– Всем доброе утро. Давайте начнем с повседневных новостей, – Кэм достала планшет из заднего кармана и включила его. Она лишь мельком взглянула на маршрут Блэр, в течение следующих двух дней, так как знала его наизусть.

Мак придвинул распечатки, затем быстро и четко пересмотрел график запланированных событий дня, вместе с назначенным персоналом. Он открыл ноутбук, загрузил карту Парижа и вывел изображение на 42-дюймовый плазменный экран, в конце стола.

– Это запланированный автомобильный маршрут в больницу. Две машины будут стоять здесь, – он указал на перекресток, – И здесь, на случай экстренной эвакуации.

Застучав пальцами по клавиатуре, он приблизил изображение главного входа в больницу, -


Расчетное время прибытия Цапли – 16:00. Передовая группа начнет исследовать вестибюль и пошаговый маршрут Цапли в 13:00, затем в 15:00, более подробно, – он указал на точку у основных


дверей, – отсюда её проведет внутрь основная команда.


– Что на счет прилегающей территории? – спросила Кэм.


– Три позиции в критическом диапазоне, с обзором главного входа, – вставил Фил Роджерс,


координатор основной группы, – Все бизнес-центры работают сегодня.


Кэм передернуло изнутри, потому что это означало что десятки, возможно и сотни людей могли получить доступ к точке из которой можно было увидеть, сфотографировать или открыть огонь по Первой дочери. Её лицо осталось непроницаемым.

– Е сть что-нибудь на посетителей?


– Все чисто, – ответил Роджер, – Франция запросила договора аренды у корпоративных собственников, когда они заранее получили от нас маршрут в прошлом месяце. Ничего выдающегося.

Если бы предварительные проверки выявили что-то, хоть немного подозрительное об арендаторах,


наличии у них криминального прошлого или бизнеса, имеющего антиамериканские связи,


запустилась бы углубленная проверка, включая тщательное наблюдение, с привлечением разведки в регионе, а также ЦРУ или их французских коллег.

– Сотрудники?


Роджер нахмурился, – Тут сложнее. Французы не отказываются от сотрудничесва, но их паршивые базы данных еще хуже, чем у нас.

Кэм вздохнула. Она хорошо знала, что службы разведки, наряду с еще дюжиной подобных учреждений в Америке, участвующих в сборе и анализе информации зачастую отказывались предоставлять информацию другим ведомствам, но даже если они и соглашались, их базы данных и поисковые системы оказывались устаревшими и бесполезными. В результате межведомственный обмен делался невозможным. На международном уровне, где дипломатические отношения с правительством принимающей страны были неустойчивы, ситуация делалась еще хуже. Кончалось тем, что обеспечение безопасности политических деятелей, на территории иностранного государства, очень часто становилось настоящим кошмаром.


– Сколько людей было задействовано в этом?


– Пятьдесят.


– У вас есть группа на месте?


– Да, мэм, – Роджер взглянул в свой КПК, – Служба охраны обеспечит оперативников на всех трех точках, в 12:00.

– Внутри и снаружи? – резко спросила Кэм. Она ненавидела полагаться на любые службы безопасности, кроме ее собственной, но было не практично, и даже невозможно выезжать за границу


с таким количеством персонала, которое действительно необходимо, чтобы обеспечить защиту человека от всех потенциальных угроз. Автомобиль со взрывным устройством может проникнуть через контрольно-пропускной пункт и протаранить автомобиль Блэр; террорист-смертник может подойти к ней на улице и взорваться; киллер мог арендовать номер, напротив ее любимого ресторана или салона и просто поджидать. В конечном счете они могли бы метко выстрелить. Служба охраны следовала тщательно проработанному плану, исключающему любые непредвиденные обстоятельства, но часто случалось так, что их действия сводилась к инстинктам и интуиции.


– Да, Командир.


– Оценка риска?


– Низкая, – ответил Мак. – Правительство дружелюбно, экономика стабильна, недавние волнения были незначительны. Цапля популярна, плюс к тому она имеет хорошие связи среди здешних дипломатов и социально известных людей, со времен, когда жила здесь, – он улыбнулся, – Франция любит её, Командир.

«Некоторые Французы даже слишком сильно». Кэм задумалась над очевидным вниманием жены французского посла к Блэр, которая, как она знала, была бывшей любовницей Первой дочери, на торжественном вечере вчера. Губы Кэм изогнулись, но не от улыбки, – Очень хорошо, значит в госпиталь мы едем.

Когда собравшиеся зашелестели бумагами, делая пометки, Кэм положила свой КПК рядом с кофейной чашкой и поставила обе руки на стол, ладонями вниз. Она слегка наклонилась вперед и произнесла:

– Новые обстоятельства, – все придвинулись вперед и полностью сосредоточили на ней свое внимание. – Примерно в 5:00 утра в США, в 11:00 по местному времени, выйдет в свет статья, в


которой Цапля рассказывает о своей любовной связи с другой женщиной, – Кэм изучила каждого в комнате. Никто не пошевелился и даже не повел бровью. Удовлетворившись, она глотнула свой кофе и собралась с мыслями, – Реакция на эту новость, на данный момент, неизвестна. Я ожидаю, что к концу дня она станет доступна на международном уровне. Без сомнения, это будет темой для обсуждения, но меня беспокоит, будет ли это катализатором любых действий, относительно Цапли. -


Она посмотрела на ее нового политического аналитика, – Паркер?


Синтия Паркер, женщина около тридцати, отлично сложенная и уверенная в себе, взяла ответ на себя. Её карие глаза, более темного оттенка, чем ее волосы были собраны и сосредоточены, – Я бы не стала ожидать организованного протеста, по крайней мере двенадцать часов после активации средств массовой информации. Н е думаю, что у нас будет много проблем с этим, – Она пожала плечами, -


Секс-скандал прежней администрации не был воспринят здесь всерьез. Черт, большая часть Европы смеялась над нами, не замечая, как облажался президент.

– Решено, – Кэм посмотрела на Мака, – Мы должны будем расширить наши возможности сдерживания толпы.

– Вас понял.


– Также, возможно она будет контактировать с отдельными лицами на некоторых из ее предстоящих позиций, – продолжила Синтия, удерживая свой взгляд на Кэм, – Возможно даже общественно.

– Это личное право мисс Пауэлл, и я уверена, она будет делать, как посчитает нужным, – голос Кэм даже не дрогнул, но она почувствовала прилив гнева из-за возможности того, что Блэр придется терпеть еще большее вторжение в ее частную жизнь. Она была уверена, что Блэр справиться с любыми комментариями и вопросами, но ей было невыносимо думать об этом. Это был очередной пример того, как личная жизнь Блэр оказывалась на виду и остальные считали, что будучи общественным деятелем она должна воспринимать как должное вопросы о ее личной жизни. Кэм глубоко вздохнула и отодвинула гнев на задний план. Она должна сосредоточиться на работе.


– Что относительно реакции религиозной группы П равых клеток? – Кэм не волновали пикетчики.


Ей не нравилась мысль о том, что Блэр могут притеснять или докучать вопросами, но она


осознавала, что в любом случае протестующие, как правило, создавали просто неприятности, а не реальную опасность. Основная угроза нападения не будет исходить и из П равых политических партий, несмотря на их убеждения. Она волновалась о возможной опасности, исходящей от военизированных или террористических групп. Эти организации проникали в политические структуры, благодаря господствованию бюрократических каналов и их растущей популярности.


Еще больше, ее волновали подпольные экстремистские группировки, особенно опираясь на данные разведки, согласно которым эти объединения создавались на почве расовых и религиозных убеждений.

– Синтия ответила незамедлительно, – Статистика не выявила никаких увеличений активности на протяжении 6 месяцев в основных организациях, действующих на территории Западной Европы.


Австрийская партия свободы, Белое арийское движение в Швеции, Фламандский блок в Бельгии -


все они весьма заметны и их связи регулярно отслеживаются. Нет никаких оснований полагать, что они могут нести угрозу для Цапли, – Казалось, она обдумывает свои следующие слова, – Но все это основано только на данных из наших источников.

– Мак? – обратилась к нему Кэм, – Что у нас есть из данных Центра безопасности экстремисткой деятельности в этом регионе?

– Я не уверен в том, что эта информация актуальна на сегодняшний день, потому что каналы связи в этом направлении, как правило, работают очень медленно, – подчеркнул Мак. Мгновенная вспышка неудовольствия озарила его черты и сразу же исчезла. Разведывательное ведомство было огромной сетью взаимодействующих агентств, каждое из которых частично имело дело с национальной и международной разведкой. Большинство из них работало под общим блоком агентства Национальной безопасности, но каждое агентство, из Центрального разведывательного управления ФБР и отдельных его отраслей военной разведки, собирали информацию, используя свои собственные каналы.


Теоретически, разведывательные данные собирались, обрабатывались и предоставлялись тем ведомствам, которые запрашивали их, включая секретную службу. Мак круглосуточно получал сводки непосредственно из АНБ и Центрального аппарата управления Секретной службы, – Но я не получал никаких предупреждений.

Кивнув, Кэм переключила внимание на их шифровальщика Бари Райта, – Есть беспокойства на местности?

– Ничего, помимо напряженной обстановки в уличном движении, – Барри был шифровальщиком нового вида. Большую часть своего времени он проводил за мониторингом интернета, анализируя и взламывая сайты и форумы подозреваемых радикальных группировок и даже правительственных организаций, участвующих в поддержке «правых» или террористической деятельности. Наиболее распространенным способом передачи "скрытых" сообщений был метод вкрапливания в файлы изображений, формата JPEG, частей сообщений, скрытых внешним кодом. Затем получатель деконструировал код изображения и собирал вместе спрятанные части сообщений. Эта система кодирования и декодирования была весьма трудоемкой, но и весьма сложной для выявления спецслужбами. В течение последних шести месяцев сбора, сообщения больше походили на болтовню, но в итоге, приобретали четкую картину. – Никаких упоминаний о Цапле, кроме обычных уведомлений о планах ее путешествия.