Я ощутил вину, когда задался вопросом: «А чьи это мысли: меня прежнего или новой моей версии?»

Кэт обернулась, и её лицо просияло, заставляя мою грудь сжаться. Кем бы я ни был, одно знаю точно: я сделаю что угодно, чтобы сберечь её.

Я обнял девушку, вдыхая её естественный аромат.

— Я пеку булочки с корицей, — сказала Кэт, пытаясь вырваться. — А ещё кофе, приправленный корицей.

Я удерживал её, уткнувшись лицом ей в шею.

— Пахнет вкусно. Как секс и сахар.

— Отпусти, Вэст, — смеясь и толкая меня в живот, сказала Кэт.

Отступив, я схватился за её рубашку и приподнял её края, чтобы обнаружить маленькие беленькие трусики. Кровь хлынула к моему члену.

— Ты такая сексуальная, — с одобрительной улыбкой на лице произнёс я.

Кэт закатила глаза и прикрыла своё нижнее бельё.

— Ты такой озабоченный, — сказала она. — Тебя возбуждают даже бабушкины трусы.

— Меня заводит всё, когда дело касается тебя, — произнёс я, но тут меня охватило смутное ощущение, что я веду себя как в своей прошлой жизни, и улыбка сошла с моего лица. В этот момент я почувствовал себя грязным и подлым. — Пойду в душ, — сказал я и ушёл, не сказав больше ни слова.

В душе я воспользовался мочалкой Кэт и, чувствуя себя грязным, сильно тёр своё тело, пытаясь стереть воспоминания о тех женщинах. Но, в конечном счёте, я преуспел лишь в том, что смыл запах единственной женщины, которая имела для меня значение.

— Для меня есть местечко?

Обернувшись, я обнаружил Кэт, открывающую стеклянную дверь и проскальзывающую внутрь. Не обращая внимания на член, который всё ещё стоял по стойке смирно, я отошёл в сторону, давая Кэт место.

— Ты вовремя. Я уже закончил, поэтому можешь принимать душ. — Прежде чем выйти, я поцеловал её в лоб, избегая смотреть в лицо, на котором, я точно знал, увижу замешательство. — Пойду прослежу, чтобы булочки не сгорели, — перекрикнул я шум воды.

Кэт провела в душе меньше десяти минут. Она вышла одетая в длинный бледно-голубой свитер, соответствующий цвету её глаз, и в облегающие джинсы, её влажные волосы были собраны в хвост высоко на затылке.

Она указала мне на кофейник и налила себе чашку, но не сделала ни глоточка. Вместо этого она уставилась на меня, стоящего по другую сторону кухонного стола, на котором были лишь две тарелки с булочками с корицей.

— Ты собираешься рассказать мне, что случилось? — через некоторое время спросила Кэт.

Я выдохнул через нос и приготовился вести себя как мужчина, которым когда-то был.

— Мне не следует здесь быть.

Я увидел, как в ту же секунду в глазах девушки вспыхнули смятение и боль, но через мгновение она натянула на лицо невозмутимое выражение, будто снова скрываясь за стеной льда.

— Тебе не следует или тебе просто не хочется?

— Я предпочёл бы быть только здесь, но это не означает, что я этого заслуживаю, — произнёс я, потянувшись к Кэт через столешницу, но она увернулась. Я потёр лицо ладонью. — Кэт, я вспомнил одну вещь. На самом деле, даже несколько.

Её голубые глаза расширились.

— И?

— Мне снился парень, который использовал женщин, а затем бросал их. — Я обошёл вокруг стола и взял девушку за руки. — Кэт, я тот парень. Парень, которого ты видишь по телевизору или о котором читаешь: вечный холостяк, не заботящийся ни о чьих чувствах, кроме своих. Я тот кретин.

Не отрывая от меня взгляда, Кэт опустила чашку на столешницу. В конце концов, она посмотрела вверх, поджав губы и раздув ноздри.

— Что ещё ты вспомнил?

— Я вспомнил, что живу и работаю в большом городе далеко отсюда.

Она отступила назад с непонимающим взглядом и произнесла то, о чём думали мы оба:

— Тогда какого чёрта ты делаешь на Аляске?

Пока мы ели, Кэт была слишком тихой.

— Очень вкусно, — произнёс я, счищая вилкой остатки сахарной глазури со своей тарелки.

— Спасибо, — прошептала она, так больше ничего и не сказав и даже не взглянув на меня. За всю свою жизнь я не чувствовал себя большим мерзавцем.

— Хочешь ещё кофе? — вставая, спросил я.

— Я в порядке.

— Кэт?

— Я сказала, что со мной все нормально! — произнесла она, хлопнув ладонями по столу. Джози прибежала из спальни, настороженно наблюдая за нами.

Ярость Кэт была заразительна и коснулась той части моей души, о существовании которой я уже и забыл. Я встал позади неё и, наклонившись вперёд, расположил руки на столе, тем самым закрывая ей все пути к отступлению.

— Ты далеко не в порядке, — сказал я ей в волосы, изо всех сил стараясь не кричать. Джози тихо зарычала, напоминая, кому она предана.

Прежде чем я успел среагировать, Кэт откинула голову назад и заехала ею прямо мне в нос. Сразу же полилась кровь, и несколько капель упали девушке на волосы.

— Чёрт! — закричал я, бросаясь к столешнице и хватая бумажные полотенца. Обернувшись, я обнаружил, что Кэт стоит, уставившись на меня. Её глаза расширились от ужаса, но руки были сжаты в кулаки от злости. — Какого хрена ты творишь?

Когда она ответила, её голос был громким и звучал скорее яростно, чем смиренно.

— Прости, кретин.

Мне захотелось схватить её, поцеловать и трахнуть до бесчувствия, но я прекрасно понимал, что это говорит во мне моя возвращающаяся личность. Хотя мне плевать!

Фыркнув, я взглянул на эту разъярённую женщину перед собой и в ту же секунду решил дать себе волю. Я могу либо бороться со своим прошлым, либо просто принять его и попытаться стать лучшим человеком. И это не случай раздвоения личности: я все ещё Вэст, просто моя омерзительная история больше не контролирует моё будущее.

Убедившись, что нос перестал кровоточить, я отбросил полотенце на столешницу и подошёл к Кэт. Грубо притянув девушку к себе, я сжал руки вокруг её спины.

— Не делай так больше.

Кэт поднесла ладонь к моему лицу, и только я успел подумать, что она вновь ударит меня, как девушка нежно дотронулась своими пальчиками до моего носа.

— Я его сломала? — спросила она, хоть губы и не хотели её слушаться.

— Нет. Он просто немного болит.

Я ощутил, как мой член начал твердеть, и знал, что Кэт это тоже почувствовала. Наклонив голову, я прикусил мочку её уха, притягивая девушку ближе.

— Господи, Кэт, ты сводишь меня с ума.

— Значит, так ты поступаешь?

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять слова девушки. Подняв голову, я не увидел в выражении её лица отражения своего желания.

— Кэт…

— Сейчас это важно, — сказала она, становясь в моих руках несгибаемой и непреклонной. Вернулась её броня, подкреплённая ещё и яростью. — Всё, что ты говорил о своей влюблённости в меня, обо мне как о человеке, о котором ты можешь заботиться, — всё это было лишь для того, чтобы затащить меня в постель.

Я отступил назад, её слова были подобны острым шипам, вонзающимся в мою кожу. Полагаю, вот что получаешь, когда пытаешься обнять кактус.

— Ты действительно так думаешь?

— Чёрт возьми, Вэст, я не знаю, что уже и думать! Ты приходишь в мой дом, говоришь, что я красивая, дурачишь меня так, что в конце концов я начинаю тебе доверять. — Кэт указала на свой наряд. — Я оделась так для тебя. Я надела для тебя чёртово платье. И сейчас ты говоришь мне, что привык быть «шлюхой» и что для тебя в порядке вещей соблазнить женщину, а затем отбросить её прочь.

Я заметил блеск в её глазах, но Кэт и глазом не моргнула, не позволяя себе расплакаться.

— Я просто пытаюсь быть с тобой честным. Всё, что я говорил раньше, — правда. Я никогда тебе не врал. — Я расправил плечи. — Не думай, что я вру, потому что всё это время я действовал из лучших побуждений.

Кэт стояла передо мной, тяжело дыша, и выглядела так, словно хотела мне верить, но не могла позволить себе снова быть уязвимой. И от этого становилось только больнее.

— Я просто очередная женщина, Вэст. Ещё одна завоёванная крепость.

— Если ты больше мне не доверяешь, просто поверь, что я остановился, что из всех женщин, с которыми был, я предпочёл остаться с тобой.

— Круто, и что же это я не чувствую себя особенной? — сказала она и закатила глаза. — Ты был с сотней женщин, прежде чем решил остаться со мной. — Кэт начала уходить.

— Кэт…

Она обернулась и, приподняв руку, остановила меня.

— Нет, Вэст! Что бы ты сейчас ни сказал, это уже не имеет значения. Дело в том, что ты мудак, который не сумел удержать свой член в штанах, а я просто очередная женщина, которая запала на симпатичное личико и красивые слова. — Кэт невесело рассмеялась, а затем пошла к себе в комнату, чтобы вернуться оттуда с моими носками и ботинками.

Бросив мои вещи на пол, она положила руки на бедра.

— Ты пришёл, ты увидел, ты победил. А теперь убирайся к чёрту.

Глава 17

КЭТ


Что, чёрт возьми, только что произошло?

В одну минуту я безумно счастливая делаю булочки с корицей, которые, кстати, готовлю только в особых случаях, а это значит, что не делала я их уже несколько лет, а в другую — узнаю, что являюсь лишь очередным именем в длинном списке завоеваний.

Это чертовски больно. Я ощутила стеснение в груди, и в голове всё заколотилось от попытки защитить свой разум от нового откровения этого мужчины. Вэст был бабником. Конечно же, я попалась на его удочку за несколько дней. Мне захотелось пнуть себя за то, что была такой тупицей.

Но часть меня хотела верить Вэсту, когда он говорил, что беспокоится обо мне. Я не хотела ошибаться в искренности его поцелуев и прикосновений. Он прислушивался ко мне и узнал меня, как никто другой. Это же что-то значит, правда?

Воспоминания об указывающих на меня и смеющихся за моей спиной людях эхом отдаются в глубинах моего разума, напоминая об унижении, которое я терпела и от которого убежала много лет назад. Но эта нестерпимая боль в груди напоминала ту прежнюю боль, которую я ощутила, когда Кайл пригласил меня на выпускной. Он притворялся, что понимает меня, притворялся, что действительно заботится обо мне, хотя на самом деле всё это было лишь спектаклем. Ему просто хотелось доказать своим друзьям, что он сможет укротить мегеру и поставить её на колени. Я надеялась, что на его чертовом члене всё ещё остался след от моих зубов.