Я кивнула, чувствуя большой комок в горле.

— Что если… — Я не могла закончить мысль, боясь искушать судьбу, произнося эти слова вслух.

Вэст взял мою руку в свою.

— Значит, мы разберёмся с этим вместе.

Я решила, что уйти от этой темы будет лучшим вариантом, и вернулась к исследованию его бумажника. Внутри оказалась толстая пачка стодолларовых купюр и несколько мелких банкнот.

— Чёрт возьми, — пробормотала я. — А ты не любишь путешествовать налегке, да?

Вэст заглянул в бумажник и усмехнулся.

— Слава богу. Теперь я могу позволить себе пригласить свою девушку на необычный ужин.

Я воодушевилась тем, что он назвал меня своей девушкой.

— Тогда пошли поужинаем в «Закусочную».

Вэст в сомнении взглянул на меня.

— Это твоё представление о необычности?

— А что? По вечерам они ставят на столы свечи, — направляясь к шкафу, сказала я, всё ещё пытаясь игнорировать мысли о венерической болезни, беременности и возвращении памяти.

В вечер понедельника «Закусочная» была забита, и нам пришлось ждать почти пятнадцать минут, стоя у двери, прежде чем Фрэнни смогла посадить нас за маленький столик в дальнем углу. Возможно, для ресторанов в больших городах пятнадцать минут являются ничем, но в таком месте как «Закусочная», куда в любое время можно зайти и найти свободный столик, это было слишком долго.

— Извините, ребята, это единственное свободное место, — сказала Фрэнни, вытирая столик тряпкой.

— А можно поставить свечку? — спросил Вэст, отодвигая для меня стул. — У нас необычное свидание.

Фрэнни одарила его очаровательной улыбкой и убежала в подсобку, вернувшись оттуда с зажжённой свечкой внутри стеклянной вазы.

— Обычно мы не устанавливаем свечу на этот стол, потому что он слишком маленький, — объяснила она.

— Спасибо, — сказал Вэст, усаживаясь напротив меня так, чтобы наши колени могли соприкасаться. — Это превосходно.

Я могла сказать, что Фрэнни хотела со мной поговорить, возможно, узнать о моих отношениях с Вэстом, но она не посмела спросить об этом при нём. Вместо этого девушка приняла наш заказ и ушла. Но вернулась через несколько минут с двумя бокалами домашнего вина и, прежде чем покинуть нас, отметила, что никто до этого его не заказывал.

— За что выпьем? — поднимая бокал, спросил Вэст.

Без слов я чокнулась с ним и сделала глоток.

— Ты делаешь всё неправильно, — немного изумлённо сказал он.

Я пожала плечами и поставила бокал на стол.

— Я просто не знаю, за что выпить.

— Даже за нас?

От обеспокоенного взгляда на его лице я вздохнула в поражении.

— Я просто не хочу сглазить, провозглашая тост этим паршивом вином, понятно?

Вэст сделал глоток и поморщился.

— Ты права, вино ужасное, — сказал он и, опустив руку под стол, сжал моё колено. — Но несмотря ни на что, сегодня вечером мы просто обязаны говорить тосты.

Я не сказала ему об огромном комке страха в моём животе, потому что сама толком не понимала, что происходит. Как я могу объяснить это Вэсту, если сама не знаю, почему он возник? Это было беспричинным и, возможно, необоснованным чувством, но меня не покидало ощущение тревоги. Я слишком счастлива. Вселенная, так или иначе, найдёт способ вернуть меня с небес на землю, чтобы снова восстановить равновесие.

Я решила сменить тему разговора.

— Итак, теперь ты знаешь, кто ты…

— Каков мой следующий шаг? — После того как я кивнула, Вэст откинулся на спинку стула и почесал щетинистую щеку. — Думаю, я разузнаю, почему я здесь оказался. Ведь очевидно же, что я сам сюда приехал и арендовал машину. Может, я должен был с кем-то встретиться для приключения по дикой местности? Помню, я что частенько таким занимался.

— Но Дрю сказал, что у тебя не было багажа или других принадлежностей в машине. А он проверил багажник и всё вокруг.

Во время нашего ужина мы придумывали разные теории, некоторые из них были настолько дикими, что на самом деле могли показаться правдивыми.

— Ты узнал, что был усыновлён, и твои биологические родители оказались аутлетами[8], проживающими в пустынях Аляски. Приехал сюда, чтобы с ними встретиться, но понимал, что не сможешь остаться, следовательно, и не взял с собой никакой одежды, — сказала я, доедая последний кусочек запечённого на гриле лосося.

Вэст одарил меня скептическим взглядом.

— Мне больше нравится твоя теория об обрезке меха у спящих медведей, — сказал он, вытаскивая портмоне, чтобы положить деньги на маленький пластиковый поднос, на котором лежал наш счёт. Он пересчитал пачку банкнот и нахмурился.

— Должно быть, здесь около двух тысяч, — произнёс он, вытаскивая пятидесятидолларовую купюру.

Вместе с деньгами на стол выпал маленький кусочек белой бумаги.

— Что это? — спросила я, когда он взял бумажку в руки, пристально всматриваясь в неё.

Вэст побледнел, и у меня скрутило живот.

— Кэт… — начал он, в его глазах уже появилась мольба о прощении.

Я выхватила этот кусочек бумаги из его пальцев. На нём аккуратно от руки было написано имя и адрес: «Кэтрин Холлистер. Аляска, г. Айаше, Соммерс Лэйн, 8».

Глава 20

ВЭСТ


— Что, чёрт возьми, это такое? — спросила Кэт, ощутив прилив крови к лицу.

Я опустил взгляд на листочек бумаги, зажатый между её пальцев, не в силах придумать, почему информация о ней находилась в моём бумажнике.

— Я не знаю, — сказал я, держа руку у груди. — Честно, я не имею ни малейшего понятия, как это у меня оказалось.

Кэт, всё ещё белая как смерть, сидела, не моргая и не дыша, и явно сдерживала порыв наорать и наброситься на меня. Её ледяной взгляд был непоколебим и холоден.

— Это не должно означать то, что ты подумала.

— Тогда что это значит, Люк? — спросила она голосом, таким же холодным, как и погода снаружи. — Объясни, как записка с моим полным именем, которое, кстати, я никогда тебе не говорила, оказалась в твоём бумажнике?

Я выхватил листок бумаги из её пальцев и уставился на него, не в силах придумать разумное оправдание. Я тщательно копался в памяти, пытаясь вспомнить момент, когда эта записка оказалась у меня. Уткнувшись локтями в стол, я схватился за волосы, желая всё вспомнить. Если Кэт собирается меня возненавидеть, если этот клочок бумаги разрушит наши отношения, мне хотя бы нужен веский повод. Я должен знать, виновен ли я в преступлении, прежде чем выслушать приговор.

— Я не знаю, Кэт…

— Люк Харрингтон!

Я обернулся в сторону мужского голоса, зовущего меня по имени. И в ту секунду, когда мои глаза встретились со взглядом сильно загорелого мужчины с торчащими светлыми волосами, на меня нахлынули недостающие воспоминания о той ночи в нью-йоркском баре.

Я подбросил монету в воздух и поймал её.

— Нет. Полагаю, это будет импровизация, — сказал я своему другу Декеру. вставая и поправляя серый пиджак. — Чувствую, передо мной стоит трудная задачка.

В этот момент проходящая мимо высокая блондинка привлекла наше внимание.

— Боже, на секунду я подумал, что это Кэтрин Холлистер, — тихо смеясь и делая маленький глоток виски, произнёс Декер.

Я взглянул на женщину, которая, качая бёдрами, исчезала в толпе. Мило.

— Кто это? Ты её трахнул? — спросил я друга, надеясь на отрицательный ответ, что предоставляло бы мне свободу действий.

— Это была не она. — Декер покачал головой. — Кэтрин была изгоем средней школы в Анкоридже. Высокая блондинка, которая называла себя Кэт и бесилась, когда её звали Кэтрин. Она была миленькой, но всегда одевалась как пацан: в толстовку и мешковатые джинсы.

— Похоже, она была фриком.

— На самом деле, она могла бы стать крутой девчонкой, если бы была более общительной. Но Кэтрин всегда держалась сама по себе, рисуя в альбоме и слушая музыку через наушники.

— И что она рисовала?

— Чёрт, если бы я знал, — сказал Декер. — Она никогда никому не показывала свои рисунки.

— У тебя на неё вставал, да? — спросил я, слегка хлопнув его по руке.

Декер рассмеялся.

— Ладно, мне всегда хотелось узнать: вдруг под всей этой мешковатой одеждой скрывалась тайная нимфоманка? Я даже слышал, как некоторые парни спорили на то, кто успеет первым лишить её девственности.

Я откинулся на спинку стула, поглощённый рассказом об отверженной девчонке-сорванце. Больше всего мне хотелось услышать, что она всё-таки избавилась от своей неуверенности и начала жить полной жизнью. Секс слишком хорош, чтобы им не наслаждаться.

— И?

— Она пришла на выпускной с Кайлом Мастерсоном, футболистом. Это был первый раз, когда её видели в платье. Она была чертовски соблазнительна.

— Ну, и? Она сдалась?

— Я не уверен. В понедельник по школе разошлись её фотографии в полуобнажённом виде, начали ходить сплетни, что у неё был секс с Кайлом, оргия с футбольной командой, и что она отсосала учителю в учительской. Разумеется, всё это глупая чушь. Но никто так и не понял, что из этого правда, потому что Кэт себя никогда не защищала. Она просто исчезла, но спустя какое-то время вернулась обратно, ещё более отрешённая, чем раньше.

— А где она теперь?

Декер покачал головой.

— Не знаю. Последнее, что я слышал о ней, это то, что она уехала из Анкориджа после того, как её отца посадили за избиение Кайла. С тех пор о ней никто ничего не слышал.

— Думаешь, она всё ещё на Аляске? — спросил я, не понимая, чем меня так заинтересовала история об этой девчонке. Этот рассказ был одним из многих, что я слышал. Но необходимость понять, куда исчезла Кэт, струилась по моим венам.