Валентина Коростелева - На ветрах разбойных лет

Но покой, как сказал поэт, нам только снится, поскольку Михаил с ходу пошёл в наступление.

– Знаешь ли ты, своячок, до чего дошла твоя любимая тётя? – Михаил присел на стул, но решительной позы от этого не утратил.

Тимофей стал быстро соображать, до чего же могла дойти Нюра, но у Михаила не было времени ждать. Он подался всем корпусом к Тимофею и выпалил:

– Да она мне теперь вообще на водку не даёт! Ты представляешь? Когда такое на Руси водилось! – бросил он почти убийственный аргумент.

– Ещё как водилось! – не утерпев, вступила в разговор Клавдия. – И сейчас водится, если у человека есть характер! Если он о семье в первую очередь думает!

Михаил ещё надеялся на хороший исход, и попробовал отшутиться:

и, развернувшись к Нюре, бросил как можно решительней:

– А, можно, я с Тимофеем по-мужски поговорю? Думаешь, не разберёмся?… Между прочим, сама-то не отказываешь в бутылочке Тимофею, а? Чего молчишь, красавица?

– За красавицу, конечно, спасибо, но ведь Тимофей не пьёт…

– А только выпивает! – расхохотался гость.

Хозяин решил, что пора и ему «выступить».

– Но это совсем не то, что пить белую по-чёрному! Ведь я, если только с хорошей компанией, в гостях, например, чуть-чуть дёрну – и всё! И Клавдия об этом знает!

– Вот именно, – подтвердила жена.

– И моя знает!

– В том и дело, что знает, чем это кончается! Потому и не даёт! И вообще, пьяница – враг России!

Михаил опешил, потом развернулся к Тимофею. – Слушай, чего она городит? Какой враг? Да я… Да хоть сегодня – в строй!

– Насмешил! В строй! Ну да, строем – в вытрезвитель!

– Ты пойми её, женщина всё это острее чувствует, – терпеливо объяснял Тимофей. – Сколько семей по швам трещит, сколько детей сиротами остаётся – при живых родителях! Ведь слыхал, небось!

– А причём тут я?

– Вот-вот, каждому кажется, что это – где-то и с кем-то происходит, но только не со мной! – не утерпела снова Клавдия. – Ты считаешь, что у тебя нормальная семья?

– Ну, вроде того…

– Вот именно, что вроде! Потому что слёзы льёт жена, и чаще втихомолку! И на кой чёрт ей такой муж, как ты?!

– Ну ты, Клавдия, полегче, а то я ведь и возразить могу… как следует!

– Да ничего ты не можешь! – устало сказала Клавдия и ушла на кухню.

– И моё терпение может кончиться! – крикнул Михаил вслед.

– Шантажируешь, значит? – Тимофей тоже перешёл в наступление. – Да Нюре не жаль этого полтинника, она хочет, чтобы ты завязал с этим! Можешь ты это понять?

– А как я завяжу, если не пью вот уже несколько дней?… Тимофей, ну, сжалься ты, пойми, как мужик! А то ведь…

Тимофей тоже напрягся.

– А то – что?… Только задень Нюру – сам отвезу в милицию!

Михаилу такой поворот дела явно не нравился.

– Да поймите вы, горит у меня всё внутри! Силы нет терпеть больше!

– Лечиться надо! – вышла из кухни Клавдия.

– А ведь это так, Михаил. Лечиться надо. Если хочешь жить нормально…

– Да и вообще жить! – поддержала жена.

Михаил аж взвился.

– Ну, спасибо, ну, выручили! По гроб обязан буду! Я-то думал, что ты поддержишь, как мужик мужика, скажешь Нюрке, что нельзя так… круто… Ну, хотя бы раз в неделю… на первое время, пока совсем не брошу… – Михаил встал. – Значит, не поможете?

Тимофей встал тоже.

– Да пойми ты, не денег жалко! Ну, что ты, слабак такой? Взять себя в руки не можешь?

В это время в комнату вошёл младший сын.

– Папа, а кто здесь слабак? – и посмотрел на Михаила. – Дядя, это вы – слабак?

Я тоже был таким, правда-правда! А потом… как взял в себя в руки, как сказал, что никого не боюсь!.. А вы кого боитесь?

– Сынок, иди себе играть! Мы обязательно поможем дяде!

Сын не спеша, с машиной на верёвочке, вышел из гостиной.

Михаил ободрился.

– Помочь обещали!

– А мы и не отказываемся. Только не с выпивкой. Если настроишься, скинемся с Николаем, поможем с лечением.

– И другого выхода у тебя нет, Михаил. Или жить в семье по-человечески, или…

– Да что я, изверг какой, что ли! – Михаил уже не настаивал на своём. – Как-то надо, конечно… Вы того… Нюре не говорите, что я просил… У неё завтра день рождения.

– Да что ты! – оживился Тимофей и порылся в карманах. – Вот тебе сотня, купи ей хороший букет! Договорились?

– Порадуй жену-то! Она ведь заслужила! – подхватила Клавдия.

– Да я ведь не против… Вот выручили… А вы приходите завтра вечерком, будем рады! Нюрка-то у меня – отличная стряпуха!

– А вот это другой разговор, – поставил точку Тимофей.

– Главное – человеческий! – подхватила Клавдия. – А сейчас пошли все пить чай с моими кексами!

– Ну, если ненадолго… А то Нюра волноваться будет опять… – уже хорошо, полной грудью, вздохнул Михаил и пошёл на кухню вслед за хозяевами.

– Здравствуйте, как живём? – высокий грузный человек, широко улыбаясь, вошёл в палату. За ним гуськом проследовала свита: депутат областной думы, он же предприниматель, главврач и помощник Главы города.

– Как в лесу: тёща – баба яга, жена – ведьма, а соседка – Василиса прекрасная! – бойко отрапортовал молодой предприниматель, ещё не остывший от очередного смешного анекдота.

Глеб Глебович, Глава города, с готовностью улыбнулся, но перевёл разговор в нужное русло.

– Ну, и как дела у моих любимых избирателей?

И даже тяжело больные повернули головы – это ж надо, мэр пожаловал! Не дождавшись ответа, Хозяин спросил у врача о посторонних:

– А это – кто?

– А-а, родственники. Извините, если бы знали…

– Нет, отчего же! Все – мои избиратели, и я всех рад видеть!.. Так как дела, дорогие больные?

– Дорогие, то-то и есть! – лихо отозвался пенсионер с переломом ноги. – За лекарства плати, за процедуры – тоже…

– Это как же так, Андрей Львович? – очень натурально нахмурился Глава.

– А что делать, денег нет… – оправдывался главврач.

– Увы, с этим действительно трудно! Город небольшой, производство стоит… вот, хорошо ещё, что меценаты помогают. Илья Сергеевич, – повернулся он к депутату, полнеющему господину средних лет. – Как, сможете чем-то помочь?

– Несомненно! – живо откликнулся тот. – Значит, лекарства – раз…

Лицо главврача на глазах светлело и даже чуть румянилось.

– Бельё бы неплохо обновить! А то на тряпках валяемся! – не выдержал белобрысый молодой парень с вывихом плеча.

– Могли бы и своё прихватить – из дома, раз такое дело! – встряла бывалая медсестра из-за спины руководства.

– Могли бы! – вскипел пенсионер. – Могли бы уже и на тот свет отправиться, чтобы не досаждать вам!

– Ну, что же вы так, – Глава города, чувствуя, что уйти пока нельзя, присел на свободный стул. – Надо понимать, что не только вам сегодня трудно… – он встретился с глазами Изольды, сидящей у кровати другого парня – с густыми чёрными бровями и плотно укутанной ногой. Где-то он видел её, это точно!.. В зрелом возрасте, и очень хороша собой… И, не выдержав её глубокого взгляда, понял, что надо немедленно поправлять положение. – Значит, так. Илья Сергеевич, а с бельём поможете?

– А как же! – поспешил на помощь предприниматель. – А если вы снова проголосуете за нашего Главу, обещаю обновить аппаратуру! – и, ласково улыбаясь, закончил: – Конечно, не всю сразу…

– А если не проголосуем? – пенсионер оказался крепким орешком.

– Ну, тогда… сами понимаете, и мои возможности не безграничны…

– Понятно: борода-то Минина, да совесть глиняна! – заключил пенсионер.

Изольда резко отвернулась от гостей. Глава был в замешательстве. В других местах всё шло как по маслу, а тут…

– Хорошо, все наказы принимаю. Ещё какие пожелания?

– Так и кормёжка – ни в какие ворота! Кисель да каша, и та на воде! – совсем осмелел белобрысый.

– И медсестры грубые, – подлил масла в огонь тот, с кем была Изольда. Его взгляд исподлобья не понравился Главе.

– А это – кто? – негромко спросил он врача.

– Да «чеченец» бывший, попал тут в одну передрягу…

– Я вас понимаю, товарищ… боец. Но надо и их понять: за такую зарплату – кому же охота ласковым быть? То есть…

– А на какие деньги банкеты, что ни праздник, откалываете? – пенсионеру, похоже, нечего было терять. – Я знаю, у меня знакомый развозит всех вас после пьянки. Праздников-то у нас – чуть не каждое воскресенье, особенно летом!

Глава вскочил, хотел со зла хлобыстнуть дверью, но сдержался.

– Желаю вам всем скорее поправиться! – и, не дождавшись ответного взгляда Изольды (он уже вспомнил, что это артистка), вышел вон со всей свитой.

Настроение было испорчено. «Благотворительная акция обернулась какой-то маёвкой, чёрт возьми этих большевиков! И живучие же! И главное – никого и ничего не боятся! Вот и строй новое общество!.. Но артистка… до чего хороша! Эти волоокие глаза… утонешь, и не пожалеешь! И – на тебе, такой конфуз!.. Надо что-то предпринять, исправить положение, выборы-то на носу…»

– А пенсионера этого – выписать срочно! Всю больницу взбаламутит! – и не заметил, как заговорил вслух.

– Конечно, сегодня же… Ты слышала? – обратился главврач к медсестре.

– А я при чём? Как что, так Варвара!.. Да у него же перелом ноги!

– Ну, что-то надо предпринять. Может, отдельная палата найдётся? – рассуждал Глава, вышагивая по длинному коридору.

– Так она же – для Вас! – выпалил главврач, и все замерли.

– Ты что, очумел? – нервы Главы явно сдавали.

– Ну, Вы же хотели радикулит подлечить… Помните, ещё весной говорили? – защищался эскулап районного масштаба. – А там, в палате – телевизор, всё равно приползут к нему, смутьяну…

– Так, значит, убрать ящик этот! И вообще, думайте своей головой! Развели тут… чёрт знает что! А ведь за деньгами ко мне придёте!.. Одним словом, хватит. Слава, – повернулся Глава к помощнику. – Что у нас ещё на сегодня?