Я начинаю паниковать. Стоп, мне нужно успокоиться, так как это не очень хорошо для ребенка, и от этого меня тошнит.

 Когда Холли замедляет машину перед воротами в «Джастис Хаус», я, честное слово, чувствую трепетание в моем животе.

 Холли смотрит на меня, когда я вздыхаю.

 — Все будет в порядке, Кэйт. Что? Что случилось?

 — Думаю, что я просто почувствовала ребенка, — шепчу в ответ.

 Ее глаза расширяются. — В самом деле?

 Я киваю. — Да.

 Это должно быть хорошим знаком.

 Холли стучит в дверь кабинета Лиама. Когда я слышу, как он кричит в ответ, я паникую и делаю шаг назад, но Холли хватает меня за руку.

 — Все будет хорошо, — успокаивает она.

 Когда мы заходим в кабинет, я чувствую легкое головокружение.

 Он за столом и смотрит на Холли, — Холли, если ты здесь для...

 Когда он понимает, что я стою прямо позади нее, он быстро оглядывается, а затем резко встает.

 — Ты спятила? — Он смотрит на Холли.

 — Лиам, просто выслушай.

 — Нет! Убери ее на хрен отсюда! — Его голос отдается эхом по комнате.

 — Я пойду, — мягко говорю я.

 Холли быстро встает у меня на пути. — Нет, ты не пойдешь! Стой, где стоишь.

 — Холли, помоги мне... — Лиам шипит сквозь зубы.

 Я наслаждаюсь им. Он в ярости, но никогда еще не выглядел более красивым. Его глаза столь же яркие, как я их помню. Его волосы, как всегда, в сексуальном беспорядке, и темная прядь на его лице только дополняет отличный внешний вид. Он действительно выглядит усталым, хотя, темные круги под глазами, кажется, только усиливают синий цвет его глаз.

 Хотя я не могу оторвать глаз от него, он не смотрит на меня. С таким же успехом я могла быть невидимкой. Я удовлетворена тем, что мое присутствие действительно расстроило его, но я не уверена, что это хорошо.

 — Лиам, Кэйт есть, что сказать тебе...

 — Меня не колышет! Ты понимаешь меня, Холли? Теперь уведи ее к черту отсюда.

 Это намного больнее, чем я могла себе представить. Он так много значит для меня. Я прикусываю губу, чтобы не разрыдаться.

 — Просто выслушай ее Лиам, это важно. — Все его тело говорит о том, что он в гневе. — Пожалуйста, Лиам, дай ей две минуты. Для меня. Пожалуйста.

 Лиам закрывает глаза, и на долю секунды мне кажется, что я вижу боль на его лице, а потом он отворачивается, и я понимаю, что мне, наверное, показалось.

 — Две минуты, время пошло, — рычит он.

 Холли поворачивается, берет меня за руку и сжимает ее, а затем направляется к двери.

 Нет! Мне нужно, чтобы она осталась. Я смотрю, как она выходит, закрыв за собой дверь.

 — Осталось девяносто секунд.

 Я смотрю на него, и он, наконец, смотрит на меня, но это так, как будто он смотрит сквозь меня. Его взгляд прожигает меня до костей.

 Жужжание в ушах, что я испытала в кабинете врача, вернулось. Я вдруг почувствовала легкое головокружение, у меня возникают проблемы с дыханием.

 О, пожалуйста, не дай мне свалиться в обморок.

 — Кэйтлин!

 Я вскакиваю от его жесткого, сердитого тона. По крайней мере, он теперь сосредоточен на мне. Я понимаю, что это может быть последний раз, когда я буду так близко к нему, и я стараюсь запомнить каждую деталь дорогого лица и его запах.

 Он слегка хмурится. — У тебя тридцать секунд.

 Я не могу произнести эти слова, я парализована от страха и чувства потери.

 — Ты выглядишь немного уставшей, дорогая. В чем дело, чувство вины гложет?

 Я качаю головой, чувствуя тошноту. Стараюсь выровнять дыхание.

 — Нет, — шепчу я, мои глаза встречаются с его. — Я беременна, — мягко говорю я.

 Я вижу шок в его глазах, а затем он берет себя в руки. Выражение его лица становится бесстрастным, в то время как он сверлит меня взглядом, затем он наклоняет голову.

 — С чем тебя и поздравляю, дорогуша.





Глава 2

Я резко вдыхаю и практически перестаю дышать.

Хорошо. Пусть будет так. Он отказывается от нас. Я сама справлюсь.

Голова начинает кружиться, я знаю, что нужно идти, но стою, как вкопанная, пока мне не становится лучше.

 Я бросаю еще один взгляд на его красивое лицо. Боже, я люблю этого человека с самого первого взгляда. И я не уверена, что ранит меня больше: что я никогда не увижу его снова или тот факт, что он никогда не увидит своего ребенка.

 Я киваю ему. — Спасибо.

 На ватных ногах иду к двери, открываю ее, чтобы не унизить себя еще больше.

 Останови меня.

 Останови меня.

 Останови меня, пожалуйста.

Закрыв дверь, внезапно чувствую, будто я нахожусь в конце длинного туннеля.

 До свидания, Лиам.

А потом наступает темнота.

 Ммм. Он так хорошо пахнет. Я слегка уткнулась в подушку.

 Лиам.

 Я слышу гул голосов, но не могу открыть глаза. Я пытаюсь заглушить свою боль в темноте и невероятном аромате Лиама.

 — Почему она не пришла в себя?

 Лиам.

 — Она измотана. От доктора Лайл и миссис Филлипс я узнал, что она не может нормально спать.

 Я чувствую его.

 Лиам.

 Тишина.

 Я пытаюсь еще больше уткнуться в подушку и почувствовать запах Лиама. Я медленно открываю глаза, дезориентированная тем, что нахожусь в его спальне. Почему я здесь? В комнате темно, но кто-то оставил свет в ванной включенным, а дверь — слегка приоткрытой, поэтому света достаточно, чтобы увидеть его. Он спит в кресле, стоящем достаточно близко к кровати, чтобы положить на нее свои длинные ноги. Его лицо находится в тени, но я могу разглядеть глубокую складку между бровями, и я хочу разгладить ее.

 Острая необходимость отлучиться в туалет предопределяет любую другую мысль, и я шевелю рукой, чтобы убрать одеяло, но рука отказывается подчиняться. Присмотревшись, вижу, что к моей руке присоединена капельница. Надеюсь, что с колесиками. Мне нужно срочно пописать.

 Моя свободная рука движется к животу. Я знаю, что с моим ребенком все в порядке. Я не знаю, как объяснить это, но теперь, когда знаю, что беременна, я чувствую ее присутствие. Или его.

 — Лиам. — В моем горле пересохло, я произношу его имя практически шепотом, но он меня слышит и открывает глаза, даже в полумраке видна их синева.

 Складка углубляется между его бровями, когда он ставит ноги на пол и садится в кресле.

 — Что случилось?

 — Ты упала в обморок.

— Мне нужно в туалет.

 Он неуверенно встает.

 — Пожалуйста, — Я не справлюсь сама, если он не поможет мне.

 Он наклоняется ко мне. — Мы должны быть осторожными, — говорит он хрипло.

 Я помещаю руку с капельницей на его плечо и обнимаю его за шею другой рукой. Он поднимает меня на руки.

Его близкое присутствие станет моей погибелью. Уткнувшись лицом ему в грудь, делаю глубокий вдох. Когда он не двигается, я смотрю вверх. У него закрыты глаза, будто ему больно. Я произношу его имя так тихо, что не уверена, слышит ли он меня, но его глаза открываются, и он смотрит вниз, наши взгляды встречаются.

 Снова возникает трепет внизу живота, и я хочу сказать ему, но не решаюсь, не зная его реакции.

 Он продолжает двигаться, поддерживая меня одной рукой, и тянет за капельницу второй. Опускает меня на пол в ярко освещенной ванной комнате. Я задыхаюсь, когда вижу свое отражение в зеркале над раковиной.

 Кто-то заплел мои длинные волосы, но не туго, прическа превратилась в неряшливый беспорядок. Я поднимаю руку, чтобы заправить выбившиеся пряди за уши. У меня до сих пор темные круги под глазами, мои веки выглядят фиолетовыми, а цвет лица болезненно-желтый. Ни один из этих цветов не сочетается с моими темно-карими глазами, я выгляжу как в фильме ужасов. И только сейчас замечаю: на мне одна из белых футболок Лиама. Она мне велика, и я вдруг чувствую себя сироткой Энни (прим. перев.: «Сиротка Энни» — мультфильм студии «Мульттелефильм» по мотивам стихотворения Джеймса Виткомба Рейли. Нянька Энни, присматривая за малышами, рассказывает им на ночь страшные сказки про гоблинов, которые утаскивают непослушных проказничающих детей)

 Стараясь пересилить накатывающиеся слезы, я отвожу взгляд.

 — Ты в порядке? — Говорит он немного отрывисто.

 Я не чувствую себя хорошо. Я смахиваю слезу.

 — Ты дальше сама справишься? — Его голос звучит нетерпеливо.

 — Да. — Шмыгаю я носом.

 Он походит ко мне, поднимает мой подбородок и пристально смотрит мне в глаза. — Я буду снаружи, — говорит он мягко, прежде чем выйти, закрыв за собой дверь.

 После того, как я справляюсь со своими делами, то остаюсь сидеть на крышке и даю волю слезам.

— Я жалкая, — говорю я себе, перетаскивая капельницу к раковине и даже не зная, почему плачу. Помыв руки, брызгаю водой на лицо. Когда поднимаю глаза, доставая полотенце, я вижу отражение Лиама в зеркале.

 — Готова?

 — Да, но я могу ходить.

 — Я так не думаю. — Он берет меня вместе с капельницей. Несет в комнату и опускает на свою кровать, затем набирает номер телефона.

 — Мисс Шоу готова к тарелке супа. Спасибо. — Он отключает телефон.

 — Ты бы мог дать мне воды, пожалуйста, — я шепчу.

 Он идет в ванную комнату и возвращается со стаканом воды, затем помогает мне сесть, чтобы я смогла его выпить. Моя рука дрожит от его близости, пока я держу стакан, и он протягивает руку, чтобы поддержать его. Когда я допиваю воду, раздается стук в дверь.

 Лиам шагает к двери и впускает в комнату небольшую седовласую женщину с подносом в руках. Она ставит поднос на прикроватный столик.

 — Как мы себя чувствуем, дорогая? — Она ждет моего ответа, подкладывая мне подушки за спину.

 — Хорошо, — мягко говорю я и смотрю в сторону Лиама, но он стоит на балконе, глядя в темноту.