Король смотрел на нее пораженный, а Элинор уже парила в мечтах. Она видела себя во главе своих дам, которых она специально отберет для этой цели. Ей уже не терпелось отправиться в крестовый поход.

* * *

На рыночной площади Везеле аббат Бернар скликал народ под свое знамя. Рядом с ними стояли король и королева.

— Если враг нападает на ваши замки, на ваши города и земли, — громыхал аббат, — если захватывает в плен ваших жен, дочерей и сестер, оскверняет храмы, разве вы не возьметесь за оружие? Все это и еще худшие беды обрушены на ваших братьев во Христе. Почему вы медлите с отмщением, Христовы воины? Тот, кто отдал за вас свою жизнь, теперь требует вашу!

И снова тысячеголосое «С нами Бог!». И самыми звонкими в этом хоре были голоса короля и королевы. После этого король преклонил колена, и Бернар вручил ему крест. Король принял его, поцеловав. То же проделала и королева. Она в восторге. Началось великое предприятие!

АНТИОХИЙСКИЕ ЛЮБОВНИКИ

На обратном пути в Париж Элинор пылала энтузиазмом. Ее ожидает настоящая одиссея, о какой она не смела и мечтать! Она поедет во главе отряда дам, которых она специально подберет для этого похода. Ей надо немедленно приступить к придумыванию для них костюмов. Они будут не просто вдохновлять мужчин, они сами будут истинными крестоносцами! Как это замечательно, с благословения святой церкви готовить смелое, захватывающее путешествие, сознавая, что в конце его ждет искупление всех совершенных грехов! Уже второй раз она испытывала чувство благодарности Бернару. Он сотворил для нее чудо — рождение дочери, а теперь предлагает ей замечательный способ искупления грехов в сочетании с увлекательным путешествием.

Элинор созвала своих дам и наказала приготовить себе верховых коней под нарядными попонами; Элинор позаботится о достаточном количестве вьючных лошадей. Ведь она и помыслить не могла, чтобы отправиться в путь без своих нарядов и всего того, что требуется для удобства королевы.

Песни менестрелей теперь были только о предстоящей войне — священной войне. Элинор, кажется, им внимала, но мысли ее уже далеко, в Святой земле, где она видела себя во главе дамского войска. Они направляются на битву и должны быть одеты амазонками. Королева открыла школу верховой езды для обучения своих дам маршам военной кавалерии. Чтобы приучить коней к шуму сражения, у них над головами играли боевые трубы, их заставляли прыгать через высокие препятствия.

Долгими часами Элинор самозабвенно паковала тюки и ящики с нарядами, душистыми натираниями и всем прочим, что необходимо знатной даме в долгом пути.

Петронелла, все время находящаяся при Элинор, громко разрыдалась, когда узнала, что ее в поход не берут. Сначала она решила, что поедет с сестрой. Стала практиковаться в верховой езде и с большим удовольствием занялась подготовкой гардероба. Однако король с министрами решили, что на время отсутствия короля Рауль, граф де Вермандуа, вместе с назначенным папой аббатом Сюжером останется регентом Франции. Петронелла разрывалась от горя. Но ей было сказано: либо остается дома, либо разлучается с мужем.

— Покидать Рауля не советую, — сказала ей Элинор с улыбкой. — Сама знаешь, он из тех мужей, кто изменяет при первой возможности.

Петронелла подумала и решила, что ей лучше остаться с Раулем.

— Нельзя иметь все сразу, — добавила Элинор. — У тебя красивый и сильный муж, сестра, так что будь этим довольна.

Элинор продолжала готовиться к походу и с таким жаром всем его расписывала, что под ее знаменем собралось много соратниц. С присущей ей решительностью она клеймила тех, кто не желал стать участником похода. В обществе своих дам таких мужчин она обзывала трусами. При этом говорила:

— Некоторые из них считают женщину пригодной лишь на то, чтобы заниматься домашними делами, ублажать их и плодить подобных им детей! Я ни за что с этим не соглашусь. Считаю, что наш пол ни в чем мужскому не уступит. И теперь, когда мы отправляемся на священную войну и вся Франция видит, на что способна женщина, почему бы остающимся мужчинам не начать прясть, ткать и присматривать за детьми и домом!

Ах, как она смеялась над теми, у кого нашлись причины отказаться от участия в крестовом походе!

— Давайте пошлем им наши прялки, пусть они попробуют справиться с ними, раз нет у них охоты заниматься мужским делом.

И как же позабавилась Элинор, узнав, что многие из получивших прялки передумали и решили отправиться в поход вместе со всеми.

День отъезда приближался. Было решено, что французы на крестовый поход соберутся в Меце, где их возглавит король Людовик; немцы должны собраться в Ратисбонне, где их будет поджидать император Конрад. Затем армии двинутся на Константинополь, где их встретит и окажет содействие император Мануэль Комнин, внук Алексея Комнина.

Элинор попрощалась со своей трехлетней дочкой и поехала во главе отряда амазонок, а Людовик повел мужское войско. Это была великолепная кавалькада, пронесшая через всю Европу золотые лилии в соседстве с красным христианским крестом.

* * *

Пока крестоносцы шли по Европе, к их армии присоединялись все новые и новые отряды, так что войско Людовика достигло численности в сто тысяч человек. На отдых они останавливались в замках знати, где их ждал самый радушный прием. Хозяева замков старались всячески угодить таким гостям и развлекали их, как только могли. Элинор со своими дамами радовала хозяев своим пением; большим оживлением таких встреч служили рыцарские турниры и красочные представления. Людовика сильно смущало обилие празднеств, ведь это не увеселительная прогулка, говорил он. Элинор в ответ только презрительно смеялась.

Когда они добрались до Константинополя, где правил Мануэль Комнин, то император Конрад с немецким войском был уже там. Греки устроили французам пышную встречу, празднества продолжались. Мануэль объявил, что даст крестоносцам проводников и сделает все, что в его силах, чтобы помочь в борьбе с неверными. Элинор совершенно очаровала Мануэля, и большую часть времени они провели вместе.

В начале октября император Конрад был готов покинуть Константинополь, и Мануэль, верный своему слову, дал ему проводников через земли враждебных турок. Французская армия была еще не готова продолжить путь, и раз Конрад пришел сюда первым, первым и покинул Константинополь.

Вскоре пришло страшное известие: под Иконией турки напали на Конрада и полностью его разгромили. Сам Конрад ранен, его войско рассеяно.

Советники Людовика пришли в ужас и упросили его провести секретное совещание. Сопровождавшие Людовика епископы настояли, чтобы королева на совещании не присутствовала. Она слишком сдружилась с Мануэлем, говорили они, им будет трудно при ней высказать свои подозрения. Людовик, уже сам заметивший, что Элинор проявляет чрезмерное легкомыслие, согласился, и в тишине личных апартаментов короля епископ Лангреский сообщил Людовику, что подозревает греков в измене:

— Мне кажется, Конрада завели в ловушку. Кто был его проводниками? Греки, которых выделил императору Мануэль. А что, если Мануэль заодно с турками?

— Они же неверные! — воскликнул король.

— Турки богаты. Они могли хорошо заплатить Мануэлю за его предательство Конрада.

— Я не могу в это поверить. Он же будет за это отвечать на небесах!

— Есть люди, ваше величество, которых земные блага делают слепцами в отношении благ небесных.

— Но Мануэль так любезен с нами!

— Даже слишком любезен! И слишком дружественен. Временами просто лебезит перед нами. Я ему совершенно не верю. Армия Конрада разбита, я боюсь за наше войско, — настаивал епископ.

— Что же нам делать? Мы дали слово идти на Иерусалим.

— Нам нельзя доверять грекам. Может быть, они подслушивают нас и сообщают о наших намерениях туркам.

— Христиане не могут так поступать.

— Вы всех судите по себе, ваше величество. К сожалению, греки лишены вашего благонравия и вашей честности. Я убежден, что под началом Мануэля они изменяют нашему делу.

— Значит, к их советам надо относиться с недоверием.

— Этого мало, ваше величество. Они могут заслать к нам своих шпионов. Могут предупредить турок. Нам надо захватить Константинополь. Пусть враги знают, что изменников мы не потерпим.

— Я ни за что не пойду на это! Мы пошли не за тем, чтобы наказывать греков, мы идем ради искупления собственных грехов. Принимая на себя крест, мы не получали от Господа меча правосудия. Мы выступили против неверных, чтобы вернуть Святую землю христианству. Ни на какую другую войну я не пойду!

После совещания к королю явились рыцари. Они сообщили о том, что настроены продолжить поход в Святую землю и не желают затевать войну с греками. Король искренне обрадовался совпадению их желаний.

* * *

Покинув Константинополь и высадившись в Малой Азии, армия Людовика встретилась с остатками войска Конрада. Король ужаснулся виду раненого и павшего духом германского императора. Он рассказал Людовику, как яростно сражались с ним турки, которых, по всей видимости, уведомили о его приближении. Император оказался не в состоянии двигаться с Людовиком. Он решил вернуться в Константинополь и добираться в Палестину морем.

Французское войско при виде того, что стало с немецкой армией, охватила ярость, и оно бросилось вперед. Каждый воин уверовал, что с французами такого, как с немцами, произойти не должно. Французы готовы дать туркам отпор, если те надумают устроить им засаду. Именно это и случилось под Фригией, что на реке Мендерес; армии столкнулись, и французы одержали над турками блестящую победу. Элинор со своими дамами наблюдала сражение со стороны, а когда победа стала явной, дамы вышли на передовые позиции и стали перевязывать раненых.