Она достаточно наговорилась за вечер, завтра утром ей надо было идти на занятия по современной музыке. После этого у нее планировалась еще куча дел. Через день в университете был карнавал по поводу праздника Всех Святых, она хотела успеть сделать себе костюм. Она собиралась предстать в наряде тыквы, сшитом из золотого ламе.
В этот день Вьетконг атаковал авиабазу Бьенхоа в пятидесяти милях от Сайгона, и первое серьезное военное сооружение США было разгромлено.
Пятерых американцев убили и семьдесят шесть были ранены. Джонсон, однако, не дал приказ на ответный удар. Он предпочитал не предпринимать активных действий, особенно накануне выборов. Его основной соперник — Голдуотер — поклялся разнести все к чертовой матери и окончить присутствие во Вьетнаме победой над Севером. Джонсон, наоборот, обещал не втягивать страну в пучину военного конфликта, именно это и хотели услышать американцы. Третьего ноября Джонсон одержал внушительную победу. Страна ответила отказом на угрозу Голдуотера втянуть ее в войну.
На следующей неделе Питер спросил Пакстон, как она собирается провести День Благодарения.
— Никак.
Ехать домой на пару дней — слишком далеко и дорого, хотя праздник Благодарения без индейки, приготовленной по особому рецепту Квинни, это уже не праздник. Пакстон старалась не думать об этом и решила использовать праздники для подготовки к тесту по физике, А съесть сандвич с индейкой она сможет в кафетерии, если на забудет об этом.
— Я хочу предложить тебе поехать к нам домой. Я сказал об этом на прошлой неделе маме, и она сразу согласилась, если ты ничего не имеешь против комнаты для гостей. Это позволит тебе немного отдохнуть от ночной болтовни Габби.
— Я уже научилась пропускать ее мимо ушей, — весело ответила Пакстон. — Ты уверен, что я не буду в тягость твоим родителям?
— Конечно, нет. Ведь для этого существует День Благодарения. Люди вместе объедаются, а потом смотрят футбол. Кстати, я собираюсь с папой пойти на матч в субботу, мне было бы приятно, если бы ты пошла с нами. Думаю, в пятницу мы могли бы съездить на побережье.
— Было бы замечательно. — Она улыбнулась.
Габби говорила о чем-то подобном несколькими днями раньше, но, видимо, забыла об этом. Пакстон не могла представить себе ничего лучше, чем провести День Благодарения с ними.
Она ни разу не видела их родителей, но, судя по рассказам, они были чудесными людьми. Она немного боялась встречаться с ними, потому что это еще ближе привяжет ее к Питеру. Но скорее всего обратного пути уже не было. Большую часть времени они проводили вместе с друзьями, и, хотя ходили куда-то вдвоем всего несколько раз, они даже на людях были так увлечены друг другом, что скрывать это стало бесполезно.
Днем Габби ворвалась в гостиную, где Пакстон занималась, и стала ее тормошить:
— Говорят, что ты поедешь к нам домой на праздники, Пакс, вот здорово!
Она беседовала об этом с матерью всего несколько минут назад и удивилась, что Марджори Вильсон захотела узнать о ее соседке побольше. Действительно ли они всерьез дружат с Питером? Матери показалось немного странным, что он, а не Габби, предложил пригласить Пакстон приехать к ним.
— Ты полюбишь нашу маму.
— Я уверена в этом.
Она уже любила ее по рассказам Габби. Мать и дочь были удивительно близки; во всем, что говорила о матери Габби, чувствовалось, как сильно она ее любит. Марджори Вильсон, так же как и мать Пакстон, работала в разных обществах и играла в бридж, но в отличие от Беатрис Эндрюз она еще и безумно любила своих детей. Пакстон не была уверена, что отец уделял им много времени, как она поняла, он был занят бизнесом.
Питер забрал их днем в четверг, и, как всегда, у Габби было жуткое количество вещей, у Пакстон всего одна небольшая сумка. Она надела строгое темно-синее платье и серое зимнее пальто, с собой у нее была пара туфель на высоких каблуках и еще пара простых черных лодочек. Она выглядела очень мило и изящно, волосы собрала на затылке в хвост и завязала их шелковой синей резинкой. Кроме того, она надела маленькие бабушкины старинные сережки.
— Ты похожа на Алису в Стране чудес, — увидев ее, с улыбкой сказал Питер. Они сели в его разбитый «форд». Он давно хотел купить новый «мустанг», но у него не осталось денег после лета. Отец предложил на выбор после окончания учебы путешествие или новую машину, и он предпочел два месяца провести в Европе — в Шотландии, Англии и Франции и теперь нисколько не жалел о том, что из-за этого приходится ездить на старой развалюхе.
— Я оделась слишком нарядно? — обеспокоенно спросила Пакстон у Габби. У нее еще было черное бархатное платье, но она хотела надеть его в праздник, а приехать в синем.
— Все прекрасно. Не слушай его. — Габби была в красной вельветовой мини-юбке, черном свитере и красных туфлях на шпильках. — Мама будет в простом черном платье и жемчужном колье, отец в шерстяных брюках и вельветовом пиджаке.
Это у них униформа.
Пакстон улыбнулась, но занервничала. Она надеялась, что никого не смутит, особенно Питера. Вдруг она осознала всю серьезность этой поездки и испугалась. Еще ни разу в жизни она не выступала в роли потенциальной невесты.
Они проехали на полной скорости через мост Бэй-Бридж, повернули на запад на Бродвей, миновали песчаные отмели, пересекли Ван-Несс, и вскоре появились первые многоэтажные дома. Пакстон совсем разволновалась — они уже приехали. Питер резко нажал на тормоз, и машина остановилась с пронзительным визгом. Габби выскочила, хлопнув дверцей, и позвонила в дом. Минуту спустя они стояли в огромной прихожей большого кирпичного дома перед родителями Питера, одетыми точно так, как и предсказала Габби. Они радушно встретили Пакстон.
Мать оказалась невысокой женщиной с поблекшими рыжими волосами, гладко зачесанными и собранными в узел на затылке, и живыми зелеными глазами. Отец был такой же высокий и сухощавый, как сын, с волосами, покрытыми серебристым налетом седины; благодаря ему сразу возникла атмосфера доброго аристократического юмора. Чувствовалось, что его жена очень добра: когда она обняла Пакстон, девушка ощутила ее искреннее расположение.
Габби показала Пакстон комнату, и через несколько минут все собрались внизу, в отделанной деревянными панелями библиотеке, которая была наполнена книгами в настоящих кожаных переплетах, античными древностями и восточными коврами; завершал все это великолепие камин. О таких комнатах Пакстон только читала в книгах, она даже не представляла, что Вильсоны так богаты. Она опять испытала какую-то неловкость, связанную с ее одеждой, но видно было, что окружающие не придавали одежде других людей особого значения. Впрочем, Марджори Вильсон сразу обратила внимание на мини-юбку Габби и нашла ее изумительной. Потом разговор переключился на вечеринку, на которой Габби была на прошлой неделе, и молодого человека, которого она там встретила. Габби называла его «многообещающим» — обычное определение Габби для молодых людей, за которых она была бы не прочь выйти замуж. В другой части комнаты Питер разговаривал с отцом, выпытывая у него мнение о последних газетных сообщениях.
— Особенно интересно то, что напечатано в связи с последними событиями во Вьетнаме. Атака в Бьенхоа может изменить расстановку сил, хочет того Джонсон или нет. Надо же что-то предпринимать наконец. — Питер не стал слишком распространяться, так как отец был верным приверженцем Голдуотера, хотя обычно не обсуждал эту тему с сыном, — Я не думаю, что наше присутствие там решает проблемы. Нас могут разбить в пух и прах еще до того, как мы решим уйти оттуда, — мрачно добавил Питер.
— Ты сообразительнее, чем они там наверху, сын, — улыбнулся отец. — Но ведь мы не можем позволить коммунистам захватить весь мир.
Это был бесконечный разговор, который продолжался уже несколько лет, и все это время их взгляды оставались противоположными. Питер не считал присутствие войск США во Вьетнаме необходимым; отец же, как и большинство людей его поколения, придерживался иного мнения. Он думал, что Штаты должны навести порядок, преподать урок, быть может, помочь разрешить внутренний конфликт. А затем уйти без особых потерь. Но вот тут-то и был главный вопрос: что такое «особые потери»?
Потом они подошли к женщинам, и Пакстон поразило, насколько Питер похож на отца. Та же оживленность, интерес к жизни, те же яркие голубые глаза, которые она так любила в Питере, те же мягкие, обходительные манеры. Все Вильсоны были приятными и открытыми людьми. Пакстон чувствовала себя среди них очень легко во время обеда, атмосфера которого сильно отличалась от их семейных обедов в Саванне. Еще она заметила, что они постоянно говорят об утренней газете, и к середине обеда решила, что отец Питера работает в редакции.
Но затем, когда речь зашла о том, где Питер собирается работать летом, ее вдруг осенила другая догадка. Питер рассказывал, что собирается работать корреспондентом где-нибудь внутри страны, и, пока слушала его, она стала понимать, почему отец Питера не хочет афишировать свое пристрастие к Голдуотеру. Потому что «Морнинг сан» официально поддерживала Джонсона и считалась традиционно демократической газетой, но ее владелец не являлся демократом — владельцем был отец Питера и Габби.
Семья Вильсона владела «Морнинг сан» вот уже более ста лет, и, как только Пакстон поняла это, на нее напал смех. Питер взглянул на нее с недоумением. Он ведь сказал только, что не уверен, хочет ли вообще работать для газеты этим летом, потому что намерен поучаствовать в юридическом проекте на Миссисипи или поработать для Мартина Лютера Кинга, особенно после того как тот стал лауреатом Нобелевской премии мира в октябре.
А она все смеялась.
— Что в этом смешного? — удивился он. Ведь раньше Пакстон считала и миссисипский проект, и работу с доктором Кингом вещами вполне серьезными. Питер был уверен, что она разделяет его взгляды на многие проблемы. И вот на тебе…
— Ничего. Извини. Просто я наконец сама поняла то, чего никто из вас не удосужился объяснить мне. Я думала, вы так часто говорите о «Морнинг сан» потому, что мистер Вильсон работает в редакции. До этого момента я не могла и представить, что вы… что…
"Начать сначала" отзывы
Отзывы читателей о книге "Начать сначала". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Начать сначала" друзьям в соцсетях.