Сандра Браун - На закате

Вспомнив ночь, проведенную в борделе Оуэнтауна, Росс осознал, что это не для него.

Ему нужна Лидия.

Может, как только он добьется своего, его терзания прекратятся. В тот единственный раз, когда они были близки, Росс, захмелев, плохо соображал. Как знать, не потому ли та ночь показалась ему столь упоительной?

«Кого ты пытаешься обмануть? Спиртное тут ни при чем».

Наконец, найдя предлог и воспрянув духом, Росс решил придвинуться к Лидии, разбудить ее поцелуем и…

Нет. Она подумает, что только это ему и нужно. На самом деле, несмотря на телесные страдания, Россу хотелось большего. Он уже привык к постоянному, почти незаметному присутствию Лидии, к тому, что она готовит, что всегда знает, где лежат его вещи, любит Ли и заботится о нем, как настоящая мать. Ему нравилось, что жена жадно ловит каждое его слово, когда им случается беседовать. В такие минуты Росс казался себе умным и значительным. Сегодня, когда Лидия провожала его и просила быть осторожным, ему польстило, что она беспокоится о нем. Словом, Россу нужно не только ее тело, но и душа.

Ясно одно – так продолжаться не может. У него нет сил выносить это напряжение в паху и разброд в мыслях. Рано или поздно он снова набросится на жену, как в ту злополучную ночь, хотя вовсе не желает видеть безумный страх в ее глазах.

Завтра же Росс даст почувствовать Лидии, что считает ее своей женой. Возможно, тогда и ее отношение к нему изменится. Итак, решено. Как только она проснется, он поцелует ее и скажет: «Доброе утро!»

И Росс уснул, предвкушая завтрашний поцелуй.

А наутро Лидия исчезла.

Проснувшись, он почувствовал себя на удивление отдохнувшим, хотя проспал лишь несколько часов. Еще не рассвело. На востоке ни один луч солнца пока не рассеял ночную мглу.

Быстро сев, Росс посмотрел в противоположный угол фургона. Он не поверил своим глазам, увидев, что место, где обычно спала Лидия, пустует. Вскочив, Росс бросился туда и с ужасом убедился, что зрение не обмануло его.

Лидии там не было.

Рядом, в корзинке, мирно посапывал Ли.

Лидия никогда не оставила бы малыша одного – во всяком случае, по своей воле. А ведь где-то неподалеку бродит убийца…

Росс откинул полог фургона. Вокруг царила тишина. Лагерь спал. От вчерашних костров остались лишь небольшие кучки серого пепла. Схватив пистолет, Коулмен проверил, заряжен ли он, и сунул его за пояс. Как был, в одних штанах, Росс спрыгнул на землю, влажную от утренней росы, и снова обвел глазами окрестности. Нигде ни души, даже у фургона Лэнгстонов, куда могла бы отправиться Лидия.

Нетерпеливо отшвыривая с дороги сухие ветки, он помчался к реке. Дыхание со свистом вырывалось из его груди, сердце гулко стучало. Если Лидии нет и там… Росс с ужасом думал о том, что она попала в руки негодяя, несколько дней назад хладнокровно прикончившего ни в чем не повинного ребенка.

А вдруг Лидия просто сбежала? Устав от него и Ли, решила вернуться к прежней жизни. Кстати, что это была за жизнь, так и непонятно. И все-таки почему именно ночью?

Росс убеждал себя в том, что Лидия так не поступила бы, однако это не принесло ему облегчения, поскольку другой вариант был еще более зловещим. Задыхаясь, Росс наконец добежал до реки, прислонился к дереву, перевел дыхание и быстро обвел глазами оба берега. Вначале он увидел платье, висевшее на кусте, а рядом – хрупкую фигурку. Лидия лежала на боку спиной к нему, подтянув колени к подбородку.

Что с ней? Неужели она ранена или, того хуже, убита? О господи!

Росс выхватил из-за пояса пистолет и, держа его над головой, бросился в воду, вздымая тучи брызг. Вскоре он вылез на противоположном берегу. Вода ручьями стекала с него.

– Лидия!

Она села и повернула голову. Ее мокрая сорочка облепила роскошную грудь и стройные бедра. Влажные от купания волосы ореолом окружали прелестное лицо. Когда Лидия увидела мужа, слезы потекли по ее щекам, и она тихо произнесла его имя.

Остолбеневший Росс жадно пожирал глазами почти нагую красавицу с буйными каштановыми кудрями. Лидия будто ждала чего-то. Отшвырнув пистолет, Росс опустился на траву рядом с ней и осторожно вытер слезы с ее щек.

– Что ты здесь делаешь? Ты напугала меня до смерти! Проснулся, а тебя нет…

– Извини. Я думала, что вернусь раньше, чем ты проснешься. – Она легонько коснулась его волос. – Вчера я не успела помыться. Столько всего навалилось… И ночью плохо спала.

– Почему ты плакала? – Росс с наслаждением погрузил пальцы в роскошную копну шелковистых кудрей.

Его слова вызвали новый поток слез.

– Наверное, из-за Люка. Если бы ты знал, Росс, какой вчера был ужасный день! Вначале похороны, потом эта история с Мозесом… Я так тебя ждала!.. Хорошо, что ты вернулся.

– Не плачь, не плачь, – исступленно повторял он, подбирая слезы губами и языком. И вслед за тем прижался к ее губам с неистовой страстью. Лидия приоткрыла рот, и язык Росса мгновенно проник туда.

Взяв жену под мышки, он осторожно поднял ее. Они стояли так близко, что Росс чувствовал, как ее соски напряглись от его ласк. Лидия вздрогнула – как он надеялся, не от страха, а от желания. Когда Росс уткнулся ей в плечо, она откинула голову, словно покоряясь его воле. Ее податливость подстегнула Росса, и он начал покрывать поцелуями шею и грудь Лидии.

Она не понимала, что с ней творится. Казалось, она вот-вот воспарит, а вместе с тем она чувствовала, что прикована к Россу восхитительной цепью, соединившей их в одно целое. В ответ на эти новые ощущения она обвила руками шею мужа и крепко прижалась к нему.

– О Лидия! – простонал Росс, вновь припав к ее губам.

Как ни был он опьянен страстью, но все же сообразил, что каждый, кто придет за водой, увидит их. Поэтому Росс увлек Лидию за куст жимолости, укрывшись за которым можно было безбоязненно предаться любовным утехам.

Опустив Лидию на траву, Росс впился в нее взглядом. Мокрая сорочка отчетливо обрисовывала ее грудь. Сквозь тонкую ткань виднелись темные кружки вокруг сосков и сами соски, похожие на набухшие бутоны. Взор его скользнул ниже, туда, где влажная ткань соблазнительно облегала треугольную впадинку, поросшую курчавыми волосами.

Когда он начал расстегивать штаны, глаза Лидии округлились. Ее грудь высоко вздымалась, и Росс видел, что жена волнуется.

– Я не сделаю тебе больно.

– Знаю.

– Ты моя жена, – неожиданно добавил Росс, будто оправдываясь.

– Да.

Лидия лежала, раскинув руки, трогательная и беззащитная в своей хрупкости. Волосы ее разметались по траве. Росс опустился на колени, раздвинув ноги, и накрыл ее ладони своими. Его рука была настолько больше, что он невольно улыбнулся. В ответ ему улыбнулась и Лидия.

От этого соприкосновения в обоих вспыхнуло желание. Мужская рука была грубой и мозолистой, женская – нежной и мягкой. Рядом с длинными пальцами Росса изящные пальчики Лидии казались почти детскими.

Он потер ее ладонь и с радостью увидел, как затрепетали ее ресницы, а губы выжидательно приоткрылись. Сплетя пальцы, Росс осторожно лег сверху. Тугая плоть сама нашла себе место – в уютной колыбели ее бедер. Наклонившись, Росс приник губами к уху любимой и прошептал:

– Мне так хорошо с тобой. Слишком хорошо, черт побери!

Она хотела спросить: «Неужели ты не рад этому?», но тут усы Росса защекотали ей ухо, и Лидия забыла обо всем.

– Росс! – блаженно выдохнула она, сжимая его руку.

Он погладил ее по щеке.

– Я пытался забыть, как мне было хорошо с тобой. Видит бог, пытался! Но не смог…

– Я тоже не могу этого забыть, – вздохнула Лидия, подставляя шею его нежным пальцам.

– Пожалуйста, забудь. Я тогда был пьян и не должен был этого делать. Прости меня!

– Простить? – удивилась она.

Он лизнул уголок ее рта.

– Я ведь изнасиловал тебя, Лидия.

Слово было ей незнакомо. Она хотела спросить, что оно значит, но Росс снова припал к ее губам. Почувствовав, как пальцы Лидии несмело коснулись его, он застонал от счастья.

Приподнявшись на локте, Росс начал осыпать жену жадными поцелуями, как будто боялся, что она сейчас исчезнет и не даст ему насладиться. Коснувшись руки Лидии, он вспомнил, что после той ночи на ней были синяки, и погладил это место, словно умоляя о прощении. Воодушевленный тем, что жена так отзывается на его ласки, Росс положил руку ей на грудь.

Даже сквозь сорочку он чувствовал тепло ее кожи, слышал, как взволнованно бьется сердце. Прелестные выпуклости, казалось, умоляли, чтобы пальцы сменились губами, и Росс не остался равнодушным к этой мольбе. Лидия невольно вздрогнула, когда жесткие усы и отросшая за ночь щетина царапнули ей кожу. От ощущений, еще недавно незнакомых, но после той ночи страстно желанных, она изогнулась, устремившись навстречу его ласкам. Почувствовав теплую влагу внутри, Лидия бесстыдно подалась вперед, к тугой плоти, ибо желала, чтобы та заполнила ее.

Как только Лидия раздвинула бедра, Росс устремился туда, осыпая жену благодарными поцелуями.

Его рука скользнула между их сплетенными телами и приподняла край сорочки. При этом пальцы коснулись треугольника шелковистых курчавых волос. Лидия услышала прерывистое дыхание Росса.

У него кружилась голова. Ему хотелось погрузить пальцы в это нежное гнездышко, пощупать, что там, внутри. Но он дал себе слово обращаться с Лидией как с женой, а жены обычно такого не позволяют. Ни одна порядочная женщина не разрешит мужчине прикоснуться к такому сокровенному месту. Если Россу случалось ненароком задеть Викторию, она делала вид, что ничего не случилось. Вздохнув, он все-таки убрал руку.