— Ой, Юлия Викторовна, — взволнованно провозгласила Вера, скользя взглядом от Юли к Дмитрию и обратно, — а мы вас не ждали.

— Почему? Мы, вроде, каждый день навещаем Зою, — удивилась Юля, ведь все няни прекрасно знали, что они сегодня обязательно приедут.

— Да, но и отдыхать вам тоже нужно.

— Вера, я не устаю дома, поверь мне. Как там малышка?

— Она уснула, я полчаса назад ее покормила и поменяла памперс, — нервно отчиталась няня, вызывая неприятные сомнения в душе девушки.

— Хорошо, мы тихонько войдем.

— Юленька Викторовна, не надо лучше, она сегодня чутким сном спит, — еще больше нервничая, старалась преградить путь Вера.

— Что значит — не надо, что не так?

— Все так, просто малышка еле-еле уснула, — сказала няня. Она встала возле двери и руками преградила вход посетителям.

— А со мной она будет спать еще крепче, — заверила Юля и хотела, все же, добраться до двери, но молодая женщина по-прежнему стояла на своем месте.

— Юлия Викторовна, я прошу, — умоляюще произнесла она, но была перебита сердитым голосом Жарова:

— Вера, отойдите с дороги, иначе я сам вам помогу это сделать.

— Дмитрий Александрович! — Но ее последние слова утонули где-то в коридоре, потому что Дима с Юлей уже вошли в палату, но замерли, стоило им прикрыть за собой дверь.

А в следующую секунду крепкие руки перехватили резко оседающее хрупкое тело девушки. Вокруг все перестало существовать, мир сжался до двух людей, которым вмиг стало плохо без маленькой частички души.


Глава 14


— Юля, Юленька, родная, очнись, — Жаров уже несколько минут пытался привести в сознание девушку, а когда медсестра наконец-то принесла нашатырь, Юля очнулась, но в ее глазах стоял туман.

— Что случилось? — хриплым голосом поинтересовалась она, желая подняться с кресла.

— Девочка моя, не волнуйся, ладно? Я…

— Где Зоя? — резко приподнявшись, крикнула Юля, ошарашенными глазами смотря на мужчину.

— Юля, прошу, успокойся, я ее найду!

— Я не могу успокоиться, она ребенок. В конце концов, Зоя моя до… девочка.

— Она и моя девочка, и переживаю я не меньше, чем ты. Я уже позвонил своим людям, они едут сюда.

— Дима, Димочка, умоляю тебя, найди мне ее, найди! — сорвавшись на крик, произнесла Никольская, сверля взглядом Дмитрия.

— Найду, клянусь! Только успокойся, прошу.

— Успокоюсь, когда малышка будет в моих руках. Позови мне Веру, пожалуйста.

— Уверена? Она за дверью стоит, я ей сказал никуда не уходить.

— Зови!

Дмитрий, не раздумывая, прошел к двери, открыл ее, и в кабинет вошла напуганная Вера, вытирая платком слезы с лица.

— Говори, — стараясь сдерживаться, спокойным голосом проговорил Жаров, не спуская взгляда с няни.

Юля же, наоборот, всем своим видом излучала злость и отчаяние. Если злость была всем понятна, то отчаяние она чувствовала от того, что винила себя, ведь не уберегла маленькую девочку от этого злого и беспощадного мира. Не смогла ее защитить, она — взрослая умная женщина поставила под удар крошечную малышку. И как ей теперь с этим жить?

— Я… я, он пришел, — услышала Юля дрожащий голос сотрудницы, — он сказал…

— Кто пришел? Кто он?.. — не выдержала Никольская.

— Зах… Заххарр, нож приставил, и… и я…

— Он угрожал? Вера, успокойся, и расскажи все подробно! — попросил Жаров, пытаясь войти в ее положение.

— Дима, дай ей воды, — попросила Юля, и уже через несколько секунд у заплаканной девушки в руке оказался стакан с водой.

Она отпила немного, стуча зубами по стеклу, а потом, вздохнув, выпалила на одном дыхании:

— Он приставил нож к горлу и сказал, что если я не отдам Зою, то он сначала её зарежет, потом меня.

— Мразь! — крикнул Дмитрий, так, что обе девушки вздрогнули, а няня вновь расплакалась, до сих пор находясь в шоке.

— Господи, что же делать? — не представляла Юля, качаясь в кресле.

— Юленька, не переживай так, если бы он хотел, — Жаров запнулся, не зная, стоит ли говорить, но, кивнув своим мыслям, все же продолжил, — если бы он хотел ее убить, то сделал бы это ещё в палате. А так он забрал нашу девочку, значит, что-то ему нужно.

— Дима, да, конечно же, нужно! — не пытаясь успокоиться, кричала Юлия. Она очень боялась того, что предположил мужчина.

— Это я виновата, — прошептала Вера, закусывая губу.

— Нет, Вера, ты ничего не могла сделать.

— Виновата только я, и расплачиваться — тоже мне, — проговорила Юля, чувствуя, как по щеке скатилась одинокая слеза.

— Ты-то в чем виновата? — не понимал Дмитрий, пальцами вытирая нежную кожу щеки.

— Захар мстит мне, а значит, бить будет по самому больному.

— Что ты имеешь в виду?

— Он знает мое слабое место, и попал в него очень четко.

Весь день Юля провела в своем кабинета, пытаясь успокоиться, и готовая бежать хоть на край света, чтобы спасти свою любимую девочку. Конечно, она понимала, что малышка не ее, и никогда не будет, но это не уменьшало любовь к ребенку. Для Юли она была своей, родной и самой близкой, и неважно, что кровь у них разная, главное, что было в душе. Только вот в душе сейчас была тревога — тревога за самое родное и любимое, тревога из-за того, что не уберегла маленькую кроху, так сильно нуждающуюся в защите. И, конечно, девушка винила себя, ведь прекрасно знала, для чего Захар так поступает. Единственное, чего она не понимала, так это как далеко он может зайти ради своей ничтожной мести.

— Юля, поедем домой. Здесь нет смысла сидеть.

Дмитрий все это время ни на шаг не отходил от девушки, делая все звонки прямо из кабинета, ибо не представлял, что у нее может быть на уме. Он также позвонил Виктории и сообщил ужасную новость. Загорская незамедлительно примчалась в дом малютки, и едва ли не метала молнии, злясь на ничтожное существо по имени Захар. Они вдвоем пытались успокоить Никольскую, хоть и понимали — пока ребенок не будет у нее на руках, Юля не сможет спокойно вздохнуть. Поэтому и решили, что ей здесь больше незачем находиться, ведь стены, в которых все напоминает о девочке, не добавят спокойствия, а только еще больше разбередят душу.

— Я не хочу домой. Пока не увижу Зоеньку, домой не поеду.

— Юля, пойми, от того, что ты будешь сидеть здесь и убиваться, Зоя не появится!

— Не говори, что мне делать! Я сама решу, Вика, сама! Зоя мне как, как… как дочь, и я не могу расслабиться и ждать новостей от этого ублюдка!

— А я, по-твоему, значит, не переживаю за малышку, да?

— Значит, так, девочки, мигом замолчите — обе! Собирайте свои вещи, и на выход. Все вместе едем ко мне домой, там ожидаем Павла с новостями, и только потом будем думать, что делать дальше, — принял решение Жаров и, взяв Юлин телефон, положил его ей в сумку.

— Дима, — прошептала девушка и сомкнула губы, чтобы снова не расплакаться от отчаяния.

— Юля, я обещаю тебе…

— Пожалуйста, Дима, найди… — умоляла она, а у самой из глаз уже вовсю катились слезы, и, кажется, Юля этого даже не замечала.

— Найду! Чего бы мне это ни стоило!

— Голубки, — прошептала Вика и, взяв сумку подруги, направилась к выходу.

Еще некоторое время они стояли в обнимку, а потом Дмитрий, придерживая Юлю под локоть, вышел вместе с ней в коридор, и сам закрыл кабинет, чтобы быть уверенным, что замок точно защелкнут. Мужчина чувствовал, как сильно дрожит его спутница, и очень хотел забрать у нее этот страх за малышку, да только сам переживал не меньше, просто пытался сдерживать свои эмоции. За то время, что он приезжал в дом малютки, Дима успел полюбить Зоеньку, и полностью осознал, что теперь она только его девочка — его и Юли. И сейчас ему важно было знать, что с малышкой все в порядке, она цела и невредима, ей тепло, и она не голодна. Черт возьми, он хотел это знать! Но не знал. Потому что его люди никак не могли выйти на след похитителя. Да и этот щенок отчего-то до сих пор молчал, не требуя выкупа. А Дмитрий бы заплатил, любую сумму отдал бы, да, все, что у него есть, лишь бы маленькое Чудо было с ним, с Юлей, в их надежных руках.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Всю дорогу до дома, он бережно обнимал девушку, плечи которой до сих пор подрагивали, и он все это время в случившемся корил только себя. Если бы он внимательнее отнесся к тому, куда Лисицын девает деньги, то, возможно, ничего этого не произошло бы. Скорее камеры напугали бы Захара, и он вряд ли бы сунулся в дом, по крайней мере, днем. Хотя, теперь роли не играло, в какое время суток, даже явись он ночью, девочку все равно бы забрал, ибо ему ничего не стоило припугнуть хрупкую беззащитную женщину ножом.

— Дима, почему он нам не звонит? Почему? — стоило им войти в дом, тут же спросила Юля, сглатывая снова подступившие слезы.

Она не требовала ответа, так как знала — его не будет, и не потому, что Дима не хочет отвечать, а потому, что ответа просто нет. Никто не знал, что на уме у этого ненормального! Жестокого человека, который посмел выкрасть ребенка. Было ясно одно, что разум его точно не в порядке, ибо нормальный человек так не поступит, нормальный человек никогда не обидит женщину или ребенка, что не помешало совершить такое самому Захару.

— Почему он не звонит? — снова захныкала Юля и осела на пол прямо в центре гостиной. — Она же наша девочка, зачем он ее забрал, зачем? — практически закричала, ударяя кулаком по мягкому ковру, создавая глухие звуки. Знала, зачем, и все равно спрашивала.

— Юлька, милая моя, — начала, было, Виктория, желая успокоить подругу, но жестом была остановлена Дмитрием.

Мужчина приложил указательный палец к губам, призывая ту молчать, и, взяв ее за локоть, повел в сторону кухни.