «О Боже, сделай так, чтобы я ошибалась», - думала она.

Но чувствовала, что не ошибается.

Она сидела рядом с ним, и каждая минута приносила ей невыразимые страдания. Несмотря на то что их разделяло по меньшей мере шесть дюймов, ее правую руку обжигала его близость. А воспоминания! О, эти воспоминания невыносимы, и их надо подавлять со всей жесткостью, на какую только она способна. Эти такие мужские, хотя и ухоженные, руки, державшие нож и вилку. О Господи, они касались ее. Всего ее тела.

– Надеюсь, вы уже оправились от вашего недомогания, Диана, - неожиданно обратился к ней маркиз, от чего она проглотила кусочек рыбы, не разжевав. - Головная боль, не так ли? Но ничего не помогает лучше, чем отдых в домашней атмосфере, вы согласны?

– Я чувствую себя вполне здоровой, благодарю вас, милорд, - ответила она насколько могла холодно. Не так просто было сохранять холодность, видя перед собой такие синие и такие откровенно соблазняющие глаза. Боже, он не должен смотреть так, как будто они были наедине в спальне.

– Путешествовать по английским дорогам и ночевать в английских гостиницах, как я понимаю, вредно для здоровья, - сказал он. Если бы она была уверена, что в его голосе действительно слышалась насмешка, то она с трудом бы удержалась, чтобы не дать ему пощечину. - По меньшей мере это нарушает душевное спокойствие.

Так! Бриджет вышвырнула трактирную служанку из его комнаты. Почему это неожиданно пришло ей в голову? Он принял ее за служанку и соответствующим образом обращался с ней. И сейчас не испытывал никакого стыда, узнав, что проделывал все эти ужасные вещи с леди.

– У меня хватает физических и душевных сил, чтобы быстро поправиться, милорд, - сказала она, как ей казалось, с достаточной холодностью, и вновь принялась за свою работу.

– Скажите мне. - Его голос тонул во взрывах смеха, сопровождавших один из рассказов сэра Джошуа Ноулза. И этот голос с чувственными нотками, как и его взгляд несколько минут назад, был бы уместен в спальне, а не здесь. - Вы приняли меня за Тедди? Я встречался с ним всего лишь три или четыре раза и, должно быть, сильно недооценил его.

– Нет, - с негодованием ответила она и почти сразу же пожалела, горько пожалела, что вообще удостоила его ответом, - конечно, я не думала, что вы - это Тедди.

– А, - произнес он тем же ласкающим тоном, которым прошлой ночью произносил «м-м». И он улыбнулся. Она не была уверена, что он улыбался тому, с какой осторожностью она резала свою рыбу. Но она могла поспорить на целое состояние, что он улыбался.

Он повернулся, чтобы поговорить с Полой Пибоди, сидевшей с другой стороны. А Диана с облегчением откинулась на спинку стула, раздумывая, что могло означать это его «а», и возмущаясь, что он не объяснил этого.

Она сказала ему, что не думала, что он Тедди. А за этим последовало это тихое и ласкающее «а». Что он хотел этим сказать? И как он смел вообще что-либо говорить!

– Вы с трудом добрались сюда? - спросил Рассел Пибоди, сидевший по другую сторону от нее.

Утром четвертого дня большая часть джентльменов собралась в бильярдной, в то время как одни дамы еще оставались в постели, а другие уехали за покупками в деревню, находившуюся в двух милях от Ротерхэм-Холла.

Виконт Уэнделл с грустью вспоминал, что бильярд был одним из светских развлечений младшего брата и играл он превосходно.

– Да, - подтвердил лорд Кренсфорд. - Знаете, когда Тедди брал в руки кий, вы могли спокойно отправляться за хорошей книгой. Игра была окончена.

– Кажется, Диана вполне пришла в себя, - заметил сэр Джошуа Ноулз, - если вспомнить, какой растерянной она выглядела всего год назад. Она похорошела. Но она еще молода, конечно. Она снова выйдет замуж.

– Миссис Диана Ингрэм, - сказал с подчеркнутой многозначительностью мистер Томас Пибоди, - будет наградой, за которую стоит побороться.

– Я очень любил Тедди, - добавил виконт Уэнделл и, прищелкнув языком, когда шар не попал в угловую лузу, уступил место Лестеру Хаундсли. - Но должен признаться, мы никогда не могли понять, почему Диана его выбрала. Она могла бы заполучить любого. Притчард волочился за ней, и Ханиуэлл, и Дарлингтон, и это только из титулованных.

– Все это, без сомнения, ошеломило ее, - сказал сэр Джошуа. - Она попала на лондонский сезон прямо со школьной скамьи и прямо из провинции, не так ли, Кларенс? А у Тедди было то, в чем она больше всего нуждалась, - добрая улыбка.

Лорд Кренсфорд с изумлением посмотрел на него.

– И это все, что было у Тедди и не было у меня? - не подумав сказал он. Все взгляды устремились на него.

– Надеялся получить ее сам, Эрни?»- усмехнулся сэр Джошуа.

– Она бы не вышла за тебя, - сказал Лестер. Прищурившись, он смотрел на кончик кия, готовясь произвести обреченный на неудачу удар. - Тебе надо было иметь нос покороче, чтобы понравиться Диане, Эрни.

– Тедди не был красивее меня, - с негодованием возразил его кузен.

– Но у него действительно была приятная улыбка, - напомнил ему дядя.

– И у него были мозги, - ухмыльнувшись, добавил лорд Уэнделл. - Диана достаточно умна, чтобы ценить мозги.

– Да ну вас. - Бедный лорд Кренсфорд больше ничего не сказал.

Лорд Кенвуд хлопнул его по плечу.

– Пойдем погуляем, Эрни, - предложил он. - Я еще не видел речку, о которой ты мне рассказывал.

– Я так и не научился вовремя придерживать язык, - сказал лорд Кренсфорд, когда они вышли из бильярдной. - Признаюсь, было время, когда я был влюблен в Диану. Но я не питал никаких надежд. Только потом, после того как она приняла предложение Тедди, я подумал: может быть, если бы я был смелее… Я больше не влюблен в нее. Я могу думать о ней только как о жене Тедди. И как о сестре.

Лорд Кенвуд вывел его в сад и с наслаждением вдыхал теплый воздух, напоенный ароматом множества цветов.

– Я бы не придавал этому значения, - заметил он. - Они просто поддразнивали тебя. Так, значит, Пибоди нравится Диана?

– Она не выйдет за него, - сказал лорд Кренсфорд. - Он больше чем на двадцать лет старше ее. У него сын, должно быть, ее возраста.

– Но кажется, никто не предполагал, что она выберет Тедди, - сказал маркиз.

Эрнест бросил на него острый взгляд.

– Диана никогда не поддавалась чужому влиянию, - сказал он. - А ты уж слишком крутишься вокруг нее, Джек.

– Как еще я могу выиграть пари? - спросил он. - А я выиграю его, Эрни, можешь не сомневаться.

– Имя Дианы вообще не должно было появляться в этой книге. Ни в каком качестве. Но это! Довольно грязное дело.

– Но оно уже туда попало, - рассудительно заметил маркиз.

– Выиграть должен Риттсмэн, - сказал лорд Кренсфорд. - Ты должен проиграть ему, Джек. Я заплачу ему эти пятьсот гиней.

– Ты, Эрни? - Маркиз с насмешливым удивлением взглянул на него. - Ты часто бываешь в долгах, не так ли?

– Я найду пятьсот гиней, - заверил его кузен, - ради Дианы.

– Ты все еще влюблен в нее! - Лорд Кенвуд даже остановился.

– Нет. - Лорд Кренсфорд покраснел от негодования. - Но она моя родственница, Джек. А Тедди мертв и не может защитить ее. Как-то даже неловко видеть ее здесь без него. Я считаю, что теперь я должен защищать ее, поскольку Кларенс занят Клодией и детьми. И я намерен это сделать. Забудь о пари.

Несмотря на то что, выходя из дома, они намеревались прогуляться до реки, текущей через лес, они дошли только до угла дома.

Маркиз Кенвуд заложил руки за спину.

– Эрни, - обратился он к кузену, - ты мне угрожаешь? Тот помолчал, раздумывая.

– Полагаю, что да, - наконец ответил он. - Я предупреждаю тебя, не приставай к Диане. И это значит, что, если ты не оставишь ее в покое, я что-то с тобой сделаю.

– Что? - Маркиз качнулся на каблуках.

– О Господи, - капельки пота выступили над верхней губой лорда Кренсфорда, - неужели ты не можешь поступить как джентльмен и согласиться со мной, Джек? Неужели должно до этого дойти? Я ударю тебя, полагаю. Поколочу. Заставлю прислать твоих секундантов. Стащу у отца дуэльные пистолеты. Не знаю, что я сделаю. - Он нахмурился. - Но что-то я сделаю. Оставь ее.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы я принуждал какую-то женщину? - насмешливо спросил маркиз.

– Нет, не слышал, - явно растерявшись, признался лорд Кренсфорд, - но я слышал о покинутых тобой женщинах, проливавших горькие слезы и собиравшихся покончить с собой, когда они узнавали, что ты, Джек, лишь забавлялся с ними. Ты, конечно, можешь говорить, что ты доставлял им удовольствие и все такое, и я не сомневаюсь, что это правда, хотя не понимаю, как это у тебя получалось. Но некоторым людям одного удовольствия недостаточно. Особенно женщинам. Здесь затронуты их сердца. Это хорошо для тебя, Джек. У тебя нет сердца.

Маркиз продолжал раскачиваться на каблуках.

– Браво, - сказал он, - я и не знал, что ты способен на такую длинную и страстную речь, мой мальчик. Но послушай, Эрни, пари есть пари. Да еще в «Уайте»! Я и представить не могу, что проиграю его. Я бы не пережил такого позора. Мне жаль, что это оказалась Диана, раз уж ты так яро защищаешь ее. Но знаешь ли, я не собираюсь обидеть ее или разбить ее сердце. Один раз пересплю, вот и все. Не сомневаюсь, что такая разумная женщина, как Диана, не расчувствуется и не наделает глупостей из-за одного раза.