– Он не вернулся? – спросила Оливия.

– Нет, мама, – ответила Бекки, вытаскивая кукурузный хлеб из духовки. – Я приготовила ужин.

Оливия подошла к старшей дочери и обняла ее за плечи.

– Спасибо, милая. Давайте ужинать.

Во время ужина за столом было необычно тихо. Наконец Миранда нарушила молчание, задав вопрос, который был у всех на уме:

– Мистер Конор сбежал от нас, да?

– Мистер Конор не мог так поступить! – возмутилась Кэрри, швыряя ложку в миску с супом. – Он не уехал бы не попрощавшись. Он так не поступил бы, я знаю.

Оливия положила руку на плечо Кэрри.

– Я знаю, дорогая, что тебе нравится мистер Конор. Но, возможно, он все-таки уехал. Это ведь не его дом, не забывай.

– Мы должны его поискать, – сказала Кэрри. – Может, он упал… или еще что-нибудь. Может, он ушибся.

– Я всюду искала, – ответила Оливия. – Кроме того, уже темно. Мы не можем отправиться на поиски в темноте. Но утром, может быть, снова поищем его.

После ужина Оливия уложила дочерей спать и вернулась в кухню. Чтобы чем-то заняться, она поставила на огонь утюг. Она знала, что ей не удастся уснуть, пока он не вернется. Если он вообще вернется…

Услышав какой-то шум снаружи, Оливия помчалась к двери с радостным криком. Распахнула дверь, но за дверью никого не оказалось.

Она вышла из дома и осмотрелась. Что же это было? Или ей просто почудилось?

Она уже хотела вернуться в дом, но тут ее внимание привлекло какое-то движение в тени. В следующую секунду на свет у крыльца вышел мужчина. Но это был не Конор.

– Добрый вечер, Оливия. – Джошуа Харлан подошел поближе. Походка у него была нетвердая. Поставив ногу на, нижнюю ступеньку, он ухватился за перила и с ухмылкой добавил: – Рад вас видеть, милая.

Оливия нахмурилась.

– Добрый вечер, Джошуа. Поздновато для прогулки, вы не находите?

Он пожал плечами и запустил руку в карман брюк.

– Хороший вечерок, верно?

– Не думаю. Слишком уж жарко и душно, по-моему. – Она скрестила руки на груди. – Что вам нужно, Джошуа?

Он отвернулся и сплюнул на землю табачную жвачку.

– Вернон уехал по делам на несколько недель, но просил меня заглянуть к вам, пока его нет. Он хочет узнать – может, вы передумали?

Оливия вздохнула. Сколько раз ей еще придется повторять свой ответ?

– Нет, не передумала.

– И еще он сказал, что готов поднять цену до сотни долларов.

– Ответ будет прежним: нет. И не важно, сколько денег он предложит. Землю я не продам. Так и передайте Вернону.

Джошуа кивнул, передвигая табак за другую щеку.

– Передам. – Он окинул взглядом фруктовый сад. – Как поживают ваши персики?

– С моими персиками все в порядке, Джошуа. Передайте Вернону и это.

Она направилась в дом, но не сделала и двух шагов, как он схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

– Я счастлив слышать это. Деревья прекрасные, было бы жаль, если бы с ними что-нибудь случилось. Сгорели бы, например…

Оливия попыталась высвободить руку.

– Отпустите!

– Пожар мог бы уничтожить весь ваш урожай. – Он еще крепче сжал ее руку. – Почему вы не хотите продать землю?

– Я сказала: нет!

Оливия размахнулась свободной рукой, намереваясь ударить Джошуа, но он вовремя перехватил ее руку. Прижав Оливию спиной к двери, он склонился к ней и проговорил:

– Думаю, вы поступили бы умно, если бы приняли предложение Вернона. Да-да, очень умно.

Оливию затошнило от запаха дешевого виски и табака.

– Отпустите! – закричала она, отвернувшись.

В следующее мгновение Джошуа громко вскрикнул и отлетел от нее. А затем Оливия увидела Конора.

– Не думаю, что она примет твое предложение, парень, – процедил он сквозь зубы, выворачивая Джошуа руку. – Может, объяснить тебе, что означает слово «нет», а, приятель?

Он поднял повыше вывернутую руку Джошуа, и тот завопил от боли. Конор же оттащил Джошуа к краю крыльца и прижал к перилам. Затем, размахнувшись, ударил кулаком в лицо и тут же, приподняв над перилами, швырнул на землю.

– Думаю, ты нарушил границы частного владения, – проговорил Конор. – Немедленно убирайся отсюда.

Джошуа с трудом поднялся на ноги.

– Ирландский ублюдок, – простонал он, поднимая руку к лицу. – Ты сломал мне нос.

– И не только нос сломаю…

Конор шагнул к Джошуа, но тот поспешно скрылся в темноте.

– С вами все в порядке? – Конор приблизился к Оливии.

– Да, все хорошо. – Она попыталась отойти от двери, но тут же покачнулась – после всего пережитого ноги ее сделались точно ватные.

Конор подхватил ее и прижал к себе. Она обняла его за шею, уткнувшись лицом в его грудь.

– Я услышала шум, – пробормотала она. – И подумала, что это вы. А он схватил меня, и я не знала, что делать.

Конор представил, что могло бы произойти, опоздай он хоть на минуту, и его снова охватил гнев.

– Он сделал вам больно?

– Нет, не очень. Но он был пьян и груб.

Конор осторожно поглаживал ее по спине, и его гнев переходил в какое-то другое чувство. Его гнев переходил… в нежность.

– Теперь все хорошо, милая, – пробормотал он, прижав губы к ее волосам. – Все хорошо.

– Знаю, – шепнула она.

Он долго сжимал ее в объятиях, наслаждаясь теплом ее тела и мягкостью волос. Когда же она попыталась отстраниться, он понял, что должен отпустить ее, но ему этого очень не хотелось. Пришлось заставить себя опустить руки и отступить на шаг.

Оливия расправила передник и поправила выбившуюся прядь волос – такая взволнованная и смущенная, что ему захотелось улыбнуться.

– Спасибо, теперь со мной все хорошо. – Не глядя на него, она тихо добавила: – А мы подумали, что вы нас покинули.

– Так и было.

Она внимательно посмотрела на него.

– Почему же вы вернулись?

– Не нашлось никого, кто мог бы меня подвезти – солгал Конор; почему-то он не смог сказать ей правду.

– Я рада, что вы вернулись, – прошептала Оливия. – Спасибо.

– Кто это был? Зачем он приходил? Чего он от вас хотел?

Уставившись в темноту, Оливия ответила:

– О, это длинная история…

– Похоже, у меня теперь много времени. Так что я готов выслушать и длинную… Чего он хотел, Оливия?

– Он хотел запугать меня. Представляете, Джошуа думал, что сможет запугать меня. – Она засмеялась, но ее смех показался Конору не очень-то уверенным.

– Испугать вас? – Он нахмурился. – Но зачем ему это?

– Джошуа работает на одного богатого и могущественного человека, а тот хочет построить железную дорогу, и ему нужна для этого моя земля. Я – единственная в округе, чью землю ему не удалось заполучить.

– Он хочет купить ее у вас?

– Да, хочет, – кивнула Оливия, и ее губы тронула лукавая улыбка. – Он сделал очень выгодное предложение. Но я оказалась упрямой. Я не хочу продавать свою землю. И теперь он пытается вынудить меня к продаже. Уверена, что именно он послал ко мне Джошуа.

– Но почему вы не хотите продавать?.. – Он взглянул на нее с удивлением. – Это ведь всего лишь клочок земли.

– Не хочу! – Она взглянула прямо ему в глаза. – Потому что это не просто клочок земли. Это – мой дом. Моя семья прожила здесь более семидесяти лет. Пять поколений родились здесь, пять поколений проливали на этой земле свою кровь, свой пот. Мои братья погибли, защищая ее. «Персиковая роща» – мое наследство и моя ответственность.

– Но если они вам угрожают…

– Пусть угрожают. Я не позволю прогнать меня с земли пустыми угрозами алчных «саквояжников».[15]

– Значит, вы не хотите, чтобы вас прогнали с вашей земли, Оливия? – В его голосе слышалась легкая насмешка. – И как же вы это предотвратите?

– Я буду их игнорировать.

– О, блестящая идея! Когда этот Джошуа явится сюда в следующий раз, я просто позволю ему избивать вас. И тогда посмотрю, как вам удастся его игнорировать.

– Я все равно буду с ними бороться, – решительно заявила Оливия.

– Но как?

– Пока не знаю. Как-нибудь…

Конор внимательно посмотрел на стоявшую перед ним женщину. Конечно же, она не понимала, против кого выступает. Но у него не хватило духу сказать ей горькую правду – правду о том, что «саквояжники» побеждают всегда и везде, не только в ее родном городке.


Проснувшись на следующее утро, Конор тотчас же вспомнил о том, что произошло накануне вечером. Было совершенно ясно: Оливия не сможет бороться с этими людьми. И он должен был прямо сказать ей об этом.

Конор решил поговорить с ней после завтрака. Оливия сказала, что ей сделали выгодное предложение… Почему бы не принять его? Если она продаст им землю, го сможет купить на эти деньги другой участок – да еще и с домом, у которого не будет покосившейся изгороди и протекающей крыши. Вот единственное разумное решение, и он должен объяснить ей это.

Конор нашел Оливию в сарае. Она застилала свежую солому в стойле.

– Доброе утро. – Он улыбнулся и сразу же приступил к делу. – Неужели вы действительно намерены бороться с этими людьми?

Оливия облокотилась на вилы и откинула со лба прядь волос.

– Конечно.

– Я надеялся, что вы все обдумаете и образумитесь.

Она покачала головой:

– Нет. Почему я должна им уступать?

– Потому что у них есть деньга, а у вас, ясное дело, нет. Потому что у них есть власть, а у вас – нет. Потому что это – заведомо проигранная битва.

– Я вам уже сказала: это мой дом. Я не хочу, чтобы меня изгоняли с моей земли.

– Вы поступаете неразумно.

Она пристально посмотрела на него.

– А что, по-вашему, было бы разумно? Взять деньги и удалиться? Вы поступили бы именно так?

Конор вспомнил, сколько раз он сам вел такую же битву, заранее проигранную. А потом всегда горько сожалел о своем бунтарстве.

– Да, я поступил бы именно так.

– Ну а я другая. Я на вас не похожа. – Оливия снова принялась за работу. – Я никуда, не уйду отсюда.