— И что это нам даст? Насколько я понимаю, мы получим скорость, с которой машина точно не ехала.

— Вот именно. — Хит дошел до конца двух черных полос на асфальте и записал цифру. — Если водитель не удержался на дороге, значит, он управлял машиной со скоростью, явно превышающей рассчитанную нами. Не абсолютная точность, которую я привык устанавливать в своей работе, но, поскольку впереди был обрыв, лучшего, пожалуй, не достигнуть.

Пристроив папку на крыле машины, Хит быстро сделал расчеты. Результаты получились ошеломляющие: пикап несся со скоростью свыше девяноста миль в час.

Стиснув папку так, что заныли костяшки пальцев, Хит снова решил уравнение, не в силах поверить, что не допустил ошибки. Но когда и во второй раз получил те же цифры, почувствовал, как по спине побежали мурашки. Шериф снова взглянул на след протектора и оценивающе посмотрел на Мура.

— Так ты утверждаешь, что появился здесь уже после аварии? Правильно?

Самоуверенный помощник прищурился и уперся руками в машину.

— Правильно. А почему ты спрашиваешь?

Хит покачал головой. Человек, который летит со скоростью девяносто миль в час по узкому местному шоссе, должен быть ненормальным. Или самоубийцей.

— В чем дело? — вдруг заволновался Мур.

Хит был слишком занят собственными мыслями, чтобы отвечать.

Почему мальчишка ехал так быстро? Вопрос не давал покоя шерифу, но он не мог придумать ответа. Даже при том, что эти сосунки мчатся с упертой в пол педалью газа и чуть ли не каждый из них — настоящий сорвиголова, как правило, никто себя нарочно не убивает.

Что-то — или кто-то — заставило парня ехать подобным образом. Хиту сделалось муторно, когда он понял, как все произошло.

— Ты абсолютно уверен, что не находился поблизости, когда случилась авария?

Помощник только презрительно фыркнул:

— Сомневаешься в том, что я сказал?

Взяв папку и не удостоив Мура ответом, Хит направился к своему «бронко» , чувствуя, как с каждым шагом ноги наливаются свинцом. В машине он включил рацию и, связавшись с дежурной дневной смены Дженни Роуз, предложил перейти на другую, не так часто используемую частоту.

— Мур этим утром выходил с тобой на связь? Прием.

— Подтверждаю, — раздался голос дежурной. — Запрашивал регистрационные данные на автомобиль. Прием.

Хиту казалось, будто язык и стенки гортани намазали клеем. Когда он заговорил снова, в его голосе прозвучали стальные нотки:

— Какой номер назвал тебе Мур? Прием.

Через несколько секунд Дженни Роуз снова появилась в эфире и сообщила запрашиваемую информацию. Номер совпал с тем, какой Хит несколько минут назад записал в отчет об аварии. К горлу подступила тошнота.

— Спасибо за помощь, Дженни. Конец связи.

Шериф Мастерс захлопнул дверцу машины; его шаги осторожной медлительностью напоминали сейчас походку пожилого человека. Глубокую душевную боль — вот что испытывал Хит в эти минуты. Похлопывая краем папки по широкому запястью, он остановился перед Муром.

— Ты меня обманул, Том. Врешь постоянно.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — отозвался помощник.

— Я тебе расскажу, как все произошло. Патрулируя сегодня этот район, ты засек группу юнцов в голубом пикапе старой модели. Водитель вел машину немного дерганно. Ты заподозрил что-то неладное, догнал их и сообщил номер Дженни Роуз, а потом попытался прижать к обочине. Я правильно излагаю?

Мур уставился в землю, словно ему было трудно встретиться с Хитом взглядом. Друзья как-то говорили шерифу, что когда он впадает в ярость, его глаза темнеют, превращаются из голубых в абсолютно черные. А в данный момент Хит был не на шутку взбешен. Он швырнул папку на капот, и от этого неожиданного звука помощник чуть не подпрыгнул.

— Ты включил мигалку и врубил сирену, а парень запаниковал и нажал на газ. — Голос Хита был холоден, как лед. — Ты пустился в погоню, но в надежде оторваться от тебя тот еще прибавил скорость. А дальше… на крутом повороте он не справился с управлением.

С нарочито бесстрастным выражением лица Мур наконец решился поднять глаза.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не понимаешь? Как бы не так! Сколько раз я тебе говорил: не ввязывайся в погоню на высоких скоростях, когда подозреваемый — юнец под градусом? Если ты попытался прижать его к обочине, а он не послушался и дал деру, совершенно очевидно: что ни делай — водитель не остановится. В этой ситуации самое безопасное — поотстать, чтобы и он снизил скорость. Погоня ничего не дает. И чем быстрее пьяный едет, тем больше шансов, что попадет в аварию и покалечит себя, а может быть, и других.

От злости на щеках у Мура выступили красные пятна.

— Я уже сказал, что не был поблизости. Или считаешь меня лжецом?

У Хита на языке вертелось слово похлеще, но он сдержался.

— Дженни Роуз сообщила, что ты связывался с ней за несколько минут до предполагаемого времени аварии. Все сходится.

— И что из того? С каких это пор полицейскому запрещено проверять номера машины? Я заметил пикап у реки. Ни внутри, ни рядом никого не было. Это показалось мне подозрительным, и я записал номер, чтобы позже сделать запрос.

— Почему позже, а не сразу?

— Я был занят.

— Чем же, позволь тебя спросить?

— У меня был обеденный перерыв.

Хит вздохнул. Так они ни к чему не придут. Судя по тому, каким каменным стало лицо помощника, Мур вряд ли признается в том, что хотел остановить юнцов, а когда те не подчинились, бросился за ними в погоню. Доказать это почти невозможно. Да если бы и удалось доказать, задница у Мура прикрыта. Печально, но факт. Действуя по правилам, полицейский должен был начать преследование — ведь эти мальчишки были нарушителями, не говоря о том, что один из них управлял машиной в пьяном виде.

Вот в чем главная проблема. На примере этого конкретного дела было совершенно очевидно, насколько правоохранительная тактика Хита расходилась с официальными «правилами». Мало того, шериф хотел, чтобы подчиненные ему подражали.

Парням из пикапа предъявили бы длиннее длинного список обвинений. Могли вытурить из школы за прогулы и за то, что, не получив аттестата, они шлялись черт-те где по ночам. А потом они предстали бы перед разгневанными родителями, суд которых, если верить статистике, бывал неоправданно жесток, особенно если его вершил разъяренный отец, не отдававший отчета в своей силе.

Разве можно осуждать человека, бросающегося сломя голову от полицейского, только чтобы избежать таких неприятностей? Когда так много поставлено на карту, никакой подросток не выдержит. Хит усвоил это назубок. Замешайте порцию спиртного на панике — и получите юнца с такой неразберихой в голове, что он способен на любую глупость. Короче говоря, Хит не хотел, чтобы подростки тряслись от страха, завидев шерифа. И те от него по крайней мере не бегали, а это давало шанс заинтересовать юнцов образовательными программами и отвлечь от употребления алкоголя и наркотиков.

Но парень оказался в мешке для трупов, и шансов больше нет. Крышка — и точка.

— Убирайся с глаз долой, пока я не сделал чего-нибудь такого, о чем потом буду жалеть, — процедил сквозь зубы шериф.

Мур еще шире расставил ноги. Его руки безвольно висели по бокам, но от шерифа не ускользнуло, что молодой помощник сжимает и разжимает кулаки. Наверное, это было дурно, но Хит надеялся, что наглый петушок вот-вот полезет в драку. Выбить из него сопли, конечно, можно, да только ребят это не воскресит. Правда, самому станет хоть немного легче.

Вдали послышался шум моторов. Вот и журналисты уже пронюхали. Шериф совершенно забыл о них. Разъездные репортеры прослушивают полицейские частоты и мгновенно слетаются на места серьезных автомобильных аварий. В большинстве случаев Хит репетировал сам с собой, прежде чем делать официальное заявление. Но сегодня времени на это не хватило.

Мур обернулся на визг тормозов и покрышек по гравию, а когда перевел взгляд на шерифа, тот заметил в глазах помощника затаившийся страх.

— Попробуй только намекни, что я преследовал пикап, когда он сорвался с обрыва, и твоя жизнь превратится в ад. Учти, Хит, за мной не задержится.

Шериф никогда и никого не хотел так крепко подставлять. У него закралось подозрение, что Мур и начал-то погоню, ради того чтобы остановить парней, задержать всех и выйти из этой истории настоящим героем. Но мерзкая затея обернулась против него самого. Погибли два лучших игрока футбольной команды школы округа Уайнема. Если репортеры прознают правду, то разрекламируют Мура как настоящего борца за порядок. Но, учитывая популярность ребят, с тем же успехом могут представить его и твердолобым фанатиком, сбросившим подвыпивших подростков с обрыва. И тогда прощай надежда на выборы в государственные органы.

Занятная мыслишка!

Голоса приехавших журналистов подействовали на Мура точно хлыст. И, бросив последний взгляд на шерифа, он быстро ретировался, на сей раз явно не желая оказаться в центре всеобщего внимания. Для Хита такие встречи всегда были настоящим кошмаром: тот, кому приходилось отдуваться в подобных ситуациях, должен готовиться к увесистым ударам.

Репортеры набросились на Хита, словно колония голодных муравьев на хлебную крошку. Засверкали вспышки, и от этого у него перед глазами замелькали черные точки. Но только шериф собрался что-то сказать, как одна из журналисток так рьяно выставила вперед микрофон, что чуть не выбила ему зубы.

Вопросы полетели, точно брызги распыляемого спрея.

— Шериф Мастерс, как фамилии погибших мальчиков? — потребовала женщина с микрофоном, но ее тут же оттер плечом коллега.

— Скажите, шериф, с какой скоростью ехал пикап, когда свалился с обрыва? Вам известно время, когда произошла авария?

Откуда-то из задних рядов раздавался настойчивый женский голос:

— Все тела уже найдены?

Но и эту журналистку сразу перебил другой репортер: