Анна Джейн - На волнах оригами

Вперед. Отлично. Вперед сквозь ад.

– Ни хрена мы не достигнем, – проворчал Рэн. – Потому что подохнем на студии. Да, Келлыч? Ты же будешь свою партию перезаписывать и… Эй, Синий, ты спишь уже, что ли? – удивился он.

Ответом ему было мерное дыхание.

Келла отключился, и ему снился удивительный сон – Журавль стала покорной, послушной и очень податливой.

Парни разбрелись по комнатам, а последним ушел Антон, которого посетила новая вспышка неожиданного вдохновения, и он исписывал лист за листом, то зачеркивая что-то, то вырывая бумагу из блокнота и комкая ее, то принимаясь яростно рисовать линии, задумываясь о словах.

Перед тем, как уйти в спальню, Антон закрыл окно и небрежно накинул на Келлу чью-то куртку. Тот что-то сказал во сне неразборчиво и перевернулся на другой бок.

Вспоминая Катю, Антон улыбался.

До дня нашего отбытия в столицу, где должен был состояться долгожданный концерт рок-группы «Красные Лорды» все шло относительно спокойно. Я проводила много времен за учебниками и конспектами, изредка вырываясь куда-нибудь с неугомонной Журавль, посещала танцы, где пыталась подружиться с пилоном и даже сходила на первое занятие тех самых кулинарных курсов. Группа набралась небольшая – человек двенадцать – и разновозрастная: поварскому искусству хотели научиться как девушки примерно моего возраста, готовящиеся стать хранительницами семейного очага, так и уважаемые матроны и мужчины в самом расцвете сил, один из которых был кандидатом физико-математических наук, но, как выяснилось, с детства мечтал быть шеф-поваром. Еще в группе был совсем юный парнишка, лет семнадцати, который очень смущался. Как я поняла, он был одиннадцатиклассником и не желал поступать в престижный вуз, как того хотели его родители, а больше всего на свете ему нравилось готовить. Он даже видеоблог вел в Интернете, посвященный своему хобби.

Первое занятие прошло все в том же кафе «Старый парк», где мы познакомились с будущими учителями – шеф-поварами из нескольких кафе и ресторанов, чьи названия были на слуху. Было безумно интересно – я никогда не воспринимала готовку как что-то увлекательное. Для меня это всегда было бытовой рутиной, а не творческим процессом, но после веселой лекции и демонстрации приготовления пасты, которую всем желающим предложили попробовать в добровольно-принудительном порядке, мое мнение поменялось. Атмосфера мне ужасно понравилась, и было грустно, что, скорее всего, я не смогу продолжить курсы.

С Антоном мы продолжали общаться, и каждый его звонок я ждала все с тем же нетерпением и замиранием сердца. Он обещал прилететь осенью, скорее всего, в конце октября. Когда же он узнал, что я и Нинка прилетим в Москву на концерт «Лордов» – смысла скрывать это от него я не видела, то тут же сказал, что, возможно, в этот же день попробует прилететь в столицу. Это не могло не радовать; скорее так – это вызывало дикий восторг, поскольку по Тропинину я соскучилась так, словно мы не виделись не несколько месяцев, а с десяток лет.

А еще я думала, что Антон обидится на меня.

– Все нормально? – спросила я его осторожно во время одного из разговоров по скайпу.

– Что именно? – внимательно посмотрел на меня Тропинин. Он находился в своей комнате в арендованном доме, и, как я успела заметить, в ней было чисто – так же, как и в его комнате в отцовском доме. Никаких разбросанных вещей, стопок книг, разбросанных дисков или, тем более, валяющихся всюду фантиков и коробок от еды. В моей же спальне, например, был легкий беспорядок – наше общее с Нелькой детище, и перед разговором лихорадочно пришлось запихивать вещи в шкаф.

– То, что я еду на концерт «Красных Лордов», а на вашем последнем концерте меня не было, – вздохнула я.

– Катя, – очень мягко сказал Антон, и мне вновь показалось, что он – рядом. – О чем ты думаешь? Я не хочу, чтобы наши отношения начинались с запретов. Тебе не кажется это странным, если я начну запрещать тебе делать то, что ты хочешь?

– Мне кажется это неправильным, – призналась я.

– Вот видишь, – заметил он, явно пребывая в хорошем, спокойном расположении духа – у Тропинина, наконец, стало получаться с песнями. – К тому же это две совершенно разные ситуации. Ты не могла приехать на наш концерт по личным причинам, о которых нам с тобой отлично известно. На концерт «Лордов» ты едешь, потому что тебя тащит за собой твоя сумасшедшая подружка.

– Она нормальная, – тотчас принялась я защищать Нинку. Мне постоянно приходилось в разговорах защищать их обоих друг от друга.

Кейтон проигнорировал эти слова и продолжил:

– Я ничего не имею против того, чтобы ты ходила на концерты других групп. Ты должна развлекаться и набираться эмоций – это важно, Катя. Я не хочу, чтобы ты сидела дома и считала дни до встречи. Хотя нет, кого я обманываю, – вдруг рассмеялся он. – Хочу. Но знаю, что это неправильно.

– Я редко куда-то хожу, ты же знаешь, – успокоила я его, с улыбкой глядя в серые глаза, которые на экране компьютера казались темно-графитовыми. – Универ, дом, танцы два раза в неделю. Все ноги в синяках, – пожаловалась я.

Я все еще училась делать элементы на пилоне, и синяки появились не только на лодыжках и икрах, но и высоко на бедрах.

– Покажи, – тотчас попросил Тропинин, и я могла поклясться, что хоть лицо его и оставалось спокойным, но глаза его смеялись.

– Сейчас, – погрозила я ему пальцем. – Хотя-а-а…

Мне захотелось немного поиграть с ним, и я, чуть отодвинув стул назад, положила ноги на стол перед компьютером – одну на другую, попытавшись сделать так, чтобы это выглядело соблазнительно.

Антон присвистнул. Но, кажется, его куда больше интересовали не синяки, а сами ноги, ибо в шортах я была домашних и довольно коротких.

– Видишь, – провела я пальцем чуть ниже коленки по темному синяку – самому свежему.

– Вижу, – сглотнув, отвечал Кей. – Отличный вид, детка.

Я рассмеялась, зная, что у меня получается дразнить его.

В это время совершенно не вовремя открылась дверь, и в комнату заглянул Алексей.

– Что делаем? – радостно осведомился он, видя, что я разговариваю по скайпу с Антоном. – А, пардоньте, продолжайте, не буду мешать вашим игрищам, – явно неправильно понял он происходящее, и я моментально попыталась убрать ноги со стола, едва не свалившись со стула на пол.

Тропинин рассмеялся.

Я смутилась.

А он сказал, что я – очаровательна. И подкалывал весь вечер, пока мы разговаривали, подначивая показать что-нибудь еще кроме ножек. А я жалела, что не могу поцеловать его через экран компьютера.

Кажется, все шло довольно-таки неплохо. Лескова больше не объявлялась и пакостей никаких не делала. Брата Антона я также больше не встречала. И мне казалось, что все хорошо и что с главным препятствием – расстоянием и я, и Антон справимся.

А еще я ждала нашей встречи в столице, куда он обещал прилететь восьмого октября.

События начали закручиваться позднее, накануне нашего с Нинкой отъезда в Москву. Медленно, но неотвратимо. И только потом я смогла осознать, к каким последствиям эти события смогли привести.

Подруга расстаралась на славу: – она, каким-то необъяснимым образом узнав, в каком отеле остановятся «Красные Лорды», заказала дорогущий номер-люкс в том же месте, потратив на это баснословную кучу денег. По ее невероятному плану, в этом номере мы с ней должны были жить целых два дня, пока в городе будут ее любимые музыканты. Она планировала встретиться с ними в отеле, но на этот раз ставку делала не на магию с ее приворотами-отворотами, а на собственную неотразимость. Происходящее было для Нины забавной игрой, веселым приключением, и глаза ее горели так ярко, что я даже предположила, что это отблески костров, разводимых в ее черепушке личными тараканами, по всей видимости, искореняющими здравый смысл с инквизиторским рвением. Как именно Нинка собралась очаровывать Гектора, я понятия не имела, и, честно говоря, мне казалось, что все ее старания обречены на провал. Но Журавль и слушать меня не хотела. Она бегала по бутикам и салонам, делая новые красивые ногти, прическу, занимаясь кожей и без того подтянутой фигурой, ища лучшие наряды и накупив кучу новых и жутко неудобных, на мой взгляд, туфель. Как она выцыганила такую сумму денег – и на отель, и на билеты, и на все свои многочисленные прихоти, я понятия не имела.

Родителям, кстати говоря, Нинка сказала, что едет в Москву на международную конференцию по правовому регулированию, мол, это поможет ей в защите диплома. Самое интересное, что конференция, на ее счастье, в это время действительно там проходила, на базе одного из университетов, а Журавлик вовремя подсуетилась. Она заранее пошла к декану и каким-то образом вынудила его – а по-другому и не скажешь – отправить нас с ней на эту самую конференцию, дабы пропущенные несколько дней не считались прогулами. Декан повелся на лапшу, навешанную на его уши хитрой Ниночкой, которая считалась одной из самых лучших студенток курса. И в результате подруга получила от него добро, взамен согласившись стать участницей конференции в секции коммерческого права – и ее доклад был связан с правовыми проблемами рекламы в Интернете.

В отличие от подруги, своим родственникам я сказала прямо, что еду на концерт, но если вдруг поездкой станут интересоваться Нинкины родители, то я – на конференции вместе с ней. Томас обрадовался – он всегда был за любой кипиш, кроме голодовки. Леша сказал, что делать мне нечего и что лучше бы я поехала в Германию. А вот Нелька откровенно завидовала – очень уж хотела тоже попасть на концерт знаменитой группы.

«Тебе все, – ныла она вечерами, – и няшный парень-музыкант, и концерт крутой! А мне что?! Мне только в школу ходить и к экзаменам готовиться!»

В результате сестрица стала требовать с меня автограф «Лордов». На мои вполне логичные доводы: «Где я их возьму?!» она не обращала внимания и заставила дать обещание, что я привезу ей какие-нибудь сувениры с концерта.