— Я мог бы стать твоим молчаливым партнером, — добавляет Тристан.

— Ты готов рисковать, вкладывая деньги в новую компанию, не имея права голоса?

Кривая ухмылка Тристана убивает меня. Мой лучший друг стоит тут передо мной, и выглядит ужасно, с заплывшим от моих кулаков лицом и разбитым носом, заткнутым туалетной бумагой, опять же из-за меня, и все же предлагает мне то, что никто, будучи в здравом уме, не предложит.

— Я доверяю тебе. Безоговорочно.

Слова Тристана отдаются в моем мозгу, пока я размышляю о последних нескольких годах своей жизни. Он всегда был рядом. Постоянный спутник в моей жизни. Даже те пару лет, когда мы потеряли его, он всегда был рядом, в каком-то роде.

4

НИКОЛАС



Я УЖЕ В СТЕЛЬКУ ПЬЯН, когда возвращаюсь домой. Тристан придерживает меня за плечо своей железной хваткой, когда я неуклюже открываю входную дверь своего особняка. К тому времени, когда мне наконец удается открыть эту чертову штуку, я наделал уже столько шума, даже удивительно, что Ребекка не ждет меня по ту сторону. Учитывая, что уже больше часа ночи, она, должно быть, спит. Я сказал ей, что буду работать допоздна, но я определенно не ожидал, что вернусь домой в такое время. Проходя на кухню мимо зеркала в прихожей, я останавливаюсь и в удивлении смотрю на свое отражение. Черт. Я выгляжу изможденным. Я скривился от вида своих впалых щек и темных кругов под глазами. С этой свадьбой, чеком, а теперь еще с Тристаном и Эмили не уверен, что переживу следующие несколько недель.

— Завтра утром я заеду за тобой, и мы поедем, заберем твою машину от O’Malley’s, — говорит Тристан, кидая мое пальто на соседний пуфик.

Я слишком устал, чтобы спорить с ним, поэтому только мычу в ответ. Злиться на Тристана очень тяжело, особенно когда он лучший и единственный друг, который когда-либо у меня был. Он ухмыляется, кидает мне в руки ключи и направляется к входной двери. Слово Спасибо уже вертится у меня на языке, когда он оборачивается в последний раз. Я очень хочу произнести его, потому что, по правде говоря, если бы не он, мне пришлось бы пьяному взять такси.

— Ник, подумай о том, что я сегодня тебе сказал, — говорит он. — Я сделаю для тебя все. Ты всегда был для меня, как брат.

Мою грудь сжимает при слове брат. Если и есть кто-либо достойный этого звания, то только Тристан. Если он хотя бы на половину так хорош с Эмили, как со мной, я не могу представить никого, кому бы доверил защищать мою маленькую сестренку. Моя упрямая гордость не дает мне по-настоящему поблагодарить его, но мне удается улыбнуться, когда он кивает на прощание и уходит.

Вскоре после ухода Тристана, я копаюсь в стенном шкафу в библиотеке, где храню виски, чтобы пропустить еще стаканчик. Когда моя рука ложится на бутылку с виски, запрятанную в дальнем углу, я случайно натыкаюсь на старый альбом с семейными фотографиями. Какого черта они здесь делают? После того, как моя мать бросила нас, я их все спрятал. Когда не было никаких доказательств, проще был притворяться, что ее никогда не существовало. Какое-то время я не мог даже смотреть на воспоминания, преследовавшие меня.

Моя рука сжимается, когда я вижу полароидный снимок моего брата, стоящего со мной на его школьном выпускном. Через несколько страниц есть еще одна наша совместная фотография с его выпускного в юридической школе. Никогда не забуду, как мой отец весь светился от гордости в тот день. Алекс был всем, что хотел мой отец от сына. Он был очень умным. С сильно развитой интуицией. Оправдывал все ожидания. Я улыбаюсь. Засранец окончил Университет Нью-Йорка с отличием, самым лучшим в классе. Его приняли в Йель, а он все равно остался в Нью-Йорке. У меня такое чувство, что из-за Нины. Девушка моего брата из колледжа сейчас замужем, вот уже несколько месяцев. Она пригласила Эмили и меня на свадьбу, но мне не хватило смелости пойти. Я очень хочу, чтобы Алекс мог быть здесь, на нашей с Ребеккой свадьбе.